Ещё одна сказка про альт. Балтфлот. Часть 1. Хозяева Маркизовой лужи.
Государь-император Николай безусловно чувствовал личную вину в гибели Балтийского флота. Многими и многожды уже говорилось – ну какого сена он не отозвал эскадру, узнав о падении Порт-Артура – чем фактически обрёк её на Цусиму? (Хотя, с другой стороны, если бы он это сделал, людей и корабли, безусловно, сохранил бы, а вот свой авторитет, как решительного главы великого государства – опять-таки нет. Да и морячки презирали бы царя, в подавляющем большинстве наивно полагая, что если бы «николашка» не струсил, они точно накидали бы люлей тем косоглазым макакам…). В общем голимый цугцванг для репутации батюшки-царя…
Возможно, именно это чувство вины заставляло Николая проявлять совершенно не свойственные его натуре настойчивость и решимость в деле проталкивания через всевозможные инстанции программы строительства нового Балтийского флота. Версий этой программы было множество. Только по масштабам она делилась на 4 вида. А принятая царём к реализации наиболее умеренная т. н. «Малая программа» (4-й вариант), так же со временем видоизменялась, то сокращалась, то дополнялась.
Поскольку волынка эта тянулась достаточно долго, я в данной АИ, пожалуй, остановлюсь на одной из версий от 1907-го года, которая предусматривала постройку в течение 4 лет для Балтийского флота одной эскадры в составе четырёх броненосцев нового типа (линкоров-дредноутов), двух броненосных и четырёх лёгких крейсеров, и 20 новых эскадренных миноносцев.
Понятно, что поскольку, несмотря на достаточно большую суммарную стоимость данной программы, силы эти не так чтоб великие (особенно в сравнении с наиболее вероятными противниками), уже как само собой разумеющееся, предполагалось, что вслед за этой эскадрой немедленно начнётся строительство ещё одной и т.д. вплоть до воссоздания могучего Балтийского флота Российской Империи.
Однако, бюджетный комитет Государственной Думы и Государственный Совет Обороны никак не желали финансировать строительство даже одной, первой эскадры, вполне справедливо указывая, что разбрасываться огромными деньгами на уже раз доказавший свою полную некомпетентность флот, в то время, когда ещё не удовлетворены даже самые первостепенные нужды едва-едва приступившей к модернизации армии – не просто глупо, а преступно и соответственно глупо вдвойне.
Подлила масла в огонь и неаккуратная формулировка назначения желаемой царём эскадры, которая должна была не только оберегать беззащитную с моря столицу, но так же быть некой «свободной силой» которой можно было бы отстаивать интересы империи… с очень большой вероятностью в том же ключе и с тем же результатом, как и в Русско-японской войне.
Поэтому, чтоб добиться выделения средств на новую эскадру для Балтфлота, в аишной формулировке её назначения, твёрдо указана лишь одна-единственная задача – оборона Финского залива с содействием приморскому флангу сухопутных войск и в качестве подтверждения, приводятся проекты линейных кораблей очень сильно отличающихся от принятого в РИ к постройке корабля типа «Севастополь».
В РИ, проект «Севастополя» появился на свет в результате обобщения опыта Р-Я войны и составления на основе этого опыта ТТЗ для конкурса на лучший проект. Что получилось в итоге известно. Желание успеть везде, привело к компромиссам, сделавшим корабль хуже посредственного как по основным параметрам, так и по их совокупности.
Я совершенно не могу понять, как можно проектировать линкор нового поколения, вооружая его артиллерией калибра, который те же японцы уже во всю втыкают на своих КРЕЙСЕРАХ! В то время, такого понятия как линейный крейсер ещё не существовало, поэтому надо было делать правильные выводы. Как можно проектировать линкор для будущих войн, бронезащита которого, не удовлетворяла бы требованиям даже прошедшей, бесславно закончившейся войны, кабы в ней массированно использовались качественные тяжёлые бронебойные снаряды, а не облегченные, наряду с паршивыми полубронебойными фугасами? Как можно проектировать корабль, скоростные данные и мореходность которого лишь в самой малой степени учитывают тот самый опыт Р-Я войны, якобы на основании которого выдвигались соответствующие ТТТ?!
По сути, из множества требований к новым линкорам, «Севастополи» наверное, полностью удовлетворяли только двум: стоимость и водоизмещение, что согласитесь, к боевым качествам имеет весьма опосредственное отношение – точнее, в данном случае, прямо им противоречит.
В общем, в этой АИ, ТТЗ формулируется без той самой возможности использования линкоров как-то ещё кроме непосредственной защиты ЦМП. Сделав упор в «маркетинговой» кампании сугубо на обороне с моря столицы, высадку вражьего десанта на которую отразить нам, сирым и убогим ну совершенно нечем, хоть караул кричи и немедленно сдавайся, царь выиграл. Поэтому, первостепенное значение в выборе проекта придаётся лишь двум параметрам: 1. Могущество артиллерии и 2. Качество бронезащиты.
Калибр определили достаточно просто. Поскольку 12-дюймов – калибр уже используемый на больших крейсерах (о строительстве японцами крейсеров с такой артиллерией в России в 1907-ом году ничего не знать не могли), а добавка в лишний дюйм для кораблей класса линкор по сравнению с крейсерами совершенно ничтожна, минимально допустимым был признан калибр в 14 дюймов (356 мм). Поэтому, башни линкора предполагалось строить в расчёте либо на трёхорудийную установку с 14-дюймовой артиллерией, либо на двухорудийную установку аж 15-дюймовых пушек (381 мм). Поначалу, это конечно казалось фантастикой, но моряки, уже привыкшие к галопирующему прогрессу в своей отрасли, готовы были строить корабли под самую мощную артиллерию, ещё не имея её самой – на перспективу, чтоб к тому моменту, когда линкоры войдут в строй, они действительно были самые крутые по вооружению.
Бронезащита должна была гарантировать широкую зону свободного маневрирования под огнём артиллерии именно этих калибров. Т. е. толщина главного бронепояса должна быть никак не менее 305 мм, а напротив погребов и 330 мм. Той же бронёй защищались башни ГК и боевая рубка.
Поскольку вести артиллерийскую баталию линкору предстояло через ту самую ЦМП, т. е. с очень большой дистанции, когда снаряды летят к цели по весьма высоким траекториям, очень большое внимание уделено бронезащите палуб. Бронепалуб было три. Верхняя толщиной полтора дюйма, главная аж в три, с четырёхдюймовыми скосами, да ещё и нижняя противоосколочная в полдюйма.
Поскольку по сути, главной задачей этих линкоров была оборона ЦПМ, их скорость, дальность и мореходность считались параметрами глубоко вторичными.
В результате, решили, что вполне допустимо использовать ту же СУ, что англичане монтировали на «Рюрике» (лишь котлы Бельвиля были заменены на более производительные Ярроу, что позволило сократить их количество с 28 до 20). При мощности в 19 700 л. с. и водоизмещении ок. 28 тыс. т. максимальная скорость линкора предполагалась лишь в районе 17 узлов, чего для того чтоб выползти к кромке минных полей и там медленно дефилировать обмениваясь залпами с линкорами немцев или англичан без каких либо тактических изысков – вполне достаточно.
Опять-таки учитывая, что никуда дальше Риги, Ревеля или Гельсингфорса линкору ходить не нужно, нормальный запас топлива ограничили радиусом действия в тысячу морских миль (хотя и предусмотрели возможность увеличить дальность едва не втрое!).
В целях сокращения обстреливаемой площади, высота борта была даже чуть-чуть ниже чем у «Севастополей» (хотя при этом палуба в передней части имела характерный подъём к более высокому форштевню, а казематы вспомогательной артиллерии, во избежание заливания, даже немного приподнимались над палубой).
Благодаря большой длине корпуса, осадку первоначально планировали значительно уменьшить по сравнению с «зарубленным» проектом «Севастополя», но мощные вооружение и бронезащита позволили «сэкономить» вовсе не так много как хотелось.
Наиболее слабым местом в бронезащите были траверсы. Учитывая линейное размещение башен ГК, и соответственно крайнюю невыгодность ведения боя на самых острых курсовых углах, посчитали возможным ограничить толщину бронирования траверсов лишь 152 мм.
Вспомогательный калибр был представлен 16-ю 120 мм 50 калиберными пушками аналогичными тем, что должен был получить строящийся в Англии крейсер «Рюрик».
С целью снижения верхнего веса (и тоннажа вообще), борта от оконечностей до главного бронепояса имели лишь противоосколочное однодюймовое бронирование (пробоины, не грозящие кораблю гибелью, а лишь мешающие развивать полный ход, в данном случае, никого не волновали), верхний же пояс был ограничен той же, чисто символической противоосколочной бронёй, усиленной лишь локальными секциями-казематами, в которых находились двухорудийные плутонги вспомогательного калибра. Толщина брони казематов: три дюйма внешняя стенка и один дюйм три прочие. Эти казематы намеренно разместили по бокам от башен ГК, чтоб они служили дополнительной бронезащитой их барбетам, между верхней и батарейной палубами.
В период между постройкой и началом ПМВ, на крайних башнях ГК были установлены по одной 37 мм автоматической зенитной пушке Максима-Норденфельдта».
(Водоизмещение — 28 тыс. т. Длина/ширина/углуб. – 209/27/8,5 м. СУ: 2 ПМ, 20 ПК, 20 тыс. л.с. Макс. скорость 16,5 уз. Дальность 2 тыс. миль. Бронирование: ГП – 305 мм (напр. погребов 330). Оконечности – 25 мм. Траверсы – 152 мм. Верхний пояс 25 мм (76 + 25 мм казематы). Палубы: 38+76 (скосы и над погребами — 102) +12,7 мм. Башни ГК и боевая рубка до 330 мм. Вооружение: ГК — 12 (4х3) 356 мм или 8 (4х2) 381 мм. ПМК – 16/120 мм. МЗА – 2/37 мм.)
Строились эти линкоры с 1908-го по конец 1913-го года. Поскольку артиллерия ГК для них ещё только разрабатывалась, места под башни оборудовались исходя из предварительных эскизов и расчётов, что безусловно предусматривало очень больше допуски и запас как по габаритам, так и по массе, что имело чрезвычайно благоприятные последствия и сейчас, и в свете последующих модернизаций.
И ещё. В РИ царю удалось (в т. ч. и ценой роспуска того самого Госсовета Обороны), провести постановление о постройке четырёх 23-тысячных линкоров. В АИ, чтоб не преступить планку по суммарному тоннажу и соответственно стоимости программы, 28-тысячетонных «суперББО» построили только три.
Учитывая, что для обороны ЦМП совместно с линкорами додредноутами этого было достаточно, а тратиться на много кораблей, не способных быть той самой «свободной силой» царь не слишком желал, он был только рад такому «сокращённому» на одну единицу варианту, при котором и промышленность получала накачку и опыт строительства самых крупных боевых кораблей, и «первый блин» хоть и выходил всё равно комом, но комом более чем полезным, и на четверть (касаемо расходов на эксплуатацию) менее обременительным. Зато уже следующую четвёрку линкоров, Николай однозначно видел уже в виде и качестве самых настоящих супердредноутов для постройки которых, Россия уже имела практически всё необходимое. Более того. В сущности, требовалось лишь как-то утрамбовать в проект новую СУ с четырьмя передовыми турбинами суммарной мощностью не менее 60 тыс. л. с. для обеспечения скорости узлов этак в 23-25…
