Ирландские войны. Часть XX Герои и предатели Изумрудного острова
Содержание:
Несмотря на вердикт королевы, споры при дворе касательно решения английского наместника — лорда-президента Артура Грея де Уитона перебить сдавшихся в Смервике солдат «Священного отряда» не утихали.
В чём причины «беззубости»?..
Кто-то говорил, что армии де Уитона (3-4 тысячи человек) содержать в плену порядка 500 иностранцев «было бы затруднительно» — мол, на них не хватило бы провизии. Аргумент этот весьма слабый — у англичан в бухте Смервика болталось 8 военных кораблей и 4 провиант-шипа. Это позволяло не только там всех пленных разместить, но и не дать им умереть от голода — эскадра имела провиантский запас на полгода!
Другие старались действия наместника оправдать. Мол, тот же Альба при взятии Гарлема перерезал в три или четыре раза больше людей, чем погибло при Смервике. Маркиз де Санта-Круз после боя у Азорских островов казнил экипажи французских и английских кораблей. Да тот же Маркварт, участвовавший в Смервикской резне, впоследствии попал в руки О’Конноров, которые отчекрыжили ему член, содрали с живого кожу и посадили на кол. В общем: «Не мы такие — жизнь такая!»
Елизавета I в окружении придворных
Влезать в эти дрязги, по большей части обусловленные исключительно придворными интригами, мы не станем, ибо уже знаем — Елизавета вполне одобрила решение Артура Грея. Куда интереснее понять, почему покойный «Священный отряд» № 2, возглавляемый итальянским капитаном Бастиано ди Сан-Джузеппе, выступил столь «беззубо»? Ведь осуществив успешную высадку в Смервике, папские солдаты почему-то там и застряли. Почему?
Думается, здесь сыграл свою роль целый комплекс причин. Первая из них — неудачный выбор места высадки. То есть, конечно, находившийся у чёрта на куличках Смервик был хорош своей удалённостью от районов, контролируемых роялистами. Но при этом в Смервике не имелось и многочисленного населения, на помощь которого ди Сан-Джузеппе мог бы опереться. «Анналы Четырёх Мастеров» прямо говорят, что высадись «Священный отряд» не в деревенской глуши, а в Лимерике, Корке или Гэлуэе, итальянцы и испанцы вполне могли бы рассчитывать пополнить свои ряды кучей местных добровольцев. Тем более, что как раз ради такого случая ди Сан-Джузеппе привёз с собой 5 000 единиц стрелкового оружия.
Второй причиной пассивности «Священного отряда», видимо, следует считать стремление итальянского капитана дождаться встречи с повстанцами Джеральда Фитцджеральда, графа Десмонда, и Джеймса Юстаса, виконта Балтингласа, а уж затем… На практике это ожидание для ди Сан-Джузеппе обернулось лишь потерей времени.
Причина № 3 — отсутствие поддержки действий папских солдат со стороны моря. Едва отконвоировав десант на Изумрудный остров, испанская эскадра Хуана Мартинеса де Рекальде тут же легла на обратный курс. Это лишило ди Сан-Джузеппе не только связи с Испанией, мощной корабельной артиллерии и защиты от английского флота, но и возможности оперативно перебрасывать морем свой отряд из Смервика в любую другую точку ирландского побережья.
Наконец, имелась и четвёртая причина — возможно, самая главная. Еда. Её в Смервике и его окрестностях оказалось очень мало, что изрядно «стреножило» ди Сан-Джузеппе и его людей.
Вообще, в те времена в командных структурах государств Европы довольно часто бытовало мнение, что стоит только двинуть на врага армию побольше, и — вуаля! — дело в шляпе. Таким «малозначительным» вопросом, как обеспечение армии провизией, большинство королей интересовалось постольку поскольку — мол, «я не тактик, я — стратег!»
Например, в случае с экспедицией в Ирландию тот же Филипп II и его советники искренне надеялись, что «Священный отряд» будут кормить местные поселенцы. Да-да, те самые поселенцы, которые в результате поборов, погромов, разорений, грабежей и угона скота, обрушившихся на охваченные мятежом ирландские территории, сплошь и рядом сами дохли от голода, как мухи.
То есть в Эскориале просто не понимали логистических проблем в Ирландии в принципе!
Вполне возможно, большая иностранная армия, тем более на первых порах поддерживаемая ирландцами, и смогла бы завоевать господство на Острове, но дальше… Дальше из-за недостатка снабжения неизбежно начались бы реквизиции, грабежи и прочие подобные «прелести». Что автоматически вылилось бы в войну ирландцев с новой иностранной армией.
В этом смысле Ирландия оказалась очень похожа на Кавказ — теоретически завоевать нетрудно, а вот удержать завоёванное…
Своевременность перерезанных глоток
Ну а теперь перенесёмся в Коннахт, где местный лорд-президент Николас Мэлби железной рукой навёл порядок. Почти. Потому что после восстания Балтингласа и слухов о высадке папистов в Смервике в Коннахте всё пошло наперекосяк.
Брайан О’Рурк присоединился к мятежникам и внезапно атаковал Мэлби в Литриме. На тот момент у лорда-президента под рукой имелось всего 400 человек, из них половина — «совершенно необученных, которые не знали, с какой стороны держать копьё». Советники Мэлби опасались активных действий и предлагали отсидеться в замке. Но лорд-президент давно усвоил, что лучшая защита — это нападение, а здоровая наглость — залог удачи.
Сэр Ричард Бингхем
Уклонившись от лобового столкновения с Брайаном, Мэлби с сотней солдат ураганом промчался по землям О’Рурков, спалил Брефни и разорил почти десяток деревень. Потом Мэлби угодил в довольно щекотливую ситуацию — мятежники прижали его отряд к берегу моря. Помощь, как и положено в голливудских блокбастерах, явилась в самый последний момент. Корабли адмирала Ричарда Бингхема с предельной дистанции залпами своих пушек распугали ирландцев. Героический Мэлби тут же бросился в контратаку, догнал, опрокинул и прогнал мятежников.
В ходе новой кампании в Коннахте лорд-президент опирался на поддержку Улика Бёрка. Увы, этот союз оказался недолгим. Сначала на сторону мятежников перебежали братья Улика Джон и Уильям. В связи с этим Мэлби поинтересовался намерениями самого Улика. Тот уверил лорда-президента в своей полнейшей верности и… через несколько дней тоже «утёк» к повстанцам.
Объединённый отряд Бёрков занялся экспроприацией зерна в роялистски настроенных деревнях. При этом мятежники объявили, что повесят всех священников, которые откажутся проводить мессы. Бёрки сожгли Лохри, а также разорили множество замков между Шенноном и заливом Голуэй. Выступление Бёрков на стороне мятежников отрезало Мелби от войск Томаса Батлера, графа Ормонда, и Артура Грея де Уитона. Судьба Голуэя, где не имелось ни артиллерии, ни провианта, повисла буквально на волоске. Однако известие о резне в Смервике резко поумерило пыл восставших. Теперь Коннахт уже не бурлил, а, скажем так, побулькивал. Это к вопросу о том, сколь полезно бывает порой своевременно перерезать несколько сотен чужих глоток…
И всё же положение английских войск в Ирландии оставалось довольно проблематичным. Особенно — с точки зрения их финансирования. Де Уитон образно охарактеризовал этот аспект как «делать кирпичи без соломы» (английская идиома. Переводится как «работать, не имея нужного материала», «делать что-то из воздуха»).
6 000 фунтов в месяц (на почти 7 000 человек!) — так казначей Уоллоп (Wallop) оценил потребность в деньгах действовавшего в Ирландии воинского контингента. Это были явно несусветные фантазии, поскольку согласно даже ордонансам Генриха VIII солдат должен был получать 1 шиллинг в день или 1.5 фунта в месяц.
Вся эта арифметика совершенно не учитывала того, что солдат за свой счёт не только одевался, но и питался. При таких условиях солдату и в самой Англии-то на королевское жалованье прожить было непросто, а уж в Ирландии — просто невозможно.
Во-первых, провизия на Изумрудном острове год от года стремительно дорожала.
Во-вторых, еды, пива и вина на Острове постоянно не хватало.
Так, один из снабженцев (victualler) Корка предупредил Томаса Батлера, что запасов вина и сухарей осталось ровно на двенадцать дней, кроме того, в Корке не осталось никаких ингредиентов для приготовления пива — всё кончилось! А что не кончилось, то, используя современные аналогии, стоило, как крыло от «Боинга».
Граф Ормонд в очередной раз напрямую обратился к королеве Елизавете:
«Я знаю, что к разговорам о деньгах Ваше Величество относится болезненно и не особо их любит. Однако я также знаю, что Вашему Величеству интересно, сколько еды осталось у Ваших войск в Ирландии. У меня за все кампании никогда не было провианта на сумму более чем 100 фунтов стерлингов. Те, кто утверждает Вам иное, скорее всего, лгут или лгут Вашим советникам, причём не только в этом вопросе, но и в других вещах».
Униформа армии Елизаветы I
Второе письмо Елизавета получила от сэра Уильяма Стэнли:
«Солдаты из Англии прибывают самого плохого качества. Воевать они не умеют, а получив обмундирование и припасы, чаще всего бегут, иногда — в Англию. При этом если беглецов ловят — к ним не применяют никакого наказания. Что провоцирует их на очередные нарушения дисциплины».
Стэнли сообщил королеве, что Совет по делам Ирландии своей властью решил ввести твёрдые закупочные цены на провиант, а поставщикам, пойманным на взяточничестве и поставке некачественного товара, впредь будут отрезать уши. Догадываясь, что в коррупционных схемах поставок в Ирландию провизии по многократно завышенным ценам замешаны и люди из её ближайшего окружения, Рыжая Бесс поинтересовалась у Уоллопа, часто ли придворные берут взятки? Тот ответил, что да, что-то о взятках слышал, «однако я, Ваше Величество, никогда никому не дал и не взял ни пенса».
Граф, шлюхи, королева и Тауэр
Временно попрощаемся с Лондоном и вернёмся в Ирландию.
Когда де Уитон умчался в Манстер щемить «Священный отряд», то за старшего в Пэйле остался граф Килдэр — тот самый, который не решился схватить виконта Балтингласа и тем самым предотвратить его участие в мятеже. Де Уитон взял с Килдэра клятву защищать Дублин с юга. Стартовые условия для того, чтобы эту клятву сдержать, у графа имелись неплохие — наместник выделил Килдэру 1 400 солдат и жалование на три месяца вперёд. Вдобавок к этому ещё 600 английских солдат находились на границе Ольстера. В случае необходимости они могли прийти к Килдэру на помощь. Однако граф решил… ничего не делать.
В драке Килдэр участвовать он не хотел, намереваясь по возможности отсидеться в тылу, а затем примкнуть к победителю. Первоначально в Пэйле пассивное поведение графа списывали на его хладнокровие, затем — на некий хитрый план. Потом надежды англичан на Килдэра совсем упали под плинтус и Дублинский Совет обвинил графа, а также его зятя, барона Делвина, в заговоре «с целью обратить войну себе на пользу, обещая всё, но не делая ничего».
Килдэр на допросе клялся и божился, что он вовсе не против активных действий. Он как раз всей душой за! Далее шёл косплей генерала из «Федота-стрельца» Филатова:
«Мне бы саблю да коня — Да на линию огня! А дворцовые интрижки — Энто всё не про меня!»
Словом, Килдер, по его словам, давно бы уже рубился по колено в крови, если б не хроническая нехватка солдат.
Доводы Килдера произвели впечатление на Дублинский Совет. Графу предложили принять под своё начало ещё 600 воинов или же получить из казны деньги, чтобы нанять эти 6 сотен солдат самостоятельно. Главный защитник Пэйла, конечно, выбрал второй вариант. Получив наличность, Килдэр собрал 400 каких-то оборванцев, а сэкономленные таким образом монеты спустил в кабаках и со шлюхами. Уоллоп по сему поводу возмущённо писал:
«Тратить по пять фунтов на поход в бордель — это безумие! Особенно если знать, что это казённые деньги!»
Бордель второй половины XVI века
Дополнительно подбросило дровишек в разгорающийся костёр скандала письмо, которое отправил в Дублин Мэлби. В нём лорд-президент Коннахта напомнил Совету, что Килдэр должен не таскаться по проституткам, а оборонять южное направление. Но
«насколько я знаю графа, он предпочтёт бездействие действию. Думаю, Совету должно быть ясно, что те ирландцы, которым мы доверили вести войну, воевать не будут, и мы в наших усилиях можем положиться только на английских офицеров и солдат»,
— добавил Мэлби.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Дублинского Совета, стал набег Фиаха МакХью О’Нилла на Раткул в десяти милях от Дублина. Килдэр не только не защитил селение, но и не стал преследовать мятежников.
Де Уитон, вернувшийся после одоления «Священного отряда» в Дублин, обнаружил, что взаимоотношения между местными официальными лицами и Килдэром вот-вот дойдут до поножовщины. На организованном по второму кругу — теперь в присутствии наместника — расследовании деятельности графа Килдэр валил всё на Делвина, тот — на графа, и оба яростно обвиняли своих офицеров.
Поскольку наказать кого-то всё же было нужно, крайним сделали барона, отправив его в тюрьму. Килдэр, впрочем, недолго радовался. На новом заседании Совета кто-то вспомнил о том самом случае, когда граф не задержал Балтингласа, после чего Килдэра мигом обвинили в пособничестве мятежнику. По сему поводу Уоллоп меланхолично ответил, что «из людей, родившихся в Галилее, всегда выходили либо святые, либо идиоты», намекая на положение графства Килдэр, зажатого между владениями Ормонда и Пэйлом, как древнеизраильская Галилея была зажата между Иудейским царством и филистимлянами.
По итогам всей этой эпопеи Килдэра приговорили к принудительной продаже его земель, приносивших 3 000 фунтов дохода, всего за 1 500 фунтов, «дабы компенсировать казне убытки». Уоллоп добавил:
«Единственный путь к повиновению в этой стране лежит через суровость, предатели должны расплатиться, в том числе и деньгами, и землями. Государственную измену все-таки стоит оплачивать за свой счёт, а не за казённый».
Килдэр и Дэлвин с такой постановкой вопроса оказались категорически не согласны, так что де Уитон отправил надоевшую ему «сладкую парочку» оправдываться перед самой королевой. Сумеют доказать свою невиновность — ради бога. Не сумеют — в Тауэре двумя постояльцами станет больше. Стэнли же писал Уолсингему:
«Мне хотелось бы узнать мнение Вашей Милости — что лучше? Должны ли заговорщики отвечать за свои деяния за счёт собственных средств, и мы будем резко реагировать на любые попытки измены, или все их деяния следует воспринимать как ошибки, которые должны быть приняты снисходительно и прощены? Верит ли Её Величество в то, что изменник раскается и преобразится в добропорядочного подданного, или мы предоставим решить всё закону, который суров, но закон? На мой взгляд, сейчас мы чётко должны выбрать — либо путь «мягкой силы», либо «воздастся всем по делам их». Середины не получится».
Карта Ирландии XVI века
Артур Грей в донесении королеве с горечью отмечал:
«Рабское поклонение перед Папой и жажда денег есть преткновение для любых знатных родов Ирландии».
Тем временем оставшийся без отцовского присмотра сын и наследник Килдэра сбежал к О’Коннорам и попытался примкнуть к повстанцам. Де Уитон потребовал вернуть беглеца, пригрозив, что в противном случае виновные в укрывательстве сына графа Килдэра, их родственники, а также родственники их родственников жестоко поплатятся за неподчинение наместнику королевы Елизаветы. Злить человека, потерпевшего унизительное поражение при Гленмалуре и позже устроившего резню в Смервике, О’Конноры не рискнули. Беглеца выдали англичанам, а те отправили задержанного вдогонку за его отцом.
Елизавета I была несколько удивлена, когда получила от де Уитона «посылку» в виде графа Килдера, его зятя и его сына, причём все трое обвинялись в государственной измене. Последнее с ненулевой вероятностью означало смертный приговор. Делать из Килдера и Ко мучеников Рыжая Бесс не захотела. Прямые обвинения в госизмене с ирландской троицы королева сняла и даже вернула задержанным их земельные владения. Граф Килдэр по такому поводу долго рассыпался в благодарностях и восхвалял милость королевы. Дослушав комплименты, Елизавета распорядилась «за небрежение обязанностями и бездеятельность» отправить всех троих в Тауэр. А то ишь!..
источник: https://fitzroymag.com/right-place/irlandskie-vojny-chast-xx/
