Кольцо из кораллов. Часть I

Кольцо из кораллов. Часть I

Начало интересного цикла статьей из жж уважаемого Николая Колядко ака midnike.

Поскольку народу зашла тема мемуаров, то давайте её продолжим. На этот раз это будут воспоминания уже американского пилота-палубника, капитана 2-го ранга в отставке Тома Чика. Главное их отличие от мемуаров Токудзи Иидзука состоит в том, что посвящены они не всей его карьере, а всего лишь одному, зато «самому длинному дню» в его жизни – 4 июня 1942 года. Сначала я собирался не включать в перевод куски с описаниями предпосылок и хода этого масштабного сражения в целом, написанные по большей части уже с учётом послезнания, а ограничиться лишь тем, что автор видел тогда своими глазами, но потом решил оставить всё как есть. В конце концов, автору всяко видней.

Биографическая справка

Том Фред Чик (Tom Fred Cheek) родился 15 апреля 1917 года в г. Харрисон, штат Арканзас. В 1935 г. поступил добровольцем в ВМС США. Первое место службы – авианосец CV-2 «Лексингтон», авиамеханик во 2-й разведывательной эскадрилье. В 1937 г. записался в программу «Naval Aviation Pilot» (NAP) по подготовке пилотов не «с чистого листа», а из флотских старшин. Спустя год получил звание мичмана и специальность «пилот морской авиации» [1] и вернулся на «Лексингтон», где служил пилотом во 2-й торпедоносной эскадрилье. В конце 1940 г. переведён во 2-ю истребительную эскадрилью, где летал на «Брюстер» F2A «Баффоло». В феврале 1942 г. присвоено звание старший мичман, а вскоре был откомандирован в распоряжение 6-й истребительной эскадрильи авианосца «Энтерпрайз» на время знаменитого «Рейда Дулиттла», в ходе которого принимал участие в потоплении японского дозорного судна, успевшего сообщить об американских авианосцах в опасной близости от Токио. В конце мая 1942 г. отправлен в срочно формирующуюся 3-ю истребительную эскадрилью. А дальше слово самому Тому Чику:

Мичман Том Чик на палубе CV-2 «Лексингтон» и на фоне «Брюстер» F2A «Баффоло», 1940 г.

Кольцо из кораллов

Содержание:

Морское и воздушное сражение, известное как битва при Мидуэе, можно характеризовать по-разному. С американской точки зрения это считают «Величайшим морским сражением в мировой истории!». Японцы же предпочитают рассматривать его как «Битву, что обрекла Японию на поражение во Второй мировой войне». Можно даже сказать, что у каждого участника этого сражения имеется своя его версия, хотя большинство этих версий остались неуслышанными или даже просто никогда не рассказанными. И понятно, что каждый вспоминает о нём так, как он это видел. В зависимости от своего места на его огромной «сцене», и той его фазы, в которой он принимал непосредственное участие.

Атолл Мидуэй

Сама же «сцена» располагалась в центре изрытого прибоем кораллового кольца, известного как атолл Мидуэй. Практически неизвестный миру, этот атолл – всего лишь точка на навигационной карте, расположенная в одиннадцати сотнях миль к северо-западу от Пёрл-Харбора. Мидуэй – это маленькая песчинка в центре огромного Тихого океана, но именно её захват японское верховное командование посчитало необходимым для завоевания контроля над огромной акваторией.

Атолл Мидуэй в 1942 г., на переднем плане аэродром на о. Восточный

Образовавшийся на вершине потухшего подводного вулкана, окружающий атолл коралловый риф, пятнадцати миль в окружности, укрывает мелководную лагуну, к южной части которой прижаты два низких песчано-ракушечных островка, получивших соответствующие названия: Восточный и Песчаный. На момент сражения оба островка были оборудованы для полётов больших гидросамолётов, а машины наземного базирования взлетали с пересекающихся бетонных взлётно-посадочных полос острова Восточный.

Захватив атолл Мидуэй, Императорский флот Японии рассчитывал достичь двух целей. Первой и главной целью было выманить американские авианосцы и уничтожить их в открытом бою. А вторая – использовать захваченный атолл как плацдарм для последующего удара по Пёрл-Харбору и захвата Гавайских островов с тем, чтобы лишить Соединённые Штаты их главной передовой базы на Тихом океане. И как знак благоговения перед тем, что Вооружённые силы США вышли из неравного боя при Мидуэе победителями, это сражение получило ещё одно название: «Невозможная победа!»

Не буду с этим спорить. Я также не думаю, что время или историки найдут эту оценку ошибочной. Но лично для меня упоминание названия «Мидуэй» мгновенно вызывает в памяти один очень длинный, показавшийся бесконечным день.

«Йорктаун»

Первые минуты 4 июня 1942 года мы с Дойлом «Томом» Барнсом встретили на борту авианосца CV-5 «Йорктаун». Вообще-то мы числились за 2-й истребительной эскадрильей авианосца CV-2 «Лексингтон», но сначала нас временно отправили в 6-ю истребительную CV-6 «Энтерпрайз», на котором мы скатались в воды поблизости от Токио, а теперь мы оказались в составе уже 3-й истребительной. Мичманский кубрик, в котором мы находились, располагался по левому борту немного впереди миделя и палубой ниже ватерлинии. Хотя мы рано забрались в койки, заснуть никак не получалось. Слабая вибрация корпуса от работающих механизмов, плюс лёгкое журчание и шипение воды по обшивке течения времени тоже не ускоряли. Засыпающий мозг медленно перебирал события предшествующих дней.

Три коротких дня последовавших за 27 мая, когда повреждённый «Йорктаун» без потерянного «Лексингтона» вернулся в Пёрл-Харбор после боя в Коралловом море, были очень насыщенными. Пёрл-Харбор и его авиабазы на острове Форд и Канеохе на наветренном берегу Оаху, были переполнены секретностью, кипучей деятельностью и кучей слухов. Если то, что вы услышали, не привлекло вашего внимания, нужно было просто немного подождать.

Командир 3-й истребительной эскадрильи капитан 3-го ранга Дж. Тач (второй справа) со своими новыми пилотами. Крайний слева – старший мичман Том Чик, начало мая 1942 г.

Пока «Йорктаун» проходил срочный ремонт на военно-морской верфи, на берегу спешно комплектовали его новую авиагруппу. Как из эскадрилий, так и из отдельных пилотов и самолётов – всего оказавшегося под рукой. Как выразился один остряк: «Коллекция всех имеющихся запчастей». Шутка-то шутка, но она достаточно точно отражала реальность. Та же 3-я истребительная состояла из 24 новеньких истребителей «Грумман» F4F-4 «Уайлдкэт» и 27 пилотов. Однако к её штатному составу принадлежали лишь её командир, капитан 3-го ранга Джон «Джимми» Тач, и только что закончивший учебку лейтенант Р. А. М. Дибб.

16 пилотов были из 42-й истребительной эскадрильи «Йорктауна». Ещё шестеро свежеиспечённых лейтенантов, одноклассников Дибба, изначально были распределены в 8-ю истребительную авианосца «Хорнет». Оставшимися тремя, пополнившими список, были мы с Томом Барнсом и капитан 3-го ранга Дон Лавлейс. Лавлейс раньше был заместителем Тача, но незадолго до этого его назначали новым командиром вновь формируемой 2-й истребительной. Однако узнав о предстоящей операции, он вызвался вернуться на свое прежнее место и 28 мая опять стал замкомандира 3-й истребительной.

Днём 30 мая импровизированная 5-я палубная авиагруппа перелетела на «Йорктаун». Её слепили из нашей 3-й истребительной, 3-й торпедоносной, 3-й бомбардировочной и 5-й разведывательной эскадрилий. При посадке не обошлось без происшествий: один из F4F не зацепил трос, перескочил аварийный барьер и врезался в севший перед ним истребитель, в котором находился Дон Лавлейс. Замкомандира эскадрильи погиб на месте.

Точка «Удача»

Приняв авиагруппу, «Йорктаун» немедленно взял курс на север. Пунктом назначения была объявлена точка под кодовым именем «Удача». Услышав об этом, члены экипажа пытались выяснить друг у друга: «И где, черт возьми, это находится?» Следующим логичным вопросом было: «А дальше что?» Что будет дальше, и что скрывала вся эта секретность, стало известно на следующий день. Все пилоты и офицеры корабля были собраны в кают-компании для инструктажа. Нам сообщили, что очень крупные силы Императорского флота Японии находятся в движении. Их цель – захват кораллового рифа с двумя песчаными островками, которые мы называли атоллом Мидуэй.

Во время краткого обзора ситуации, который последовал за этим неожиданным сообщением, офицерам, проводившим брифинг, было несложно заставить собравшихся внимательно слушать. Японские силы были не просто огромными, они были великолепно вооружены и полностью способны достичь своей цели. Противник задействовал в этой операции более 200 кораблей и судов, из них 127 боевых: 11 линкоров, 22 крейсера, 65 эсминцев, 21 подводная лодка и 8 авианосцев.

Эти силы были разделены на: 1. Передовое соединение (подводные лодки); 2. Алеутское соединение; 3. Соединение вторжения на Мидуэй; 4. Первое ударное авианосное соединение; 5. Главные силы (линкоры). [2] Первостепенное значение для нас имела Первое ударное авианосное соединение под командованием вице-адмирала Тюити Нагумо. Эти было то самое соединение, что наносило удар по Пёрл-Харбору. Закалённое в боях, оно теперь состояло из эскадренных авианосцев «Акаги», «Кага», «Сорю» и «Хирю», при поддержке двух линкоров, двух тяжёлых крейсеров и одиннадцати эсминцев. Но в их составе отсутствовали авианосцы «Сёкаку» и «Дзуйкаку» – они оставались в Японии зализывать раны, полученных в ходе сражения в Коралловом море.

CV-5 «Йорктаун» во время короткого ремонта в доке Пёрл-Харбора, 29 мая 1942 г.

Для противодействия Первому ударному авианосному соединению у нас были только 16-е оперативное соединение контр-адмирала Спрюэнса с авианосцами «Энтерпрайз» и «Хорнет», и 17-е оперативное соединение контр-адмирала Флетчера с «Йорктауном», который все еще залечивал раны, полученные в том же Коралловом море. Три наших авианосца поддерживали семь тяжёлых и один лёгкий крейсер и пятнадцать эсминцев, плюс передовая завеса из подводных лодок.

Ошеломлённое молчание

Затихшая, ошеломлённая группа офицеров корабля и пилотов внимательно слушала подробное резюме плана японской атаки: 1 июня Алеутское соединение начнут сближение с Алеутскими островами с целями: 3 июня атаковать базу флота и аэродромы в Датч-Харборе, а 5 июня начать высадку на назначенных островах архипелага. На самом деле Алеутское соединение было «копчёной селёдкой» – отвлекающим. Его главной задачей было отвлечь внимание от соединений, направлявшихся к атоллу Мидуэй. 3 июня Соединение вторжения на Мидуэй в сопровождении лёгкого авианосца «Дзуйхо» должны были начать свой рывок с юго-запада от Мидуэя, чтобы прибыть в район атолла Мидуэй утром 5 июня.

Также 3 июня Первое ударное авианосное соединение должно было начать сближение с атоллом с северо-запада, чтобы с первыми лучами солнца утром 4 июня начать воздушные удары по Мидуэю. Бомбардировку атолла надводными кораблями планировалось начать и продолжить в ночь с 4 на 5 июня. Высадка войск вторжения на Мидуэй должна была начаться утром 6 июня. А Главные силы адмирала Ямамото, состоящие из линкоров и лёгкого авианосца «Хосё», должны были оставаться в 300 милях к северо-западу от Первого ударного авианосного соединение, готовые в удобный момент вступить в бой с любыми американскими авианосными силами, которые могут там появиться.

Позиции японских и американских соединений накануне сражения при Мидуэе, 00.00 3 июня 1942 г.

Пока этот японский сценарий разворачивался, американские Оперативные соединения 16 и 17 должны были занять позиции к северу и востоку от Мидуэя. Их задачей было оставаться в тени и греть скамейку запасных в ожидании своей очереди на биту. Если стратеги угадали правильно и все пойдёт по плану, то утром 4 июня они должны были выйти на поле боя и нанести фланговый удар по Первому ударному авианосному соединению.

В дни, последовавшие за этим брифингом, все было похоже на то, как если бы вы прочитали книгу, а затем смотрели снятый по ней фильм. Японцы выполняли свой график с точностью часового механизма, но с одним исключением. Транспортная группа Соединения вторжения на Мидуэй уже 3 июня была замечена и отслежена базирующимся на Мидуэе патрульными летающими лодками PBY «Каталина». Говорили, что за этим последовала ночная торпедная атака силами тех же «Каталин» с Мидуэя, но результаты её были пока неизвестны.

«Сэм»

Утром 4 июня 1942 года было ещё темно, когда голос Тома Барнса спросил: «Ты проснулся? Пойдём кофе попьём». Ну что ж, ожидание было почти закончено! Я потянулся за своей лётной формой и ботинками. Мы сидели в тускло освещённой кают-компании и потягивали кофе в компании заместителя командира Дикси Кифера, когда прозвучал сигнал общей тревоги. После того, как пилоты собрались, командир авиагруппы «Йорктауна» капитан 3-го ранга Оскар Педерсон, изложил наш план атаки. А в завершении сказал, что сначала мы должны ждать. Ждать обнаружения японских авианосцев, надеясь, что их обнаружат раньше, чем их разведчики нас. Успех плана в значительной степени зависел от элемента внезапности.

Прибыв в «комнату готовности» истребительной эскадрильи, расположенную рядом с полётной палубой в носовой части надстройки, мы проверили расписание полётов, написанное восковым карандашом на плексигласовой доске. Том и я были назначены руководить четырёх самолётными дивизионами, но назначение Тома было ему не по душе. Его дивизион значился как «резервный». «Ну и как ты это сделал?» – поинтересовался он, указывая на моё имя как командира второго дивизиона эскорта из восьми самолётов. Истребительный эскорт для престарелых TBD «Девастейтор» из 3-й торпедоносной эскадрильи «Йорктауна» значился таким:

По мере появления навигационных данных на телетайпе, мы переносили их на наши лётные планшеты. Первой наносилась «точка отсчёта» (Point Option), это такая мифическая точка, что двигалась с заданной скоростью по заранее определённому курсу, и от которой отсчитывались все манёвры оперативной группы. Отталкиваясь от этой точки, мы рассчитывали наши курсы, оценивали время полёта и расход топлива до и от предполагаемого местонахождения японского авианосного соединения. Ответы, которые мы получили, были не слишком обнадёживающими. С точки зрения топлива, предполагаемая позиция японских сил находилась за пределами эффективного боевого радиуса наших перетяжелённых «Грумман» F4F-4.

«Комната готовности» на американском авианосце Второй мировой.

Похоже, кто-то наверху пришёл к такому же выводу, так как вскоре пришёл приказ сократить истребительный эскорт. Теперь 3-я торпедоносная должна была лететь без прикрытия. Тач выскочил из комнаты и бросился по трапу в сторону мостика. Вернувшись через полчаса, он вычеркнул из списка имена Маккаски и Брайта и объявил, что мой дивизион полетит без второго звена. Шесть F4F будут «пасти» двенадцать TBD из 3-й торпедоносной, а две эскадрильи [4] пикировщиков SBD «Донтлесс» – 3-я бомбардировочная и 5-я разведывательная – пойдут без сопровождения истребителей, полагаясь лишь на защиту в виде скорости и высоты.

Продолжая инструктаж, Тач подчеркнул необходимость полного радиомолчания. Оно может быть нарушено только в боевой ситуации, и тогда в качестве позывных надо использовать имена или прозвища – такая практика уже применялась на «Йорктауне». «То есть, моим позывным будет Джимми», – продолжил он, и тут заметил проблему. В эскадрилье было сразу два Тома – Барнс и я. Тач немедленно нашёл решение. Повернувшись ко мне, он сказал: «А тебя мы будем звать Сэм!». На протяжении всех последующих лет нашего сотрудничества с Тачем, я всегда оставался для него Сэмом.

[1] В отличие от офицерской специальности «военно-морской авиатор».

[2] На сам деле в тот момент никто в США не знал, что в операции задействованы ещё и все семь «настоящих» японских линкоров.

[3] Как мы видим, более опытный мичман вполне мог командовать молодыми офицерами.

[4] В реальности в атаке на японские авианосцы была задействована лишь одна эскадрилья пикировщиков «Йорктауна».

источник: https://midnike.livejournal.com/78108.html