Броня империи. Часть IX. Гусеничные транспортеры Сормовского завода и средние танки Сормов-Путиловский

Накатал ваш почтенный слуга 7 часть про монстра по имени «Громобой» и собрался было уже написать статью про САУ, шасси для которых я заныкал по предыдущим статьям (запасливый я хомяк) – и начиная читать то, что я накатал ранее, наткнулся в статье про «Ослябю» вот на такую фразу: «На этом работы по паровому танку на время заглохли, а выпущенные 3 шасси использовались как бронированные арттягачи и транспортёры». Вот и подумал – ну такие шасси, переделаю их во что-нибудь более интересное. Поменял номер у статьи про «Громобой» на VIII и наваял вот такой вот «шедевр».

Как уже писалось ранее, летом 1916 года сразу трем заводам – Рыбинскому, Сормовскому и Путиловскому – ГВТУ выдало заказы на проектирование танка (в нашей стране эти машины первоначально называли бронеходами и даже лоханями). Путиловский завод скооперировался с Сормовским заводом для разработки нового шасси. Чтобы избежать проблем с достаточно сложным узлом поворота будущего танка – фрикционной муфтой, остановились на оснащении бронехода двумя паровыми машинами мощностью по 110 л.с., но работы шли долго из-за загруженности предприятия военными заказами и первое шасси представили только к середине 1917 года.

Схема парового трактора на базе гусеничного шасси

В целом, даже если бы танк был построен, он не был бы чем то эксклюзивным – по сути это была смесь немецкого A7V (правда, русские конструкторы, естественно, понятия не имели о его разра­ботке) и французского «Сен-Шамон». Если сравнивать обе машины, то они имели свои достоинства и недостатки.

«Ослябя», имея двигатель внутреннего сгорания, уступал питерско-нижегородскому изделию в проходимости, но опять же из-за более высокого корпуса у СПБ тип 17 (такое название дали конструкторы) было больше шансов перевернуться на косогоре, сделать корпус ниже не позволял объемный котел, это же не позволяло установить башню с пушкой (что было сделано на РБХ-75). А пушка в лобовом листе серьезно уступала по углам обстрела. Была еще масса вопросов с функционированием капризной паровой силовой установки, поскольку при поломке одного двигателя танк был бы обездвижен; на более поздних тяжелых танках типа «Громобой» эту проблему частично решили, введя в состав экипажа специального механика, который мог произвести ремонт не выходя из танка, на средних машинах такой фокус не удался бы. Да и обслуживание котла в боевой обстановки было затруднительно. Кроме того, и сами машины не показали заявленных 110 л.с., а выдавали по 90.

Нереализованный совместный проект танка Сормовского и Путиловского заводов 1916 г.

В общем, когда в июне 1917 года с водруженным на шасси деревянным макетом бронекорпуса и 3 тоннами балласта (а на Путиловском заводе уже шла подготовка к сборке бронекорпуса) он вышел на испытания, рыбинские танки уже поступали в войска. Вскоре работы по паровому танку заглохли, а выпущенные 3 шасси использовались как бронированные арт. тягачи и транспортёры в составе 12 отдельного осадного артиллерийского дивизиона Юго-Западного фронта. Предвари­тельно на них перед кабиной машиниста установили кузов, куда загружали до 6 тонн различного имущества, при этом трактор мог тащить дополнительно модернизированную 6-дюймовую осадную пушку образца 1910 года с крейсерской скоростью до 7 км/ч; пробовали грузить вторую 107-мм пушку образца 1910 на платформу, но это было трудоемким мероприятием, да и устойчивость была близка к критической. Кстати, по этой причине уже в октябре один тягач был потерян. Во время марша по дороге, которая располагалась по высокой насыпи, неприспособленная на такие скорости пушка на повороте соскользила с дороги и перевернула трактор. В результате взрыва котла пострадали несколько человек.

Паровой трактор Сормов-Путиловский в качестве тягача для 152-мм осадной пушки образца 1904 года 12 отдельного осадного артиллерийского дивизиона Юго-Западного фронта, начало сентября 1917 года

Оставшиеся к середине 1918 года два паровых тягача переоборудовали в САУ, но это уже другая история. Но все же кроме гигантов «Громобой» и «Полтава» в строй вступили два танка, жизнь которым изначально дал Сормовский завод.

Уже после постройки тракторов завод продолжал достраивать еще два шасси, правда паровые машины для них не были закончены из-за постройки силовых установок для танков прорыва, а котлы, которые заказали еще в конце 1917 года на Дуксе, так и не были поставлены. В итоге летом 1919 из-за приближающейся линии фронта разгоревшейся гражданской войны их в разобранном виде перевезли в Петроград на Путиловский завод, где они мирно пролежали до середины 1920 года. Тогда же у путиловцев оказались 4 танка «Шнейдер», которые были поставлены французами еще временному правительству. Танки требовали ремонта, кроме того руководство армии желало бы модернизации машин под новые условия ведения войны.

Сказано-сделано, тем более французская сторона втихомолку продолжала сотрудничество с «центральным» правительством, поскольку опасалась усиления британцев в новой стране. В наглую французы опасались поставлять военную технику (правда, еще в конце 1918 они умудри­лись под предлогом военной помощи Юденичу продать 8 танков FT-17 (когда это вскрылось, у британ­ских и польских представителей случилась истерика), но передать техническую докумен­та­цию на танк Char de Commandement Schneider CA2 они смогли без проблем. Изучив полученные чертежи, русские инженеры полностью перелопатили французскую задумку. Правда, по сути все работы касались вооружения: если по французскому проекту полагалась 37-мм пушка Гочкиса в башне, то в России такой подход не устраивал, военным хотелось что-нибудь побольше да помощнее. Для этого подходила 76,2-мм противоштурмовая пушка, которая уже стояла на русских танках «Ослябя», но оказалось, что простой постройкой новой башни Schneider с такой пушкой не построишь – слишком высокой получалась машина, да еще и центр тяжести был на высоте, в прямом смысле этого слова. Тогда обратились к другой артсистеме, которая уже применялась в немногочисленных британских танках, которые были в русской армии – 57-мм пушки QF 6-pounder 6 cwt Hotchkiss; никто снимать их с Mk.IV и V не собирался, тем более на складах было небольшое количество прародителя этой артсистемы – 57-мм пушки Гочкиса, которые ранее устанавливали на корабли. Вот ее и решили установить в башнях «новых» танков, кстати вскоре выяснилось, что и башню под нее придется делать практически новую (изначально рассчитывали просто несколько увеличить башню с выпускаемого танка «Русский Рено»).

Дело было в следующем: как правило, орудия такого типа устанавливались на штыревые вертлюж­ные тумбы, разрабатывать новый лафет в связи с большой переделкой базового танка не стали, а только несколько сдвинули орудие вперед по отношению к оси вращения. В итоге, чтобы компен­си­ровать баланс, пушку все же укоротили так же, как на британских танках, до 23 калибров. А башню просто надели поверх орудия, по сути она вращалась на той же самой тумбе; правда, заряжать и стрелять из орудия, когда вся эта бандура была повернута на борт, было неудобно, но тем не менее с грехом пополам такая установка обеспечивала круговой обстрел.

Кстати, о башне: несмотря на размеры, она в итоге не сильно отличалась от таковой установленной на «Русском Рено» – такая же 8-гранная клепанная гайка, при том она сохранила командирскую башенку, правда из-за размещения в башне 2 человек (командира-наводчика и заряжающего) ее сместили вправо. Погон башни достигал 1,5 метра в диаметре.

В октябре 1919 года работы были завершены, и все четыре средних француза на разных ролях (главным образом как учебные) состояли на вооружении до 1928 г.; в боях им поучаствовать в отличие от русских одноклассников типа «Ослябя» оказалось не дано из-за недостаточной устой­чивости и проходимости. Но благодаря полученному опыту Путиловский завод решил построить свои первые танки на уже знакомом нам шасси, тем более в этом была заинтересована армия.

Средний танк «Шнейдер Путиловский», осень 1919 года

Практически готовые шасси наконец-то собрали в начале 1920 (правда выяснилось, что многие детали были или забыты при транспортировке, или банально украдены, поэтому часть рамы и катков пришлось делать заново). От паросиловой установки отказались сразу, но оказалось что двигателя внутреннего сгорания для такой машины нет; тогда вспомнили про «старые» Mark IV – эти машины уже достались б/у российскому временному правительству и к 1920 году уже требовали капитального ремонта, правда ремонтировать пришлось только две машины, поскольку еще 2 растеребонили при постройки сверхтяжелых танков «Громобой», с них же сняли два двигателя и трансмиссию (последнюю пришлось перекомпоновать из-за меньшего размера моторного отде­ле­ния), но в целом она осталась та же.

Схема среднего танка «Сормов-Путиловский» СПС

В таком виде танк вышел на испытания в июне 1920 (слишком много времени заняла адаптация силовой установки), башню оставили подобную «Шнейдер Путиловский». Единственным недо­стат­ком, который выявили испытания, оказалось неудобное размещение кормового пулеметчика, но в целом танк оказался очень скоростным (до 24 км/ч по шоссе) и хорошо защищенным (лобовая броня достигала 10 мм). Для начала 20-х это был идеальный средний танк, но оказалось, что российская промышленность просто не готова для серийного производства подобной машины, приоритет был отдан восстановлению флота. Да и, собственно говоря, в обновлении танкового парка особой нужды не было: российская федеральная армия имела на вооружении двух кира­сир­ских полков двухдивизионного состава и 3 отдельных дивизиона, в каждом было 3 отряда по 5 танков плюс командирские машины (вместе с запасными было всего 133 танка). Обе машины вошли в состав флагманских взводов вместе с сверхтяжелыми танками типа «Громобой», где благополучно прослужили до 1928 года.

Средний танк «Сормов-Путиловский» СПС флагманского взвода 1-го кирасирского полка, Царское Село, 1925 г.

После передачи КБ ХПЗ, где подобрался достаточно сильный конструкторский коллектив для создания нового среднего танка, на обеих машинах обкатывали варианты размещения оружия (на одной из машин установили башню от Т-12 с 45-мм орудием) и силовой установки (на вторую поставили двигатель М-6). Это продолжалось до 1932 года, пока их наконец-то не списали.

Средний танк «Сормов- Путиловский» СПС с башней опытного танка Т-12, Харьков, 1929 г.

ТТХ

Боевая масса ~15 300 кг. Экипаж, чел. – 5. Двигатель: Daimler-Foster, карбюраторный, 6-цилинд­ровый, жидкостного охлаждения, мощностью 125 л.с.; число передач – 4; длина – 6970 мм; ширина максимальная – 2146 мм; высота – 2840 мм. Скорость макс. – около 24 км/ч. Бронирование – лоб 10 мм, корпус и башня 7 мм. Вооружение: одна 57/23-мм пушка «Hotchkiss» и три двухствольных 6,5-мм пулемета Федорова.