История Юго-Западной Руси, часть XVIII. Борьба за Галич в 1205-1229 годах
К моменту смерти князя Романа Мстиславича признаки расслоения стали появляться уже и в среде боярства. Причиной становился тот факт, что в бояре в то время могли попасть люди совершенно различного происхождения и уровня благосостояния – так, состоятельные горожане и представители сельских общин, обладавшие определенным влиянием, также являлись боярами. Они, а также безземельные сыновья крупных бояр, мелкие дружинники, политические активные купцы и многие другие формировали прослойку малого боярства, которая не обладала богатствами, но была теснее связана с общиной, и отличалась многочисленностью. Старшие же бояре превращались в типичных олигархов – богатых и влиятельных, но социально деструктивных личностей, которые стремились весь мир поставить на службу собственной выгоде. Первые были целиком за сохранение сильной княжеской власти в 1205 году, хотя та исходила от «вдовы Романовой» и двух малолетних сыновей погибшего правителя, что для Руси в то время было совсем моветон. Вторые желали возвращения старых времен и собственного господства над всем и вся. Как это часто бывает в истории, бабло в результате победило добро….
Содержание:
Галицкое боярство на коне
Памятник Андрашу II в Национальном историческом парке в Опустасере. Этот король стал одним из соавторов того хаоса, который начался в Юго-Западной Руси после 1205 года
Сразу же оговорюсь: события первых лет после смерти Романа Мстиславича могут быть мною изложены неверно. Все дело в том, что там начался такой хаос, такое развеселое и разностороннее политическое движение, что многие исследователи сами путаются в событиях, и указывают разную очередность событий, или вовсе забывают некоторые детали. Я даже при беглом осмотре собственных источников нашел ЧЕТЫРЕ отличимых от друг друга в деталях описания того, что было в Галиче до окончательного утверждения там мадьяр. Читая дальнейшее описание событий, необходимо помнить об этом – но понимать, что, возможно, именно так все и было. И сразу станет понятно, почему многие путаются в тех событиях.
Едва только пришла весть о смерти Романа Мстиславича, как тут же зашевелились его бывшие враги. Из Венгрии стали активно писать своим сторонникам Кормиличичи; Рюрик Ростиславич отверг постриг, возобновил союз с Ольговичами и половцами, и двинулся на Галич. Анна Ангелина была вынуждена развить активную деятельность по сколачиванию собственной коалиции. Благо, о защите претензий собственных сыновей позаботился еще сам Роман – в 1204 году он заключил договор с Андрашем Арпадом о взаимной поддержке наследников. Это был результат долгой игры – Андраш в свое время воевал со своим родичем, Имре, за корону, и получал поддержку из Галицко-Волынского княжества. Как раз в 1204 году война закончилась, и Андраш стал регентом при малолетнем племяннике, Ласло III, а после его смерти в 1205 году регент был коронован как король Андраш II. После смерти Романа Мстиславича договор был признан действительным, и в Галич прибыли венгерские войска. Потерпев поражение на пограничье, русско-венгерское войско устроило под стенами города союзникам Рюрика Ростиславича настоящую кровавую баню. Сам половецкий хан с братом едва не попали в плен. Тем не менее, в 1206 году Рюрик повторил поход, на сей раз приведя на помощь поляков князя Лешека Белого. На сей раз Андраш II уклонился от войны, договорившись лишь о том, чтобы детям покойного Романа Мстиславича оставили Волынь.
В Галиче неожиданно во главе всего оказалось местное боярство с Кормиличичами во главе. Они тут же вернули себе все кормления, отобранные у них покойным князем, собрали собственное войско, и принялись решать, что будет с их княжеством в будущем. Рюрик Ростиславич и его союзники от каких-либо серьезных решений по Галичу уклонились, ожидая решения местного боярства, и активно подталкивая вече к самому выгодному для них варианту. С подачи Кормиличичей было решено реализовать вариант, который уже предлагался после смерти Владимира Ярославича – пригласить править в Галиче трех братьев из числа Ольговичей, сыновей князя Игоря Святославича и дочери Ярослава Осмомысла (те самые, главный герой «Слова о полку Игореве» и центральная фигура «Плача Ярославны). Братья Владимир, Святослав и Роман Игоревичи прибыли в Галич по приглашению бояр и стали править княжеством как легитимные наследники Первой Галицкой династии, находясь под контролем бояр.
Такой вариант не очень понравился королю Венгрии, Андрашу II, и он неожиданно решил все же побороться за Галич. Правда, о покровительстве детям Романа Мстиславича он уже подзабыл, и решил сделать ставку на сына Всеволода Большого Гнезда, Ярослава. Впрочем, из затеи ничего не получилось, даже несмотря на то, что союз князей во главе с Рюриком Ростиславичем рассыпался вскоре после этого. Что хуже того – Кормиличичи, собрав силы, смогли повлиять на Владимир-Волынский, и Анна Ангелина вместе с сыном и частью бояр была вынуждена покинуть город. Галицко-Волынское княжество оказалось целиком во власти Игоревичей и галицких бояр, а Романовичи бежали…. К Лешеку Белому, который всего год назад стал решающим фактором их поражения в борьбе за Галич.
Как Игоревичи к успеху шли
Казалось, что Игоревичи неожиданно прыгнули из грязи в князи. В их руках оказалось большое и богатое Галицко-Волынское княжество, и можно было делать что угодно – включая классический сценарий с выдвижением претензий на Киев и тратой огромного количества ресурсов на город, который с каждым годом и завоеванием становился все менее и менее значимым в масштабах Руси. Однако власть Игоревичей была шаткой, особенно на Волыни, где доминирование галицких бояр восприняли так же, как и бык на корриде воспринимает красную тряпку. Князь Белзский, Александр Всеволодович, близкий родственник Романовичей, поднял свое войско, и при поддержке поляков с общинами в 1207 году выгнал Святослава Игоревича. С этого момента Галицко-Волынское княжество фактически распалось. Галичу теперь предстояло вариться в собственном соку. На Волыни, впрочем, тоже настал период внутренних беспорядков и войн.
Игоревичи оказались отнюдь не такими дружными братьями, какими были братья-основатели Галицкого княжества. Этот фактор бояре использовали на полную силу. Когда Владимир Игоревич стал претендовать на слишком большую власть в государстве, начав подавлять интересы бояр, те попросту обратились к другому брату, Роману. Тот, договорившись с венгерской знатью, в 1208 году сверг брата, который бежал в Путивль, и установил собственное правление. Роман также оказался охочим до власти человеком, в результате чего в 1210 году бояре попросту призвали венгров и заменили его на Ростислава Рюриковича (сына того самого Рюрика, который был тестем Романа Мстиславича). Впрочем, и Ростислав почему-то хотел больше власти, в результате чего бояре вновь призвали на правление Владимира Игоревича….
Вот только Игоревичи из всего произошедшего быстро извлекли урок, и объединили усилия. Теперь они понимали, насколько опасны галицкие бояре, и потому развернули против них масштабные репрессии, следуя примеру князя Романа. Однако если Роман был осторожен с ними, подвергая гонениям лишь наиболее одиозных бояр, то братья оказались куда менее сдержаны и умелы в подобных вещах. Согласно летописи, были казнены несколько сотен бояр и богатых горожан Галича, из-за чего князья настроили против себя уже не одно лишь боярство, но и общину. В результате этого бояре решили переобуться в прыжке, и вернуть на княжение малолетнего Даниила Галицкого, которого легко можно было бы контролировать, написав его венгерскому «патрону» — Андрашу II. Тот в 1211 году вторгся на территорию княжества, и добился победы над нестройным воинством Игоревичей. О Владимире с тех пор нет никакой информации; Роман и Святослав же попали в плен к венграм, а те передали их в руки галицих бояр. Решив преподать урок будущим князьям и отомстить за убитых родственников, галичане повесили обоих братьев на дереве. Больше нигде и никогда на Руси князей по решению вече не казнили.
По требованию венгров князем вновь стал сын Романа Мстиславича, да и бояре вроде бы не особо сопротивлялись. Таким образом, в 1211 году в Даниил все же стал князем в Галиче, не имея реальной власти. Времени у него, впрочем, тоже было мало.
Цирк продолжается
Даниил Романович, будучи еще 9-летним мальчиком, сильно зависел от своего окружения в общем, и матери Анны Ангелины в частности. Собственно, именно она все это время тянула на себе отстаивание политических интересов своего сына, пользуясь поддержкой некоторых бояр и родственников, добиваясь от польских и венгерских правителей того, что ей было необходимо. И, конечно же, когда Даниил сел править в Галиче, она принялась брать в руки все рычаги власти, дабы укрепить положение себя и собственного сына в городе. Боярам это не понравилось, и они решили попросту изгнать ее из города, чтобы превратить молодого княжича в собственную марионетку. Само собой, византийская гордость нашей принцессы не могла спустить такое с рук каким-то хамоватым русским варварам…
Градус беспредела происходящего набирал обороты со скоростью поезда, прущего по прямой и опаздывающего по расписанию. В начале 1212 года Анна вернулась вместе с венгерским войском, и заставила бояр смириться с ее пребыванием в Галиче, попутно приструнив их чрезмерно разбушевавшиеся амбиции. Однако стоило венгерским войскам уйти, как боярство взбунтовалось. Опять. И Анна отправилась в изгнание. Опять. Правда, на сей раз, вместе с сыном, так как происходящее всерьез заставляло опасаться за его сохранность. Бояре, недолго думая, пригласили править в город Мстислава Немого – уже старого князя Пересопницы, небогатого и лишенного больших амбиций, что делало его удобной марионеткой.
А Анна поехала в Венгрию. Опять. И попросила помощи Андраша II. Опять. И тот вышел в поход. Опять. Кто раньше не смеялся с происходящего – теперь засмеялись, а кто смеялся до этого – уже смеяться не могли…. Поход провалился, так как венгерская аристократия устроила заговор, и убила королеву Гертруду Меранскую, которая позволяла себе в Венгрии еще больше, чем Анна Ангелина в Галиче. Само собой, король в ответ на такие новости развернул свое воинство, и затея провалилась – но одного лишь слуха о ее приближении хватило, чтобы очередной галицкий князь раньше срока покинул свой пост, сбежав обратно в Пересопницу. Да, опять….
После такого бояре решили избавиться от мучительного выбора, какую же марионетку посадить княжить в Галиче, и просто избрали князем боярина Володислава Кормиличича, главу всего прогрессивного боярства города. И если раньше все происходящее еще имело какую-то шаткую связь с традициями и установленными порядками, то посадка в качестве князя человека, который не был Рюриковичем или представителем иной монаршей династии, была совсем не по понятиям. Уже в 1213 году против Кормиличичей образовалась сильная коалиция из Мстислава Немого, волынских князей, поляков и венгров. И опять (да, черт возьми, опять!) из-за Галича соседним правителям пришлось прислать большое войско. Галицкое боярское войско было разбито, но город держался, в результате чего союзникам пришлось отступить.
Впрочем, праздновать победу Кормиличичам было рановато. Польский князь Лешек Белый и король Венгрии, Андраш II, собрались в Спише, дабы решить раз и на всегда проблему с Галицким княжеством. Оставлять все как было никто не собирался, но и постоянно вмешиваться во внутренние дела было нельзя – это просто отвлекало все внимание и ресурсы государей от других дел. Боярскую вольницу в Галиче надо было прекращать. В результате был принят ряд решений, и в 1214 году польско-венгерское войско вновь вторглось в княжество, и на сей раз взяло его столицу. Володислав Кормиличич и ряд бояр были вывезены в Венгрию, где их следы теряются. В Галиче разместился венгерский гарнизон, а на место князя посадили Коломана, сына Андраша, который обручился с дочерью Лешека Белого, Саломеей. Галицкое княжество превратилось в кондоминиум Венгрии и Польши, последняя по старой доброй традиции посадила гарнизоны в Червенских городах и Перемышле. Проблема была решена – правда, без всякой выгоды кому-либо, кто считал себя русским человеком.
Но вы же не думаете, что на этом все закончилось?
А что Волынь?
После изгнания Игоревичей во Владимир-Волынском обосновался князь белзский Александр Всеволодович. Власть он получил при помощи поляков, и был фактически зависим от князя Лешка Белого. Дабы закрепить эти связи, Лешко даже женился на дочери Александра, Гремиславе. Это, впрочем, ни разу не спасло князя от попадания в немилость, в результате чего уже в 1209 году поляки силой сместили его, и посадили княжить Ингваря Ярославича, князя Луцкого. Однако эта кандидатура пришлась не по вкусу боярам и общине столичного града, которые все еще имели немалый политический вес, и потому в 1210 году Александр смог вернуть княжество в свои руки, вслед за чем во Владимире воцарился относительный порядок на целых 5 лет. За это время он успел поучаствовать в ряде походов на Галич в составе союзных войск, а также сразиться с литовцами, которые заняли северные территории государства Романа Мстиславича. С литовцами ничего хорошего не вышло, и такие города как Новогрудок и Городно перешли в распоряжение литовских князей.
Романовичи в это время были разделены – Даниил находился при дворе Андраша II, а Анна с Васильком остались при дворе Лешека Белого. Тот позаботился об их интересах, правда, весьма своеобразно, выделив Васильку в 1207 году княжество в Белзе, где он правил до 1211 года. Кроме того, Василько в 1208-1210 годах занимал еще и пост князя в Берестье (Бресте). Никакого политического веса он сам по себе не имел. Анна Ангелина же, будучи мудрой женщиной, быстро осознала, что Лешек Белый планирует в будущем потихоньку взять под свое владение всю Волынь. Вдовствующая княгиня не собиралась такой ценой платить за отстаивание интересов своих сыновей, и отношения ее с польским князем оставались достаточно прохладными.
Согласно Спишскому соглашению, венгры и поляки забирали у Романовичей Галич не просто так, а в обмен на контроль над Волынью – т.е., город Владимир должен был достаться Даниилу. Александр, само собой, отказался покидать злачное место, в результате чего полякам пришлось выковыривать его оттуда силой. Вернувшись в родной Белз, он затаил обиду на Романовичей, и попытался в 1215 году вернуть утраченное ранее, воспользовавшись ухудшением отношений между ними и поляками. Однако и Даниил, и Василько уже подросли, и по меркам того времени были вполне себе взрослыми, а самое главное – весьма способными правителями. Даниил рос прирожденным лидером и полководцем, а Василько, также обладавший неплохими навыками, но куда более нерешительный, оказался практически идеальным помощником при своем брате. Владимирская же община, после долгих метаний и ошибок, вернулась к тому, с чего начинала, и стала выказывать полную лояльность сынам Романа Мстиславича. Благодаря этому юным Даниилу и Васильку удалось отразить атаку Александра Всеволодовича, и даже перейти в контрнаступление. Впрочем, больших успехов в этом им достичь не удалось из-за вмешательства поляков и Мстислава Удатного.
И все же Романовичи вышли из этой ситуации победителями. Тяжелые детские годы были прожиты, наступило юношество – а в юношах люди уже начинали видеть своих лидеров. Волынь, пускай ослабленная и разделенная, теперь была в их руках, и можно было понемногу собирать воедино осколки наследства Романа Мстиславича. Неудача Александра Белзского показала, что у молодых князей есть клыки, и в будущем от братьев можно было надеяться на великие свершения. Особенно талантливым оказался Даниил, унаследовавший лучшие черты своих родителей, уже с малых лет показывавший способности умелого правителя. Борьба за восстановление Галицко-Волынского княжества только начиналась.
Мстислав Удатный
Князь Мстислав Удалой ведет новгородцев на битву с суздальцами. Художник Н.А. Кошелев
Союз венгров и поляков оказался весьма непродолжительным. Уже в 1215 году венгры стали вытеснять поляков из Галицкого княжества, претендуя на единоличное правление. Лешек Белый, имея меньше сил и прекрасно понимая, что сам он с венграми бороться не сможет, стал искать союзников. В этом ему, судя по всему, помогла Анна Ангелина, в чьих интересах также было появление новой фигуры в политике Юго-Западной Руси, которая смогла бы сломать сложившийся порочный треугольник между венграми, поляками и галицкими боярами. Поддержку готовы были оказать городские общины, так как венгерское господство на галицкой земле оказалось весьма обременительным, начиная от насилий, творимых венгерскими гарнизонами, и заканчивая насаждением католичества. Такой человек был найден достаточно быстро, и воевать с венграми с Новгородской земли прибыл князь Мстислав Удатный.
Этот полководец был одним из самых боевых, способных и ярких князей на Руси в ту эпоху. Вся его жизнь проходила в сражениях – с другими князьями, крестоносцами, чудью, а позднее – венграми, поляками и монголами. К 1215 году он уже имел громкую репутацию, и в его дружине числилось немало лихих воинов, которые под началом своего князя прошли немало сражений. Он достаточно быстро откликнулся на приглашение, явился к Галичу с войском, и заставил королевича Коломана бежать в Венгрию. Легкость, с которой он справился с мадьярами, была впечатляющей – но в том же году венгры смогли вернуть под свой контроль княжество, так как Мстислав Удатный явился налегке, и не был готов к серьезной войне.
А серьезная война началась с 1217 года, когда он разобрался со всеми своими делами в Новгороде, и уделил максимум внимания Галичу. Особенно успешной оказалась кампания 1218 года, когда русские войска смогли воспользоваться тем, что значительная часть венгерских войск отправилась в очередной крестовый поход. Мстислав вновь завладел Галичем, и стал выстраивать местную политику. Он быстро приметил способного Даниила Романовича, и выдал за него свою дочь, Анну. Где-то в это же время было решено, что Даниил позднее станет наследником Галича в обмен на опеку детей Мстислава Удатного. Вместе они выступили в качестве союзников сразу против двух сильных врагов – Лешека Белого, которого русичи «прокинули» с его требованиями русских городов, и венгров. Кроме того, при активном участии матери Даниил заключил договор с литовскими племенами, которые, пользуясь его поддержкой, начали большие набеги на Польшу, стремясь лишить ее возможностей вести серьезную войну на Руси.
Кампания 1219 года оказалась очень масштабной, польско-венгерская армия осадила Галич, который защищал Даниил, пока Мстислав собирал на востоке войска своих родственников и союзников, но большого сражения в результате по каким-то причинам не вышло. Волынский князь оставил город вместе со своими войсками, и венгры на какое-то время вновь завладели им…. Чтобы вскоре вновь его потерять. Мстислав Удатный, в конце концов, подключил к войне половцев, и после двух новых походов к 1221 году захватил Галич, заодно взяв в плен Коломана Венгерского. Андраш II, желая освободить своего сына, был вынужден пойти на переговоры, на которых признал Мстислава галицким князем. Тогда же Удатного признала и местная община, и бояре, в результате чего, казалось, наконец-то воцарился мир.
Превратности судьбы
В 1223 году, все еще будучи союзниками, Даниил и Мстислав Удатный вместе с половцами и рядом других русских князей отправились в поход далеко в Степь, чтобы сразиться с монголами. Закончилось все это битвой на Калке, о которой рассказано уже предостаточно. Стоит лишь добавить, что это оказался последний раз, когда два князя действовали в качестве союзников. Уже вскоре после возвращения из похода Александр Белзский, все еще претендуя на власть во всей волынской земле, смог вбить клин между галицким и волынским князьями, и Мстислав посчитал, что Даниил представляет для него угрозу. В начавшейся после этого усобице галицкий князь занял сторону Александра, однако не проявил большой активности. Даниил благодаря этому вновь показал белзскому князю, где раки зимуют, и тот был вынужден пойти на примирение.
Несмотря на отсутствие активной конфронтации, пути Мстислава Удатного и волынского князя разошлись. В 1226 году венгры вновь попытались вернуть себе во владение Галич, но были разбиты князем у Звенигорода. Тем не менее, стареющий Мстислав пошел на мир, который был выгоден прежде всего венграм. Одна из его дочерей выходила замуж за сына венгерского короля, который носил имя Андраш, а сам венгерский королевич назначался наследником Мстислава в Галиче – тем самым разрывались договоренности с Даниилом Романовичем. В этом же году Андраш получил во владение Перемышль, а в 1227 году Удатный и вовсе удалился в Понизье (современное Подолье), отдав Галич зятю. Все заканчивалось тем же, чем и начиналось – венгерским господством.
Даниил же продолжал борьбу с Александром Всеволодовичем, который не унимался. Вновь пришлось восстановить старый союз с поляками, так как Александр призвал Мстислава Немого, Владимира Рюриковича Киевского и половцев. И опять волынское княжество, благодаря тесному взаимодействию князя, бояр и общины, смогло отразить все атаки противника. Более того – Мстислав Немой, отвергнув лествицу, в обмен на защиту наследственных прав своего сына завещал Луцкое княжество, где он на тот момент правил, Даниилу. Мстислав умер в 1226 году, его сын Иван – в 1227, и после решения вопроса с племянниками умершего в Луцке обосновался Василько Романович. Понемногу решались вопросы и с другими князьями, в результате чего усилившаяся было раздробленность Волыни понемногу обращалась вспять. Чем больше сил становилось у Даниила в руках, тем быстрее шел процесс возрождения отцовского государства. В ход шла и политика – в 1228 году Даниила в Каменце осадила большая армия нескольких князей и половцев, но тот смог расстроить ряды союзников, и даже перенаправить половцев на венгерские территории, в результате чего удалось не только снять осаду города, но и нанести ответный удар по Киевскому княжеству.
В 1228 году, когда умер Мстислав Удатный, и Андраш Венгерский вступил в полные права князя Галича, у Даниила имелись значительные ресурсы, союзники и опыт их применения в сложившихся условиях. Утверждение венгерского господства в Галицком княжестве категорически не понравилось ни общине, ни боярам. Правда, боярство прекрасно знало методы Романовичей, и потому разделилось на две партии, но верх в результате взяли те, кто считал мадьяр большим злом. Даниил получил приглашение на галицкий стол. В 1229 году Галич был осажден и вскоре взят; свергнутый Андраш был почетно провожен до границы лично Даниилом. С этого момента уже можно было начинать говорить о возрождении Галицко-Волынского государства, хотя бороться за признание этого предстояло еще полтора десятилетия.
