Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альт-исторический цикл про побочную ветвь династии Трастамара, и сегодня настал черед середины и конца XVII века. Рассказано будет о том, как Компании и Испания все более будут отличаться друг от друга, как Испания в конце столетия все равно придет в упадок, и как при всем этом Габсбурги умудрятся сохранить за собой корону Португалии.
Содержание:
Фернандо де Трастамара и Браганса, 5-й принц Трастамара (1612-1672)
Герб принцев Трастамара
Пятый принц Трастамара, Фернандо, был сыном представительницы самого знатного португальского рода, который претендовал на корону Португалии. Это обусловило тесные связи между домами Трастамара и Браганса, а когда в 1640 году португальцы подняли антииспанское восстание и провозгласили свою независимость – дону Фернандо предстояло сыграть в конфликте свою важную роль. Пока был жив отец, Фернандо «набивал руку» на управлении более компактной Ост-Индской компании, что еще больше сблизило его с португальской знатью, чьи финансовые интересы и прибыли были связаны с CIOR. В управленческих делах он проявил умеренные способности, и благодаря заделу своего родителя смог удерживать на плаву и приумножать богатства Компаний, а также свои личные. Продолжилось и сотрудничество с графом-герцогом Оливаресом, пока тот не пережил падение в 1643 году. Новый валидо, Луис де Харо и Гусман, был другом принца Трастамара, и оба имели хорошие отношения с королем. Это развязало руки принцу, и он смог дальше вести дела, и пытаться удержать ситуацию внутри Испании, которая стремительно катилась под откос. Именно в попытке удержать все под контролем Фернандо де Трастамара и проявил себя лучше всего – как политик и дипломат.
Одним из самых близких людей 5-го принца Трастамара оказался королевский бастард, дон Хуан Хосе Австрийский, выдающийся организатор и полководец. Фернандо всегда оказывал ему поддержку деньгами и войсками, вплоть до того, что в периоды войн стал формировать отдельные наемные терции, подчиняя их напрямую Хуану Хосе. Хотя он далеко не всегда добивался победы, многие его начинания приводили к успеху – так, в ходе войны с Францией в 1635-1659 годах благодаря действиям этих двух испанцев удалось отбить у французов Руссильон, который иначе был бы потерян. Ведущаяся одновременно с этим война с Англией была сведена в ничью исключительно благодаря действиям Вест-Индской компании, которая не позволила англичанам закрепиться в бассейне Карибского моря [1]. Помимо успешной войны в колониях и обеспечения стабильной прибыли, единственным достижением Компаний в период жизни 5-го принца Трастамара стало развитие чайной торговли с Китаем. Китайцы не желали продавать его кроме как за серебро, а у испанцев серебра было много, в особенности у Компаний. В результате этого Вест-Индская компания стала переправлять часть своего серебра в Манилу, а оттуда испано-португальские купцы Ост-Индской компании уже закупали чай в Китае, и отправляли его восточным или западным путем в Испанию. Это заметно увеличило прибыль от испанской торговли, даже вопреки потерям и достаточно жесткой конкуренции с англичанами и голландцами, которым, впрочем, Путь Урданеты, по которому перевозилось серебро, оставался недоступным.
Однако вскоре после этого развернулся серьезный кризис власти в стране. В 1665 году Фелипе IV умер, и корона перешла в руки Карлоса II. Он, будучи инвалидом, мог говорить и передвигаться с большим трудом, его носили на руках до 10 лет, и регент ему был более необходим, чем другим. При этом вдовствующая королева, Марианна Австрийская, быстро перехватила власть в свои руки, стала регентшей, и фактически возглавила Испанию. Ее политика быстро вызвала ропот в стране – популярные политические фигуры подвергались преследованиям, на посты назначались фавориты королевы. Кроме того, в первые годы ее регентства оказалась проиграна крупная война с французами, из-за чего была потеряна часть Испанских Нидерландов. К этому добавился дальнейший декаданс Испании как государства – колоссальных размеров коррупция в государственных структурах, отвратительное управление, неэффективная финансовая и экономическая политика большинства министров привели к тому, что даже при наличии капиталов двух богатейших в мире торговых компаний страна стремительно скатывалась в нищету и упадок. Армия Испании, некогда грозная, также стремительно вырождалась, и после поражения у Рокруа практически не знала побед. Королева Марианна, понимая, что она из-за всего этого стремительно теряет популярность, решила переманить на свою сторону самого могущественного человека в Испании – принца Трастамарского. Деньги и титулы в этом случае были бесполезны, потому королева-регентша решила отдать ему самое дорогое, что имела – младшую дочь, Марию Амбросию, которая вышла замуж за сына и наследника Фернандо. Само собой, столь щедрое предложение он не смог отвергнуть, однако и связей с доном Хуаном Хосе не прервал. Впрочем, ничего изменить они так и не успели, так как в 1672 году 5-й принц Трастамарский скоропостижно скончался от инфаркта.
Женат Фернандо де Трастамара и Браганса был дважды. Его первая супруга, Кристина Лотарингская, была дочерью достаточно влиятельного герцога Франсуа II Лотарингского, внука французского короля Анри II и Екатерины Медичи. Франсуа успел отметиться и во Франции, и в Священной Римской империи, из-за чего брак с его дочерью считался возможным началом примирения между Бурбонами и Габсбургами. Родив нескольких детей, Кристина умерла в 1659 году. Уже в следующем году Фернандо повторно женился на племяннице французского кардинала Мазарини, Марии Манчини. Сама Мария была первой любовью короля Франции, Луи XIV, и всю жизнь имела на него определенное влияние. Возымела она влияние и на своего законного мужа, с которым ее также связали искренние чувства. В результате этого принц Трастамара получил прямой выход через свою супругу на французского короля, не раз переписывался с ним по важным вопросам в обход собственного монарха, в результате чего в Париже его даже посчитали агентом своего влияния. На самом деле Фернандо интересовала лишь судьба Испании, а французский король на тот момент был самым могущественным человеком Европы, и даже то, что он часто воевал с Габсбургами, не мешало иметь с ним хорошие отношения, чему и помогала Мария Манчини. В семейном плане она оказалась достаточно открытой женщиной, привязалась к своему супругу, но ее собственные два ребенка от принца умерли в младенчестве. В результате этого всю материнскую любовь она отдала детям Фернандо от первого брака, не раз упоминая о них в хорошем ключе в письмах Луи XIV. Эта, казалось бы, малозначимая деталь также сыграет в будущем свою немаловажную роль.
Тридцатилетняя Пиренейская война (1640-1670)
В 1580 году Португалия оказалась в Унии с Кастилией и Арагоном, т.е. стала частью короны Испании. При этом Габсбурги повели себя совершенно не так, как вел себя Карлос I по отношению к Кастилии и Арагону, гарантировав португальцам сохранение всех их порядков, обычаев, привилегий, и пообещав не увеличивать налоги. Поначалу португальцы были довольны, но затем их настигли те же проблемы, которые приобрела вся Испания – общий упадок уровня управления, затяжная война с голландцами, англичанами и французами, которые стали нападать на португальские колонии и пытаться их захватить. Короли со временем забыли об обещаниях, и стали все более приближать управление Португалией к испанским стандартам, расширили на нее деятельность инквизиции, и стали вводить новые налоги и набирать из португальцев новые армии. Это все, особенно угроза колониям, вызвали у португальцев серьезное неприятие власти Габсбургов, и желание стать независимыми. Правда, сами они тоже не были невинными овечками – требуя защиты своих колоний от испанцев, португальцы не допускали их туда, опасаясь, что, придя единожды, кастильцы и арагонцы останутся там навсегда. Ситуация в самой Португалии была заметно лучше, чем в остальной Испании, а былые отношения с Англией слишком идеализировались спустя несколько поколений после их разрыва, из-за чего знать поверила в то, что восстановление Виндзорского договора будет для нее лучше [2].
Заговор начал зреть еще задолго до переворота. Основными поводами для его укрепления стали нападения голландцев на португальские колонии, и введение новых налогов на территории Португалии. В 1637 году грянул ряд восстаний населения против налогового гнета, крупнейшим из которых стало Эворское. При этом дворянство дистанцировалось от происходящего, так как власть по сути захватила чернь, и повстанцы быстро скатились в анархию, что облегчило борьбу с ними для испанцев. Однако собственно дворянский заговор продолжал зреть, и в 1640 году вылился в дворцовый переворот. Около полутора сотен людей знатного происхождения 1 декабря ворвались во дворец в Лиссабоне и свергли вице-королеву Маргариту Савойскую, провозгласив независимость Португалии. Королем при этом назвали герцога де Браганса, владельца трети земельных наделов страны и потомка последних португальских королей из Ависской династии, ставшего Жуаном IV. Ирония всей ситуации состояла в том, что герцог не был тесно вовлечен в заговор, собирался сохранить лояльность испанской короне, и на декабрь 1640 года собирал налоги и войска для Фелипе IV. Однако дворяне видели только в нем легитимного правителя, и потому без его согласия объявили монархом. Убедить Фелипе IV и его валидо, графа-герцога Оливареса, в непричастности к заговору герцога де Браганса стало невозможно, и он был вынужден принять корону, которую не хотел и не просил, дабы банально обеспечить свою безопасность [3].
Испания, которая в это время вела тяжелые войны с Францией, не имела физической возможности собрать карательную армию для подавления сепаратистов, и потому война между Лиссабоном и Мадридом на континенте не велась в течении двух десятилетий. В результате этого военные действия в это время велись лишь на морях и в колониях – но для португальцев хватило и этого. Будучи романтиками и фанатиками (что в этом случае было почти синонимами), они совершенно не просчитали последствий провозглашения независимости. Проблема заключалась в том, что пока Португалия была в составе Испании, то ее колонии и коммуникации даже без прямого вмешательства испанцев находились под защитой CIOC и CIOR. Более того, капиталы португальской знати были инвестированы в эти предприятия, собственные торговые компании слились с Компаниями принцев Трастамара, а торговый флот давно стал часть большого торгового флота Габсбургов, за исключением лишь небольшого количества нао да каботажных судов. После провозглашения независимости все это было португальцами потеряно – защита колоний катастрофически ослабла, и их начали одну за другой захватывать голландцы, турки, арабы, персы и прочие. Бразилия оказалась практически целиком потеряна, хотя голландцы и увязли в борьбе с партизанами. Количество факторий на берегах Африки и Ближнего Востока стремительно сокращалось, голландцы в бассейне Индийского океана захватили португальские Цейлон, Индонезию и попытались выдавить их из Анголы. Прибыль с колоний упала практически до нуля, так как не хватало кораблей для перевозки колониальных товаров, а наличные перехватывались испанскими каперами. Капиталы португальской знати, инвестированные в Компании, оказались конфискованы, что привело к ее резкому обнищанию. Денег на армию и флот не хватало, и потому начался рост налогов, который быстро превзошел уровень налогов времен Габсбургов, что вызвало ропот среди населения, и укрепление идеи в том, что при испанцах было лучше. За 20 лет Португалия стала еще более нищей, чем Испания.
Все это лишь усугубило и без того тяжелую ситуацию в области политики. Португальская знать всегда славилась своей склонностью к интригам, анархией и непредсказуемостью, превосходя временами даже известных буянов Пиренейского полуострова – каталонцев. Первый заговор против короля Жуана IV последовал уже в 1641 году, причем в его участниках числился ряд ведущих феодалов страны и архиепископ Брагансский, примас Португалии. Кортесы на словах показывали полную лояльность монарху, а на деле плели против него интриги. Жуан IV, понимая, что надо как-то выкручиваться, продал почти все свои владения, и на собранные средства оказал поддержку обнищавшей знати, и собрал войска для обороны страны. В 1644 году это позволило ему отразить несмелую попытку испанцев подавить мятеж, но это позволило лишь держаться на плаву. Попытка вернуть Бразилию обернулась неудачей, так как для сбора нужного количества войск не хватило средств. Заговоры повторялись вновь и вновь. В 1656 году король умер, и ему на смену пришел малолетний Афонсу VI, регентом при котором стала вдовствующая королева Луиза де Гусман, которая постоянно поддерживала контакт с испанцами в обмен на тайную поддержку деньгами. Она же выдала свою дочь, Катарину де Браганса, замуж за английского короля Чарльза II, отдав в качестве приданого два важных заморских владения – Танжер и Бомбей. В обмен на это англичане оказали португальцам поддержку в войне, но этого оказалось мало. Более того, в Лиссабоне стали еще больше процветать интриги. Афонсу VI мало интересовали дела государства, своим поведением он вызывал возмущение не только у придворных и населения страны, но и у собственной матери, которая стала возвышать своего младшего сына, Педру. Королева Мария Франсишка также была не в восторге от него, и также стала уделять внимание Педру, став его любовницей. В 1662 году знать попыталась устроить переворот и свергнуть Афонсу, но заговор оказался настолько бездарным, что королю удалось арестовать всех участников несмотря на то, что те смогли захватить его в заложники. Лишь в 1667 году переворот удался. Возглавил его младший брат короля, который стал новым монархом, Педру II. Мария Франсишка после развода с Афонсу вновь стала королевой, выйдя замуж за младшего брата предыдущего супруга. После этого заговоры знати продолжились. Все это происходило в условиях не прекращавшейся войны с Испанией и Голландией [4].
Первая попытка подавить мятеж, совершенная в середине 1640-х годов, оказалась настолько бездарной, что даже плохо организованная португальская армия смогла ее сдержать. Причиной тому была затяжная война в Европе и колониях – испанцы воевали с англичанами, французами и голландцами, и все силы отправлялись против них. Однако в 1659 году эти войны завершились, и королевские войска смогли сосредоточиться против португальцев. В Лиссабоне это понимали, как и понимали, что их текущее положение не позволяет оказать сколь-либо значительного сопротивления испанцам. Решено было сделать ставку на иностранную поддержку и специалистов – в Португалию прибыли французские и английские войска, во главе армии был поставлен опытный французский генерал Шомберг. Ему пришлось бороться не только со скудостью ресурсов, включая людские, но и с оппозицией португальской знати, которая не желала подчиняться французскому военачальнику, и саботировала многие его указы, срывая ведение военных действий. Тем не менее, каким-то чудом португальский хаос оказался организованнее испанского, и потому наступление дона Хуана Австрийского, начавшееся с 1660 года, удалось успешно сдерживать, а в 1665 году испанцев удалось даже разбить при Вила-Висозе, правда, во время отсутствия при войсках дона Хуана, который на тот момент был единственным толковым полководцем в распоряжении испанского короля. Вдохновившись успехом, Шомберг запланировал на грядущие годы вторжение в Эстремадуру и Андалусию, преследуя прежде всего грабительские цели – поживиться за счет испанцев провиантом и ресурсами, которых в Португалии уже критически не хватало.
После поражения испанцев в Мадриде начали было говорить о мире, но тут за дело взялся Фернандо де Трастамара и Браганса. Он, действуя силами одних только Компаний, смог не только фактически отрезать португальские колонии от метрополии, но и возвратить часть потерянных ими владений, проведя успешные компании в Бразилии и на Цейлоне, из-за чего голландцы были вынуждены покинуть эти владения и признать испанское владычество над ними [5]. Когда он предложил решить проблему в Европе своими силами, правительство согласилось, тем более что финансовую часть вопроса принц Трастамара почти полностью брал на себя. Условие было одно – карт-бланш на решение португальского вопроса. После его получения Фернандо тут же сформировал собственные частные полки в метрополии, а также перебросил некоторые подразделения частной армии Компаний в Испанию. Возглавил воинство Гаспар де Карденас, обедневший бискайский идальго, который возвысился на службе у Компаний и стал в середине XVII века ее самым успешным генералом. Он придерживался агрессивной тактики и стратегии, и делал упор на наступление, что должно было принести победу в войне. Параллельно с военными приготовлениями принц Трастамара занялся и интригами, «обрабатывая» португальскую знать на предмет ее примирения и возвращения в состав Испании. Учитывая, что она к 1665 году по большей части обнищала, а Фернандо обещал им возврат утерянных в 1640 году фамильных капиталов, идеи о том, чтобы примириться с Мадридом, стали стремительно набирать популярность в Лиссабоне.
В 1666 году Шомберг вторгся в Эстремадуру и Андалусию, надеясь разграбить эти земли, но встретился с армией де Карденаса у Санлукар-де-Баррамеды. Ситуация осложнялась тем, что португальская разведка прошляпила приближение испанского воинства, и потому переправилась через Гвадалквивир к городу, дабы разграбить его – но тут же была блокирована с суши. Более того, с моря подошел испанский флот Вест-Индской компании, заблокировав переправу через реку обратно, и португальское войско оказалось окружено. Испанцы не стали вести осаду их лагеря, и ночью колониальные полки, набранные из всякого сброда и освобожденных рабов, пошли в атаку, которую противник совершенно не ожидал. Вместо классической баталии развернулась резня, португальцы практически сразу же дрогнули, и попытались бежать – но бежать было некуда. Только английские и французские наемники пытались оказать сопротивление, но испанцы упорно шли вперед. К утру все было завершено – португальцев перебили или взяли в плен, Шомберг вместе с рядом младших командующих сдался, и позднее будет выкуплен французами.
В этом и следующем году де Карденас стал совершать глубокие рейды на территорию Португалии, а заодно брать крепости. Главным его оружием стала непредсказуемость, напористость и быстрота. Его действия поспособствовали свержению в 1667 году Афонсу VI, а новый король, Педру II, был настроен на мирный договор с Мадридом – но все равно требовал независимости Португалии, которую испанцы после победы у Санлукар-де-Баррамеды уже не собирались отпускать. В 1668 году де Карденас с крупным войском вторгся в Португалию вдоль реки Гвадианы, и стал брать крепости одна за другой. К концу года весь юг страны оказался в его руках, а в 1669 произошло последнее крупное сражение войны – португальская армия под началом короля Педру II была разбита у реки Тахо нестройными, но хорошо вооруженными и агрессивными испанскими войсками. Король бежал в Порту, надеясь еще как-то спасти положение, но тщетно – частная армия принца Трастамарского была неумолима. В конце января 1670 года он попытался покинуть Португалию на корабле, но тот перехватили испанские галеоны и заставили вернутся в Порту, где 1 февраля Педру II официально подписал акт о капитуляции Португалии и ее возвращении в состав Испании.
Вместе с окончанием войны за независимость Португалии завершилась и голландско-португальская война – в том же 1670 году был подписан договор, по которому Испания и Голландия признавали свои текущие границы в Европе и колониальные владения. Это означало, что Амстердам отказывался от претензий на Бразилию и Цейлон, но при этом получал во владение иные захваченные у Португалии колонии, крупнейшими из которых были Острова Пряностей и Малакка. Также голландцы были вынуждены отказаться от своих факторий в Анголе и Мозамбике, которые они успели основать во время войны. Сами же португальцы дорого поплатились за попытку стать независимыми. Знать, даже вернув свои капиталы, в значительной мере обнищала, а самые ярые враги Испании были подвергнуты репрессиям. Братья Афонсу и Педру де Браганса были лишены титулов и сосланы в колонии – Афонсу на Кубу, где вскоре умер от малярии, а Педру на Цейлон, где стал почетным заложником. Собственные португальские колонии значительно сократились, были потеряны все фактории в Персии, Аравии, Османской империи и Восточной Африке, за исключением одного лишь Мозамбика. В Индии у португальцев остались лишь пять факторий на материке и Цейлон. Но даже то, что у них осталось к 1670 году, было испанцами включено в собственную колониальную империю, а сама Португалия лишилась своих привилегий и встала на один уровень с коронами Арагона и Кастилии. Остатки знати, значительно обедневшей и потерпевшей в войне поражение, стали или впадать в крайний радикализм, или же стремительно сливаться с испанской. Пост вице-короля Португалии получил Фернандо де Трастамара и Браганса – человек, благодаря которому Испании удалось сохранить единство Пиренейского полуострова. Впрочем, пробыл он на этом посту недолго, умерев уже спустя два года после своей величайшей победы.
Фернандо де Трастамара и Лорена, 6-й принц Трастамара (1650-1705)
Фернандо де Трастамара и Лорена, 6-й принц Трастамара, был единственным сыном своего отца, и к 1672 году стал также последним мужским представителем всей династии. Он, как и многие его предки, оказался весьма неплохим управленцем, и сделал все, чтобы сохранить на плаву обе Компании вместе с испанской промышленностью в то время, когда кризис в Испании набирал обороты. Будучи при этом ярым патриотом, он искренне считал, что его страна достойна лучшего, и потому делал все возможное, чтобы вытащить ее из той пропасти, в которую она стремительно падала. Именно потому он согласился на явно политический брак с Марией Амбросией, второй дочерью короля Фелипе IV и Марианны Австрийской [6]. Инфанта была слаба здоровьем, но, как и старшая сестра, чудесным образом избежала тех страшных последствий регулярных близкородственных браков, от которых страдал Карлос II. Фернандо оценил выгоду от такого брака, особенно в свете физически слабого и неспособного дать потомство короля – благодаря Марии Амбросии он и его дети становились в очередь на наследование Испании, пускай и уступали первенство Бурбонам и Габсбургам. При этом любви между супругами особо не было, а из пятерых детей лишь единственный ребенок, сын Хуан, пережил детские годы. Договоренность о поддержке, заключенная между Марианной Австрийской и его отцом, также была фактически расторгнута – принц Трастамара собирался прямо вмешаться в происходящее в стране, так как не видел и для себя, и для всей Испании иного выхода.
В 1675 году Карлос II достиг совершеннолетия, и должен был взять бразды правления в свои руки, отодвинув от них мать. Однако, когда он выразил желание назначить своего брата, Хуана Хосе, главой правительства, королева Мариана заставила сына продлить регентство еще на два года, а бастарда Фелипе IV отослала в Италию. Это вызывало возмущение у испанской знати, которое подогрел принц Трастамара. В результате этого в 1676 году произошел вооруженный переворот, в ходе которого фавориты королевы были арестованы, а сама королева отправлена в монастырь. Карлос II был провозглашен совершеннолетним, первым министром стал дон Хуан Хосе. Казалось, что дело патриотов победило – но Хуан Хосе стал проводить слишком откровенно профранцузскую политику. Очередная война с Луи XIV закончилась территориальными потерями во Фландрии и Франш-Конте. Авторитет Испании упал еще больше, а в 1679 году он неожиданно умер. Сложно сказать, была это случайность, или преднамеренное убийство, а если последнее – то кто мог убить дона Хуана Хосе. Большинство пришло к мнению, что его отравили сторонники королевы Марианы, но были слухи и о том, что дорогого союзника отравил принц Трастамара, которому бастард Фелипе IV мешал проводить необходимую политику, и который не хотел столь явно отдавать Испанию в распоряжение французов.
Мариана Австрийская после смерти дона Хуана Хосе уже собралась было возвращаться из монастыря — но ничего не вышло: ситуацию в свои руки взял Фернандо де Трастамара, окончательно вышедший из тени. Королева осталась в монастыре, а придворные, поддерживавшие ее, пережили несколько месяцев преследований и репрессий, в ходе которых партия, поддерживавшая Мариану, была разгромлена. В результате этого борьба развернулась между двумя оставшимися партиями – франкофилами и патриотами. Сам принц Трастамара старался оставаться в стороне от этой борьбы, и параллельно с патриотическим курсом вел переговоры с французским королем о нейтралитете в грядущих конфликтах. Сложным вопросом оказалось наследование испанского престола после смерти Карлоса II в том случае, если бы он остался бездетным. В конце концов, Фернандо выказал поддержку французскому королю, так как претензии его детей и внуков были наиболее весомыми, и готов был подготовить для принятия французов Испанию, но лишь взамен благожелательного отношения к государству до того момента. Чувствуя, что такой союзник в Испании ему не помешает, Луи XIV всячески старался переманить его на свою сторону и укрепить связи; помогали и рекомендации Марии Манчини, мачехи принца и первой любви французского короля. Правда, это сближение не помешало Франции еще несколько раз до конца столетия воевать с Испанией.
Начало восстановления Испании
Что бывает, если слишком часто практиковать близкородственные браки
Несмотря на сближение с французским королем, Испания все равно продолжала воевать с ним, во многом по вине самого Луи XIV. Не помог даже брак Карлоса II с племянницей монарха Франции. В 1683-84 годах произошел короткий конфликт за пограничные территории, который с большим трудом удалось свести к возвращению статус-кво, так как у Испании неожиданно не оказалось союзников. Следующая война стала гораздо более масштабной и продолжительной, и началась в 1688 году. Против Франции воевала большая коалиция европейских держав, в которую под давлением австрийских Габсбургов вошла и Испания. Военные действия оказались чрезвычайно тяжелыми, так как общий упадок государства сказался и на обеих Компаниях, которые подверглись ударам французских каперов. Огромного труда стоило удержать свои позиции в Вест-Индии, так как французский флот был явно на подъеме и вел себя крайне агрессивно и умело, из-за чего даже хорошо организованный и многочисленный флот Компаний стал испытывать затруднения. В Европе и вовсе пришлось ограничиться защитой границ по Пиренеям – на большее не хватало сил. Немногочисленные войска во Фландрии, частично отозванные перед войной, находились в подчинении у австрийцев, и преимущественно ими же и укомплектовывались. Из-за практически полной военной импотенции Испанию уже поспешили списать со счетов, ее престиж упал до нуля, а вместе с этим стала падать и популярность принца Трастамара. Мирный договор в 1697 году обязал Испанию выплатить Франции контрибуцию в размере 5 миллионов эскудо, но удалось обойтись без территориальных потерь. При этом военные расходы оказались столь значительны, что Фернандо де Трастамара был вынужден для обеспечения снабжения армии в Каталонии даже потратить значительную часть личных средств, которые пошли на строительство казарм для войск, дабы умиротворить каталонцев, которые весьма негативно воспринимали постой войск у них по домам, и готовились устроить очередное восстание.
Уже в 1680 году последовала финансовая реформа, которая привела Испанию к значительным потрясениям. Проводилась реструктуризация государственного долга, который Испания не могла своевременно выплатить в ближайшие годы. Вместо фиксированного старого, но не соответствующего реалиям курса обмена монет была запущена девальвация, из-за которой случился обвал цен на рынке. Вместо фиксированных цен на зерно был установлен режим свободной хлебной торговли при ограничении максимальной стоимости, были изданы законы против нищенства и бродяжничества – пойманных за это, как правило, направляли на какие-либо государственные работы. Все эти меры привели к банкротству казны Испании, самому страшному за предшествующие два столетия. Барселонский банк рухнул, похоронив вместе с собой капиталы своих вкладчиков. Вкупе с изменениями на рынке и курса монет был нанесен колоссальный удар по богатствам испанских грандов и прочих богатеев, в результате чего знать стремительно обеднела. Больнее всего удар оказался по олигархическим семействам, и меньше всего – по капиталистам малого и среднего звена. Практически не пострадали от реформы капиталы принца Трастамара, тесно связанные с Компаниями и прибылью с колоний. В стране едва не случился голод, и пришлось срочно закупать продовольствие за рубежом.
Однако, как ни странно, в долгосрочной перспективе реформа оказалась однозначно положительной, на что и рассчитывал Фернандо де Трастамара. По могущественной олигархии, которая уже претендовала на ведущие роли в государстве, был нанесен удар, от которого она не оправилась, и к началу XVIII века была окончательно разгромлена [7]. На смену ограниченному количеству сказочно богатых аристократов пришло большое число экономически активного населения, капиталистов, происходивших как из землевладельцев, так и из промышленников и горожан. Благодаря этой реформе в Испании запустилась последняя стадия отделения городских дворян и дворян-промышленников от традиционного сословия знатных землевладельцев, что со временем приведет к формированию буржуазии. Финансовая система королевства стабилизировалась, и банкротство 1680 года оказалось последним в истории государства. Ранее постоянно падающие доходы казны стали постепенно увеличиваться, а львиная доля государственного долга погибла вместе с Барселонским банком, что резко уменьшило выплаты по займам. Цены на еду стабилизировались, а свободный рынок вкупе с рядом новых законов об обеспечении ввоза продуктов питанию в страну со временем обеспечили Испанию продовольствием в достаточных количествах, чтобы привести к улучшению демографической ситуации в стране. Достигнув дна и пережив шоковую терапию, экономика страны стала постепенно развиваться и подниматься из небытия, а население, обнищав до края, стало понемногу улучшать свое положение. Стремительный упадок, в который обрушилась Испания, завершился, и можно было начинать думать о будущем.
Все это не облегчало внутреннее положение, которое оставалось нестабильным. Старая аристократия вместе с франкофилами мешали проведению любых радикальных реформ, давала о себе знать королева Мариана, в поддержку которой начали высказываться Габсбурги из Австрии. В результате вместо программы широкомасштабных реформ пришлось совершать поэтапные, половинчатые изменения. При этом популярность Фернандо де Трастамара в стране стремительно падала из-за последствий жестких, но необходимых мер. Необходимость создания сильной регулярной армии привела к вынужденным мерам по мобилизации людских ресурсов, что затронуло привилегии провинций, и те выказали возмущение. В конце концов, создание регулярной армии провалилось, и все регулярные полки нового типа пришлось создавать как отдельную часть приватной армии Компаний – иначе войска попросту не вышло бы нормально формировать и снабжать. Наконец, франкофилы считали, что политика Фернандо недостаточно профранцузская, а их противники обвинили принца Трастамара в потакании Луи XIV – но тот упорно держался власти и продолжал реформы вплоть до 1700 года, когда он незадолго до смерти короля Карлоса II пережил инсульт и оказался разбит параличом. До этого момента он успел лишь прекратить падение испанской экономики и государство, но так и не смог запустить процесс возрождения. Это предстояло сделать его единственному сыну и наследнику, Хуану де Трастамара и Австрия, 7-му принцу Трастамара. Сам же Фернандо умрет в 1705 году, успев прожить жизнь, полную борьбы и подготовки великий свершений своих потомков.
Примечания
- В реальности Испания с треском проиграла обе войны, именно в этот период потеряла Руссильон и пустила англичан внутрь Карибского моря, уступив им сначала ряд Малых Антильских островов, а затем и Ямайку с Каймановыми островами. В АИшке же CIOC крепко держит Вест-Индию, и потому она остается целиком испанской, без островов-анклавов англичан, голландцев, французов и шведов с датчанами.
- Собственно, все описанное – суровый реал, если судить здраво, а не с точки зрения португальского ура-патриотизма. Причины для войны за независимость у португальцев были, но они на деле были куда менее значимыми, чем это постулируется. Главной причиной, которая отодвигает все прочие на второй план, было нежелание знати принимать испанские порядки.
- Опять же – суровый реал, если отбросить патриотическую португальскую версию. Вероятно, именно потому, что Жуан IV не стремился к короне и вообще не хотел независимости, он стал весьма неплохим правителем.
- Практически все описанное – суровый реал. Лишь личность Жуана IV и тот факт, что Испания и так по уши была в проблемах, позволили португальцам отстоять свою независимость, любая более или менее сильная армия со средним полководцем могла разогнать мятежников еще в 1640-е годы.
- Формально в это время Голландия и Испания уже не воевали, но в колониях обе страны часто придерживались «принципа двух сфер» — т.е. войны метрополии не касаются колоний, войны колоний не касаются метрополий. Плюс ко всему, у голландцев с 1652 года идут тяжелейшие англо-голландские войны, а испанцы формально возвращают свою собственность из рук мятежников, так что конфликты за Цейлон и Бразилию не обязательно приведут к конфликту в Европе.
- В реальности инфанта Мария Амбросия умерла в младенчестве.
- Забавная особенность во многом трагичной истории испанской экономики. Нормализация финансовых дел, проведенная при Карлосе II в реале, привела к резкому обеднению богатейших испанских грандов, в результате чего при дворе сильно ослабли олигархические группировки. Это позволит Бурбонам уже в XVIII веке превратить основную массу испанской знати, даже грандов, в фактически служилое сословие. Нет, конечно, денег у них все равно водилось много, но такого значительного политического влияния они уже тоже не имели. В АИшке это дело будет не только сохранено, но и расширено.
