Некоторый обзор системы комплектования РККА в 2-й половине 30-х.

Уважаемые коллеги. На сайте WarOnline.org участник Саша Белый привёл крайне интересную информацию. С его любезного разрешения выкладываю материал здесь.

Ссылка на его посты в теме "Победил бы СССР в одиночку?":
http://waronline.org/fora/index.php?threads/%D0%9F%D0%BE%D0%B1%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%BB-%D0%B1%D1%8B-%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0-%D0%B2-%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D1%87%D0%BA%D1%83.1106/page-28

Командиры и бойцы РККА в 1930 году

Адрес фото:

http://22-91.ru/foto-vremen-sovetskogo-soyuza/komandiry-i-bojjcy-rkka-v-1930-godu-1776.html

 Некоторый обзор системы комплектования РККА во 2-й половине 30-х. 

Боевой состав стрелковых и кавалерийских войск Советского Союза на протяжении конца 20-х, начала 30-х был в общем то неизменным. В составе этих войск в течении этого времени было порядка 100 (+- десяток, чем позже, тем больше) дивизий: порядка 80-90 стрелковых, и порядка 20-25 кавалерийских.
При этом большое число стрелковых соединений в 20-е годы были территориальными, т.е. имели очень мало постоянного состава кадра, и воинскую службу в них проходили призывники, назначенные к службе, не в кадрах (2 года действительной службы, и 3 года т.н. «в отпуску», т.е. активный резерв, в ходе которых они могли призываться на сборы ежегодно), а в территориальной милиционной системе (первый год сбор 3 месяца, последующие сборы ежегодно на срок примерно месяц, иногда чуть больше-меньше) или, даже во вневойсковой (т.е. назначенные к прохождению нескольких учебных сборов протяжённостью от 10-20 дней, до месяца).

Дело в том что красные "генштабисты" считали что война будет против коалиции в том или ином составе,с участием ближних соседей как основной массы, и ведущих держав в роли как бы финасовых и технологизированных спонсоров -экспедиционных корпусов высокотехничных войск. Такую точку зрения — "война против Коалиции"- рассматривали так же довольно серьёзно и, например, белогвардейские эмигранты -теоретики.
Это положение очень серьезно влияло на построение вооруженных сил РККА.
Давайте приведу пример.
Основная масса сил того времени -это пехота. Пехотные (стрелковые) дивизии (бригады).
Так вот у РККА пехота была на 2\3 (до 1938 года) представлена территориальными дивизиями (от 1932 до 1938 этот процент постпенно повышался, но все равно составлял более половины к 1938 году. Когда был осуществелн переход на "тройчатки"). И даже во многих регулярных -были частично террториальные полки.
Что это означало?
Это означало что в "кадр" такого соединения входило примерно 5-10-12% от штата военного времени — 1500..1800.3000 человек. При этом, некоторые дивизии были двойного, а то и тройного разверывания (до 150 дивизий военного времени -при штате мирного рвемени колебавшимся 83..86..99 дивизий).Основная масса призывников в таких террСД -проходили краткосрочные сборы, по 1-2 месяца,в течении 2-3 лет. Причем сборы проходили как "стрелки" -так и более сложные специальности (связисты-телефонисты, артиллерия,будущий младший комсостав и пр.).
При этом учения большого масштаба -полковые,дивизионные в таких террСД проходили очень редко. Не хватало ни времени (призывники приходили на сборы,их чему-то успевали научить и они уже уходили на гражданку ), ни ресурсов..

В виду экономии такие дивизии были расредоточены гарнизонами на большом растоянии -по полкам (иногда даже по батальонам) -чтобы "быть ближе к приписному составу" (иначе призванные на месяц приписники тратили бы огромный процент своего "времени сбора" на то чтобы добраться до части). Поэтому даже собрать в период краткосрочных сборов полк и тем более дивизию было трудно.
Т.е. все упиралось в большинстве лишь в одиночную подготовку и, максимум, сколачивание мелких подразделений (взводов,расчетов орудий.рот,батарей).
С учетом уровня образования -можно представить уровнь обучения этих запасных кадров.
Так как терр.СД составляли большинство пехоты, то можно представить уровень кадрового состава красной пехоты -где 2\3 командиров год за годом занимались только начальным обучением, а в учениях участвовали редко. С учетом того, что конце 20-х самих краскомов надо было подтяигвать за уши в разных школах и курсах, -то уровень командного персонала, их тактический.общевойсковой, технический уровень,особенно в террСД, можно себе представить.
А ведь многие террСД должны были, в 1937 году, давать 2-очередные дивизии. Т.е. например с 1800 чел м\в (т.е. комнадиров занимаюищхся лишь начальной подготовкой и сколачиванием мелких подразделений, редко участвующих в учениях) стать две дивизии по ,тогдашим штатам, приблизительно 27 000 человек.

Уровень того -"какое это было стадо" можно себе представить.

Но!
Считалось, что против основной массы оппонентов (Польша,румыния,Япония -основные "поставщики" пехотных дивизий на ту линию фронта) и так сойдет.
По трём причинам:
1 Каждая СД, даже в 30-е годы, имела довольно неплохое вооружение -артилерии, пулеметов и т.п. тяжелого вооружения (КД кстати тоже). Пускай СД обр 36 года была и слабее чем СД той же РККА но обр.41, но в 1936 году СД РККА уже по числу столов и "массе залпа" "крыла" польскую ПД, румынскую ПД, японскую ПД, и уступала численно (или равнялась) только дивизиям развитых стран — английской,французской…
2. Для того чтобы эти СД не рассыпались при ударах сил врага с 20-х годов строилась бесконечная линия Сталина — от Карельского УР возле Питера, до укрепрайонов в Приморье на Востоке. Фортификационное оборудование усиливало устойчивость красной пехоты,которая на 2\3 (и даже до 3\4 по военому времени) представляла бы слабобученное и слабосколоченное формирование.
Т.е. оборона "плохой" "сырой" пехоты ,но зато, снабженной массой тяжелого вооружения за линией фортификационных оборонительных сооружений, где СД играли роль полевого заполненения.
3. Сэкономленные на пехоте (и частично на коннице) можно было вложить в другие виды войск. Это прежде всего авиация, самый маневернный на тот момент времени вид войск (который можно было быстро перебросить,за несколько суток с Запада, например из БВО, в ту же Монголию, на Восток) и танковые войска (ну и артиллерия,куда же без нее).
Небольшая иллюстрация -штат легкотанковой бригады РККА в 30-е годы, был на уровне 70% от штата военного времени -порядка 3300-3600 чел из 4300-4500. Это было то,что уже в 90-е годы в ВС РФ назвали бы "части постоянной готовности".
Никаких территориальных ЛТБР не было (были запасные/учебные полки -основа разверывания 2-чередных лтбр, в пропорции к 2-й половине 30-х, примерно как три десятка бригад и с десяток полков,при этом штат мирного вермени полка составлял где то 25-35% от штата военного рвемени бригады ~1100-1300чел). Были только регулярные ЛТБР, срок службы был сколько тогда? 3 года? Что давало,даже при том уровне технического развития молодежи, хорошее обучение,сколоченность (все лтбр регулярно участовали в учениях и маневрах, были приоритетными по укомплектованию и отбору и командных кадров и с гражданки и т.д.)… Именно технические войска (в том понимании какой был у РККА) должны были стать козырем в войне против коалиции кап-стран -быстро выбить и сокрушить ту или иную страну, разгромив ее вооруженые силы, чтобы или прекратить войну в виду распада коалициии из-за потерь, или дать время советской промышленности на раскачку.
как то так читается между строк.вобщем.

Такие вот «милиционные призывники» и «вневойсковики» и служили в близлежащих гарнизонах, для стрелковых войск — это прежде всего территориальные стрелковые дивизии, полки которых были рассеяны на некотором пространстве друг от друга , чтобы «охватить» как следует побольше «подведомственной» территории (еще была разновидность «колхозные» где казалось бы хорошо укомплектованная дивизия, имела наряд на работы в народном хозяйстве или обустройстве ТВД (они были на отсталом и необустроенном дальнем востоке, где даже сейчас есть места где волки на луну воют), и по факту своего занятия, представляла собою некий аналог рабочей дружины, чем боевого соединения).
Помимо территориальных (колхозных) дивизий ,в составе стрелковых войск, были и кадровые соединения, которые занимали долю примерно 30-40% в 20-е годы, и до 50-60 % во второй половине 30-х, от общего числа стрелковых дивизий. Были так же и смешанные дивизии суть которых была в том, что какая то часть их полков была кадровой, а какая то — территориальной. Соотношение здесь было как правило 2 кадровых полка, 1 –территориальный.
Кавалерия, состояла из кадровых дивизий, но несколько соединений были так же территориально-милиционными.

Некоторые выборочные данные по годам по составу стрелковых и кавалерийских войск мирного времени (здесь и далее я беззастенчиво натырил с разных сайтов, типа ркка-ру, орбат-ком и т.п. о чем и сообщаю -если их владельцы будут читать).
Январь 1935 год:
Стрелковые войска
Упр СК- 25
СД(кадр) -14
ГСД(кадр) -5
СД(смеш) -16
ГСД(смеш) -3
СД (колхоз) -3
СД (терр типа А-Б) – 42
Всего СД -76, ГСД-8, т.е. 84 дивизии, из которых 45 –милиционные –территориальные и колхозные (53%), а из 39 кадровых дивизий – смешанными были 19, т.е. примерно 16% от числа кадровых стрелковых полков были территориальными.
Так же было 1 кадровая егерская стрелковая бригада (в вообще то смешанная –один батальон бы территориальным, но округлим для счета – два других ведь были кадровыми) в Карелии (в будущем ставшая 54 гсд) и два территориальных отдельных полка.
На уровне же стрелковых полков (бригад) процент колхозных, территориальных составлял 61% (т.е. из общего числа 255 полков и бригад мирного времен, были милиционного типа 156 полков стрелковых войск).
Кавалерия
Упр КК -4
КД (кадр) -13
КД (тер,колх) – 3
ГКД (смеш) -5 (горные кавалерийские дивизии не имели механизированного дивизиона/полка, вместо 4 кавполков, у них было 3,в том числе 1 -территориальный)
ОКП(кадр) -2
ОКП(тер) -1
Итого: 21 кавалерийская дивизия и 3 полка, из которых 3 дивизии и 1 полк были милиционного типа. Процент милиционных кавалерийских полков в кавалерии составлял 21% (всего кавполков 82, милиционных 18).
Постепенно все больше дивизий становилось кадровыми, все меньше территориальными, колхозные дивизии так же перестали быть таковыми.
Январь 1938 год
Упр СК -25
СД(кадр и ур) -50
ГСД(кадр) -10
СД(смеш) -2
СД (тер) – 34
Всего СД -86, ГСД-10, т.е. 96 дивизии, а так же 2 отдельный территориальных полка, из которых 34 –милиционные –территориальные (35%), и 2 смешанных, т.е. примерно 37% стрелковых полков были милиционного типа (106 из 290 полков).

Для чистоты выборки следует указать что войска УР (9 управлений УР с пулеметно-артиллерийскими батальонами, стрелковыми батальонами и полками, а так же УРы вновь созданных на Дальнем Востоке и у Ленинграда «уровских дивизий») так же могли давать кадры для пехоты , хотя и числись «по другой графе», а не как стрелковые войска.
Кавалерия
Упр КК -7
КД (кадр) -24
КД (тер,колх) – 3
ГКД (смеш) -5
ОКБР(терр) -2
ОКП(тер) -1
Всего кавдизивий 32, полков и бригад -3 (без учета запасных), из которых 16% кавалерийских полков были милиционного типа (106 из 126 кавполков)

Некоторые статистические данные по местоположению гарнизонов полков территориальных дивизий.
29 сд – Вязьма, Гжатск, Дорогобуш.
64 сд Смоленск, Рославль, Орша
48 сд –Ржев, Калинин, Вышний Волочек
33 сд Могилев –Быхов-Чаусы
81 сд –вся в Колодищах, под Минском (редкое исключение)
7 сд –Нежин, Чернигов, Ромны, Конотоп
14 сд Владимир- Шуя-Муром
18 сд –Ярославль-Рыбинск-Ростов
19 сд располагалась, часто по батальонно — Воронеж, Валуйки, Грязи, Бутурлиновка, Бобров, Новохоперск, Острогожск, Алексеевка
82 сд Пермь-Кунгур –Свердловск
85 сд Челябинск-Златоуст—Миасс-Троицк-Курган
31 сд Астрахань-Сталинград, между ее гарнизонов была
53 сд Красный Кут,Энегельс, Пугачев
22 сд Ставрополь-Новороссийск
10кд Армавир-Майкоп-Тихорецк
2-я Грузинская –Телави-Тбилисси-Гори
Горные смешанные кавдивзиии, как правило имея малую численность наличного состава (в отличие от смешанных стрелковых, где территориальный полк часто находился в гарнизоне с управлением дивизии или кадровом полком), делились пополам (реже три гарнизона). Отчасти это объяснялось слабой казарменной базой, отчасти – следствием расквартирования 20-х годов, когда кавалерия часто использовалась в борьбе с басмачеством и поэтому квартировались отдельными опорными пунктами-гарнизонами.
Например:
4 гкд –Мерв и Кушка
7 гкд Куляб Сталинабад Термез

Такое широкое ,раскидистое, на десятки, а чаще сотни км между гарнизонами, квартирование территориальных дивизий конечно облегчало, и очень сильно, работу с призывном ресурсом, но обратной стороною было то, что очень трудно собрать территориальные дивизии для каких либо учений в составе соединения (или усиленного дивизионными частями полка) ведь они, дивизии, были пешими.
При этом следует отметить, что штатный состав мирного времени стрелковых дивизий, как кадрового так и милиционного типа, сильно отличался от штата военного, в худшую, в сравнении с кавалерией и танковыми войсками, сторону.

Некоторые примеры штатов мирного и военного времени сд, кд, тбр. Пока что в общих чертах. Мирное время, в скобках –военное.
1936:
Территориальная СД: от 1862 до 2853 (13000), тип Б 4833..4837 , причем на эти дивизии (типа Б) -на их долю приходилось дополнительно формировать управление корпуса, о чем впрочем позже.
Смешанные СД: от 2462 до 4416 (13000)
Кадровая СД: от 5662 до 6000 (13000)
Кадровая или колхозная СД для Дальнего Востока: от 6336 до 10209 (13000)
Кадровая КД: 5463 (8800)
Механизированный корпус 3-х бригадного состава: 6475 (8200)
Отдельный территориальный стрелковый полк мирного времени: 1753

В 1938:
Кадровая СД: 6560,7000 (15-17000)
Усиленная кадровая СД (для ДВ и по две в округах на Украине): 10 000 , 13 0000 (15-17000)
Территориальная СД: 3100 (15-17 000), второй тип 5750 (15-17 000)
Кадровая КД: 5900 (7400)
Горная СД: 4000 (9800)
Танковый корпус 3-х бригадного состава: 6550 (12710)
Легкотанковая бригада Т-26: 2650 (3296)
Легкотанковая бригада БТ (с мотострелковыми подразделениям): 2650 (4356)
Тяжелотанковая бригада Т-28: 1875 (3884)
Легкотанковый учебный запасный полк, в военное время бригада: 1050 (3296)

Как видно из некоторых приведенных цифр в целом, в начале-середине 30-х годов, кавалерия и танковые войска были в гораздо лучшем положении в части укомплектования мирного времени нежели стрелковые. В штате мирного времени насчитывалось порядка 60-70% от военного, причем сокращению подвергались по большей части не специальные подразделения (которых в механизированных частях было много) или собственно танковые (так как советские танковые силы были очень молодыми и не имели в достатке обученных специалистов запаса, то и взять на укомплектования из резерва было особо некого ), а как раз мотопехота.

Например, в 1937 году
Мотострелково-пулеметная бригада из состава ТК имела 1000 (3550) чел.
Причем эти мспбр до 1938 года, до отмены территориальной системы, были не кадровыми, а территориальными частями (кстати у немцев было строго наоборот: все входящие в состав танковых войск полки и батальоны были сильного штата, сокращенных, кадрированных и второочередных формирований «панцертруппе»не было вовсе).

Отчасти к 1938 году положение выправилось, несколько уравновесив диспропорцию укомплектования стрелковых частей, увеличив их штат мирного времени, немного уменьшив штат мирного времени в танковых частях (за 30-е годы несколько улучшилось положение с обученным контингентом приписников, прошедших службу в танковых войсках), но все равно аналогии с 35% штатом мирного времени (5,6 тыс из 16) которая была почти повсеместной в кадровых стрелковых дивизиях, у танкистов имели разве что учебные запасные полки, развёртываемые в бригады во время войны (1050 и 3300 чел. соответственно).

Для полноты картины в 1936 году следует отметить, планировалось на основе территориальных дивизий развернуть по 2-е, а кое где и по 3 дивизии, а из дивизий типа Б, выделить еще и управление корпусов. Из территориальных полков формировались дивизии, а из бригады –две.

Таким образом к 84 сд,гсд, 1 сбр, 2 осп, добавились бы в войну 54 дивизии и 1 бригада второй очереди формирования, 9 — третьей, доведя число дивизий до 150, бригад до 2-х. 20 стрелковых корпусов формировали 17 управлений корпусов второй очереди, и еще 4 выходило бы из терр.сд варианта Б.

Такая система « раздвоений» и накачивания в разы и разы дивизиями опирались на оперативно стратегические расчеты РККА. Дело в том что Генштаб представлял будущую возможную войну, как отражение агрессии армий сопредельных стран (т.е. довольно простых –Польша. Румыния, Финляндия) с усилением отборными и лучшими частями капиталистических ведущих стран –прежде всего Британии, Франции, на Востоке ожидалось что будет действовать смешанная манчжуро-китайская группа. Варианты же развития самые разные –от «гдето на границе в отдельном месте» до «все вместе наваляться со всех сторон».

До 111 дивизий (в основном пехотных и кавалерийских, с усилением отборными дивизиями и мотомехчастями едущих стран) ожидалось на Западном направлении, до 10 со стороны Финляндии, до 70 дивизий ожидалось со стороны Японии в Забайкалье и на Дальнем Востоке, атак же следовало прикрыть Средне-Азиатское направление и Кавказ, где агрессия со стороны противника ожидалась ограниченными силами.
Такие ожидания ,конечно не совпали со сценарием ВМВ, но они на тот момент опирались на опыт Царской России и Красной России –в Крымской Войне и в Гражданской ,которая сопрягалась с интервенцией, а так же на справедливости сознании своего идеологического антагонизма с капиталистическим миром, что не добавляла доброжелательности отношений.

Принципиальная схема выглядела так.
Строительство цепочки УР. Они кстати имели низкие эксплуатационные затраты, доты, ряды заграждений и препятствий не просили жалования, ежегодных ремонтов, их не надо было тренировать сменяя призыв одного дота на другой. И еще –они не могли повернуть оружие против Советской власти, не бунтовали и не восставали – ведь на рубеже 1930-х годов в Союзе проходили масштабные социальные сдвиги и репрессии, связанные к коллективизацией и индустриализацией.
За этими УРами обороняться (от армий прежде всего разных лимитрофов, не Бог весть каких мощных) даже разношёрстными и сырым территориальным и второочередным дивизиям было вполне по силам. Это «сырое» стадо «территориалов» укреплялось некоторым числом кадровых и конных дивизий, а удары отборных ударных, экспедиционных и мотомеханизированных группировок ведущих стран можно было парировать авиацией и танковыми частями ( и конечно при помощи оказавшихся под рукою стрелковых и конных дивизий), манёвренность которых была лучше, чем у пеших войск.
Считалось что времени, потребного на сбор военной коалиции врагов, хватит чтобы сформировать все очереди дивизий, хотя бы формально, чтобы можно было оборудовать полевое заполнение УР и отсидеться этими вновь созданными дивизиями, усиленными конницей и танками, за укреплениями «Линии Сталина» (на Западе) и «Линии Блюхера» (на Востоке).
Для парирования агрессии до ,общим числом, 180 усиленных дивизий, и планировалось иметь до 150 своих (пускай большинство и слабого качества, но в УР сойдет), до 25-30 кавдивзиий, и до 10..15..20..30 (число по мере развития промышленности росло) подвижных танко-механизированных бригад.

В 1938 году от территориальной системы в целом решено было отказаться. Равно как и от формирования из дивизий корпусов. По ряду причин.
Прежде всего — индустриализация начала давать плоды. Роль и доля авиации, танков, технических сил возрастала. Использовать здесь милиционные контингенты было бессмысленно, следовало общим числом увеличивать армию ,и соответственно кое-что попадало и на долю стрелковых войск. Ну а кроме того, общий технический прогресс (и стран-оппонентов) повышал роль и боевое значение подвижных войск. самолетов, флота. Соответственно, бороться с такими все более обрастающими техникой войсками только «пехотной армией» было глупо, равно как и ввязываться в длительное вооруженное противоборство с мощной коалицией разных стран.

Поэтому, оставляя в целом такую же оборонительную доктрину, с опорой на укрепления (которые и в 1936-39 г.г. продолжали улучшаться и дополняться), на оперативном уровне был избран путь ответных активных действий, уже широко известной "глубокой операции". Чтобы решительным ударом разгромить собранные у границы группировки, нанести поражение как «сопредельным отсталым агрессорам», выведя их из участия в конфликте и закрыв их территорию для использования «дальними силачами», а может быть на опыте горьких поражений и вызвав классовую революцию, общественно-социальный кризис и переход на сторону СССР.
Заодно разбить и группировки выделенных лучших соединений «дальних агрессоров» поубавив им пылу, и пытаясь свести ход войны к быстрому миру. Для реализации таких, «контратакующих» , замыслов требовалось увеличить число как стрелковых соединений, так и подвижных бригад, а так же артиллерии. Но если с комплектованием матчастью советские заводы проблемы постепенно решали , то вот с качеством территориальных дивизий было следующее.

Как должно быть известно, до 1939 года в СССР не было всеобщей воинской обязанности по призыву. Призывной контингент, как уже упоминалось выше, из числа не подлежащих действительной военной службе, должен был проходить сборы – либо в территориальной воинской части, либо в каком либо военном учреждении, филиале «Всеобуча» и т.п.

Соответственно, территориальные и милиционные части и соединения, которые на 1935-36 год составляли 61% от числа стрелковых полков, 21% от числа кавалерийский полков, а так же мотострелковые части танковых войск, являлись учебными центрами таких вот «приписанных милиционных солдат». Как финская национальная гвардия за 12 дней обычных сборов ,при всей старательности и мотивации, не могла преодолеть практическую планку в отделение-взвод, так и советские милиционные части за месяц сборов (фактически из-за разного времени прибытия команд чуть меньше на несколько дней) выше чем рота, реже батальон, подняться не могли.
Недостатки такой системы:
• Малая продолжительность сборов.
Действительно, 3 мес. для начальной подготовки, 1 мес. в следующие два года, приводила к тому, что сборы выливались в подготовку одиночных солдат, и слаживание мелких подразделений – отделение (расчет), взвод, рота (батарея). На большее не хватало времени, так как сборы проводились с условиях и темпах мирного времени, а не военной лихорадки, к тому же из небольшого времени сборов какая то часть (несколько дней) драгоценного времени месячных сборов уходила на то, чтобы собственно собрать людей, которым предстояло быть уведомленным заранее, и потом ехать и ехать долгие расстояния, до территориального гарнизона.
• Невозможность ведения боевой учебы в большом объёме и на высоком организационно-тактическом уровне.
Территориальные дивизии имели чрезвычайно слабый штат постоянного состава, в абсолютном большинстве это 1800-2200человек (штаты 4000 и более существовали на Дальнем Востоке), не позволял отдельно от «милиционных призывников» (или с малым их включением) отработать вопросы сколачивания и обучения. К тому же полки и батальоны милиционных дивизий часто были рассыпаны сетью гарнизонов, что с учетом численности, выделяло полк территориальной дивизии как воинскую часть численностью 400-600человек, обособленную проблемами постоянной жизнедеятельности, сохранения матчасти и наработки учебной базы на следующий учебный период. Между гарнизонами были десятки, а вернее сказать сотни километров из-за размера страны. Проблема таким полкам собраться вместе и провести дивизионные манёвры в условиях краткосрочных сборов 2 и 3 периода (с первым периодам даже нечего было и думать) была практически неразрешимой.

• Очень низкое качество в 20-е годы командных кадров.
Напомню, что в те годы существовала огромная сеть «школ» пехотных и кавалерийских, где на краткосрочных курсах обучения красным командирам прививали, не умение читать-писать, конечно же, но простейшие умения (работы с картой, правила переговоров, тактические построения ) уменьшало продуктивность обучения, впрочем эта проблема была в общих чертах усилиями, приложенным и для формирования низшего звена военных кадров, преодолена.
Оставалась проблема самоподготовки –основы командирской учебы. Интернета и электронных поисковиков не было, и требовалось перечитать массу книг, а чтобы выучить кроме прямолинейного заучивания изложенного, требовался и какой-никакой кругозор и критичность восприятия. А с этим было, в среднем звене не очень, даже и в начале 30-х годов. Страна росла и крестьянские ребята охотно учились и набирались опыта, но увы общий уровень их не позволял быстро самостоятельно осваивать разностороннее военное искусство.

• Плохая мотивация солдатского состава.
Рядовые красноармейцы и младшие командиры в пехоту попадали из крестьян (даже крестьяне попадали и в другие войска, но в пехоте их было максимум). А ведь на рубеже 20-х -30-х годов как раз проводилась коллективизация и индустриализация. Ее необходимость, роль и последствия не тема данного повествования, но стоит отметить что проблем в крестьянской среде, для простых людей (как «кулаков» так и «колхозников») было очень много, и соответственно недовольства так же было очень много. Любви советскому строю эти события не добавили (роль этих глобальных изменений сказалась уже только к 40-м годам, как «мы только жить начали перед войною»). Солдаты-«милиционеры», не будучи охвачены ударной и энергичной пропагандой, как солдаты срочной службы, в течении нескольких лет занимались, скажем так, не очень энергично, не имея должной мотивации.

• Плохой результат приобретения практических навыков военных кадров среднего звена.
По вышеуказанным причинам командный состав выше роты(батареи), в таких милиционных частях, практически был исключен из своей нормальной работы, так как занятий «батальон-полк» проводилось очень мало, и роль территориальной дивизии сводилась к одиночной подготовке по специальности и отработке действий малых подразделений. Т.е. командиры полков и дивизий, штабы этого уровня, де-факто не нарабатывали практический навык занятий. А ведь именно на эти штабы возглавляется обязанность и роль организации боевой учебы (которая уже от роты и выше была гораздо сложнее, чем просто накрыть мишенное поле). Отсутствие практического навыка и постоянной напряженной учебы , низводила работу этих штабов и командиров (вкупе с вообще плохо развитым общекомандирским уровнем) до формальной и малокомпетентной работы практически лишь административного свойства, что не могло не сказаться на уровне подготовки данные полков и соединений.

• Тяжелая ноша мобилизационной работы, возложенная на милиционные части.
Дивизии милиционного типа в стрелковых войсках, как уже указывалось выше, несли на себе обязанность подготовить своими (здесь -на примере 36 года) 34 соединениями дополнительно 76 новых дивизий и 4 корпусных управления. Если часть транспорта (автомобили и лошади) могла быть в то время изъята из народного хозяйства, то вооружение, нормативные запасы вещевого довольствия, продуктов, боеприпасов и ГСМ, вооружения и техники хранился на складах. Эти запасы надо было силами слабого штата охранять, поддерживать в готовности. А штабам дивизий и полков составлять и актуализировать мобилизационные планы и, вместе с военкоматами, приписные списки запасных.

В общем то, проблемы указанные выше было возможно достаточно эффективно решать (и их решать пытались).
В 1937 году был принят план ,по которому от территориальных соединений решено было постепенно отказаться. Все дивизии должны были стать кадровыми.
По плану весны 1938 года (равно когда и приняли новые штаты) в стрелковых войсках,с учетом преобразований 1938 и начала 1939 года, должно было быть:
СД усиленного состава, дальневосточных, 14 (по 14 000 мирного времени)
СД кадровых обычных 39 (6950, по факту 6000 -6950).
ГСД кадровых 10 (4000)
СД «тройного развёртывания» 37 (5220, по факту 5050-5950)
5 стрелковых бригад (в основном в труднодоступных местах. на дальнем востоке)
Всего 100 сд, гсд и 5 бригад (бригады эти формировались, расформировывались, обращались в дивизии, число их в течении 30-хгодов то росло, то падало и т.п.).
Дивизии тройного развёртывания должны были сформировать при мобилизации 111 дивизий (т.е. дополнительно 74 соединения). Это продолжение логики прослеживается со времени «кратного мобилизования», возложенного еще и на милиционные дивизии.
При этом «на Западе» (против западных капиталистов-агрессоров) планировалось использовать 132 дивизий (36 «одинарных» и 96 «тройных») , на Востоке (против «японских милитаристов») 34 дивизии (19 «одинарных и усиленных» и 15 «тройных») и 5 бригад, для охраны южных рубежей (Кавказ и Средняя Азия) 6 дивизий (горных «одинарных»). Из числа кадровых дивизий – 9 дивизии (преимущественно на дальнем востоке и на Украине, 90сд в Карелии так же была «дивизией УР») были «дивизиями укреплённого района» -где в составе полков был, в дополнение к скадрированному батальону (как правило 3-и батальоны в 3-х или 2–х полках),имели 4-й пулеметно-артиллерийских батальон (всего таких батальонов в составе дивизий было 26), на основе которого по мобилизации формировались дополнительные пулеметно-артиллерийские батальоны (всего дополнительно 19),которые оснащались транспортом и могли бы в случае перехода в контрнаступление сопровождать полевые войска. Танковые батальоны части дальневосточных дивизий продолжали оставаться в сильном, трехротном, варианте.
Эта масса в 172 дивизии и 5 бригад мирного времени управлялась при помощи имеющихся к лету 1939 года 28 стрелковых корпусов мирного времени.
Кавалерийские части состояли из Управлений КК -5, кд -21,гкд -5. Конница не имела в своей мобилизационной нагрузке формирования новых соединений из числа имеющихся, а вот 4 запасных кавполка должны были сформировать 4 кавдивизии.
Танковые войска получили полноценные, а не территориальные, мотострелковые подразделения и части. Имелось 4 управлений ТК, 20 лтбр (14 на БТ, 6 на Т-26), 4 ттбр (Т-28,Т-35 это 10,14,20,21 ттбр) , 2 мото-бронебригады и 1 мото-броне-полк(н а бронеавтомбилях), (обе таких бригады действовали в Монголии), 4 мпбр (мотопехотные бригады танковых корпусов) и 3 хтбр (на химических танках Т-26 это 30,31,33 хтбр). Также имелось 4 запасных учебных и 7 резервных (4-х батальонных) легко танковых полков, с большим числом зарезервированных машин, которые должны были формировать по военному времени 11 лтбр (на базе учебно-запасных — смешанного состава БТ и Т-26, на базе полков резерва РГК –Т-26).

Помимо того, что в сознание руководителей РККА пришел факт того, что дивизии надо делать кадровыми, так же, как выше описывалось, планировалось постепенно развернуть в мирное время и управления стрелковых корпусов. В кавалерии отказались от «территориальных» соединений, как и во всей РККА. Танковые войска так же получили качественное усиление в виде четкого разграничения на «кадровые» первоочередные и «учебно-резервные» второочередные части.
Однако преодолеть плохое качество пехоты (о том что оно неважное регулярно упоминалось в приказах комиссара обороны по поводу боевой подготовки, но как и что именно узнали в 1939 году у- японцев и у финнов) не вышло, по двум причинам.
Это тройное развёртывание, и опять таки качество среднего и старшего командного состава, а вернее будет сказать — дефицит подготовленных командиров.
В общем то такой кризис не являлся результатом какого либо скудоумия русских, или тупости. Надо было лишь делать всего две вещи – учиться и заниматься.
В 30-е годы масштаб командирской подготовки офицеров тактического и оперативного звена был следующим.

Вообще конечно же Советском Союзе прилагал недюжинные способности и усилия к выправлению ситуации с кадрами. В 1937 году 2762 командиров закончило различные академии. В 1938 –4432 человека. Однако большинство этих слушателей обучалось на различных специализированных курсах, так как бОльшая часть академий была с техническим или специальным уклоном (Военно-медицинская, Академия Моторизации и Механизации, Военно-Техническая, Военно-химическая, Военно-политическая и т.д.). Выпускники этих высших учебных заведений распределялись затем в органы управления специальных и технических войск (танковые, связи, флота, артвооружения, ремонтно-технические и т.п. ) нужда в которых была громадная. Нужда от командиров рот, батальонов, и выше (связи, танковых, аэродромного обслуживания), и различные должности в высших штабах и центральном аппарате (округов, наркоматов, главных инспекций, , военные представительства на заводах, НИИ, Генеральный Штаб). К исходу 30-х годов из общего числа командиров РККА более 16,6 тыс. закончило различные академии. И все было мало.

Следует заметить что, конечно же, выпускники специализированных факультетов конечно же могли в дальнейшем пойти на штабные должности, или командные, но так как структура «советской» системы управления боем, в дальнейшем сложившееся в тщательное планирование обеспечения всех сторон, привела к тому что часто военный инженер мог последовательно пройти должности от капитана до генерала, занимаясь чисто технической сторон работы своего рода или вида войск.
Или наоборот –вернуться на командную должность тактического уровня, чтобы исполнять ее более искусно и толково, как например, Иван Флеров, капитан, командир первой батареи РСЗО Катюша. В должность комбата,проучившись в 1939-41 в Военно-Технической Академии (с перерывом на финскую), снова вернулся с досрочным выпуском на новый вид оружия, комбатом.

Для подготовки офицеров высшего тактического и оперативного звена , т.е. от уровня штаб полка/бригады и выше, долгое время существовала практически только Академия имени Фрунзе.
На ее командных и оперативных факультетах выпускалось порядка 230-250 слушателей ежегодно. Срок обучения были 2 года и 1 год.

В 1936 году на базе оперативного факультета Академии Фрунзе была организована Академия Генерального Штаба, со сроком обучения 2 года. Ежегодный выпуск слушателей составлял 120-130 человек.

Военно-техническая академия готовила артиллеристов и инженеров, ежегодный выпуск командных классов и факультетов составил примерно 100 человек (для сравнения чисто специальные порядка 350-400).

В 1932 году была организована Академия Механизации и Моторизации РККА, будущая имени Якубовского, на ее факультетах обучались 3-4 года, начав с примерно 60 слушателей в первом наборе, Академия быстро набрала обороты, в том числе ежегодный выпуск командного факультета будущих командиров и штабистов бронетанковых частей и соединений, составлял примерно 100 человек (для сравнения –технические факультеты выпускали примерно 200-230).

Следует заметить что цифры –приблизительные, и тянуть сюда абсолютно точные мне лень, думаю точность «до единицы» не требуется, заостряться же на таких моментах, когда из первого набора в ВАГШ в 137 человек, 68 было уволено, отчислено или репрессировано, тоже неохота.

Для тактической же подготовки стрелковых и танковых войск существовали, после преобразования различных школ и курсов ,существовавших в 20-егоды, в военные училища, два основных пункта.
КУКС "Выстрел", созданные в Гражданскую Войну на базе стрелковой офицерской школы царской армии, и повышавшие квалификацию командных кадров по двум категориям -«рота и батальон(-)»,т.е. готовившие командиров роты, с надеждой на командиров батальонов или начальников их штабов (т.н. «адъютантов старших») и «батальон(+) –полк(-)» , готовившие на батальон (командиров и офицеров штаба), с прицелом на дальнейший рост до уровня полка. Курсы были в целом весьма познавательные, в течении года отрабатывались вопрос организации обучения подразделения, личной стрелковой подготовки, тактики и взаимодействия на поле боя с другими родами войск. Ежегодный выпуск порядка 450 человек.
Аналогично «Выстрелу», были курсы КУКС при Академии Механизации Моторизации, для танковых войск, порядка 60 командиров, так сказать «строевых», и до 50 «технических специалистов». И, аналогично, Ленинградские курсы, обитающие при военно-технической академии, но более специализирующиеся на технической подготовке. НУ а усовершенствование среднего начсостава специальных войск уже происходило в соответствующих академиях.
Таким образом, примерно за 18 лет, с 1920, предшествующих финской, для Красной Армии было подготовлено примерно 8 тысяч командиров стрелковых войск, и примерно 1.5 тысячи командиров танковых войск, на уровень рота-батальон.
Как ни странно – этого вполне хватало для РККА с ее составом батальонов. По венному времени, порядка 1720 батальонами стрелковых войск (172 дивизии по плану 1938, военного времени, по 9 стрелковых и 1 разведывательный батальон плюс перманентно меняющимися 6-20 батальонов в стрелковых бригадах ), примерно 100 кавполков (они со своими 4 эскадронами и конной батарей нечто среднее между батальоном и полком), и около 377 батальонов танковых войск военного времени (45 танковых, химических и моторизованных бригад по 4 батальона, бронеполк, 172 танковых батальона в стрелковых дивизиях, правда это плановое занчение, и 21 мехдивзионов/полков ротного состава в кавалерии), чтобы в среднем в КАЖДОМ стрелковом, танковом батальоне были подготовленные командиры батальонов с подготовленным же полностью или частично штабом батальона (ведь всего в управлении батальона было 4 человека), а так же наличествовали «натасканные» на КУКС ротные хотя бы для части рот (понятно что подготовленные допустим в 1925 году на "Выстреле" командиры рот, вполне себе могли расти далее к 1938, перейти в другие войска, или в НКВД, а то и вовсе выбыть по возрасту из вооруженных сил). Как уже замечалось, за годы упорного труда Страны Советов и всеобщего обучения на разных «подготовительных и повышающих» курсах и школах, общий уровень и кругозор командиров низшего звена стал малость повыше чем сколько-то классов ЦПШ, да и в 30-е годы с гражданки стали приходить ребята с явными успехами в школьном образовании и с рабфаков.
Далее, повыше чем рота-батальон.
Академия Фрунзе выпустила оринетировочно 4,3-4,5 тыс. командиров для работ в штабах частей и соединений, с перспективой роста.
Военно-Техническая Академия выпустила порядка 1,5 тысячи командных специалистов инженерных и артиллерийских кадров.
Недавно организованные АМММ и ВАГШ, смогли сделать лишь по нескольку выпусков: АМММ примерно 400 чел, ВАГШ –порядка 200.
Всего – примерно 6.5 тысяч офицеров командного звена с академическим командным образованием.
А теперь следим за их, этих «более высоких» офицеров, распределением.
В СССР было к 1939 году порядка 63-64 училищ сухопутных войск, т.е. определяя хотя бы по 10 человек на преподавательскую (строевую) работу в каждое –уже минус примерно 600чел.

Определяя для имеющихся командных факультетов основных ВВУЗ (ВАФ, ВАГШ, КУКС Выстрел, АММ, ВТА) для продолжения преподавательской работы с будущими кадрами хотя бы по 30-40 чел на преподавательскую работу, получается порядка 200 чел.

Определяя в собственно Генштаб и центральный аппарат ну хотя бы, с натяжкой, 500 чел с академическим фундаментальным образованием, столько же в в 14 управлений имеющихся тогда округов хотя бы по 50 человек (это примерно 30% от числа офицеров старшего звена армейского управления), выходит потребность еще в примерно 1000 чел.

Соответственно оставалось примерно 4,7 -4,8 тыс. подготовленных штабистов и командиров, а с учетом естественной убыли может быть и порядка 4 -4.5 тыс.
А теперь вернемся, назад, к истории с ростом числа армий, корпусов, РККА в 1939 году.
В дополнение к 2 имеющимся армиям (на Дальнем Востоке) и 28 стрелковым корпусам, 5 кавалерийским и 4 танковым, развёртывалось еще примерно 18-22 новых стрелковых корпусов и 9 армий.

Всего до 11 (с 2) армейских управлений по 150-180 человек командного состава, и порядка 57-59 корпусных управлений (с 37) по 50-60 человек командного состава старшего звена! (Я не учитываю здесь различные комендантские, интендантские и писарские должности, а только именно то что должно быть оставлено в «мирном времени» -оперативно-штабной костяк).

Нужно было примерно 2000-2200 комсостава, а стало нужно вдруг еще 2200-2500. Откуда взять? Частью «поделились» (по директивам и распоряжениям из Центра) командования округов, частью ужались сами, назначив на разные должности опытных командиров, пускай и без высшего образования (были и такие –см. тот же Батов выше). А остальные? А остальные были взяты из дивизий и полков. Там ведь тоже опытные ребята были, с опытом службы и обучением в Москве или Ленинграде. Резкий лифт вверх.

Но всего , новая структура на 1939 год, РККА из 11 армий и примерно 57-59 ТК,КК,СК, должна была наличествовать примерно 4.2 -4,5 тыс человек опытного начсостава, даже у четом «ужатия аппетитов» ,и помощи из Центра, ВУЗов и штабов округов, это –буквально уже составило 75-80% из доступного «пула хорошо подготовленных в академиях» офицеров (я знаю что тогда «офицеров» не было) командного и штабного звена. На дивизии, полки (в составе дивизий и отдельные – артиллерийские корпусные) оставалось, может быть 600-700 «персоналий академического, высшего тактического и оперативного уровня ».

А вот что было с дивизиями.
К 1938 году в составе армии мирного времени были стрелковые дивизии из трех стрелковых и одного артиллерийского полка. С 1938 года артиллерийских полков в СД стало два. И всего полков в дивизии стало не 4 а 5.
В 1938 году, как уже описывалось, на часть дивизий еще не хватало матчасти, но уже к лету 122-мм и 152-мм орудия поставлялись промышленностью на недостающие год тому артполки, правда большая часть орудий еще находилась на центральных складах приемки и арсеналах, а не в гарнизонах. Например, к августу 1939 года недоставало для развёртывания дополнительных дивизий — 432 гаубицы калибра 122-мм, и 600 гаубиц 152-мм. Т.е. по 122-мм орудиям недоставало «вторых полковых комплектов ТАП» на примерно 36 полковых комплектов (по 12 орудий по штату), а по 152-мм на 50 комплектов (так же 12 орудий по штату). 38 дивизий по плану 1938-39 года не имели второго артполка, а по факту –как видно некоторые дивизии с двумя артполками –не могли иметь 152-мм орудий. Недостаток же 122-мм и 152-мм орудиями для стрелковых дивизий полностью закрывался в 1939 году. И с 1940-го все СД фактически переходили на двух полковой штат артиллерии (уточенный в октябре 1939), без каких либо ограничений. Число корпусных артполков и полков РГК так же увеличилось, было примерно 45КАП и 34АП РГК (а в 1936 –так и вообще было 23 АП РГК), должно было стать приблизительно 75..77 КАП и 45 АП РГК.
В сравнении же с артиллерией и стрелковыми войсками – танковые войска увеличивались очень медленно, как бы неохотно, постепенно преобразуя танковые полки в бригады, формируя несколько новых бригад Т-26, и образовывая тяжело-танковые бригады Т-28 (частично за счет некоторого уменьшения числа тяжелых танков в бригаде, частично –за счет продолжающегося выпуска новой матчасти ).В 1939 году вместо 33 бригад, постепенно число увеличивалось до 36 ( примерно 4 ттбр, 25 лтбр и хтбр, 3 мбр, 4 мпсбр) зато полков оставалось 10. Кавалерия так и вообще сокращалась по числу дивизий (хотя в 1935-36 наоборот увеличивалась примерно с 21-22 до 32 дивизий)- налицо переосмысление опыта современного характера войны и возможность пользоваться успехами развития промышленности.
Штаб стрелковой дивизии должен был состоять из примерно 47..49 человек (здесь –только собственно командование и штаб дивизии, штаб начальника артиллерии, автобронетанковая служба, без интенданских, административно-хозяйственных, политических и т.п. вспомогательных служб и комендантских подразделений).
Штаб и командование стрелкового полка был 14-15 человек, артиллерийского 16-17. Здесь снова таких без различных химиков, связистов, интендантов.
Всего в дивизии до 1938 года было, приблизительно считаем, 47+3*14+1*16 ~105 начсостава, а стало, после ведения второго артполка, ~121 чел.
Для 98 сд должно было бы быть (с одним артполком) 10 290 чел (примерно конечно же), с двумя артполками -11860 чел (11250 –с учетом планового временного отсутствия в 38 дивизиях второго ТАП ), т.е. увеличение на 1500-1600 (1100-1200 с учетом отсутствия временно 38ТАП) «персоналий».
В 5 стрелковых бригадах, которые перманентно во 2-й половине 30-х, то формировались то расформировывались на Дальнем Востоке, и запасных полков в военных округах – ориентировочно около 200 чел командного персонала управления и штабов.
Для 78 полков артиллерии КАП и РГК было примерно (78*16) 1250 в штабах и командовании, а должно было стать – 1920, т.е +примерно 700 чел командования и штабов. Честно было бы заметить, что много должностей покрывалось естественным ростом артиллеристов, и подготовкой на специальных (не командных) факультетах ВТА.
В 36 подвижных бригадах было округлённо (например штаб тбр – это 7-8 человек в командовании и начальников служб и 8-10 чел собственно в штабе, и это без учета технической части штаба -6 чел и разных воспитательных интендантских и медицинских должностей) приблизительно 570 чел начсостава, в 10 танковых и броне- полках (будущих бригадах по мобилизации) еще приблизительно 130чел. Увеличение за счет роста бригад (на 3 ) и сокращения полков (на 2) было мизерным.
В 26 кав-дивизиях и 1кавбригаде (и ~100 «строевых» кавполках и 6 запасных) при штате примерно 24-28 чел в управлении и штабе дивизии, и 6-8 в кавполку, наличествовало примерно 1380 человек начсостава дивизионного уровня.
Таким образом, просто по плану развития в 1938-39 году, требовалось бы примерно 2200-2300 (1600-1700 до ведения вторых ТАП в 38-ми дивизиях) опытных командиров, а их общая «потребность» составляли 13820 чел, и должна бы быть увеличена до примерно 16060 чел.

Так же дополнительно существовали и УРы, в которых насчитывалось примерно 50-54 батальона, объединённых, в разное время то в 14 управлений УР, то в 9 управлений УР и «стрелковые дивизии УР». Общее число комсостова уровня «бригада» (ориентировочная численность развёрнутого УР) в них составляла приблизительно 200 чел, хотя численность войск УР постепенно росла, общая структура и число укрепленных районов примерно с 1-й половины 30-х уже было сформировано и практически не изменялось.
По ряду причин, слаженность УРов в целом, как соединения-части, была довольно хреновой, в основном так как «точки» были растянуты по фронту, в как правило неудобной местности. но такая ситуация компенсировалась тем что общее число «пулаб и УР» относительно «полков и дивизии» стрелковых войск была невысока, и за счет ротации кадров командный состав в них «освежался», Кроме того специфика УР, скажем так накладывала отпечаток на планирование и формы будущей боевой работы где слаженность работы штаба, несколько уступала по важности хорошей выучке персонала огневых точек. А с этим, с выучкой пулемётчиков и стрелков. Было в целом довольно хорошо.
Так же, в части пехотной доли Красной Армии, существовали 6 воздушно-десантных бригад. Очень хорошо подготовленных частей.
Это уже довольно много, даже больше чем могли бы подготовить курсы "Выстрел" и ВАФ вместе взятые.
Но неужели без «вышайшего» образования никак? Академия –это «наше все»?

Ну нет конечно.
Фундаментальные знания –очень хорошо, и наверное они действительно чрезвычайно важны для штабов стратегического уровня (фронты, Генеральный Штаб) , где производится планирование и разработка крупных операций с учетом сложнейших факторов, и центральном аппарата. Очень нужны –для оперативного (армия и может быть корпус). Но кроме того нужно и можно просто заниматься. День за днем, месяц за месяцем, из года в год (хотя бы пару лет) выполнять обязанности на своем месте и ошибка за ошибкой, вкупе с самоподготовкой и повторением пройденного, придёт должный навык.
И в РККА занимались. Благо энтузиазм был высок. Проводились учения, военные игры, занятия в классах. Занимались танкисты, постепенно наращивая потенциал своих войск.
Занимались кавалеристы. Причем разница между регулярными, кадровыми, соединениями и запасными (учебными) обеспечивалась ротацией кадров между дивизиями-полками-бригадами и академиями, училищами, запасными частями.

А вот в стрелковых соединениях, командные кадры которых, как уже выше примерно прикинуто, составляли приблизительно 74-75% от общего числа ,увы. Всем как следует заниматься не получалось.
Почему? Ответ см. выше – в течении конца 20-х и до конца 30-х годов 61% от числа полков и дивизий стрелковых войск и 21% кавалерии (т.е. примерно 45% командных кадров сухопутных сил уровня полк-дивизия) находились, до 1938 года, в территориальных милиционных частях. И тут уже, ввиду редкого участия таких соединений в учениях и манёврах увы, практического навыка набраться в управлениях полков и дивизиях не получалось.

Однако в 1938 году от милиционной системы решено было отказаться, и перевести все дивизии на кадровую основу. Это, конечно же привело к росту боевой подготовки. И за практически год занятий, к лету 1939 года стрелковые дивизии, бывшие «милиционные» если не превзошли или сравнялись с кадровыми. То по крайней мере вполне нормально догнали их в плане выучки. Но.. выучки в мирное время!

Однако система развёртывания резервной компоненты оставалась прежней – «разовое увеличение». Территориальные дивизии переходили в разряд «дивизий тройного развёртывания». Причем переход был не только прямой — «была милиционной –стала тройчаткой», были и обратные переходы, например 18-я сд была территориальной, а стала кадровой, а вот отборная «придворная» 1-я сд, Пролетарская, была кадровой –стала тройчаткой.

В 1937 году активно выработались аналогичные «тройчаткам» системы. Например была попытка выработать «систему «довесков», когда кадровая дивизия имела бы для формирования дивизий 2-й и 3-й очереди по 50-70 чел персонала «на каждую очередь». Однако было решено что такие «довески» «расхолаживают» командный состав, а вновь формируемые дивизии из таких довесков имели бы мизерный кадровый состав. Так получилось что среди апологетов такой системы многие военачальники (Уборевич , Тухачевский, Якир) были признаны врагами народа, ставленниками буржуев, шпионами, хотя конечно и среди сторонников «тройчаток» тоже оказались «враги народа».

К слову сказать по пути «орг.ядра у кадровых частей» пошли фашисты в своём Вермахте, создавая пехотные дивизии второй волны из кадра, выделяемого батальонами и полками регулярной армии. При этом командование дивизии и штаб артиллерии, формировался из «корпусного окружного штаба артиллерии», который в мирное время занимался с артиллерией дивизий корпусного округа и расположенными на территории округа артчастями и учебными заведениями. Однако у немцев такое развёртывание было не в разы, а по принципу «три к одному» (реже «два к одному»). Три дивизии корпусного округа первой волны выделяли кадры (потому что имелись заранее изготовленные, отработанные и доведенные мобпланы –прежде всего офицеров и унтер-офицеров, которые в мирное время проходили службу и значит все занятия и учения в своих подразделениях –ротах, взводах и батальонах) на формирование одной дивизии второй волны.
Например формирование 61-й немецкой пехотной дивизии 2-й волны выглядело так :
· Управление: на базе управления командования артиллерии 1 округа.
· 151 пехотный полк: штаб полка создан штабом 43полка , 1й батальон на базе 1 полка, 2-й из 22 полка, 3-й батальон из 43 полка. Все полки 1-й дивизии.
· 162 пехотный полк: штаб на базе штаба 2 полка, батальоны соответственно из 23,2,43 полков 11 дивизии.
· 176 пехотный полк: штаб на базе 24 полка, батальоны соответственно 3,24,45 полка 21 дивизии.
· 161 артполк: штаб на базе 1 артполка 1 дивизии, дивизионы соответственно на базе артполков 1,11,21 дивизии, 4-й, тяжелый, дивизион создан на базе батарей 37,47,57 отдельных артиллерийских полков.
1 корпусной округ Германии, артиллерийское командование которого стало штабом 61-й дивизии, включал в себя как нетрудно догадаться 1,11,21 дивизии, 37,47 и 57 артполки.
Но 1-я волна (35 пехотных и 20 других дивизий -17 подвижных и 3 горные) оставляли чуть более половины (60%) сухопутных сил Вермахта в сентябре 1939.
Дело в том что помимо 35 пехотных дивизий 1-й волны (78% кадровых всл), 16 соединений 2-й волны («из оргядра» — 6% кадровых всл ), еще 34 пехотные дивизии немцы сформировали де-факто с нуля, 20 дивизий 3-й волны -из ландвера, чисто приписных, в нашем понимании, где только командование дивизии (выделенный персонал в корпусном штабе) и полков (заранее оставленные командиры полков, и выделенный по принципу –«что осталось» персонал для штабов), а 14 дивизий 4-й волны –сформированы из военных училищ и школ, с довольно опытным офицерским составом (преподаватели) и сильным разбросом среди курсантов, плюс «запасные» на должности младших офицеров и большей части солдат.

Хотя дивизии 2-й волны формировались за 4 дня мобилизации, а 3-й и 4-й за 6, например генерал Мюллер-Гильдер-Брандт считая дивизии 2-й волны ограничено годными по моменту формирования (эти дивизии использовались в том числе и «на подхвате» в Польше), про 3-ю и 4-ю волну был и вовсе не высокого мнения, считая их более менее организованными не ранее чем через 6 недель, а боеготовыми не менее чем через 3 месяца интенсивных занятий в условиях военного времени (т.е. без каких либо квот и ограничений).

В сентябре 1939 года такие дивизии (3-я и 4-я волна ) были в стратегическом резерве или на Линии Зигфрида, прикрывая тыл Германии, и чудо для немцев что Антанта не напала.

Так как Генштабу РККА никто не вещал из потустороннего мира, как и что будет в будущей жизни, а оперативные расчёты показывали иметь не менее 150 (а для контрударов и более) дивизий стрелковых войск. И до 50 соединений и частей (дивизий, бригад) кавалерии и танков, то тройное развёртывание осталось. Так как и солдат и командиров мирного времени было не много, и на РККА вообще (она до 1938 года была примерно 1% от населения), и на стрелковые силы в частности. Т.е. иметь систему «3 к 1» формируя из шести десятков кадровых дивизий еще пару десяток второй очереди –не годилось по оперативным расчётам, так как средств и квоты персонала содержать в мирное время 120 стрелковых дивизий (чтобы из них методом «3 к1» наклепать еще 30) не было, а формировать дивизии военного времени с ~100 кадровых военнослужащих, было как то боязно.
Поэтому в 1939 году система тройного развёртывания (доставшаяся от милиционной системы) оставалась, и тут то ,несмотря на все успехи и старание командиров этих дивизий крылась самая …опа.
По плану отмобилизования необходимо было сформировать дополнительно 74 стрелковых дивизии, каждая из 3 стрелковых и 2 артиллерийских полков.
С точки зрения формирования штабов, требовалось внезапно , из пальца, высосать 74*121 ~8950 человек комсостава, которые бы могли работать в штабе дивизии и штабе полка (и это без учета разных делопроизводителей, интендантов, медиков, политруков политотдела и т.п. это только «командно-оперативное ядро»). При том что всего, в стрелковых войсках, в дивизиях и полках, в мирное время 12 тысяч «командиров-штабников» (а до реформы 38-39, так и вообще — 10,4 тысячи). Т.е. нужно было обеспечить рост командных кадров уровень полк-дивизия стрелковых частей и соединений сразу в 1,7 -1.8 раз.
Это так сказать, была первая «проблема роста».

Вторая проблема роста тройчаток, была в том, что не 98(100) дивизий формировали новые 74. 74 новых дивизии должны были формировать именно 37 дивизий.
Связь в те времена была не то чтобы очень, почта тоже, видеоконференций не было, поэтому в случае мобилизации и развертывания, в течение краткого времени на плечи 37 дивизий практически исключительно ложилась задача формировать эти дивизии и командные ячейки и штабы к ним.
Командный и штабной состав (без учета разных канцелярских, интендантских и т.п. должностей) дивизии и полков составлял , очень примерно, где-то 121 чел (47+3*14+2*16). Соответственно в трех дивизиях он должен был составить 363 чел.
Так вот, вопрос был а где их собственно было в этой дивизии взять?
Даже если абсолютно ВСЕ командные кадры управлений батальонов и арт-дивизионов направить на формирование органов управления и штабов новых дивизий и их стрелковых и артиллерийских полков, то выходило следующее.
Девять стрелковых батальонов и кадр стрелковых батальонов давали примерно 36 человек (9 батальонов по 4 человека в управлении), управление разведывательного и танкового батальона давало примерно 8-9 человек (4 и 4-5 человек в разведывательном и танковом батальоне), шесть дивизионов (я беру для примера «двух полковую дивизию» так как в 1939 году с лета –осени фактически все дивизии разворачивались с учетом второго арт.полка) полевой и противотанковой артиллерии давали бы (4 начсостава в трех пушечных дивизионах, 5 в гаубичном, 8 в тяжело-гаубичном, 5 в отдельном противотанковом) 30 командиров. То есть всего 74-75 человек начсостава (в «дивизиях УР» был в СП еще и 4-й батальон, уровский, но такие диивзии были НЕ-тройчатки) батальонного-дивизионного звена.
И при этом на управление батальонов и дивизионов, должны были бы быть подняты «снизу» командиры рот и батарей (а например в стрелковом батальоне лишь все командиры 4 рот, смогли бы сформировать управление батальона). А на роты пошли бы взводные, а на взводы –из запаса.

То есть дивизия, при допущенном полном использовании ВСЕХ своих командных ячеек стрелковых, разведывательно-танковых, артиллерийских подразделений (у связи, саперов, медиков, ветеринаров были свои проблемы, по своим родам и видам войск) смогла бы заполнить не более 190-196 клеток в штабах полков и дивизий, из примерно 363 потребных, т.е. всего 53%.
С техническими войсками, равно как и с «низшими» должностями в штабах, а так же взводными должностями в стрелковых частях и артиллерии, связана третья проблема.

Третья проблема была в том что даже «тройчатки» содержались по штату мирного времени. Т.е. примерно 5,2 тысчи человек вместо 16,7 тыс. И поэтому многие должности низшего звена были предназначены к пополнению припистниками из запаса.
Например штат штаба дивизии мирного времени составлял 66 чел, из которых примерно 47-49 –это командование и важные должности в оперативном, разведывательном, отделении начарта и т.п отделах штаба, а остальные 15-20 это интенданты, письмоводители, политрабочие и т.п. должности.
Штат штаба дивизии военного времени, без учета солдат и командиров комендантского взвода, водителей, ординарцев и т.п. неважных для процесса руководства должностей солдатского и сержантского состава, составлял примерно 115-118 человек.
Аналогично в управлении(не штабе) полка, было примерно три десятка должностей в отделении боепитания, административно-хозяйственной части.
Эти занимающиеся ведением учета личного состава, различные материальных ценностей, текущей работой с вышестоящими органами по части снабжения и подвоза с точки зрения боевого управления и руководства может быть были и не столько важны, как командиры из штаба, но для обеспечения своевременной подачи пищи, боеприпасов, горючего, прод-фуража и медикаментов в динамичных боевых действиях (когда бытовое неустройство велико и противник дает жару, выбивая людей) –такие должности были важны, так как АСУ тогда не было, е-майлов тоже, компьютеров и калькуляторов –аналогично было ноль, и ведение разных канцлерских бумажек, точное документирование, представление точно и быстро сведений по требованию штаба (наличие людей, снабжения, вооружения) было ,и остаётся сейчас, важным делом.

Взводные (а даже-часть ротных) в стрелковых войсках, командиры огневых взводов в артиллерии, практически все тыловые органы снабжения, ремонта и медицины (в дивизии мирного времени был только кадр тыла от 9 до 21 человека, даже в кадровых дивизиях). Точно так же и низшие должности в штабах и управлениях (делопроизводители, техник и интенданты на вспомогательных должностях и т.д.) так же предназначались к пополнению из запаса.

В принципе отсутствие низших командиров, специалистов, и управленцев низшего звена было совсем не страшно. Обязанности низшего звена (в то время и сейчас) в штабах и ячейках управления быстро осваивались элементарным натаскиванием и исполнением ежедневно этих самым дел, с получением отеческих втыков от старших, опытных товарищей командиров. Точно так же и «напоминание» что и как делать для командиров низшего звена, «взводных «и «отделенных», так же было решаемо. При ведении боевой учебы на этапе сколачивания –как командирских совещаний и занятий-«семинаров», так и проведения занятий с подчинёнными по очереди – отдельный боец (номер расчёта), отделение (действие расчета при оружии), сколачивание на практике взвода (старшие товарищи командиры наставляют и поправляют по ходу дела, если надо действия повторяются вновь и вновь, благо при мобилизации в военное время никаких квот на время, занятость и ресурс обычно нету), затем действий роты (батареи), батальона (дивзиона), и наконец полка.
Именно так было, например у финнов.
Но, во первых:
«Коэффициент роста" был большой. Там где была одна рота – надо было три, где один батальон –там три. К примеру стрелковый полк м\в был 1100-1300 человек (я видел крайние значения 1130-1322), а «по войне» в полку должно было быть, например, 3282. И вместо трех полков по 1100-1300 человек, должно было стать девять по 3282. Но если для пехоты это было, ну если не терпимо, то менее болезненно, то ведь такой же коэффициент развертывания, «в три раза формально, в 5-6-8 раз фактически» был и у технических войск –артиллерии, зенитчиков, танкистов и разведчиков.
Например, в дивизии мирного времени, без усиленного танкового батальона, была только танковая рота числом 100 человек (т.е. в танковом подразделении не было ротного звена, те. ячейка управления – и взводы). А по штату двухротного танкового батальона, который разворачивался по мобилизации из этой «роты», должно было быть 220 человек. И таких батальонов должно было стать три, а всего, стало быть, 660 человек.

Во вторых:
Как уже выше указано, с наличием «старших товарищей» которые по идее должны были наладить сколачивание батальонов, полков и дивизий, и по мере учебы в период мобилизационного сколачивания, наставлять и подправлять неопытных командиров из запаса, так вот — с их наличием были мягко говоря проблемы. А говоря прямо – «старших товарищей» в дивизиях тройчатках просто-напросто не было.

Ну и в третьих:
Дело в том что очень бы желательно чтобы на низшие командные и управленческие должности в специальные войска попадали бы вменяемые люди. Которые ну хоть как то были обучены по своей ВУС ранее, были хоть как то положительно мотивированы и обладали общим кругозором и стремлением учиться. А это вот «попадание на клетку» зависело от прежде всего составления, а затем, от исполнения приписных списков и формирования комплектующих команд.

И тут была четвертая проблема «тройного» развертывания в Красной Армии:
Четвертая проблема была в том, что приписные списки «по клеткам» были составлены неверно и неправильно.
Недостаточно и практически мало в РККА проводились полные отмобилизования дивизий, на которых бы могли перетряхнуть и проверить мобилизационные предписания и планы. На такие учения не хватало средств (денег, горючего и прочего снабжения, квот выделяемых на изъятие людей ,машин и лошадей). Как помним в начале 30-х годов в стране произошли грандиозные изменения (коллективизация, индустриализация) которым сопутствовали грандиозные перемещения людей по территории страны (1\6 части суши). Если с персональным учётом, кое-как ,на троечку, справлялись (кто и где прописан, зарегистрирован), то уже с приписными списками, по командам, по спискам, по ВУС –уже увы нет.

Не успевали военкоматы грамотно и четко составлять списки (кого, что и куда и когда подавать), в угоду выполнения планов, которые в самой РККА по частям и соединениям –так же быстро менялись, когда дивизии становились то кадровыми то территориальными, формировались новые части танковых войск и артиллерии и т.д. Так как дивизии(полки, бригады) и военкоматы друг от друга были независимы, то формирования команд и уточнение списков было довольно формальным делом. Ведь компьютеров и калькуляторов не было. Все руками, ручкой и на бумаге. А территориальные дивизии были разбросаны на дистанциях в десятки и сотни км между гарнизонами. А штат их, дивизий, был в 1,8 -2,5 тысячи человек, загруженные работой по первоначальному обучению «гражданского стада» и сохранением имущества на 2-3 дивизионных комплекта, и в них с трудом изыскивались свободные офицеры на длительные путешествия с кипами «дел» по протяженной подведомственной территории, чтобы проводить въедливые сверки и пересмотрения моб.документов.

При переформировании дивизий в «тройчатки» дело несколько улучшилось в плане организационно-штатной структуры мирного времени. Вместо 1,8- 2.5 тыс. человек стало 5.1 -5,9 тыс. человек.
Однако в плане практической отработки –было «не айс».
Выше неоднократно упоминались цифры призыва резервистов из запаса в Финляндии, и в численном плане, и в относительном (в%% к численности сухопутных сил мирного времени). У финнов эти цифры были очень велики. В Советском Союзе более увлекались большими манёврами и учениями, на которых можно было проверить актуальные поросы концептуального строительства армии и проработать оперативно-стратегические вопросы. Ну и «пустить пыль» дипломатическим атташе «вероятных оппонентов» на больших учениях тоже было легче, все же сдерживание –великая вещь.
А вот с рутинной подготовкой было не очень хорошо.

По плану учебных сборов на 1938 год было зарезервировано , во все войска, 1 297 447 человек, включая и вневойсковиков из числа студентов (т.е. начальная подготовка), 19 000 чел.
«Рядового состава из необученных вневойсковиков приписанных к частям на 90 дней» — 139 820 чел. Это тоже на первичное обучение.
Всего таким образом на призыв запасных резервистов выходило (в сухопутных силах, флоте ,ВВС и желдорвойсках) не более 1,138 млн. чел.
Во флот призывалось -12047 чел.
В ВВС 15 250 резервистов.
В желдорвойска 5100 чел.
Так же призывались в ПВО, инженерные части и пр.
В стрелковых частях развёртыванию подвергались 22 кадровые (сд,гсд) и 37 тройных дивизий. В 22 кадровые дивизии призывалось 106,6 тыс человек. Или по 4,8 тыс человек на каждую дивизию, что увеличивало численность дивизии («не-усиленной») в среднем с 6-6.9 тыс до 10,8 -11,7 тыс. То есть в кадровых дивизиях было произведено развёртывание до 60-70% от штата военного времени. Это было вполне хорошим показателем для этих стрелковых дивизий (пускай это и было лишь примерно 1\2 от числа «не усиленных» стрелковых дивизий 22 из 49сд,гсд).
Еще хорошую школу проходили артиллерийские полки.
32 корпусных полков (это 2\3 полков из 45 наличествующих по военному времени на начало 38 года) получали 31,6 тыс резервистов т.е. практически по тысяче человек. 12 артполков РГК (половина по штату м\в или 1\3 по штату в\в) и 2 артдивизиона РГК получали 16 тыс резервистов, более чем по 1 тыс на каждый артполк.
Это позволяло отработать вопросы мобилизации и сколачивания практически на 100% в данных артполках.(2\3 у КАП и 1\2 у АП РГК). Что так же было в общем то удовлетворительным, а может быть, даже и хорошим результатом (все же на 100% пусть и через год поднимать полк –это тоже хорошо).
Кавалерия на 16 дивизий и 2 кавбригады (т.е примерно 2\3 частей и соединений) получала 17 тысяч человек, т.е. получая по примерно 1 тыс. резервистов –см. штаты м/В-в\в эти дивизии развертывались на 80-90%.
Танковые войска -2 стрелково-пулеметные бригады (половина –из 4) получали по 930 чел, всего 1860, три отдельных батальона и полка (из 7) получали 710 чел (скорее мало, недостаточно), 16 танковых бригад — 6680 чел (т.е. по 400-450чел,доводя свой состав практически до 80%), 2 танковых бригады – 2300 чел (предположу что это ттбр,более многочисленные по составу) –т.е. снова таки примерно 2\3 танковых бригда так же проработали практический навык.
Так же должны были отрабатывать вопросы мобилизации управления корпусов – 18 СК (из 25),3 КК (из5),2 ТК (из 4). УРы на свои примерно 21 отдельный ПУЛАБ и порядка 11-13 дивизионов получали 17,4 тыс резервистов, что позволяло им в 1\2 -2\3 частях развернуть второй комплект подразделений.

А вот с тройчатками увы.
На 37 дивизий тройного развёртывания пришлось самое большое число резервистов. 696 тысяч. По 18 тысяч на каждую дивизию, а сверх того в четырёх дивизиях полностью развёртывались по 1 полку (вместо 18 по 25 тысяч человек).
Казалось бы каждая стрелковая дивизия тройного развёртывания должна была произвести опытно-практическое отмобилизование на случай войны.
Вот только дело в том, что отмобилизовать каждой дивизии в случае войны надо было не 18..или даже не 25 тыс, а 43-46 тысяч человек.
Ни где, ни в одной дивизии такой масштаб развертывания не производился.
Мало того – когда производилось отмобилизование, то некоторую часть транспорта войска того времени получали из народного хозяйства. Всего по сборам 38 года на всю РККА было выделено квота в 9181 машину и трактор (грузовиков -7579, легковых -638, тракторов -964). И если «одинарные» дивизии или танковые, артиллерийские части обладали некоторым штатом транспорта мирного времени и могли обойтись ничтожным количеством транспорта выделенного с гражданки, то в «тройчатке» (как до того и в «милиционной» дивизии) транспорта должно было быть получено почти на 3 комплекта, так как в наличие был неполный 1 кмоплект 1-й очереди. (т.е. требовалось принять более 2 тыс единиц автотехники и тракторов). Так как мобилизации дивизий тройного развёртывания на практике не производилось, то как с людьми (как и чем их принимать) так и транспортом и лошадьми (три дивизии это более 12 тыс лошадей) будут обстоять дела, было бог весть.
Во время обострения Мюнхенского кризиса РККА так же проводило усиление, но оно коснулось в основном обычных дивизий западных районов страны.
Частичные же мобилизации, по 18-25 тыс. человек, прошли вполне себе удовлетворительно. Хотя бы и были большие вопросы, и начсостав по поводу этих тройчаток «роптал», и по поводу как это все будет выглядеть на войне было «смутно». Тем не менее план мероприятий был отработан.
Отмобилизованным на сборы «тройным дивизиям» по мере сил помогали и органы вышестоящего управления –как и в СК, так и в округах.
Каждый округ насчитывал около 180- 200 офицеров среднего звена (капитан-майор и выше, на самом деле их было по штату 237 чел), и имея около 200 командиров «в округе» и порядка 30-50 в «корпусе» можно было оказать помощь на краткий срок руководящими кадрами чтобы разрулить ситуацию с 2-3-4 дивизиями (именно столько в среднем выходило на каждый округ и корпус единовременных сборов).
Но это было на сборах.

В 1939 году 82-я, тройная стрелковая дивизия, была развернута на базе «дивизионных кадров» и одного своего полка. 82 сд в Перми (тогда Молотов) должна была развернуть (и потом, в сентябре и развернула) так же и 112 сд (Молотов) и 125 сд (Киров). Так же в связи с событиями Халкин-Гола летом 1939 развёртывались еще пять дивизии- «из тройчатки». Это 78 ,93 ,109,114,152 сд. Но в отличии от 82-й, они были задействованы на усилении группировок на территории Союза.
При полной отмобилизации был бардак, свалка и неразбериха. Самые худшие опасения противников тройного развёртывания были исполнены. Так как в этот же примерно момент были запущены директивы подготовки развёртывания дополнительных СК, а в августе еще и формирование АГР, то управления округов и корпусов уже практически ничем в плане кадров помочь мобилизуемым дивизиям не смогли.

Как выяснилось после разбирательства, уже после того когда вновь прибывшие полки 82сд в первых же боях просто в панике бежали с поля боя, механизм тройчаток в реалиях СССР 30-х годов был, мягко говоря, спорным. Приписные листы в ряде военкоматов не обновлялись с 1927 года (12 лет). При попытке призвать записанных там людей, хорошо, если тех просто не оказывалось (переехали. умерли), но многие уже к тому времени поменяли категорию годности , по здоровью, обросли детьми(а так как военное положение не вводилось не подлежали призыву), некоторые –как оказалось были в других списках, как забронированные народным хозяйствам. На все это наложилось еще и уклонение от призыва, так как просочился слух «о назначении учений» и простые люди желанием помочь братскому монгольскому народу ценою своей жизни мало горели. Срочно рассылались повестки и выгребали всех кого можно, используя и «актив милиции» , ради того чтобы выполнить план укомплектования.
Помимо дрязг с приписными составом, техника из народного хозяйства пришла негодной, с нее свинтили в последний момент все что можно был о свинтить полезного и оставить на своем предприятии. Лошади так же были «самые лучшие». Некоторые предприятия банально не выделили ничего, так как сорвался бы план весенних работ (призыв 82сд был в мае-июне). Кадровый состав тройчатки (еще недавно –пару лет назад, территориальной милиционной дивизии) растерялся, без привычки, от обилия запасных приписников (на порядок превышающих численность мирного времени), техники и лошадей. Сами кадры мирного времени, как уже писалось, по организационным особенностям внезапно «выросли верх», и на взводы, роты и далее – надо было назначать из командиров запаса , резервистов. Которые будучи внезапно вырванными непонятно откуда непонятно почему (так как в приписных списках был бардак) оказались неподготовленными (ибо много забыли ,а часто –проходили краткую службу на сборах). В одном стрелковом батальоне, как оказалось, не было ни одного кадрового солдата или командира. Командир батальона, был ротный, из запаса, изгнанный за бытовое преступление и осужденный, в начале 30-х годов. За давностью лет судимость была погашена и поэтому формально он мог быть призван в мирное даже время. На должности взводов, рот, управление батальона, так же попали совершенно случайные люди (давно отслужившие и подготовленные «по-милиционному» или вневойск), которых смогли призвать и которые формально по уровню звания (мл.лейтенант –старший лейтенант) подходили на «клетку». Содом и Гоморра. В Монголии понадобилось лишь «несколько затрещин» от японцев, чтобы эта неорганизованная, не сколоченная, плохо управляемая малокомпетентным руководством толпа побежала с позиций.

И наконец, в августе 1939 года от тройных дивизий решено было отказаться. Одновременно были проведены Большие учебные сборы (БУС-39) которые на территории западных округов (БВО, ЛВО, КОВО, ХВО, КалВО, МВО) затронули управления 21 СК, 4 КК и 3 ТК, 93 сд, 12 кд, 24 тбр, 3 мпсбр и 1 вдбр. Т.е. де-факто все войска, расположенные там.
Одновременно были сформированы, на базе округов (реже-корпусов) армейские группы (позже переформированные в армии ), развёрнуты де-факто новый корпуса.
В стрелковых войсках новый состав стал насчитывать (планы менялись и перерабатывались, вариант –конца 1939 –начала 1940):
43 сд по 14 тыс.
3 сд по 12 тыс
54 сд по 6 тыс
60 сд по 3 тыс
13 гсд по 13 тыс.
3 осбр по 6 тыс
Всего 173 сд, гсд и 3 осбр, объединённых в 48 ск. Так же в сентябре был скорректирован штат сд (до 18-19 тыс человек), но к началу финской его ввести в действие в реальности не успели, а в 1940 переработали в сторону уменьшения.
Для запуска столь масштабных преобразований был использован механизм мобилизации. Собственно сами БУС-39 в сборнике «1941-42 в документах» так и названы (в плане мобилизационного развертывания за май 1941, док.272) – скрытой мобилизацией. Управления округов и корпусов стали базой развертывания новых корпусов и армий. Некоторые танковые полки в процессе БУС-39 также были преобразованы в танковые бригады (49,50 лтбр и т.п.), да так ими и остались, другие танковые полки стали бригадами уже в 1940 году, так же осенью некоторые ЛТБР были образованы из числа «сэкономленных на тб СД» ротах (47,51,52 ).

Вместо тройчаток же решено было иметь дивизии одинарного состава, разной численности мирного времени. В стране была введена всеобщая воинская повинность, и число призывного контингента было увеличено. А новые ,кадровые дивизии, развёртывались с использованием фондов дивизий «тройчаток».

Как видно из сравнения с «вариантом 1938» только по личному составу стрелковых дивизий численность возрастала с ~694 тыс, до 1,2 млн, и хотя несколько и уменьшалось число народу в кавалерии, в УР-ах, все равно, покрыть такую разницу за счет сокращения, например Ур-ы на 30-35 тыс. было невозможно. Призванных на БУС-39 приписников так же надо было рано или поздно отпускать. Разницу покрыли за счет осеннего призыва. И набивали дивизии по всей стране (старые «кадровые» и «новые ») до новых штатов м\в «осенниками -39». Точно так же пополнялись и кавалеристы и танкисты и артиллеристы.
Только вот в отличии от СД, число соединений ТБР,КД и АП не увеличивалось в разы.
Дополнительный хаос в развёртывание внесло и то, что одновременно происходили три события:
Скрытая мобилизация по БУС-39 ,для чего изымались запасы боеприпасов, вещевого имущества, питания.
Развёртывание тройчаток в кадровые дивизии, с одновременными пополнением новым пополнением до штатов мирного времени (т.е. в конкретном гарнизоне вместо 1.1 -1.3 тыс полка становилась дивизия в 3 или 6 тыс человек, которых надо было разместить, одеть, кормить).
Массовая передислокация вызванная, помимо изменений состава дивизий, еще и освободительным походом и освоением новых территорий.

В те времена, когда основным средством управления и учета была бумажка с записанными от руки или на машинке сведениями, такие процессы, очень быстро протекающие, создавали хаос и неразбериху в учете материальных средств довольствия. питания, обеспечения и снабжения.
В одних местах, складах, гарнизонах скапливались излишки имущества и материалов, которые как воздух были необходимы в каком-нибудь другом месте/гарнизоне.
Само развёртывание дополнительных дивизий и частей, так же не было обеспечено боевой техников и транспортом. Не было вовсе ,для новых дивизий, 50-мм минометов, на 80-90% не было 120-мм минометов, не хватало большого числа 122-мм и 152-мм артиллерии, до 60-70% грузовых и специальных машин (например 142 сд так и пришла на войну не имея на 60% автомашин, причем половина имеющихся, полученных по мобилизации, требовала ремонта), на 50% батальонных раций (6-пк), на 30-40% телефонов и кабеля.
И никакая «тройчатка» в сентябре 1939,из-за того что ее начали называть «одинарной дивизией» с тремя разными номерами, пополняя до 3..6.. тыс состава переводом из других частей и вновь призванными новобранцами, ничего лучшего чем та же 82 сд, от такого развертывания и пополнения не прибрела.
Огромная титаническая работа по формированию и обустройству новых более 70 соединений не могла не пройти без сбоев и неразберихи. И она без них (сбоев и неразберихи) и не прошла.
Для того чтобы осенью 1939 года – новые одинарные дивизии стали качественного другими чем «остовы от тройчатки» им надо было заниматься, как в плане сколачивания, так и в плане приобретения штабами и командными кадрами навыков боевой успешной работы на новых для себя ролях. По опыту войны, требовалось от приблизительно 3-4 месяца, нормальных занятий и тренировок, а не хаотичного движения БУС-39 и освободительных походов, чтобы с нуля (или практически с нуля) получить новое соединение.
Но с последней декады августа –первой декады сентября (когда дивизии фактически приступили к развёртыванию) до середины октября (когда советские СД со всех концов прибывали на финскую границу) оставалось всего 2 -3 месяца. Времени этим новым соединениям явно не хватало, хотя люди, командиры и бойцы в них, были весьма энергичные и, по видимому, очень старались.

К слову сказать командование на местах то, что представляет из себя «новая кадровая дивизия Красной Армии» вполне себе представляло. И если против поляков, лишившихся в боях с немцами всей своей армии, эти соединения вполне себе годились, и попугать прибалтов тоже можно было,то против финнов — как то не очень.

Попытки управления Белорусского округа уже во время Зимней Войны выслать на Карельский перешеек новые 113 и 164 сд, якобы специально подготовленные для откомандирования на фронт, ответного отклика в штабе 7-й армии не встретили. И попросили (очень настойчиво, и им пошли навстречу) выслать 4 и 8 сд, кадровые старые дивизии. Впрочем и 113 и 164 сд на фронт все же попали, одна на тот же перешеек, вторая на фронт Коллаа-йоки.
К слову сказать командующий Белорусским округом комкор Ковалев считал, что достаточно 15-20 дней усиленной подготовки, после чего дивизия могла бы быть отправлена на фронт. В январе сам Ковалев получил возможность на практике попробовать хватает ли 15-20 дней или нет, став командующим, созданной с 11 января 1940 года 15-й армии. Эта армия должна была бы деблокировать окруженные у Ладоги две дивизии. И насчитывала самый разнообразный состав, постепенно собранный в районе Сальми. От трех вдбр (201,204,214) и мобилизованных и переформированных кадровых дивизий (11 сд, и переформированные 37 мсд, 25 мкд это сд и кд, усиленные тп,72 легкая сд с двумя сп и одним ап) или «новых из тройчаток» (119,144).
Но почти до самого перемирия выручить своих товарищей так и не смогли, в результате чего Ковалев пошел на другую должность, в ХВО, уже 25 февраля.
Как оказалось 15-20 дней подготовки, для развёрнутой на основе существующей тройной системы кадровой дивизии (а сама система еще более была запутана запуском одновременно роста РККА и вводом всеобщей повинности), оказалось недостаточно.
Но их пришлось использовать. Ибо, других свободных дивизий, в РККА образца 1939 не было.

P.S.
У упомянутого здесь вскользь ерхмата система резервов была не"сокращенный состав регулярной армии + резеривсты по системе один в три" (это если без "много текста" обрисовать), а "элитный состав <панцертруппе очень мало имел резервистов> + сокращенный состав регулярной армии+ система резервистов три к одному + две волны нулевых формирований". Это связано не с тем что они умные а мы дураки, а с их особенностями оперативного разверытвания и сложившимися традициями. Дивизия 3-й (ландвер) или 4-й волны (преформированные запасные и учебные части) -была не более стойкой в сентябре 1939 года -чем "тройчатка" (и кстати 4-я волна считалсь лучше 3-й).
Гальдер в своем дневнике пишет что их нельзя использовать, ведь даже на польском фронте несколько из этих дивизий уастовали лишь в резерве, как правило просто следуя позади передовой линии.
Их (3-я и 4-я волна) использовали лишь там где-можно было "сидеть в УРе" — линия Зигрфрида. В точности как того следовало использовать по идее и тройчатки -в "Линиях Сталина/Блюхера".
Вдобавок ко всему прочему отметим тот факт что немцы могли все силы танковых войск сосредотчоить в одном ТВД.
Дело в том что немцы в сентябре 39 на западном фронте поставили эти самые "сырые" в основном дивизии числом ~32 штуки (~12 -1 волны,8 -2волны,12-3волны) и далее еще 9 — 4-й волны, в начале сентября, а фронт по границе с францией составлял всего ,что то вроде 144 км (без нарушения нейтралитета Голандии и Бельгии) что давало ,вкупе с фортфикационным оборудованием, чрезвычайно высокие плотности и устойичовсть линии фронта. Опрокинуть ее французам было тяжело и франзцуы такой факт понимали и не особо рвались устроить "еще одну бойню Нивеля" в 1939 году.
Таких плотностей Красная Армия не могла бы создать -ТВД были гораздо шире, и для ее "сырых резеровов пехоты" должны были бы быть железные подпорки. В виде лтбр-ов.
Далее за период с сентября 39 по май 40 -немцы получили в свое расопряжение 8-9 месяцев (вместо жестоких боев на морозе в Финляндии -как советские тройчатки) свободного времени и вполне подтянули за этот срок как дивизии 3-й 4-й волны так и следующие вновь формируемые.

Кстати и "тройчатки" тоже вполне себе подтянулись по качеству,и в 1941 году как ни странно СД-КД РККА в 1941 по качеству были вполне сходными с немецкими, и чтобы поломать одну дивизию РККА -немцы бросали в операию неосклько своих (ломая фронт, или обходя фланги, заходя в тыл и т.п.).