Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альт-исторический цикл про Великих Медичи, и сегодня настал черед первых десятилетий существования единой Итальянской империи. Рассказано будет об императоре Алессандро II, слиянии старых государств в одну социально-политическую общность, экономический бум и многое другое.
Содержание:
Алессандро II
Алессандро II Итальянский и Мария Карлотта Бельгийская
У Алессандро I Объединителя было много детей, и некоторые из них отличались выдающимися талантами или уникальными характерами, что сильно выделяло их из числа сверстников. Первенец императора, названный в честь отца, таковыми талантами или особенным характером не обладал. Он был худощавым, привлекательным, обычно сдержанным и скупым на слова. В общении он был прост, хотя за маской простоты скрывалось знание 12 языков основных европейских держав и холодный аналитический ум. Главные умения принца Алессандро сложно было назвать выдающимися или великими, но, как ни странно, именно они оказались востребованы в Италии с 1850 года. Педантичность, трудолюбие, усидчивость, способность заниматься государственными делами по 16-20 часов в день, интеллигентность, заинтересованность в улучшении положения своего народа и государства, определенные дипломатические и навыки, но главное – четко сложенное мышление, что позволяло ему со скромным видом творить настоящие организаторские чудеса. Все это как нельзя кстати пригодилось Италии в то время, когда она еще представляла из себя конгломерат разных государств под началом одного монарха, и ей еще предстояло стать на самом деле единой и целостной.
Супругу Алессандро, уже ставший императором, был волен выбирать сам. Определенный интерес вызывали у него союз с прусским королевским домом, так как с Пруссией у него были общие интересы, однако на выданье оказалась лишь одна невеста подходящего возраста из дома Гогенцоллернов – Мария Анна, с которой, увы, дело не сложилось из-за ее стойких протестантских воззрений, которые религиозный Алессандро II считал для католической Италии нежелательными. Потому поиск продолжился среди католических невест, и лишь в 1856 году он смог сначала помолвиться, а в 1857 году пожениться на дочери короля Бельгии, Марии Карлотте. Это была поистине одна из лучших невест Европы, ревностная католичка, но при этом сторонница светских идеалов, образования, развития, общественных свобод, и прочего-прочего [1]. Как и Алессандро, Мария Карлотта была абсолютно уверена в том, что править ей предназначено самим богом, и что она попросту обязана сделать все, что сможет. В результате этого Италия получила крайне деятельную пару монархов, активно участвующую в государственных делах, и имеющих четкое видение будущего страны – которое, к счастью, окажется преимущественно верным и благоприятным для Италии. Всего в браке у них будет всего двое детей:
- Алессандро III (1864-1925), Принц Тосканский. Женат на Софии Прусской.
- Джованни (1865-1933), герцог ди Павия. Женат на Марии Аннунциате Австрийской – брак этот был первой попыткой как-то наладить крайне испортившиеся отношения между Веной и Римом. Увы, первый блин вышел преимущественно комом – супружеская жизнь состоялась, но улучшения отношений между государствами не случилось. В возрасте 15 лет стал царем Болгарии.
Зачатие каждого из двух детей было связано с большими проблемами, и после родов второго ребенка, несмотря на постоянные попытки и лечение, супруги больше не смогли иметь детей. Впрочем, это их не сильно волновало, так как вопрос с наследниками был решен, и монархи смогли целиком погрузиться в управление государством.
Увы, лучшие его умения, в конце концов, Алессандро II и сгубили. Он очень много времени тратил на дела государства, и мало – на детей; с супругой монарх не разругался исключительно потому, что она целиком разделяла его интересы, и проводила с ним много бессонных ночей в решении важных вопросов. Несмотря на крепкое здоровье в юношеские годы, частое недосыпание, недоедание, стрессы подтачивали крепость организма. К 40 года Алессандро уже имел изрядный букет заболеваний различной степени тяжести, а в 1882 году он узнал, что болен чахоткой. В то время эта болезнь так или иначе означала преждевременную смерть, и императору пришлось уменьшить время занятия государственными делами, все больше поручая министру-президенту и супруге, и проводить много времени в лечебницах и на курортах. Увы, конец был предрешен – в 1885 году, в возрасте 53 лет, Алессандро II умер. Как и отца, его хоронила вся страна, а многие представители зарубежных правителей выражали свои сочувствия. При нем Итальянская империя окончательно оформилась как великая держава, и была сплавлена в единый организм, пускай и с некоторыми местными отличиями. Достаточно быстро удалось создать единую Италию в головах людей, в результате чего даже сицилийский сепаратизм, обычно острый, практически исчез как явление. Быть итальянцем при Алессандро II было модным, престижным, выгодным, и в этом была целиком заслуга второго императора из династии Медичи.
Политическая структура
Граф Камилло Бенсо ди Кавур
Перед тем, как начинать глобальные реформы по созданию единой Италии уже не де-юре, а де-факто, требовалось стабилизировать политическую систему, провести выборы и определиться с министрами. На время подготовки к выборам формировался временный парламент из представителей всех государств, вошедших в состав Италии, которому предстояло принять ряд важных законов. В этот «нулевой» парламент страны вошли все основные политики недавно присоединенных территорий, включая выходца с острова Сардиния Артуро Аретино, о котором до того никто не слышал. Была сформирована законодательная база под новый Имперский Парламент (Parlamento Imperiale), состоявший из Сената и Ассамблеи. В отличие от предыдущих времен, Сенат формировался не случайным образом, а из представителей конкретных провинций (по пятеро), для чего была проведена административная реформа. При этом назначать людей в Сенат могли лишь министр-президент и император, по совместному согласованию. Ассамблея же сохранила старую конфигурацию из партий и пропорциональной системы набора депутатов, при всего 450 местах. Избирательным правом наделялись примерно 5% населения страны. Комплектование партий формально объявлялось свободным, однако во время выборов, проведенных в начале 1850 года, большинство мест получили Дестра (Правые) и Синистра (Левые), в то время как остальные партии получили в сумме менее 10% голосов. Обе эти партии впитали основных политических лидеров всех патриотических движений времен Рисорджименто, что и обеспечило им более 90% голосов избирателей. Главенствующей партией оказалась Дестра, она же представила на утверждение императору кандидатуру министра-президента, который должен был сформировать правительство, собравшее в себе лучшие умы единой Италии.
Министром-президентом стал пьемонтец, граф Камилло Бенсо ди Кавур. Это был чрезвычайно умный и способный молодой политик, бывший выходцем из аристократии, но не имевший каких-либо сословных предвзятостей. Его таланты были замечены еще во время войны с Австрией как в Сардинии, так и в Тоскане, и после объединения двух государств глава тосканской Дестры, Ренато Масса, взял Кавура сразу в свои заместители. Во время выборов Масса умер, и Кавур неожиданно для себя стал главой сильной политической партии, в которой он смог завоевать популярность, а по результатам выборов был назначен президентом правительства. Для политика он был прекрасной кандидатурой, будучи командным игроком, способным собрать вокруг себя людей и заставить работать их в нужном направлении. При этом Кавур также был весьма хитрым, ловким и не чурался нечестной игры, а также крайне умело пользовался газетами, когда требовалось манипулировать мнением общественности. Вице-президентом – третьим лицом в государстве – был назначен глава Синистры, ломбардец Карло Каттанео. Он возглавлял свой регион во время войны с Австрией, и отличался стойкими взглядами республиканца и федералиста, что не помешало войти ему в правительство и сохранять достаточно хорошие отношения с первыми двумя императорами Италии. Кандидатуры на министерские посты отбирались лично Алессандро I, Кавуром и Каттанео, причем без четкой партийной окраски. Так, министерства финансов и промышленности были отданы представителям Дестры, а министерства социальной политики, сельского хозяйства и культуры – выходцам из Синистры. Министром иностранных дел и вовсе стал внепартийный Григорио Фьоре, ставленник папы Пия IX. Сам Пий также приложил огромные усилия для построения сильной, единой Италии, выпуская воззвания к итальянцам и стараясь сглаживать противоречия между регионами; для Алессандро II он окажется одним из самых ценных союзников. Поддержка Ватикана позволит провести многие реформы без лишних проблем, и сгладит возмущение среди особо религиозной части населения. Позднее, признавая заслуги Пия IX перед Италией, духовенство империи призовет Ватикан канонизировать его, что и произойдет в 1929 году [2].
Вся эта работа была проведена в последние месяцы правления Алессандро I, и своему сыну он передал государство с готовым политикумом, правительством и советниками. Алессандро II к тому моменту уже успел достаточно хорошо познакомиться с лидерами партий и основными министрами, и понемногу втягивался в работу с ними. Это позволило снизить ущерб от отречения, сведя к минимуму все проволочки и проблемы. Более того, как бы не был хорош в качестве главы государства Объединитель, но его сын даже не имея опыта оказался еще лучше, честно выполняя все свои обязанности, и при этом четко взаимодействуя со своим правительством и премьер-министром. В результате Италия, несмотря на уход крайне популярного императора, получит крайне эффективное правительство, и это сразу же позволит заняться строительством нового государства.
Итальянская империя
Герб Итальянской империи
Одним из важных вопросов формирования единого государства стало утверждение новых законов, единых для всех регионов; фактически пришлось составлять новую Конституцию, принятую в конце 1850 года. Основывалась она на Конституции Тосканы, как самой передовой, но некоторые ее пункты оказались крайне болезненными для отдельных регионов, и их пришлось или убирать, или принимать силой, по воле парламентского большинства. Так, была проведена масштабная секуляризация церковного имущества и земель, а церкви и монастыри переведены на финансирование за счет казны и пожертвований. Папа Римский не сопротивлялся этому процессу, хоть и настаивал на сохранении интересов церкви и неприкосновенности собственно монастырей и храмов. Это вызывало возмущение, особенно на консервативном Юге, где церковными иерархами часто были выходцы из знатных семей, но церковники были вынуждены проглотить обиду и лишение богатств. Священников также обязали отвечать перед государственными судами, и соблюдать всеобщие законы, как и другие сословия – в Италии наконец-то утвердились идеалы верховенства права и всеобщего равенства перед законом. Аристократия Пьемонта и Юга понесла особенно ощутимые потери, привыкшая в былые времена вести себя как местные царьки, и контролируя все аспекты жизни в своих вотчинах. Теперь же они становились не более чем держателями имущества – земли, заводов, поместий. Мало того – правительство Кавура затеяло крайне непопулярную для знати, но, в то же время, востребованную в народе ревизию земель и имущества. В результате оказалось, что значительная часть и того, и другого была захвачена аристократией, и использовалась незаконно. Все захваченное незаконно вернулось в собственность государства, а после этого знать «добили» новостью о том, что отныне ей придется платить налоги наравне с другими сословиями. Из-за этого вскоре началась волна массового обеднения некогда здравствующих землевладельцев-феодалов, которые оказались не способны выживать в новых условиях.
Это не могло не вызвать гнева, в результате чего реакционное духовенство вместе с обедневшей аристократией сформировали в 1853 году организацию «Свободная Италия» («Italia Libera»). Работая среди малообразованных слоев общества, они быстро начали «гнать волну», и уже в 1854 году на Юге начались массовые волнения и мятежи. Доверчивые крестьяне, спровоцированные духовенством, стали браться за оружие и выступать против новых порядков. Однако и Кавур, и Алессандро II были не теми людьми, которых можно было заставить отступить. На Юг отправились войска и агенты тайной полиции, выступления или подавили силой, или заставили разойтись с помощью дипломатии. Особо рьяных агитаторов против центрального правительства тут же выявили и арестовали, включая часть руководства «Свободной Италии». В ответ та перешла на подпольную деятельность, и занялась терроризмом. За годы правления Алессандро II пережил пять покушений на свою жизнь, Кавур – три. Во время одного из покушений были убиты два ребенка, случайно оказавшихся рядом с экипажем императора, и это окончательно обратило население против движения реакционеров. Кроме того, стремительный рост могущества Италии заставил членов организации постепенно покидать ее, пока в 1882 году, после последнего покушения на Алессандро II, в котором тот был легко ранен, не была обнаружена верхушка «Свободной Италии». Ее главой оказался Аурелио ди Мессина, мелкий дворянин с религиозным образованием. Император попросил суд быть милостивым к нему и прочим членам террористической организации, но судьи оказались неумолимы – ди Мессина и еще 14 членов «Свободной Италии» были повешены, еще около полусотни видных ее деятелей отправились на пожизненное, а две сотни «солдат» получили те или иные сроки, в зависимости от того, сколько законов они успели нарушить перед этим.
Однако не только «Свободная Италия» провоцировала волнения – некоторые из них возникали стихийно, по тем или иным причинам. Чаще всего это происходило из-за непонимания реформ. Большую часть таких выступлений удавалось заставить разойтись мирно, но в некоторых случаях приходилось применять оружие. Газеты по требованию Кавура показывали это как борьбу нового со старым, при этом не забывая показывать весь гуманизм и миролюбивость императора и президента – лишь в безвыходных ситуациях те санкционировали открытие огня. Эти выступления, в частности, вскрыли ряд проблем единой Италии, в результате чего были приняты ответные меры. Так, значительно расширено было местное самоуправление, и проведена фактическая федерализация, с предоставлением достаточно широкой автономии провинциям. При этом, правда, те все равно во многом зависели от центра, у которого оставалось много рычагов влияния на обстановку в регионах, но сделано это было лишь ради безопасности государства и защиты на случай возникновения сепаратизма в местной администрации. Кроме того, пришлось значительные средства вкладывать в образование, особенно на юге – иначе население так и осталось бы прибежищем консерватизма, а то и реакции. На этом настаивали как Синистра, так и Дестра. Первоначально, несмотря на закон об обязательном всеобщем начальном образовании, около 80% жителей Юга отказывались отправлять своих детей в школы, и к концу 1850-х годов была разработана система поощрений для получения этого начального образования, включая откровенно дискриминационный подход к людям, подобного образования не имевших. Вкупе с воззванием к жителям Юга от Папы Римского и созданием школ для взрослых это позволило разобраться с проблемой, и уже к 1885 году более 90% населения Италии были грамотными.
Само собой, не забыли и про символику единой Италии. Некоторые предлагали взять герб и флаг Тосканы, и особо не заморачиваться, но Алессандро II решительно отверг это предложение – Италия была новым государством, и нельзя было слишком выпячивать роль Медичи в ее объединении: гораздо полезнее было отдать всю заслугу народу, что сплотило бы его, и подкрепило дух единой нации. Потому и флаг, и герб были разработаны с нуля. С флагом все было достаточно просто – зеленый, белый и красный цвета Итальянского королевства времен Наполеона уже стали символом Рисорджименто, но вместо сложной конфигурации из четырехугольников новый флаг был обычным зелено-бело-красным, с горизонтальными полосами. Посередине размещался герб Италии, представлявший собой достаточно сложную структуру из множества элементов. Центральным элементом был золотой орел, символ имперского статуса Италии, являвшейся отсылкой ко временам Римской империи, но представлявший собой новый геральдический элемент, нечто среднее между орлом Рима и имперскими орлами других наций (которые, как правило, были черными). На его груди размещался щит с гербом династии Медичи, коронованный Железной Короной Ломбардии — так Медичи символически закрепляли за собой власть в стране; при этом сам герб был небольшим, и лишь одним из многих элементов государственного герба, что было своеобразным проявлением скромности и сдержанности. Надо головой орла располагалась Звезда Италии, которая как бы озаряла империю (в виде орла) своим светом, и сама по себе являлась символом светлого будущего и славы империи. Эти фигуры окружались двумя ветвями — дубовой (символ силы и достоинства) и оливковой (символ мира и единства), а также алой лентой лентой с надписью Impero Italiano — Империя Италия. Все это роскошество венчалось сверху традиционной геральдической короной. В дополнение к флагу и гербу был написан и наложен на музыку гимн, получивший название Имперского Марша (Marcia Imperiale) [3]. Работа над всем этим началась еще в 1949 году, была быстро проведена, и завершилась в день коронации Алессандро II. Официальное принятие новой государственной символики стало первыми указами, которые подписал и утвердил этот монарх. Наконец, после своей коронации император окончательно натурализовал дом Медичи, избавившись от «иностранной» приставки de, в пользу более привычной для итальянского уха di. Была изменена и титулатура — отныне наследник престола именовался Принцем Тосканским, а все остальные дети правящего монарха — принцами и принцессами.
Экономическое чудо
Ситуация, в которой оказалась экономика Италии в 1850 году, была весьма тяжелой. С одной стороны, в ее состав вошли такие сильные страны и регионы, как Сардиния, Тоскана и Ломбардия, имевшие неплохую экономику и большой потенциал, но в то же время в стране существовала серьезная дифференциация по уровню жизни и развитию, особенно между Севером и Югом. Кроме того, во всех регионах действовало разное налогообложение, разная структура экономики, разные социально-экономические связи. Итальянский таможенный союз сгладил большинство отличий после 1815 года, но все равно их оставалось очень немало [4]. Требовались срочные капитальные вложения, реформы, инвестиции в экономику отстающих регионов и создание благоприятного инвестиционного фона. Однако в этом заключалась главная проблема – любые реформы требовали денег, а у новой Италии их оказалось поразительно мало. По расчетам финансистов, на 1850 год для удовлетворения всех потребностей требовалось как минимум 82 миллиона флоринов, в то время как доходов казна могла получить не более 64 [5]. Это формировало заметный дефицит, и вынудило брать большие займы для компенсации этого дефицита. Лишь благодаря крайне эффективной связке министров правительства Кавура, особенно министра финансов Артуро Аретино, Италия смогла быстро выбраться из кризиса, и уже в 1854 году доходы превысили расходы, а в стране начался настоящий экономический бум. Объем проделанной аналитической и реформенной работы оказался так велик, что не зря потомки в последствии стали называть Аретино вместе с министром промышленности Рубино и министром сельского хозяйства Кортезе отцами-основателями и строителями Итальянской империи наряду с Кавуром и Алессандро II.
Первым делом пришлось отменить многие региональные налоговые привилегии для духовенства и аристократии, а также провести глобальную налоговую реформу согласно проекту Артуро Аретино. Это позволило в течении двух лет покрыть дефицит бюджета, и создать условия для настоящего экономического бума. Важным оказалось и внедрение золотого стандарта – отныне флорин, состоявший из 100 чентезимо, являлся конвертируемой на золото и серебро валютой, имеющей стабильный курс по отношению к иностранным монетам; при этом курс флорина был весьма высок — 1 флорин равнялся примерно 0,45 фунтам стерлингов, самой дорогой и крепкой валюте Европы. Уже в 1857 году был создан Флорентийский монетный союз, в который вошли также Греция и Испания – отныне они привязывали собственную валюту к Флорину, и тем самым тесно связывали будущее собственных экономик с Италией. Позднее то же самое сделает еще ряд государств мира. Также были заключены торговые договора с рядом государств, прежде всего – теми самыми Испанией и Грецией, которые являлись одними из главных союзников Италии, а также рынками сбыта промышленной продукции. Гибкая система пошлин, которая постоянно регулировалась по указанию особой комиссии, комбинировала элементы протекционизма и свободной торговли, создавая конкуренцию сильным отраслям итальянской промышленности, и защищая более слабые отрасли пошлинами от влияния более сильных иностранных. Грамотные реформы вместе с эффектом единого экономического пространства, которое существовало в Италии еще с 1815 года, позволили провести достаточно быструю интеграцию экономик всех регионов в единый государственный организм.
Особой проблемой оказался итальянский Юг – территории бывших королевства Обеих Сицилий и Папской области. Здесь в течении веков царили феодальные порядки в экономике, качественный рост практически не происходил, сельское хозяйство было малопродуктивным, а промышленность развивалась по остаточному принципу случайными людьми. Степень урбанизации была низкой, образование населения оставляло желать лучшего – если в Тоскане почти все население страны уже имело начальное образование, то в Обеих Сицилиях и Папской области к 1850 году ситуация складывалась с точностью, да наоборот. Ситуация с сельским хозяйством вообще была тяжелой – бесконтрольная вырубка лесов на Юге привела к повышенной эрозии грунтов и превращении многих земель в неплодородные пустоши, а в некоторых регионах из распаханной, готовой для использования земли использовалось лишь малая часть, так как не было арендаторов, или хозяева земли (обычно аристократы) попросту забывали про нее. Лидером в плане кризиса сельского хозяйства оказался Рим и его окрестности – лишь 10% доступных для возделывания земель рядом с городом действительно обрабатывались, остальные превратились в пустыри [6]. Ситуацию в общем сглаживала многовековая деятельность Флорентийского банка – он скупал земли, набирал арендаторов, строил мануфактуры и заводы – но и его возможности были не безграничны. Однако банк сделал другое – он подготовил почву для проведения будущих реформ, воспитал хоть и немногочисленных, но профессиональных управленцев, зажиточных крестьян и землевладельцев, которые знали тосканские порядки и законы, и знали, к чему следует стремиться.
Промышленность Италии после ее объединения и создания благоприятных условий для роста стала расти большими темпами. Продолжился курс на создание производственных циклов экспортной продукции из импортного сырья, но значительная часть производственных мощностей оказалась задействована и в производстве на нужды внутреннего рынка. Железнодорожная сеть развивалась стремительными темпами, и окончательно сформировалась уже к 1870 году. Особенно быстро развивались металлургия и машиностроение – первая в северных регионах, а вторая повсеместно. Массово стали расширяться старые и строиться новые верфи, в результате чего страна быстро превращалась в одного из лидеров судостроения в Европе, уступая лишь Великобритании и Франции, при этом быстро догоняя последнюю. Верно оценив расклады, государство и капиталисты стали строить станкостроительные заводы. Для нужд сельского хозяйства стали производить паровые трактора и фосфорные удобрения. В 1850 году у Италии по сути было два больших индустриальных регионов – Север, где наиболее развиты были металлургия и машиностроение, и Тоскана, где развитие в целом было сбалансировано. После объединения на Севере еще больше стала преобладать тяжелая промышленность, а в Тоскане все более и более стал осуществляться переход в сторону машиностроения, текстильной и химической промышленности. На двух регионах, впрочем, Италия не остановилась – стремясь использовать богатые людские ресурсы Юга, а также сократить разницу между регионами, государство при поддержке банков стало активно стимулировать открытие заводов и фабрик в трех новых индустриальных регионах: Риме, Неаполе и Сицилии. Особенно активно развивался столичный регион – Алессандро II вообще хотел сделать город самым большим и экономически прибыльным в Италии, в результате чего его население и число фабрик в нем быстро росло. Если в 1850 году население Рима составляло около 180 тысяч человек, то к 1885 году эта цифра достигла отметки в 500 тысяч, а к 1900 году в столице проживали уже около миллиона человек. Основная промышленность сосредотачивалась на окраинах, и достаточно скоро, пользуясь особыми привилегиями столицы, здесь обосновались производства сложной продукции вроде оптических приборов, точного машиностроения, оружейных заводов и прочего. Индустриализация Юга также шла успешно, хоть и не настолько, и к концу правления Алессандро II удалось добиться больших успехов – разрыв в развитии с Севером сократился в несколько раз, а окончательно он будет преодолен уже в начале XX столетия.
Столь быстрая индустриализация не могла не привести к социальным изменениям – быстрыми темпами в стране рос пролетариат. Его численность с 1850 по 1885 год увеличилась в несколько раз, в основном благодаря индустриализации Юга, и достаточно скоро стали формироваться профсоюзы и рабочие движения. Уже в 1860-х годах случились первые забастовки, вызванные требованиями социальных реформ. К тому времени Кавур уже умер, и на посту президента его сменил Рикардо Молинари, сын флорентийского капиталиста, хорошо знакомый с производственными процессами и положением рабочих. Он пытался балансировать между требованиями промышленников и рабочих, но часто это не получалось. К тому же вскоре добавилась заинтересованность в вопросе императрицы Карлоты, до которой стала доходить информация о положении рабочего класса. В результате этого постепенно в стране стали принимать законы пенсиях, страховании на случай инвалидности, максимальном рабочем времени в сутки, детском и женском труде. При этом общая заработная плата пролетариев оставалась достаточно невысокой, но это отчасти компенсировалось дешевым продовольствием и продукцией промышленности внутри страны [7]. Большая численность рабочих постепенно приводила в стране к росту популярности социалистов, а затем и коммунистов, но наиболее радикальные их ветви так и не попали в Ассамблею, а умеренные социалисты влились в Синистру на правах отдельной фракции, и с 1884 года на этой основе стали получать определенное представительства в министерствах – традиция не отдавать все посты в правительстве представителям одной партии, заложенная Кавуром, сохранялась, хотя де-юре никаких ограничений и требований никто не устанавливал.
Не забывали при Алессандро II и о сельском хозяйстве. Это направление император считал вообще весьма важным – удобные климатические условия Италии, при высокой культуре ведения сельского хозяйства, позволяли давать богатые урожаи, и ежегодно не только прокармливать свое население, но и экспортировать немало продовольствия за границу, тем самым обеспечивая государство дополнительными прибылями. Здесь наиболее успешно проявил себя организаторский гений Франческо Кортезе, министра сельского хозяйства. Он еще до своей политической карьеры реорганизовал свою латифундию на Сицилии и стал вместо среднего землевладельца сельскохозяйственным магнатом. Теперь этот человек, имеющий реальный опыт действий и кипучую натуру, стремился реорганизовать таким же образом всю страну. Первым делом решались вопросы землевладения. На Севере с этим все было проще, а вот на Юге за многие века набралось огромное количество злоупотреблений и захватов аристократами крестьянской земли. Со всем этим было решено разобраться без промедлений, и, несмотря на сопротивление землевладельцев, государственная земля была возвращена во владение империи или крестьян, у которых эта земля была отнята. Следом был принят крайне непопулярный, но необходимый закон об отчуждении неиспользуемой земли в пользу государства [8]. Полученные таким образом земли распродавались на аукционах крупным землевладельцам, или же отдавались в распоряжение напрямую крестьянам – в аренду, или же продавались в рассрочку. На Юге, где положение с сельским хозяйством было наиболее тяжелым, стали выделяться субсидии крестьянским хозяйством, а также стимулировалось создание крестьянских кооперативов, которые могли совместными усилиями решать все основные вопросы землевладения. Любыми методами повышалась культура сельского хозяйства, которая в некоторых регионах соответствовала уровню Средневековья – целиком эту проблему получится преодолеть к концу правления Алессандро II, что сделает Италию одним из главных производителей продовольствия в Европе. Кроме того, большие суммы денег стали вкладываться в восстановление лесов Юга, что должно было благотворно сказаться и на условиях жизни, и на сельском хозяйстве, но здесь улучшение могло быть получено лишь в долгосрочной перспективе, к концу XIX столетия.
Совокупность всех экономических реформ правительств Кавура и Молинари обеспечили небывалый экономический рост в Италии. Если в 1850 году у империи был острый дефицитный бюджет, и иностранцы уже говорили о том, что экономически страна будет несостоятельна ближайшие десятилетия, то уже к 1861 году был достигнут рост доходов казны в два раза, вместо дефицитного бюджет стал профицитным, и появились значительные средства для крупных проектов вроде озеленения Юга. Рост этот был достигнут за счет укрепления промышленности и экономики страны, а не за счет серьезного поднятия налогов, что было явным свидетельством роста экономики. Явление было прозвано Итальянским Чудом, и при сохранении темпов роста страна могла в течении еще 20-30 лет догнать Францию и Великобританию. Увы, темпы роста в дальнейшем хоть и оставались значительными, но все же постепенно упали до умеренно-высоких к 1868 году, в результате чего Италия не смогла догнать к 1885 году основных европейских лидеров, хоть и быстрыми темпами сокращала отставание. Тем не менее, и это было большим достижением – страна в буквальном смысле прыгнула из грязи в князи. Могущество Флорентийского банка, который делал огромные инвестиции в рост экономики Италии, выросло в разы вместе с могуществом самого государства, и о нем уже заговорили как одном из самых сильных в мире; постепенно банк стал обеспечивать и крупные внешние займы европейским и заокеанским державам. Мощный экономический бум Италии, достигнутый при Алессандро II, нагляднее всего иллюстрирует рост государственных доходов – если в 1860 году они равнялись 63,66 миллионам флоринов, то к 1885 году они возросли почти в 3,5 раза, и составили 215,85 миллионов флоринов, составляя примерно ¾ от национальных доходов Великобритании.
Вооруженные силы империи
Флаг ВМС Италии. Реальный флаг ВМС после 1945 года, с «морской» короной и гербами четырех основных морских республик Италии — Венеции, Генуи, Амальфи и Пизы.
После австро-итальянской войны и Рисорджименто про армию и флот на время забыли. Капитальная реорганизация и слияние в единое войско требовали времени, но что самое главное – значительное количество средств, которых у Италии пока еще не было. Потому было решено взять перерыв с крупными реформами, и финансировать вооруженные силы по минимуму. Вероятность войны с соседями признавалась как чрезвычайно низкая – Австрия находилась в крайне печальном состоянии, а с Францией отношения оставались достаточно неплохими, в том числе благодаря тому, что Наполеон, президент, а затем и император Франции, рос в Тоскане, и был хорошо знаком с Алессандро II. Тем не менее, определенные изменения все же происходили – велась масштабная переаттестация офицеров армии и флота, анализировался опыт прошедшей войны, создавались планы будущих реформ, постепенно велась разработка новых образцов оружия. Как только правительство Кавура разобралось в 1854 году с дефицитом бюджета, финансирование было восстановлено, и сразу же был запущен план 5-летних реформ, которые должны были сформировать сильные Имперские Вооруженные Силы. Впрочем, в эпоху бурного развития науки, техники и теории военного дела армии и флоту Италии приходилось меняться постоянно и после завершения этих реформ.
Прежде всего в Италии вводилась армия на основе всеобщей воинской повинности, что стало логичным завершениям развития старых списочно-конскрипционных систем с милиционными наборами. За образец была взята аналогичная реформа в Пруссии, с внесением корректив согласно местным условиям. Всего это позволяло в случае войны призывать в войска до 1,2 миллиона человек, с сохранением резервов для пополнений на случай больших потерь в регулярных полках. Система логистики, основанная на тосканской, была привязана к железным дорогам, и доведена до совершенства. Кавалерия, показавшая себя в последнюю войну лишь в качестве разведки, патрулей и диверсантов, была кардинально реорганизована – все кавалерийские полки, сохранив былое деление на эквитов, драгун и кирасир, получили единые штаты, вооружение и конский состав. Стратегия и тактика были местами пересмотрены, а местами расширены – упор, как и раньше, делался на быстрые, молниеносные действия, разгром армии противника в генеральном сражении, но огневому бою стали уделять гораздо больше внимания, совмещая его с применением к местности и различным тактическим изыскам вроде заманивания атакующих колонн противника в огневые мешки, засады, грамотный выбор позиций для обороны и наступления, и т.д. Была проведена реформа артиллерии, что повысило ее огневую мощь и мобильность. Формировались особые полки альпини для действий в условиях гор и предгорий – уже вскоре они окончательно оформятся в итальянскую разновидность горных стрелков, и будут считаться полугвардейскими формированиями. Флот стал получать новые образцы артиллерии и стал выказывать значительный интерес к броненосным плавбатареям, видя в них большой потенциал.
Реформа завершилась к концу 1859 года, однако на этом процесс изменений только начинался. Был сформирован общий костяк, но на него предстояло постоянно наращивать «мясо», дабы не отставать от развития военной техники и теории. Уже в 1860 году в экстренном порядке пришлось строить первые итальянские броненосцы, и ставить на них не испытанные толком нарезные пушки. В армии стали массово появляться передельные винтовки Альбини с откидным затвором, что значительно повысило скорострельность итальянской пехоты; уже в 1864 году на смену винтовке Альбини пришли новые образцы вооружений. Особенно быстрым был прогресс в артиллерии, который оказался тесно связан с металлургией. К концу правления Алессандро II армия и флот перевооружились на винтовки новых типов и казнозарядную скорострельную артиллерию. Активно расширялось военное сотрудничество с Пруссией, осуществлявшееся в рамках сближения с этим государством. Итальянские военные инженеры, как и инженеры вообще, раз за разом показывали себя инициативными, не лишенными творческой жилки, смелыми, идущими в ногу со временем. И в армии, и во флоте были созданы специальные отделы, отвечавшие за прогресс науки и техники в области вооружений, а новое поколение генералитета, воспитанное в духе времени, оказалось лишено того чрезмерного консерватизма, которым страдали, к примеру, англичане. Неизменно, начиная с конца 1850-х годов, итальянская армия и флот показывали себя весьма опасными противниками, умелыми, вооруженными лучшими образцами оружия, тактически и стратегически грамотными, инициативными, хорошо организованными. Это позволяло им бороться даже с более многочисленным и на бумаге сильным противником, что неоднократно будет доказано во время тех войн, которые произойдут за время правления императора Алессандро II [9].
Примечания
- О ней я уже рассказывал в России Прагматической II, и отныне это одна из «универсальных» невест для этого поколения в моих АИшках.
- Как я уже вроде как говорил, в реальности Папа Римский создавал серьезные проблемы в становлении единой Италии и ее политической жизни, вплоть до Латеранских соглашений при Бенито Муссолини.
- Целиком выдуманная композиция, не путать с Имперским Маршем Star Wars.
- Подушный национальный доход в разных регионах отличался в 4-5 раз. Вообще, задача создания единого организма в Италии архисложная, и Итальянский таможенный союз с 1815 года – приятный бонус после раннего старта АИшки, который заметно упрощает будущие работы. Да и, в конце концов, единая Германия тоже с единого экономического пространства начиналась.
- В реальности в 1860 году расходы превышали доходы в два раза, дефицит так и не был преодолен, хотя к 1875 году его удалось снизить практически до нуля.
- Суровый реал. При том, что крестьянам во многих регионах не хватало земли, там же, или в других частях Италии имелись огромные площади частных угодий, которые были попросту заброшены. Проблему решили лишь после Второй мировой войны путем принудительного выкупа неиспользуемой земли, и передачи ее крестьянам.
- Нечто подобное происходило в Германии, а вот во Франции зарплата рабочих была достаточно высокой, да и рабочее движение отличалось достаточно большой активностью. Италия в АИ – нечто среднее между этими двумя странами, с большим уклоном в сторону Германии.
- Вообще, достаточно универсальный закон, пригодный для практически любой страны, и имевший аналоги из реала в других странах — в той же Италии, о чем я выше уже сказал.
- Общему описанию внешней политики и войн времен правления Алессандро II будет посвящена следующая статья.
