Кольцо из кораллов. Часть II
Продолжение интересного цикла статьей из жж уважаемого Николая Колядко ака midnike.
Содержание:
С первыми лучами рассвета мы услышали, как с «Йорктауна» взлетел первый боевой воздушный патруль из шести «Уайлдкэтов», за которыми последовали десять «Донтлессов» для разведки сектора в предполагаемом направлении вражеских авианосцев. [1] Затем в комнате готовности начало нарастать напряжение, когда на телетайпе появились первые сообщения о контактах с противником. Первой нарушила тишину ведущая поиск с Мидуэя PBY «Каталина». С неё доложили о большой группе вражеских самолётов, летящих курсом на Мидуэй. Затем уже с Мидуэя сообщили, что наносит ответные бомбовые и торпедные удары по японским авианосцам. Затем поступило сообщение, что Мидуэй атакован бомбардировщиками Первого ударного авианосного соединения.
«Поехали!»
И, наконец, пришла новость, которую мы ждали больше всего: «Каталина» с Мидуэя обнаружила и сообщила местоположение вражеских авианосцев. Нанести сообщённые координаты японских авианосцев на планшеты и пересчитать курсы – не заняло много времени. Настала наша очередь действовать.
16-е оперативное соединение – «Хорнет» и «Энтерпрайз» – действующее в 25 милях к югу от «Йорктауна», в 07:00 начало подъём в воздух двух ударных групп. Каждая группа состояла из двух эскадрилий пикирующих бомбардировщиков SBD «Донтлесс», одной эскадрильи торпедоносцев TBD «Девастейтор» и десяти истребителей сопровождения F4F-4 «Уайлдкэт».
Однако к цели они направились не сразу, а лишь после того, как пикировщики и истребители набрали заданную высоту и построились в ударные группы с командирами во главе. В случае с группой «Энтерпрайза» речь шла о высоте 20 000 футов [6100 м]. Этот способ рандеву оказался очень затратным по времени, а главное – по расходу топлива. Взлетавшие последними 8-я торпедоносная эскадрилья с «Хорнет» и 6-я торпедоносная с «Энтерпрайз» независимо друг от друга направились к цели на меньших высотах. А ударная группа «Йорктауна» оставалась в резерве и ждала. [2]
Наконец, в 08:40 по громкой связи «Йорктауна» прозвучала долгожданная команда: «По самолётам!» Первыми с «Йорктауна» взлетели TBD «Девастейтор» из 3-й торпедоносной, за ними последовали SBD 3-й бомбардировочной, вооружённые 500-фунтовой или 1000-фунтовой [227 и 454 кг] бомбой каждый. Торпедоносцы сразу направились к цели, в то время как «Донтлессы» кружили вокруг оперативной группы, набирая высоту. Для экономии топлива, взлёт истребителей был отложен до 09:05 из тех соображений, что более высокая крейсерская скорость F4F и SBD позволит этим подразделениям догнать медлительные TBD до того, как они достигнут района цели.
Другой инструктаж в исполнении Джона Тача
Когда пришёл приказ занять места в самолётах, Тач собрал нас в кружок возле комнаты готовности. Его инструкции были короткими и чёткими: «Что бы ни случилось, держитесь вместе! Никаких игр в «одиноких волков» – так вы только угробите себя и не принесёте никакой пользы остальным! И ещё – максимально обедните смесь и экономьте топливо! Чик, вы с Шиди держитесь поближе к торпедоносцам, чуть сзади и где-нибудь на 1000 футов [300 м] выше. Не дайте никому добраться до них. Я буду на 3000-4000 футов [900-1200 м] выше и обеспечу вам прикрытие сверху. Поехали!»
К вражеским авианосцам
Тач первым заметил строй «Девастейторов» с «Йорктауна», слегка покачивая элеронами поднял нос своего истребителя и начал плавный набор высоты. Посмотрев вниз и вперед, я увидел торпедоносцы и занял позицию за ними. 3-я торпедоносная шла в компактном двухдивизионном строю. В каждом дивизионе было два трёхсамолетных звена, летевших стандартными V. Первый дивизион был построен уступом влево, а второй – вправо, вплотную к командирскому звену. Такой строй обеспечивал стрелкам торпедоносцев максимальные сектора обстрела, в чём я вскоре наглядно убедился.
Из-за разницы в крейсерских скоростях нам с Шиди приходилось лететь «змейкой», чтобы сохранять позицию позади строя TBD. Я как-раз начал очередной плавный левый вираж, когда из воды впереди и слева от строя торпедоносцев вдруг вырвался гейзер воды. Конечно, я испугался. Тем более, что никакого объяснения на ум тогда не приходило. Лишь несколько дней спустя я узнал, что командир авиагруппы «Йорктауна» щёлкнул тумблером постановки бомбы на боевой взвод, но вместо того, чтобы просто выдернуть предохранительную чеку из взрывателя, сработал сброс бомбы. Капитан 3-го ранга Лесли немедленно нарушил радиомолчание и предупредил других пилотов, чтобы они снимали взрыватели с предохранителя вручную, но к тому времени ещё двое потеряли бомбы таким же образом. Поскольку взрыватели стояли на предохранителях, то детонации не произошло. То, что я наблюдал, было всего лишь всплеском упавшего в море 1000-фунтового «камешка».
Пока мы летели к цели, происходили события, о которых мы совершенно не подозревали. Ударная группа с японских авианосцев прорвалась через защищавшие Мидуэй истребители и подвергла бомбардировке и штурмовке объекты атолла, нанеся умеренный ущерб и незначительные потери. Самолёты с Мидуэя ответили серией нескоординированных торпедных атак и бомбовых ударов с горизонтального полёта и пологого пикирования по кораблям Первого ударного авианосного соединения. В ходе этих продолжавшихся в течении полутора часов атак, торпедоносцы и пикировщики понесли тяжёлые потери, однако ни одна бомба или торпеда даже не поцарапала краску на японских кораблях.
«Уайлдкэты» и «Донтлессы» из авиагруппы «Хорнета» перед взлётом. 4 июня 1942 г.
У авиагруппы «Хорнета» были свои проблемы. Им вообще не удалось обнаружить японские авианосцы. К тому же, у десяти сопровождавших их «Уайлдкэтов» кончилось топливо, и они были вынуждены сесть на воду, так и не сумев вернуться на свой авианосец. «Донтлессы» также вскоре столкнулись с нехваткой топлива и решили возвращаться. Часть из них направилась к Мидуэю, а остальные вернулись к 16-й оперативному соединению, так и не увидев целей.
У авиагруппы «Энтерпрайза» дела обстояли немного лучше. Пикировщики во главе с командиром группы, капитаном 3-го ранга Уэйдом Маккласки, также не смогли обнаружить цели в рассчитанном месте, но продолжили поиск. А вот поднявшаяся на высоту 20 000 футов, десятка «Уайлдкэтов» сопровождения из 6-й истребительной «Энтерпрайза» по ошибке полетела за 8-й торпедоносной эскадрильей «Хорнета», вместо своей 6-й торпедоносной, которую они должны были прикрывать. 8-я торпедоносная выбрала более южный курс, чем остальные эскадрильи с «Хорнета», и летела прямо к цели и своей гибели. Прибыв на место, 6-я истребительная сообщила, что у них тоже заканчивается топливо. Они прервали выполнение задания и вернулись на «Энтерпрайз».
Переполненные палубы
Отбивавшийся от непрерывных атак, командующий Первым ударным авианосным соединением вице-адмирал Тюити Нагумо получил сообщение о необходимости второго удара по Мидуэю. Поэтому это он приказал перевооружить свои резервные самолёты, снаряжённые противокорабельным вооружением – торпедами и бронебойными бомбами – на «наземные» фугасные бомбы для второй атаки Мидуэя. Затем, получив от одного из своих самолётов-разведчиков сообщение об обнаружении американских оперативных соединений, он отменил свой предыдущий приказ и распорядился вернуть на все самолёты противокорабельное вооружение. В результате лихорадочного выполнения экипажами обоих этих приказов на палубах авианосцев оказались незакреплённые боеприпасы. Люки подъёмников бомб и торпед, а также магазинов боеприпасов оставались открытыми, вдобавок шла заправка вернувшихся с Мидуэя машин.
А мы в это время приближались к зоне высоких кучевых облаков, поднимавшихся с высоты 1500 футов [450 м] в виде серовато-белых колонн по всему курсу. Строй торпедоносцев с «Йорктауна» вдруг резко изменил курс вправо. Я последовал за ними, записывая время и новый курс по компасу на левом рукаве своей лётной куртки. В крови заиграл адреналин – вот-вот что-то должно было произойти!
А ещё мне нужно было принять решение. «Мой» строй торпедоносцев теперь находилась на курсе между двумя большими «колоннами» облаков, что соединялись у своих оснований горизонтальной облачной «полкой». Она простиралась от основания колонн до высоты не менее 500 футов выше [150 м] моего текущего эшелона. Что делать – подняться над этой полкой с риском потерять из виду торпедоносцы, или снизится до их эшелона и пройти под ней, как «Девастейторы» судя по всему собирались сделать?
Мгновением позже этот вопрос потерял значение, так как снизу и спереди внезапно расцвели черные облачка зенитных разрывов. Затем перед строем торпедоносцев пронёсся вниз какой-то объект, думаю, это был подвесной бак. Посмотрев вверх, я увидел первый в своей жизни вражеский самолёт – это был истребитель «Зеро». Его силуэт был чётко виден на фоне облаков, в пологом пикировании он шёл в лоб ведущему «Девастейтору». Над капотом двигателя «Зеро» появились белые вспышки, когда на предельной дистанции пилот дал короткую очередь из своих 7,7-мм пулемётов. Не раздумывая, «Зеро» вошёл в левый вираж с крутым набором высоты, а затем выровнялся в размашистом плоском повороте вправо.
Это не конус
Как заворожённый я наблюдал за изящными, казалось, не требующими усилий манёврами истребителя. Через несколько секунд «Зеро» занял позицию, чтобы сделать заход на крайний справа TBD. Слегка снижаясь, пилот заходил по дуге, футов на 500 футов выше и немного правее меня. Такое впечатление, что он меня просто не заметил. Я двинул ручку газа до упора вперёд, выжимая из двигателя максимальную мощность. Затем ручку управления на себя – пока «Уайлдкэт» не практически не «повис на пропеллере», а затем совместил нос «Зеро» с внешним кольцом прицела – почти полное упреждение. Правый указательный палец сжал спусковой крючок в литой рукоятке ручки управления, загрохотали шесть 12,7-мм крыльевых пулемётов. Я удерживал спуск достаточно долго, чтобы увидеть, как красный поток трассеров сходится на капоте «Зеро», а затем начинает дрейфовать по его фюзеляжу. В голове промелькнула мысль: прямо как в горловину конусу-мишени. Но это был конус!
Нос «Зеро» на мгновение задрался вверх, опустился назад, а затем он начал пикировать в моем направлении. В этот момент я опять открыл огонь, и изгибавшиеся вверх трассы вновь устремились к цели. Я буквально завис в воздухе. Дульные вспышки и отдача шести «пятидесяток» – это вполне достаточно, чтобы привести перегруженный F4F-4 с его недостаточной удельной мощностью на грань неуправляемого сваливания. Когда я опустил нос своего истребителя и скольжением влево начал восстанавливать управляемость – справа от меня пронёсся «Зеро». Из его двигателя валили пламя и чёрный дым, под фюзеляжем хлестала огненная река. Я ясно видел застывшее лицо пилота – он глядел прямо перед собой. «Мёртв!» – мелькнуло у меня в голове. Был бы живой, он должен был смотреть на меня, следить за любым движением моих управляющих плоскостей, пытаясь предугадать мой следующий шаг. Лётный старшина 3-го класса Императорского флота Теруо Кавамата вечером этого дня будет записан в пропавшие без вести.
Окончание первой атаки мичмана Джона Чика. © John L. Greaves
Перейдя в горизонтальный полет, я попытался навестись на два «Зеро», пикирующих на левую четверть строя торпедоносцев. Даже на полных оборотах двигатель «Уайлдкэта» не мог пока обеспечить достаточную для манёвра скорость. Так что я просто выпустил короткую очередь по точке далеко впереди этой пары, но и этого оказалось достаточно. Когда трассеры пересекли траекторию их пикирования, обнаружившие внезапную угрозу сзади «Зеро» прервали заход и резко взмыли вверх. Скорость, с которой они набирали высоту, была просто потрясающей. В считанные секунды они исчезли и из виду, и из моего сознания, когда правым виражом я сменил курс на противоположный.
С увеличением скорости «Грумман» начал, наконец, отзываться не только на обдуманные, но и на инстинктивные действия. Время затормозилось, руки и ноги автоматически двигали элеронами и рулями, и самолёт как будто слился со мной в единое целое, как будто это я сам крутился и вертелся, реагируя на изменения ситуации.
Я двигался наперехват одинокому «Зеро», пикировавшему на крайний правый «Девастейтор». Не успел я выйти на дистанцию эффективного огня, как он тоже сделал «свечу» и мгновенно ушёл куда-то вверх из поля зрения. Отвернув влево, я осмотрелся на предмет других атакующих, но их пока не было. Вместо этого я увидел, как сзади и слева рухнул в воду горящий «Зеро». В миле за ним, сделал последний вираж упал в океан уже «Уайлдкэт». От F4F-4 остались только круги на воде, а над местом, где исчез «Зеро», висело облачко чёрного дыма. Несколько других таких же чёрных клубов дымы отмечали похожие пятна на воде. «Грумманы» или «Зеро»? Но гадать было некогда, нужно было смотреть прежде всего перед собой.
Скучать без атакующих «Зеро» пришлось очень недолго. На многострадальное замыкающее звено «Девастейторов» слева пикировала ещё одна пара японцев. Как и в предыдущий раз, я не успевал их нормально перехватить, поэтому без колебаний снова выпустил в их сторону короткую очередь. Результаты были те же, что и раньше, – демонстрация выдающейся скороподъёмности этих вёртких машин. В голове пронеслась мысль, что это не тот истребитель, с которым стоит вступать в ближний манёвренный бой, – по крайней мере, не на перегруженном «Уайлдкэте».
Снова отвернув вправо, я с удивлением и тревогой обнаружил, что торпедоносцы увеличили скорость за счёт снижения, и расстояние между нами удвоилось, а пара «Зеро» как раз выходила из боевого захода на отстающий торпедоносец на правом фланге строя. В этот момент прямо передо мной возник ещё один «Зеро», пикировавший на центр замыкающей группы. Я сел ему на хвост и приготовился стрелять по-простому, без упреждения. Я был настолько уверен в успехе, что уже мысленно рисовал ещё один флажок с восходящим солнцем на своём фюзеляже. Но когда мой палец уже готов был нажать на гашетку, «Зеро», казалось, споткнулся, затем клюнул носом и почти вертикально нырнул в море – оставалось лишь отвернуть вправо с набором высоты. На этот раз стрелки «Девастейторов» опередили меня, но первый тайм ещё был очень далёк от завершения.
[1] На самом деле этот разведвылет вёл поиск в направлении, почти противоположном ожидаемому местоположению японских авианосцев. Контр-адмирал Флетчер решил перестраховаться
[2] В этом «резерве» и дальше от противника «Йорктаун» оказался только из-за того, что вынужден был дожидаться возвращения отправленного на рассвете разведвылета
