Поскольку теория эволюции проникла в умы до самых костей, часто можно видеть рассуждения: мол, вот, ты наехал на кого, теперь неудобно, прихватил малехо чужого, нехорошо. Но что делать! Мы — результат естественного отбра, миллионы и миллиарды лет наши предки хавали и побеждали, это просто в крови, тут уж никуда — против миллионов и миллионов лет, против генов, ну куда там выступать. Да, прихватил малехо лишнего, наехал и победил. Ничего. Прости себя, это — наследственность.
И потому можно встряхнуть и вывернуть изнанку на лицо. Мы — дети последовательных неудачников. Давным-давно, чуть ли не в кембрии, а может, и в эдиакаре, разошлись предки первичноротых и вторичноротых. На планете царили предки членистоногих, всякие трилобиты, такие подводные мокрицы, и прочие членистые ребята, и предки моллюсков, и сбоку ютились вторичноротые, у которых рот не прямо там, где анус, а с другой стороны, чем они и отличаются от простых и честных зверей иной природы. Пытались вторичноротые выжить пытались, да все и перемерли, от них и остался-то черенком только мир иглокожих, всяких морских ежей — и совсем уж невидная веточка хордовых, на которых смотреть страшно, такая хлипкая веточка, асцидии эти, аппендикулярии. Так мы проиграли в кембрии, что-то 500 миллионов лет назад.
Потом немного расправились, рыбы пошли плавать. В рыбьем мире много было вариантов. Наши предки — из самых лузеров. Победили, конечно, лучеперые рыбы, караси да щуки. Серьезная рыба, эффективная. А проиграли всякие кистеперые, которые убрались в мелкие да невидные экологические ниши и спрятались там от честной конкуренции. Эти кистеперые, считай, вымерли, перекинулись в ископаемых, там всего-то и осталась малая веточка на развод, полезла от отчаяния на сушу. Проиграли океан, ушли в практически непригодные для жизни условия, прозябать да горевать.
Выйдя на сушу, в отсутствие конкурентов доигрались до рептилий. Их был целый мир, совершенно разных, и там противостояли две группы. С одной сторооны — динозавры, конечно, но там и предки птиц современных, и крокодилы, и змеи. В общем, все рептилии — это диапсидные рептилии, такая победительная группа. Нормальные звери, все при них. Вес, рост, интеллект, зубы, двуногость… А проиграли — синапсидные рептилии, в пермском и трасовом периоде было их множество, но повыбили их эволюция на пару с естественным отбором. Наехали и повыбили. Эти синапсидные, зверообразные рептилии и стали предками млекопитающих, наследственно-проигравших. В расцвете синапсидные были здоровенные, крупные такие, заглядение, а как проиграли — одна мелочь пузатая да волосатая осталась. От них всякие мыши и пошли.
Примитивных млекопитающих много было, но ежели грубо — соревновались между собой две примитивные группы, грызуны да приматы. Те и другие под одно заточены, мелкие такие шнырливые и проникающие тварюшки. И грызуны, конечно, победили, мыши наглые приматов потеснили да повытеснили. Вышибли из привычных мест обитания, загнали на деревья, сделали из честного примата — тонкого лори. Видели? Лузер. Грызуны с зайцами вместе объединились и приматов нещадно обыграли. Вот от несчастной жизни они там, на деревьях, в маргинальном местообитании, и дошли до жизни такой, нашей.
Это же не повод для грусти, правда?
