Франко-японская война. Часть 3.
Предыдущий пост
От автора: Я предпочел сохранить главные французские силы в метрополии. Во французский Индокитай были переброшены значительные силы, в том числе несколько верных, хорошо экипированных и обученных полков, но самым большим изменением является усиление военно-морских сил в регионе, которые в РИ насчитывали лишь несколько древних линкоров и столь же старых крейсеров.
Несмотря на усиление угрозы в регионе, французы отправили туда второстепенные силы, корабли 1-й и 2-й эскадр были достаточно устаревшие и уступающие другим европейским аналогам, в то время как флот метрополии по прежнему имел более современными корабли. Они также оставили дома свои крупнейшие и лучшие броненосные крейсера.
Вдобавок во Франции еще больше, чем русские экономили на количестве перебрасываемых кораблей и мест их базирования, на предполагаемом театре военных действий, что было уязвимым местом для обеих стран. Однако же расстояния являются проблемой для японцев, они должны будут захватить или создать угольные станции, что я намерен осветить в будущем.
Франко-японская война — Бой с тенью и обмен ударами.
Линейный корабль «Марсо» — четвертый корабль во французской линии. Скорость 11,5 узлов.
Все взоры были устремлены на приближающуюся японскую линию. Башни развернулись в сторону японцев, офицеры идентифицировали свои цели, распознавая, с кем именно они столкнулись. Четыре современных линейных корабля и два новейших броненосных крейсера итальянской постройки. Свора эсминцев, сопровождающих японский флот, находилась с необстреливаемой стороны боевой линии, возглавляемая тремя крейсерами, походили на разъяренных псов, рвущихся с поводков. «Такасаго» занял позицию за кормой «Касуги», чтобы по возможности поддерживать его огнем.
Японцы не могли развернуться и разрезать французскую линию, так же как и осуществить «cross the T» так как они оказались бы слишком близко к берегу и рисковали оказаться на многочисленных отмелях и рифах окружающих берега Вьетнама, поэтому адмирал Токиоки предпочел более простой план. Догнать французские корабли, пока они движутся строем фронта, а затем сократить дистанцию, введя в дело не только главный калибр, но и вспомогательное вооружение. Французские корабли не смогут сохранять дистанцию, не смогут отвернуть в сторону, и не смогут выйти из боя.
После войны некоторые офицеры утверждали, что это был очень рискованный план, в результате которого японские корабли могли получить чрезмерные повреждения прежде чем они сблизятся с французами на выгодную дистанцию.
Адмирал Марас видел, как японские корабли выстроились параллельно его линии, и понял намерения японского командующего.
«Борт на борт… их командующий считает, что мы будем продолжать двигаться последовательно?»
Его слова ослабили напряженность, воцарившуюся на мостике, и заставили некоторые из присутствующих засмеяться. «Мы дадим им… урок дальней артиллерийской стрельбы и заставим повернуть обратно, 1-я эскадра на подходе, мы поймаем этих маленьких желтых человечков между двух огней, и разгромим их».
Адмирал знал, что главный калибр его кораблей мог точно стрелять на 7000 метров, батареи среднего калибра достают примерно на 6400 метров и, что хотя орудия британского производства его противника, могли стрелять, по крайней мере на 12 000 метров, еще никто в мире никогда не практиковался в стрельбе с таких гигантских расстояний.
«Д’Эстре» докладывал, что японский крейсер, с которым он вел бой, открыл огонь лишь после французов и, что его артиллерия на больших расстояниях была неточной, стрельба велась быстро, но неточно. Он надеялся, что линейные корабли японского флота имели столь же мало практики в стрельбе на большие дистанции.
«Всем кораблям: ОТКРЫТЬ ОГОНЬ ИЗ ГЛАВНОГО КАЛИБРА, КАК ТОЛЬКО ПРОТИВНИК ОКАЖЕТСЯ В ПРЕДЕЛАХ ДОСЯГАЕМОСТИ».
Линейный корабль «Ош» — головной во французском ордере — скорость 12,5 узлов.
Две тяжело бронированных башни, системы Канне, «Оша» медленно разворачивались в сторону головного японского корабля, распознанного по его трем трубам как «Сикишима» или «Хатсусе». Носовая часть «Оша» тяжело погружалась в воду и вновь приподнималась, его низкий надводный борт, несущий большую опасность в штормовую погоду причинял неудобства и в довольно спокойных морях Дальнего Востока. Две трубы корабли извергали черный дым, относимый бризом к вьетнамскому побережью.
Командир линкора Гилберт слушал, как старший артиллерист получал рапорты с дальномеров распределенных по корпусу корабля. В 1899 году корабль прошел значительную модернизацию, большая часть его огромных надстроек была удалена, но боевая мощь корабля не уменьшилась. На его огромных, бронированных боевых марсах размещались легкие пушки, которые почти невозможно было использовать ранее из-за тошнотворной качки.
6-футовый дальномер, теперь расположенный на марсе, замерял дистанцию для трио главного калибра, двух 340-мм в могучих башнях установленных на носу и корме, и 274-мм пушки на миделе установленной открыто. Батарея 140-мм орудий ожидала, ее командир проверял пушки, расчеты и вспомогательные механизмы находящихся на их попечении. Учения — одно, а приближающиеся вражеские корабли – совсем другое.
Линейный корабль «Формидабль» — замыкающий корабль французского ордера — скорость 12 узлов.
«Формидабль» был старым кораблем, который должен был быть выведен из эксплуатации в течение ближайших 8 месяцев, его ждала разборка на металл или потопление в качестве мишени во время крупных военно-морских маневров. Ранее вооруженный тремя 370-мм пушками, он была перевооружен во время модернизации двумя 274-м орудиями и батареей из трех 164-миллиметровок в средней части, он был спасен от этой участи кризисом. Отремонтированный и отправленный на Дальний Восток, вместе с однотипным «Амиралем Бодэном», корабль был еще достаточно эффективной боевой единицей, несмотря на возраст.
«Командир, дальность до противника составляет 7200 метров, но у нас были показания между 6000 метров и 8000 метров в течение последних 10 минут».
Командир кивнул, поднимая бинокль. «Сигнал с флагмана: ОТКРЫТЬ ОГОНЬ ПО СПОСОБНОСТИ. Главная батарея. Открыть огонь!»
Линейный корабль «Сикишима» — скорость 14 узлов – головной в японском строю.
Капитан 2-го ранга Перси Скотт с тихим благоговением наблюдал, как французская линия, казалось, взорвалась. В почти идеальном порядке, последний корабль выстрелил первым, за ним последовательно остальные, прежде чем головной уродливый «Ош» разрядил свои три большие пушки.
«Это удивительно, я недоумевал, как они смогут идентифицировать падение своих снарядов? А они стреляют последовательно, чтобы каждый корабль смог видеть разрывы своих снарядов…»
Дома, Первый лорд Адмиралтейства настаивал на важности непрерывной пристрелки, которая была разработана Скоттом, Первый лорд также экспериментировал с увеличением дальности стрельбы на дистанциях до 5000 метров, причем на следующий год планировалось увеличить дальность до 7000 метров, но видеть такую стрельбу на практике было совершенно новым.
Он вызвался быть наблюдателем в этом конфликте, японцы приняли его метод стрельбы и хорошо напрактиковались в этом, и теперь появилась прекрасная возможность увидеть свои методики работающими в реальном бою.
Скотт бесстрастно наблюдал, как тонны фугасной смерти, завывая, устремились к японской линии.
1) Линкор «Марсо», флагман 2-й эскадры, под фллагом адмирала Мараса, во время боя в Тонкинском заливе. Здесь мы видим, как линкор идет в Камрань перед началом войны.
Франко-японская война – Начало сражения.
Линкор «Сикишима» — скорость 16 узлов — головной японской линии.
Более десятка водяных столбов поднялись в воздух, показывая последствия первого французского залпа. Ни один из снарядов не упал ближе тысячи метров от цели, один снаряд с «Нептюна» упал пролетев всего 2000 метров от французского корабля, в то время как другой, с «Оша» перелетел через японский корабль на 3000 метров.
Зрелище огня французских пушек было впечатляющим. Большая часть пушек была старой и использовала устаревший порох. Все они использовали медленно горящий «кока порох», потомок старого черного пороха, используемого во времена Нельсона. Каждый выстрел проявлялся струей малинового пламени, за которым следовали огромные клубы густого черного дыма. Орудия были старые, порох такой же старый, но они по-прежнему были опасны.
На борту «Сикишимы», капитан 2-го ранга Скотт был поражен, и уже делал памятные заметки для обсуждения, которое как он был уверен, последует после доклада о том что он видел. Он наблюдал за быстрой серией вспышек промелькнувшей по всей линии французских кораблей, их скорострельные орудия вступил в бой.
Пушки японских кораблей молчали, и Скотт восхищался выдержкой японских моряков, но опять же, они были подготовлены в соответствии с британскими методиками, так почему бы и не быть дисциплине. Послышался выстрел, но, как Скотт догадался, что это было французское орудие главного калибра, выстрелившее второй раз, через 2 минуты после первого выстрела.
1).
Линкор «Мажента» — второй корабль во французском ордере — правый барбет.
Огромный казенник распахнулись, чтобы принять еще один 340 мм снаряд. Ствол уже пробанили, чтобы ни крупицы тлеющего пороха не осталось в зарядной каморе или стволе. Остатки дыма от первого выстрела рассеялись, чему способствовала открытость барбетной установки. Только тонкая стальная «крыша» защищала комендоров от осколков и снарядов, хотя и оставляла большую часть барбета открытой.
Огромный снаряд был поднят наверх и отправлен в зарядную камору, а за им 285 килограмм пороха, требующихся для выстрела. Затвор закрыли, и орудие начало подниматься на точный угол наводки, сообщенный дальномерщиками с высокой грот-мачты.
Когда пушка была наведена комендоры бросились к краям огромного барбета, и отвернулись от пушки, закрывая уши и открыв рты.
Командир расчета, убедившись, что все идет как надо, нажал на кнопку. На мостике загорелась зеленая лампочка, сигнализирующая о готовности орудия. За ней, секунду спустя последовали сигналы от носовой и кормовой установок.
«Огонь!»
Отдача от выстрела потрясла барбет, заполнив его черным дымом и запахом сгоревшего пороха. Снаряд вылетел в направлении японских кораблей, и весь процесс повторился снова.
Линкор «Сикишима» — скорость 16 узлов – головной в японской линии.
Как японские офицеры так и британские наблюдатели были шокированы, увидев что французские снаряды ложатся все ближе. «Касуга» уже получил попадание, как предполагалось 140-мм снарядом, который не взорвался, но не было попаданием из главного калибра. Но все равно…
«Адмирал, я бы предложил вам изменить курс на 10 градусов и открыть огонь. Это заставит французов подумать, что они мы опасно близко от них».
Слова Скотта были повторены переводчиком, хотя контр-адмирал Токиоки говорил по-английски. Как будто чтобы подтвердить его слова, следующий французский залп лег накрытием, подняв огромные столбы воды по обе стороны от японской линии, а «Касуга» сообщил еще об одном попадании. Японский адмирал кивнул в знак согласия и все орудия японского корабля громыхнули, выбрасывая первые залпы в своих обидчиков.
Линкор «Марсо» — 4-й корабль во французском строю — скорость 12,5 узлов.
«Сэр! Противник открыл огонь!»
Казалось, что не меньше полдюжины офицеров одновременно выкрикнули эти слова, когда это случилось. Адмирал конечно и сам все видел, его взгляд был устремлен на японский флот, следя за вспышками от попаданий и изменением курса противника.
«Теперь сражение началось по наст…» — успел он подумать когда первый японский залп достиг цели.
1) — Здесь мы видим линкор «Нептюн» в утреннем бою, фотография была сделана с голландского торгового судна. Вы можете видеть, огромные высокие надстройки и массивные мачты с их многочисленными боевыми марсами, на которых установлены легкие пушки и пулеметы, предназначенные для защиты от миноносцев и «подметания палуб» других судов в пределах их дальнобойности.
2) — Здесь мы видим драматическое зрелище открытия огня японским флотом, во главе с флагманским «Сикишима». Разница между военными кораблями двух стран видна сразу, между более современными японскими кораблями, которые на два поколения моложе своих французских конкурентов.
Франко-японская война — первые удары.
На борту «Сикишимы», капитану 2-го ранга Скотту пришлось подавить вздох, когда первые японские снаряды упали неожиданно близко к французским кораблям. Столбы воды поднялись возле французских кораблей окатив их совершенно безопасными брызгами.
«Как и французы, мы научились стрелять на большие расстояния. Имея потенциальных врагов, количественно превосходящих наш флот, было необходимо увеличить диапазон дальности стрельбы, как вы говорите, «для уравнения шансов». – сказал адмирал Скотту в ответ на невысказанный вопрос англичанина.
Броненосный крейсер «Касуга» — замыкающий корабль японской линии — скорость 18 узлов.
Построенный в Италии броненосный крейсер был грозным кораблем, заказанный для Аргентины он был куплен японцами, когда выросла напряженность между Францией и Японией. Вооруженный одним 254-мм орудием в носовой башне и двумя 203-мм орудиями в кормовой, он был сильно вооружен для своих размеров, особенно в сочетании со 152-мм орудиями расставленных вдоль бортов.
Большой крейсер, как и однотипный с ним «Ниссин», был прикомандирован к эскадре линейных кораблей, вместо обычных для крейсеров действий в роли разведчика или боев с кораблями своего класса. Теперь он должен был воевать как линкор — против линейных кораблей противника.
Корабль вздрогнул, как его 254-мм орудие выстрелило, толстые шоколадного цвета струи дыма потекли вдоль бортов. Он продолжал вздрагивать от выстрелов 203 и 152-мм пушек. Их целью была уродливая туша, распознанная как линкор типа «Амираль Бодэн». Французский корабль был превосходной целью, высоко поднимающиеся из воды борта, были окутаны дымом, когда его пушки выстреливали залп за залпом.
Море между двумя кораблями рвалось на части, 30 метровые столбы воды вздымались в воздух, когда снаряды падали то дальше то ближе от своих целей.
«Касуга» вдруг качнулся на борт, весь сотрясаясь, как корабль получил первое попадание. 274-мм снаряд из кормовой башни «Формидабля» врезался в 150-мм броневой пояс «Касуги» и взорвался.
Снаряд весом 575 фунтов был заполнен взрывчаткой и пробил броню крейсера, разорвав отверстие площадью 3 на 3 метра в борту «Касуги», и вызвав пожар. Через несколько мгновений крейсер вновь содрогнулся получив еще два попадания. Первый, 140-мм ударил в одну из шлюпок крейсера и разнес ее в щепки, второй, бронебойный, выпущенный из старой 164-мм пушки, угодил в надстройку, пробивая сталь и человеческие тела, прежде чем исчерпал свою инерцию.
1)
2).
На борту старого французского линкора комендоры криками приветствовали свой успех, когда три яркие вспышки на цели засвидетельствовали попадания. Даже их командир, суровый надсмотрщик, позволил себе улыбнуться. Он может быть в команде одного из старейших кораблей флота, но старый волк имеет все еще острые зубы.
Улыбка исчезла, как взрыв потряс 12000-тонную махину, а за ним последовали другие. Первым был 152-мм снаряд, который ударил в толстый стальной 406 миллиметровый броневой пояс старого корабля. В результате взрыва появилась вмятина, но сильных повреждений не последовало. Но другие попадания были гораздо серьезней. 152-мм снаряд попал в носовую часть и взорвался в загнутом дугой борту корабля. В результате взрыва была уничтожена 47-мм пушка и 4 комендора из ее расчета, начался пожар, вызвавший детонацию поднесенных к ней боеприпасов, взрывы маленьких снарядов вызвали только небольшие повреждения, но способствовали разрастанию пожаров.
Последнее было самым серьезным. 254-мм фугасный снаряд ударил в основание толстой дымовой трубы французского корабля. Взрыв разорвал тонкую сталь в клочья, забив обломками дымоход, заодно вызвав еще один пожар. Густой черный дым, из полуразрушенной трубы, повалил во все стороны, и корабль начал снижать ход, так как тяга в котлах уменьшилась.
Еще два корабля получили попадания. В «Ош» попал 305-мм, но не взорвался, он оставил лишь вмятину в борту и отлетел в сторону, словно футбольный мяч от штанги, во флагманский «Марсо» попали два 152-мм, которые убили несколько членов экипажа и вызвали пожары, но и французы нанесли ответный удар. 340-мм снаряд с «Нептюна» уничтожил 152-мм пушку на «Хатсусе» вызвав пожар, который японские аварийные партии изо всех сил пытались потушить, а отверстия в броне свидетельствовали о других, менее разрушительных попаданиях.
Бронепалубный крейсер «Д’Эстре» — между берегом и французской линией — скорость 16 узлов.
Домерж прохаживался по мостику, от его прячущегося за высоким бортом «Маженты» маленького крейсера было мало пользы. Даже наблюдатели на марсах видели слишком мало, хотя недавно крейсер был сильно потрясен взрывом 305-мм снаряда, который упал всего лишь в 20 метрах, осыпав корабль осколками и окатив тоннами воды.
На мостике молодой лейтенант изумленно выругался, что вызвало несколько смешков и укоризненные взгляды старших офицеров.
«О боже, господин Эмере, больше самообладания, пожалуйста» — сказал Домерж, не повышая голоса. Он был так же удивлен, как и остальные его люди стоящие на мостике. Никто не предупредил их, что японцы так хорошо стреляют.
«Есть ли приказы от флагмана? Мы не можем ничего сделать, оставаясь тут».
«Нет, командир, никаких».
Корабль вздрогнул, а затем раздался оглушительный взрыв, когда «Мажента» получил попадание в свою высокую, уродливую надстройку. Начался пожар, загорелись шлюпки, те, что еще не были разнесены в щепки.
Домерж увидел ревущее пламя, поднявшееся над корпусом раненого линкора, потом подошел к переговорной трубе.
«Машинное, мы должны быть готовы развить полный ход в любое время, вы готовы?»
«Да, сэр, как только получим приказ» — донесся приглушенный, искаженный голос.
«Очень хорошо. Сигнальщик, приказ эсминцам: СЛЕДОВАТЬ ЗА МНОЙ. ХОД 18 УЗЛОВ».
Бронепалубный крейсер «Инферне» — 400 метров за кормой «Д’Эстре».
«Командир, сигнал с «Д’Эстре»: СЛЕДОВАТЬ ЗА МНОЙ. ХОД 18 УЗЛОВ».
Командир, пожилой лысеющий человек, всю жизнь патрулирующий воды этого региона, посмотрел на сигнал в бинокль.
«Приказ от флагмана?»
«Нет командир, дым закрывает его флаги, сообщения по радио тоже не было.»
«Хм… вероятно, чтобы японцы не смогли подслушать. Очень хорошо. Отрепетировать сигнал, повторить его для наших миноносцев и «Шаторено», вот теперь мы проверим на практике теории «Молодой школы» (3)».
За кормой маленького крейсера, большой четырехтрубный истребитель торговли «Шаторено» также распознал сигнал и начал набирать скорость. «Шаторено» был крупным кораблем водоизмещением в 8200 тонн, но, несмотря на свои размеры, он был быстроходным, настоящая борзая способная дать 23 узла и его механики заботились о своих подопечных, как мать заботится о ребенке.
Несмотря на свои размеры и скорость, большой французский корабль был явно слабо вооружен, лишь парой 164-мм орудий и жалкими шестью 140-мм пушками, установленными по три с каждого борта.
Как только крейсерское трио увеличило ход, сопровождающий их квартет миноносцев последовал за ними. В общей неразберихе боя никто этого не заметил, «Марсо» ни подтвердил и не отменил действий крейсеров и миноносцев. Позже это было объяснено помехами от дыма, путаницей сигналов и отсутствие внимания в связи с «волнением» от нахождения впервые в жизни под настоящим огнем.
4)
Линкор «Формидабль» замыкающий французского ордера — скорость 14 узлов и снижается.
«Командир, мы не можем очистить дымоход от обломков, огонь слишком сильный, мы не можем даже приблизиться, я уверен, что это горит краска». Офицер, командовавший аварийной партией, был в мокром мундире, пропахшем дымом. Недавно девственно белый китель был теперь весь покрыт копотью.
«Понятно, Мишель, но сделайте все что возможно, это очень важно, мы не должны отстать от флота».
Младший офицер отдал честь, в этот момент орудия «Формидабля» повернулись на другой борт. Прошло чуть менее 2 минут, потребных для заряжания, прицеливания и выстрела из 274-мм орудий находящихся носу и корме, в то время как 140 и 164-мм пушки стреляли гораздо быстрее, что позволял вес их снарядов, в то время как огромное 274-мм заряжались лишь с помощью силы рук и лебедок.
«Попадание! Он горит сэр!»
«Очень хорошо, артиллеристы, добивайте его».
Броненосный крейсер «Касуга» — скорость 18 узлов.
Большой крейсер был в плохом состоянии. После четырех попаданий 274-мм снарядами, а также еще дюжины 140 и 164-мм, броненосный крейсер потерял три 152-мм орудия. Два из них были уничтожены прямыми попаданиями, в то время как третье было разорвано в результате взрыва собственного снаряда в стволе. Четыре больших снаряда были фугасными, которые разрывались сразу после попадания, разрушая обшивку корабля.
«Командир, затопление локализировано, мы боремся с пожарами, но урон слишком велик».
«Враг, также несет урон, как и мы, капитан 2-го ранга, и мы будем держать свое место в строю, пока не получим приказа отойти» — рявкнул командир крейсера на своего старшего помощника. Удовлетворенная улыбка появилась на его лице, когда он увидел три ярких вспышки на борту свого противника, за которыми последовала гораздо более яркая вспышка и сопровождаемая клубами дыма и разлетающимися обломками.
Мостик «Формидабля».
«О боже, что…» — воскликнул командир, падая на палубу. Старый корабль содрогнулся от мощного взрыва, который казалось бросил корабль в сторону и потряс ее, как терьер зажатую в зубах крысу.
«Боже мой… Сэр! Вы должны это видеть!» — выкрикнул вахтенный офицер, глядя назад с мостика. Потрясенный командир подошел, и увидел ужасное зрелище. Изначально на «Формидабле» были установлены три барбета, но после модернизации в 1901 году барбет в средней части корабля был снят и заменен казематом, в котором были размещены шесть новых 164-мм орудий. Теперь все это, как он мог видеть, превратилось в море огня и вздымающегося дыма.
254-мм снаряд с «Касуги» попал в одну из пушек, в момент ее перезарядки. Взрыв уничтожил пушку и восемь человек из ее расчета, но, что было еще страшнее, он взорвал снаряды и пороховые картузы, разложенные возле нее. Взрыв пробил тонкие переборки батареи, вызвав детонацию боеприпасов остальных орудий. В итоге образовался объятый огнем склеп, полный разорванных тел.
Все три орудия левого борта были уничтожены в результате взрыва, но пожар по счастью, не распространился на погреба, но средняя часть корабля объята пламенем. Даже мачта, казалось немного накренилась.
«Сэр! В результате взрыва вышла из строя радиостанция и мы не можем…» Носовое орудие выстрелило, взрыв заложил уши командиру, он попятился назад в рубку.
«Возьмите людей с батареи правого борта, вместе с аварийными партиями, мне все равно как вы это сделаете, но пушки должны стрелять!»
«Есть, командир!»
«Сигнал флагману, МЫ НЕ В СОСТОЯНИИ ДАТЬ БОЛЕЕ 14 УЗЛОВ».
«Есть, сэр!»
5)
1) Здесь вы видите «Касугу» после перестрелки, вы можете увидеть ее одноорудийную 254-мм башню и далеко расставленные дымовые трубы, с одной мачтой между ними, этот симметричный дизайн был свойственен итальянской кораблестроительной школе. Они спроектировали и построили этот большой крейсер, первоначально предназначавшийся для Аргентины.
2) Это схема бронирования линкоров типа «Амирал Боден», однотипным с которым был «Формидабль». Несмотря на то, что пояс имеет протяжение по всей ватерлинии, он не защищает большую часть борта корабля, что делает его очень уязвимым для фугасных снарядов, которые попадут выше броневого пояса.
3) «Jeune Ecole» или «Молодая школа» была группой теоретиков, идеи которой оказали огромное влияние на французскую военно-морскую мысль на много лет вперед. Вместо того чтобы строить большие и дорогие линкоры, утверждали они, надо строить крейсера для истребления вражеской торговли и большого количества небольших миноносцев которые смогут потопить любые враждебные корабли которые попытаются блокировать побережье Франции, в том числе и в открытом море. Это привело к разработке во Франции первой в мире реально боеспособной подводной лодки, а также переоценки роли торпедного оружия.
4) Здесь вы можете видеть крейсер «Шаторено», бросается в глаза его размеры, так же как и его красивый силуэт. Задуманный как истребитель торговли, крейсер был слабо бронирован, но необычайно быстроходен, способный догнать любой корабль, кроме миноносцев. Эта фотография была сделана во время одного из плаваний в Средиземном море.
5) На нарисованной после войны картине, вы видите «Формидабль» в огне и под огнем. Картина неверна, так как японские корабли справа на этом этапе боя не приближались так близко.
Мостик линкора «Марсо».
Все кто только мог устремили взгляды на «Формидабль», было ясно, что старый корабль попал в беду и флажки которые поднялись на его мачте подтверждали бедственное положение. Адмирал Мараш торопился в южном направлении так быстро, как только могла идти его эскадра, чтобы встретиться с 1-й эскадрой, которая шла навстречу. Любое снижение скорости приведет к отсрочке рандеву, и его старым кораблям дольше придется сражаться в одиночку.
Он не мог оставить «Формидабль». Правда, он был последним кораблем в линии, но на его борту находилось 650 человек, и они не могли быть принесены в жертву.
«Черт… Сигнальщики, приказ флоту СНИЗИТЬ СКОРОСТЬ ДО 14 УЗЛОВ. У нас нет новых сообщений с первой эскадры?»
«Нет, с момента их последней радиограммы, сэр, сообщавшей, что они в сотне миль».
Мараш прикрыл глаза, делая быстрый расчет. Если первая эскадра сможет идти 16 узловым ходом, а его флот сможет дать 14 узлов, их встреча произойдет не раньше чем через три часа. Три часа либо выжить или прогнать японцев. Пока он раздумывал «Марсо» слегка качнулся от попадания 152-мм снаряда.
С тяжелым вздохом он быстро написал сообщение для отправки по радио.
Линейный корабль «Жоригюберри», флагман 1-й эскадры и всего французского Дальневосточного флота.
«Адмирал, для вас донесение с «Марсо».
На мостике «Жоригюберри» было тихо. Было слышны лишь тихие голоса офицеров отдающих приказы, басовитое гудение машин и шум вентиляторов нагнетающих воздух в котельные отделения. Главные силы двигались на скорости 17 узлов, в то время как крейсера, эсминцы и миноносцы ушли вперед, развив 21 узел. Нагрузка на машины была велика, но это мало интересовало вице-адмирала Анри Гилберта. Он принял донесение рукой в белой перчатке, и прочитал его.
«Понесли сильный урон, вынуждены уменьшить скорость до 14 узлов, «Формидабль» сильно поврежден, другие корабли также имеют повреждения. Японские корабли повреждены, но не сильно. Требуется помощь. Мараш».
Сдержав вздох, Анри просчитал ситуацию 2-й эскадры. Старые развалины, которые входили в этот отряд, не должны были оказаться в первой линии, для этого были новые военные корабли. Развертывание старых кораблей должна была служить демонстраций силы, чтобы поддержать французское реноме на Дальнем Востоке, несмотря на серьезные опасения по поводу их шансов в бою.
Потирая подбородок большим пальцем, адмирал кивнул флаг-офицеру.
«Радио 2-й эскадре, сообщите им: Мы находимся в пути, удерживайте курс и скорость. И передайте капитану 1-го ранга Элрасу на «Брюи», пусть разовьют полный ход, форсируют машины, если это необходимо, но они должны соединиться до второй эскадрой так быстро, как это только возможно».
1) Бросок на север, вид на флагман первой эскадрильи «Жоригюберри» развивающий 18 узлов, когда эскадра идет на помощь сражающейся второй эскадре.
Мостик «Д’Эстре» — скорость 18 узлов – обходит с фланга французскую линию.
«Сэр! «Инферне» и «Шаторено» следуют за нами вместе с миноносцами».
Домерж усмехнулся, теперь если он выживет, его ждет суд военного трибунала или медаль.
«Отлично, просигнальте им, ПРИГОТОВИТСЯ К ТОРПЕДНОЙ АТАКЕ ПО ЯПОНСКОЙ ЛИНИИ».
(2) Крейсер «Д’Эстре» в мирное время. Обратите внимание на большие казематы по бортам чуть ниже труб, там размещены орудия главного калибра, в то время как более легкие 140-мм пушки установлены в щитовых установках на носу и корме.
Франко-японская война — «Молодая школа».
На протяжении многих лет теория «Jeune École», или «Молодой школы», доминировала во французский военно-морской политике. Понимая, что они не могут строить больше кораблей, чем британцы, они предпочли новомодные торпеды на маленьких кораблях предназначенных для потопления более крупных и дорогих кораблей британского флота. Позднее линкоры вновь начали строиться, но многие офицеры с малых судов фанатично уверовали значение торпеды и миноносца, и активно обучались их применению. Теперь, казалось, что все эти годы тренировок не были потрачены напрасно и теория будет, наконец, испытана на практике.
Старые миноносцы имели не имена, а только сухие, безличные номера. Некоторые молодые офицеры острили, что легче сложить три цифры вместе, чем придумывать десятки названий для небольших кораблей, другие мрачно думали, что легче объяснить общественности гибель лодки 139, чем потерю корабля «Глуар».
Ни одного из этих старых миноносцев здесь не было, только современные именные миноносцы французского флота. Конечно, это не имело большого значения, есть у корабля имя или нет, их экипажи состояли из непревзойденных специалистов, все они верили в силу торпеды и миноносца, и теперь настал их час, чтобы применить свои знания и опыт на практике на практике.
3) Драматическая картина, написанная после войны: один из французских миноносцев атакует японский флот.
Миноносец «Айдацес» — скорость 21 узел и увеличивается — 18000 метров от японского флота.
Лейтенант Пикар вцепился в ограждение вокруг открытого мостика «Айдацес» зарывающегося в волны, тиковая палуба слегка подрагивала, когда его машины работали ее на полной мощности необходимой для развития скорости в 26 узлов. В 113 тонн водоизмещения, вооруженный тремя 380-мм торпедными аппаратами и двумя 47-мм скорострельными пушками, а также несколькими пулеметами, которые флот «заимствовал» с армейских складов перед отплытием, миноносец был идеальным боевым кораблем с точки зрения «Jeune École». Не неуклюжие дорогие линкоры, но маленькие, быстрые и опасные корабли, со смертельным укусом.
Пикар поднял бинокль, стараясь раскачиваться в такт движениям своего корабля, развившего полный ход. Впереди он увидел темные корпуса японских кораблей, их трубы извергавшие черные столбы дыма, в то время как светло-серая дымка скрывала их борта. Опустив бинокль, оглянулся назад и увидел остальные миноносцы и три крейсера, однотипные «Д’Эстре» и «Инфернет» и высокобортный «Шаторено», пытавшееся не отстать от них, но малые миноносцы вырвались вперед.
Усмешка появилась на его лице, как он понял, что японские миноносцы, расположенные позади линейных кораблей и броненосных крейсеров оказались в неудачной позиции, предоставляя ему свободный выход на дистанцию стрельбы, ладно… настолько «свободный», насколько позволят орудия калибром от 305 до 57-мм. Он уже мог видеть казематные орудия среднего калибра направленные на его собственный корабль. Любая из этих 152-мм пушек могла бы уничтожить доблестный «Айдацес». Пикар изгнал свой страх возвращаясь к управлению кораблем.
Первые снаряды были выпущены в направлении маленьких французских кораблей, те начали маневрировать, их рулевые вращали штурвалы по команде офицеров расположившихся на крошечных платформах, служивших им мостиками. Миноносцы немного разошлись, сохраняя строй по четыре, но оставляли друг другу достаточно пространства для маневра.
Так называемые «пророки» из «Jeune Ecole», те, кто создавали малые корабли и обучали их экипажи и определяли французскую военно-морскую политику на протяжении большей части последнего десятилетия пришли бы в ужас, если бы увидели, что делают теперь их корабли и экипажи. Миноносец был стилетом, а не топором, и стилет было лучше всего использовать в темное время суток, когда он не мог быть замечен. Здесь средь бела дня, они принимают участие в военно-морской версии Атаки Легкой Бригады, потом старые адмиралы будет плакать или обвинять офицера, который приказал осуществить эту ересь и призывать к его расстрелу.
Перед строем французских кораблей в воздух взлетел столб воды, затем еще и еще, стрельба противника была очень быстрой.
«Тяжелая работа, а помошник?»
«Да, сэр! Совсем не так как на учениях, да?»
«Ну т…» БУУУУМ!
Пикар и молодой мичман на мостике повернулись в направлении взрыва. Миноносца 079 не было, мелькнула полуразрушенная носовая часть, быстро поднимающаяся вертикально, потом все скрыло облако дыма — все, что осталось от миноносца и 80 человек его экипажа.
