Елизаветинская Россия (Глава пятая)
Глава пятая. Большая война. (В день взятия Бастилии во мне взыграл воинственный дух. И глава вышла большая, заклёпочная, пышь-пыщевая.)
Елизавета Петровна не только заложила фундамент правления и промышленности страны, но и фактически выиграла первую Большую Войну. Сорок лет Россия избегала длительных и напряжённых конфликтов, предпочитая краткосрочные и мелкие, меняя свои войска на пушки, кирасы и многокаморные ружья. Военная машина Российской Империи вступила в Большую Крымскую Войну в разгар обновления. Если в начале войны русский фузилёр имел с собой лишь две зарядные каморы (основную и запасную), то к концу её нормой стало иметь по пять шестизарядных камор на фузею.
Русские инвенции не остались безответными английские и французские многокаморные фузеи вышли даже лучшего качества, чем фузея образца 1776-го года, но у них оставался один неустранимый недостаток — их было слишком мало. Начав перевооружение армии на три года позже, и проводя его медленнее, чем в России, англичане и французы могли похвастаться лишь вооружением каждого пятого фузеей нового образца, а австрийцы — каждого десятого. У турок же по штату таких фузей не было вовсе. Лишь богатые военачальники вооружали ими свою охрану.
Нельзя сказать, что Россия воевала тем оружием, которым желала. Многокаморные винтовальные фузеи, на которые возлагали большие надежды генералы, просто не успели на войну: их приняли на вооружение армии только через два года. Нарезные пушки избавлялись от опасных детских болезней значительно дольше, порождая периодические разговоры о том, что нарезные пушки де блажь, да и только. Лишь в 1820-м первые подобные орудия попали в войска, опередив все прочие страны на десятилетие.
И всё же российская артиллерия на голову превосходила противника. Революционная система Грибоваля, принятая Францией только в 1776-м году, уже в 1783-м оказалась устаревшей на фоне российских инвенций. Качество российского литья и сверления превосходило любые европейские аналоги, и за это мы должны благодарить выдающихся металловедов Белова и Носова, совершивших настоящую революцию в самой науке о металле. Ставка на развитие чугуннолитейных и железоделательных заводов полностью себя оправдала, подтверждая правоту Петра Первого.
Российская дипломатия предприняла всё возможное, чтобы избежать войны. Принцессу Анастасию Петровну Романову думали даже обвенчать с французским наследником, но сторонники войны не оставляли попыток разорвать помолвку силой. Сперва попытками убийства принцессы, а позже удачным покушением на наследника. Ради войны толстосумы не пожалели собственного монарха.
Надеясь задавить русскую армию массой штыков и внезапностью, Англия, Франция, Австрия, Дания и Турция вступили в 1783-м году в военный союз против России. Польша, Швеция и Персия выступили вместе с нами. Немецкие княжества разделились примерно поровну на союзников, устрашённых судьбой Пруссии, и недругов, желающих занять её место. Война началась со сражения за Крым. Вошедший за десять лет до того в состав России, Крым стал тем морским форпостом, с которого Россия грозилась подчинить себе всё побережье Чёрного моря. Так ославили строительство крепостей и флота западные державы. Имея превосходство на море и союзничество Турции, они стремились лишить Россию шанса сбросить полумесяц с Константинополя. Заглядывая вперёд, стоит отметить, что им это удалось. Константинополь — столица Грекоболгарской Федерации, а не четвёртая столица Российской Империи.
Именно в Крыму развернулись самые жаркие бои. Высадив огромный стотысячный десант, войска антироссийской коалиции надеялись на лёгкую победу. Какое же их ждало разочарование. Более года Херсон оборонялся против превосходящих сил практически без подкреплений, задействованных на огромнейшем европейском фронте. Херсон пал, но пал героически, отбив не три штурма, а целых пять, что всегда считалось выдающимся достижением. Более того, армии интервентов не удалось воспрепятствовать выходу российских войск из города вместе с обывателями. Война в Крыму превращалась в бесконечную и бессмысленную.
Столкновение на континенте разбилось на десятки маленьких войн, в которых Россия и её союзники побеждали и терпели поражения. Огромный фронт поглотил невиданное число войск — почти три миллиона солдат сражалось в той войне со всех сторон. На большей части этого фронта не было сделано ни единого выстрела, но войска стояли в полной боевой готовности, уничтожая фураж, амуницию и огнеприпасы несколько медленнее, чем сгорают деньги. Армии начали зарываться в землю, отказываясь от смелых атак прошлого под дулами российской артиллерии и фузилёров.
Совсем не так дела шли на турецком фронте, где угнетаемые мусульманами православные народы поднимали восстания, стоило только русской армии показаться на горизонте. Удачнейшим образом сложилось выступление Персии против турок, заставившее тех прекратить всяческие наступления и бросить своих союзников на произвол судьбы. В Америке война приняла поначалу ожесточённый характер народного противления, когда союзные России индейские племена подверглись жестокому нападению, и были вынуждены отступать и огрызаться диверсиями, но после гибели наиболее рьяных английских и французских офицеров быстро сошла на нет. Испания, будучи в союзе с Французами, не сделала ни единого выстрела, и не послала ни одного солдата, чем заслужила вечное презрение союзников и дружбу России.
Рассказывая о той войне нельзя оставить в стороне организацию армии. Основу пехоты составляли новофузилёрские войска. Русские фузилёры предпочитали линейной тактике рассыпной строй. Огневая сила фузилёрских рот заставляла трепетать в страхе целые батальоны врага. Имея три снаряжённых шестизарядных каморы, фузилёр мог выпустить во врага восемнадцать пуль менее, чем за минуту, если позволял ветер. Лучшие мушкетёры того времени умели делать не более пяти, или шести выстрелов в минуту. Особо умелые могли пальнуть и дюжину раз, но таких в любой армии было не так много. На триста шагов посылали свои пули фузеи русского образца. Если же враг бросался вперёд, навязывая рукопашный бой, то фузилёры доставали пистолеты и бесфитильные гренады. Всё вместе позволяло уравнивать силы с численно превосходящим врагом и одерживать блистательные победы.
В случае атаки укреплённого лагеря, штурма крепости, или захвата города нельзя было обойтись без гренадеров. Они бросались только в решительную атаку. В нужный момент гренадеры выходили из-за спин фузилёров и прорывались вперёд к позициям врага, где устраивали страшную пальбу из многокаморных мушкетонов и гренадных мортирок, сбрасывая врага с укреплений шквалом пуль, картечи и гренад, а если нужно, то и сабельным ударом. Только завидя среди зелёных мундиров чёрные кирасы гренадеров, враг лишался спокойствия духа.
Последняя составляющая российского успеха, не считая могучей артиллерии — это егеря. Они заслужили особую нелюбовь врага вместе со своими длинноствольными винтовальными фузеями. Меткие охотники выбивали офицеров и артиллерийскую прислугу, чем снискали себе славу среди своих и лютую ненависть во вражеском стане. С шестисот шагов они расстреливали своих врагов, повергая в ужас беззащитного неприятеля, лишённого твёрдой начальственной руки. Невиданные потери среди аристократии подкосили главенство знати и подвели мир к началу эпохи социальных революций.
Кавалерия же российская ничем особенным не прославилась, хоть и служила честно. Коннофузилёрские войска планировалось вооружить злосчастными многокаморными винтовальными фузеями, опоздавшими на войну. До тех же пор наша кавалерия состояла из драгун, вооружённых фузеей образца 1776-го года, кирасиров с многокаморными мушкетонами и саблями, казаков и гусар иррегулярного строя и самого разного вооружения. Дополняли их силы летучего корпуса, прославившегося ещё при Петре корволанта. Возможно, если бы война в Европе шла с большим размахом, кавалерия и смогла бы сказать своё веское слово, занимаясь иными делами, кроме разведки и охраны тылов. Впрочем, есть мнение, что с появлением многокаморных фузей кавалерия и вовсе утратила свою силу.
Битвы на море не принесли никому чести. Русский флот был столь мал против врага, что мог бы и вовсе считаться чем-то незначительным, если бы не смелые операции брандеров и новейшие морские мины на бомбических лодках приват-доцента Гольденберга. Пиратские по своей сути действия России компенсировали господство англо-французского флота на море, неспособного всё же подвергнуть мощной бомбардировке русские крепости с новейшей артиллерией. Турецкий флот был сожжён нами трижды и полностью выбыл из войны ещё в августе. Воспользовавшись этим, и предвидя поражения на всех фронтах, Турция запросила мира. Начали проворачиваться медленные колёса политических счётных машин.
По итогам войны Великобритания лишилась Ганновера, Австрия утратила гордое, но пустое звание Священной Римской Империи Германской Нации, а во Франции случилась революция. Немецкие княжества объединились вокруг Саксонии и Баварии, Россия не обрела ни колоний, ни новых территорий, и получила запрет на строительство новых крепостей на Чёрном море. Тяжёлая война измотала страну, и на сорок лет русский медведь снова впал в спячку, отказавшись от идеи главенства в Европе, как писала западная пресса. Россия и правда занялась внутренними проблемами, не вмешиваясь в большую политику. Панславянизм потихоньку набирал обороты, Богемия и Моравия получали из Польши оружие, деньги и пылких революционеров вместе с антиавстрийскими памфлетами. Российские позиции в Америке теперь были обозначены вполне твёрдо, и в войне за независимость Североамериканских штатов Россия не поддерживала ни одну сторону. Колонисты победили, но ресурсы их оказались недостаточны для нападения на молодую индейскую культуру. Семь цивилизованных племён заключили Санкт-Петербургский союзный договор, согласно которому Россия обязалась защищать местное население от угнетателей. В первую очередь поставками оружия.
Наступили дремотные десятилетия. Казалось бы, мир окончательно поделён, и ужас большой войны более не стоит над человечеством. Всё это оказалось не более, чем заблуждением, столь свойственным людям желанием выдавать ожидаемое за действительное. И вторая и третья большая война происходили одновременно внезапно и неизбежно, перерисовывая границы человеческой кровью. России же предстояли не менее великие потрясения «сорокалетней спячки».
