Банальные: «кто виноват?» и «что делать?». Часть 4. «…А поле боя держится на танках…»
Банальные: «кто виноват» и «что делать?»
Часть 4. «А поле боя, держится на танках…»
На сайте АИ я уже не раз встречал материалы, и даже дебаты, о предвоенных механизированных корпусах (МК) РККА.
Отчего да почему они были именно такие и именно в таком количестве! Один из их творцов – тот самый Г. К. Жуков, в своих мемуарах назвал эту эпопею полной авантюрой: «… мы не учли возможностей нашей танковой промышленности…». До сих пор интересно, в каком плане, наш великомудрый ГШ (в то, что он там тупо что-то «не учёл» я ни за что не поверю – не те люди!) «не учёл» — в объёмах выпуска или в сроках? Точнее, к какому сроку, исходя из тех объёмов? А это чертовски важно для понимания того, когда, собственно наше высшее руководство ждало войну.
Впрочем, если сейчас уже совершенно очевидно, что при РИ сроках «начала процесса», его интенсивности и напряжении, те задуманные 29 МК подготовить к началу ВОВ было в принципе невозможно, то при не очень-то и альтернативной организации (причём слово ОРГАНИЗАЦИИ надо выделить особо!) к конкретному 22 июня, авантюрой это могло бы и не быть! Ведь на этом самом сайте АИ, я нашёл отличный материал, наглядно это доказывающий.
Пойдём дальше! Объяснение острого желания заполучить те 29 МК, можно найти, вспомнив ту муть, которой кормила разведка крайне впечатлительное руководство СССР (жаль только, что та «впечатлительность» была исключительно выборочной! Вот тут – верю. А вот тут – не верю, потому что не хочу в это верить!). Конечно, поверить в объём выпуска в Германии 18 тыс. танков в год и они не могли (даже если это малохольные тараканы Т-1 и Т-2), но хоть как-то реагировать было конечно нужно! Тем более если сам нарком обороны докладывает о наличии у Вермахта аж 10 тысяч боеготовых танков ранней весной 41-го! (Причём из этого количества, произведённых собственно в Германии до 6 тыс. и не менее 4 тыс. – это трофеи и производство в захваченных странах). Сколько же их будет к лету при тех объёмах выпуска?!
Именно то самое буйное воображение и привело к попытке формирования аж 61 танковой, 31 моторизованной дивизий, и 29 МК по тыще с лишним танков в каждом.
Попробуем как-то ещё развить понимание того «феномена». В немецкой ТД летом 40-го танки сводились в бригаду двухполкового состава (в сумме, 328 танков). Плюс до полусотни противотанковых орудий. Плюс БТР-ы. Именно чтоб противостоять таким дивизиям, в СССР разработали структуру ТД в которой тоже было два танковых полка имевших в сумме (в разных вариантах) от 386 до 413 (больше чем у немцев, поскольку помимо лёгких и средних, ещё имелись тяжёлые, огнемётные и плавающие танки). Так что, пока, ничего сумасбродного. Вполне себе паритетно. Как и в плане по формированию 8 МК (июль 40-го) плюс ещё один – 9-й (сентябрь 40-го), при ещё и 20 новых отдельных танковых бригадах НПП. Для 1940-го года абсолютно ничего экстраординарного. Даже очень хорошо – если вспомнить ещё и о том, что в каждый МК решили включить по одной моторизованной дивизии (МД) с собственным танковым полком (275 лёгких танков) – которого не было у немецких мотодивизий.
Сумасбродно, на первый взгляд, может выглядеть разве что прописанное в феврале 41-го в МП-41 наличие в РККА уже 30 МК по тыще с лишним танков в каждом, на фоне имевших примерно такую же численность танков, немецких Танковых Групп, которые в любой операции Вермахта можно по пальцам одной руки было пересчитать. И Сталин в марте 41-го дал на эту авантюру «добро», взяв на себя часть ответственности за данное «сумасбродство».
Но, авантюру и сумасбродство ли? Ведь если бы разведка оказалась права и «Третий Рейх» за год, прошедший с французской кампании, используя все свои промышленные мощности и захваченные в оккупированной Европе, реально вдруг получил возможность строить те самые 18 тыс. танков в год, план формирования 30 МК выглядел бы уже совсем не сумасбродно. Особенно учитывая, что большую часть из тех МК формировать начали только в АПРЕЛЕ 41-го и изрядная их часть будет доведена до боеспособного состояния лишь к концу 41-го, а то и ещё позже! При наших (по крайней мере запланированных) объёмах выпуска танков, реализация этого плана в течение 41-42-го годов (и то далеко не факт что успели бы – по новым танкам точно не успели бы!), уже не выглядит авантюрой вообще ни с какой точки зрения. Вот только тот замечательный план формирования почему-то забыли согласовать с Гитлером… Ах да! Он же Пакт подписывал (точнее подписывал Риббентроп за всю Германию и её фюрера)! Значит, обязан был подождать! Вот самка собаки вероломская!
А вообще, такое количество МК позволяло формировать их постепенно и в бой вводить постепенно, заменяя разбитые и обескровленные МК новыми, по мере завершения их формирования. Логично? Безусловно! Странно и не логично то, что вместо такой «ротации», МК изначально формировали там, где им предстояло воевать и будучи застигнутыми врасплох, бросали в бой, не обращая никакого внимания на их реальную боеготовность! Будто всем совершенно наплевать было, что этот МК – по факту – всего лишь танковая бригада, этот – не более чем танковая дивизия, а этот и вовсе странное артиллерийско-пулемётное недоразумение почти совсем без танков. Война заставила? Так к войне готовиться надо было, как следует, а не как получится (к тому же оставляя за собой сроки завершения подготовки). А если сроки определять будем не мы, а немцы? Об этом хоть раз задумались? Да, разок задумались и часть ТД дивизий, что до сих пор сидели вообще без танков, решили вооружить вместо них пушками… Дельно. Что и говорить.
Так что, покритиковать тут тоже есть за что! Да ещё как! Например, мне всегда было интересно, ПОЧЕМУ, те же МК западных округов не были полностью укомплектованы все, а не лишь МК «первой волны»? Ведь это ИМ первыми встречать вторжение до сих пор непобедимого Вермахта. Если корпусу задачи ставят как корпусу, а по факту в нём танков – едва на дивизию хватит (а то и того меньше), а личный состав – сборная солянка – требовать выполнения тех задач – само по себе авантюра. Разве не логично, помимо уже боеготовых, формирование новых корпусов (хоть 100500!) вести во внутренних округах, а в западные, перебрасывать исключительно уже полностью боеготовые – не только на 100 % укомплектованные матчастью и личным составом, но и прошедшие полный курс обучения и боевого сколачивания, как соединение?
Кто-то ляпнет – тогда у нас на все западные округа и будут лишь те самые, 9 мехкорпусов «первого формирования». Прочие, мы полностью подготовить, просто не успеем. А это мало! Мало? Минуточку – в 9 полностью укомплектованных МК в сумме – 9279 танков! Уже вдвое больше чем у немцев! Особенно учитывая, что в тех 9 МК, абсолютно ВСЕ танки могут быть исправными, с хорошо подготовленными экипажами, а сами МК обеспечены абсолютно всем и по полным штатам (если конечно не требовать, чтоб в каждой ТД были пренепременно 210 Т-34 и 63 КВ). Это-ж готовая альтернатива! Кушайте на здоровье! Всё равно, мало?
Хотя, конечно, что с чем сравнивать! Ведь танков у РККА было не просто много, а очень много! Было время, когда разные исследователи буквально упивались соревнованием, кто больше насчитает! И 21 тыщу насчитывали, и 23, и 25 тысяч и даже ещё больше!
Но если их так много, ПОЧЕМУ, б…дь, в одном из самых важных, приграничном округе того же Павлова, из шести МК был полностью укомплектован лишь один? И ещё один – наполовину (причём почти исключительно лёгкими жестянками Т-26). Напомню – когда группа армий «Центр» обрушилась на совершенно не готовый к войне ЗОВО, у Павлова было, формально, аж шесть МК (6-й, 11-й, 13-й, 14-й, 17-й и 20-й). Вот только вполне боеготовый МК «первой волны» формирования (т. е. от июля 40-го), из тех шести был только ОДИН! Шестой. К формированию пяти остальных приступили только во всё том же АПРЕЛЕ 41-го. И их укомплектованность (не говоря уже про сколоченность) оставляла желать много лучшего. В 11-ом МК было всего 240 танков, в 13-ом – 295, в 14-ом – 543 (почти все Т-26), в 17-ом – 36(!), в 20-ом – 93! Не в дивизиях, а в МК!!! И это против сразу двух мощнейших ТГ Вермахта!
По разным источникам, на момент начала ВОВ в ЗОВО было от 2,9 до 3,5 тыс. танков. И если в пяти МК было суммарно всего 1207 танков, в 6-ом МК в районе 1100 (в сумме это чуть более 2,3 тыс.) – где б…дь все остальные танки, числящиеся за округом статистически? Ведь как утверждают, для формирования тех МК были использованы и отдельные танковые бригады и танковые полки КД и танкобаты СД… Причём до четверти всех танков в округе Павлова (более 700!) были небоеспособны (относились к 3 и 4 категориям). Или все остальные – это те самые роты ни на что не годных плавающих танков-разведчиков в СД?
Т. е. по реально боевым и боеготовым танкам, у Павлова и группы «Центр» был в самом лучшем случае паритет. В цифирьках. Но ведь среди тех 2,3 тыс. танков, у Павлова числились и огнемётные (химические) танки и танки БХМ (боевая химическая машина для заражения/обеззараживания местности), практически небоеспособные плавающие танки-разведчики и даже танкетки. У нас танки принято считать все скопом! А то, что наши танковые и моторизованные дивизии и помимо танков испытывали дефицит ещё много чего, учитывать будем?
Спрашивается, какого буя, эти корпуса вообще делали в приграничном ЗОВО?!! Если ЭТО не идиотизм и не лютая подстава, то что? Это гораздо хуже – это ошибка. В планировании и «менеджменте». Ведь танки в Стране Советов действительно водились!
На 1 июня 1941 года, РККА имела более 16 тыс. реально БОЕВЫХ (без учёта категорий боеспособности по техническому состоянию) танков: (370 КВ-1, 134 КВ-2, 892 Т-34, 481 Т-28, 7312 Т-26 (это только однобашенные «линейные» и «радиофицированные» машины!), 1676 БТ-5, 4441 БТ-7, 702 БТ-7М, 117 БТ-7А). Ограниченно боевые: плавающие разведчики Т-37А, Т-38, Т-40, древние двухбашенные Т-26 и преимущественно пулемётные БТ-2, химические, сапёрные, телеуправляемые, транспортные и прочие машины на базе Т-26, а так же танкетки Т-27 и всю прочую технику на этом шасси я принципиально не учитываю. Чем и в каких количествах ГШ решит оснащать те же разведбаты в танковых и моторизованных дивизиях – не суть важно. Меня сейчас интересуют сугубо боевые машины, предназначенные для решения основных задач непосредственно на поля боя.
Т. е. если не учитывать всякий хлам, не брать ничего лишнего и принять за стандарт, структуру танкового полка в 159 БОЕВЫХ танков (3 батальона по 53 машины), то при принятой в РИ структуре МК (2 ТД по 2 ТП в каждой, плюс в 1 МД 1 ТП) – пять танковых полков в корпусе (всего 795 боевых танков на корпус), из тех 16 тыс. наличных БОЕВЫХ танков, можно было к 1 июня 41 года сформировать не 9, а 20 полностью укомплектованных, по крайней мере, всё теми же боевыми танками, мехкорпусов. А все не востребованные двухбашенные Т-26 (1261 машина) и БТ-2 (580 машин), использовать до полного естественного износа как учебные во внутренних округах.
Вот интересно, как повернулись бы события, если бы 22 июня 41 г., у Кузнецова было два таких, полностью укомплектованных и боеготовых (во всех смыслах) МК (1590 БОЕВЫХ танков (в РИ чуть более 1400 всяких, вплоть до танкеток, древних «Фиатов» и «Виккерсов»)) против 602 танков 4-й ТГ панцерваффе. У Павлова, в только ПЯТИ МК (по два на флангах и один в центре) – 3975 танков против 994 танков во 2-й ТГ и 942 в 3-й ТГ, а у Кирпоноса в шести МК – 4770 танков, против 728 танков 1-й ТГ (мы-ж какого-то буя ждём главный удар на Украине!).
Самое обидное – в стратегическом плане, НИ ХРЕНА бы не изменилось! Потому что, 3-я и 4-я ТГ сперва обрушились на Кузнецова (против его даже боеготовых 1590 боевых танков – 1544 немецких танка) и, имея несомненное преимущество в опыте, организации, мотопехоте, артиллерии и, само собой воздушной поддержке, однозначно раздавили бы его. А потом 3-я и 2-я ТГ уже взялись бы всерьёз за Павлова. Имея всё те же козыри на руках.
А если с заведомой неизбежностью рухнет Западный фронт, то, как в РИ и всем прочим – кирдык.
Совсем другую ситуёвину мы бы получили, если бы разведка, связь, управление, снабжение – в общем логистика, у РККА была существенно лучше чем в РИ. Плюс воздушное прикрытие и поддержка ударной авиации. Тогда – та самая Жуковская «директива №3» в действии. Два МК ЗФ организуют фланговый удар по 3-й ТГ, а ещё два – если не громят, то наносят фатальные потери 2-й ТГ. А чего-ж бы и нет? Имея против 994 танков 2-й ТГ уже не 500 разнородных Т-26, а 1590 танков двух полностью укомплектованных МК! (Кстати – примерно столько же получилось бы, если бы РИ 6-й МК изначально дислоцировался не в полосе 10-й армии под Белостоком, а 4-й армии, под Пружанами. Но, у товарища Жукова были свои планы на 6-й МК).
Про юг и говорить не интересно. Там у нас имелось бы просто подавляющее преимущество!
И это имея из 20 наличных и боеготовых, в западных округах только 13 МК! Из 7 оставшихся – пусть один сторожит японцев на ДВ, и целых 6 – тот самый второй стратегический эшелон, задача которого вовсе не сточиться в ноль под Смоленском, срывая «Блицкриг», а нанести уже обескровленному Вермахту решительный нокаутирующий удар и вышвырнуть его обратно на его исходные позиции, восстановив границу. И это только начало!
Фантастика? В тех же условиях что были в РИ? Ясное дело фантастика. Хотя, кровушки Вермахту мы бы пустили знатно! И громить фронт того же Павлова немцы бы употели. Особенно если бы им командовали не «красные пакеты» НКО, не сующийся куда его не просят со своими авантюрами ГШ, и не командармы (каждый сам по себе) и, само собой, не Павлов (ему хватило бы и командования МК), а тот, кто умеет это делать хорошо.
Поэтому, в данной АИ мы изначально идём другим путём!
В качестве исходной базы, используем идеи, имевшие хождение ещё при Павлове до его отъезда в Минск. К тому же ещё и предварительно развитые сугубо в АИ-шную сторону.
Легенда: Зимняя война не только не приостановила, а напротив, активизировала начавшийся в АИ в декабре 39-го процесс формирования «павловских» моторизованных дивизий (МД). А что – в Европе уже идёт война и руководство СССР готовит армию более решительно и активно, чем в РИ. Армия при помощи тех МД спешно «моторизуется», подтягивает обеспеченность не только МД, а вообще всех своих дивизий (и мобзапаса) к 100% и по всем видам матчасти (включая технику), и по личному составу. Те же грузовики и трактора, армия получает, узурпировав львиную долю новеньких машин прямо с конвейеров!
Поскольку изначально МД формировались в структуре СТРЕЛКОВЫХ войск, решено было сформировать таких дивизий по максимуму – столько, сколько получится, исходя из наличного количества БОЕВЫХ Т-26 – танков НПП (да ещё и с учётом машин, которые армия примет от промышленности в текущем 40-ом году). Причём танковый полк получил ту самую, альтернативную, структуру – 3 ударных танковых батальона по 53 танка (всего в дивизии 160 танков Т-26). Малые плавающие танки-разведчики Т-38 тоже, конечно есть (рота в 15 машин в разведбате), а вот огнемётных танков в МД нет от слова совсем – все они сведены в огнемётные танковые полки штурмовых бригад РГК – где усилены устаревшими Т-35А, Т-28 и… новейшими КВ-2 – но о них будет разговор особый.
Танковых полков из боевых Т-26 получалось 45 (и ещё останется более сотни машин в резерв), соответственно, запланировали сформировать 45 МД (причём 15 в данной АИ, уже сформированы) до конца 1940 года. Т. е. в течение второй половины 40-го года, требовалось сформировать ещё 30 МД. Это безусловно форсаж. Но совершенно необходимый форсаж. И самое интересное – у страны, всё необходимое (кроме зенитных АП) для него есть! Никакие мы ни «сирые», ни «убогие». Была бы политическая воля, базирующаяся на чётком осознании – весной – война.
(Т-26 обр. 39 г.)
Помимо танкового, в дивизии два мотострелковых полка и один механизированный артиллерийский. Мотострелковые полки по структуре и вооружению полностью соответствуют обычным стрелковым. Вот состав артиллерийского полка, альтернативный. Учитывая логистические проблемы и то, что для артиллерии МД одна из главнейших задач – выбить по максимуму средства ПТО противника, что лучше всего делать массированным огнём по площадям, решили не включать в структуру тяжёлые (во всех смыслах) гаубицы (в немецких ТД тоже тяжёлых гаубиц не было – вместо них, в дополнение к лёгким 105 мм гаубицам, имелись 105 мм пушки – с соответствующим мобильности танков транспортом, которого у нас нет!). В АИ-шных МД будут только вполне достаточно мощные и при этом относительно лёгкие 122 мм гаубицы М-30 в количестве 24 штук (2 дивизиона по 12). Средство тяги – быстроходный арттягач СТЗ-5 (который быть «быстроходным» моментально переставал, если к нему цепляли 152 мм гаубицу – хоть новую М-10, из-за её массы, хоть старую обр. 09/30 – для скоростной возки вообще не пригодную – что нас и в том и в другом случаях, в принципе не устраивает).
(СТЗ-5 и М-30)
Третий дивизион в артполку вооружаться будет 76 мм дивизионными пушками Ф-22 обр. 36 г. (12 штук). Очень длинностволые орудия, с большой дальнобойностью и дальностью прямого выстрела, подходили и для контрбатарейной борьбы, и для артподдержки на большой дистанции, и для борьбы с бронетехникой противника. В качестве средства тяги этих пушек, решили использовать уже разработанные артягачи на шасси всё того же Т-26 (Т-26Т). По своим ТТХ они для буксировки Ф-22 (самых тяжёлых, и по габаритам самых длинных среди дивизионок данного калибра – почему их, собственно и не любили в СД) подходили просто идеально. Даже броня корпусов им в плюс – и на маршах, и на передовой, под возможным огнём, сохранению «здоровья» мехтяги очень способствует.
(Т-26Т и Ф-22)
(Сразу добавлю – для буксировки тяжёлых гаубиц они тоже не годятся, т. к. с таким грузом, развивали максимальную скорость всего 18 км/ч. а нам надо, чтоб артиллерия не отставала на маршах от тех же Т-26).
Вот только для 45 дивизионов (а это 540 орудий), требовалось как минимум 675 тягачей, а их 174-й з-д выпустил всего 217 машин. Где ещё брать будем? Ясно дело, переделывать в тягачи старые двухбашенные Т-26 в ходе капремонтов. Это не моя идея! Переделать таким образом ТЫСЯЧУ старых двухбашенных Т-26 (из 1200 имеющихся), предлагали в своё время начальник ГАУ Кулик и начальник АБТУ, всё тот же Павлов.
Но в РИ тема не прошла – 174-й танковый завод гнал вал Т-26 (в 1940-ом году установив абсолютный рекорд – произведя за год ок. 1300 танков! А уже с начала следующего, 41-го года, свернув их выпуск, приступил к серьёзной реконструкции под сборку нового танка (будущего Т-50).
В АИ тема ещё как «пройдёт»! Поскольку высшее руководство как доминанту приняло установку, что в мае 41-го - война, Ленинград – как один из главных центров оборонной промышленности уже сейчас находящийся в зоне досягаемости немецких бомбардировщиков, в лице 174-го танкового з-да им. Ворошилова, освободили от подготовки к выпуску нового танка. Всё новое оборудование, предназначавшееся для той реконструкции, отправлялось прямиком на Урал… Туда же, со временем (но в любом случае ДО МАЯ 41-го), планировалось вывезти и всё необходимое для производства нового танка старое оборудование (и само собой кадры с семьями – по официальной версии, будто бы сугубо в командировку, до конца лета 41-го), оставив лишь минимум, необходимый для капремонта поступающих с фронтов Т-26 и, конечно же, для массового выпуска запасных частей для тысяч Т-26 эксплуатируемых в РККА.
Вообще, запчасти для Т-26 – это главная задача 174-го завода после свёртывания выпуска этого танка. Ведь запчасти – это не просто быстрый ввод в строй повреждённых машин, это в мирное время – интенсивность боевой учёбы, а в военное – один из важных компонентов эффективность танковой части. Причём сворачивание производства Т-26 не будет полным! У нас пока нет «мобилизационного танка», а потери, «жестяные» Т-26 в боях будут нести огромные. Поэтому, в относительно небольшом объёме, Т-26 по-прежнему будут выпускать и в первой половине 41-го (вплоть до запуска в серию Т-50) – уже сугубо в резерв.
А новенький Т-50, когда его создадут, испытают, доведут до ума и примут на вооружение (а когда это произойдёт – одному Богу ведомо – тема нового танка на замену Т-26 без особого успеха «волынилась» давно, но только 29 апреля 1940-го года НКО утвердил окончательные ТТТ), осваивать в серии будут гденить на Урале (насколько получится). 174-й же з-д, будет по-прежнему собирать Т-26 и главное – гнать вал всей номенклатуры запчастей. Их нам потребуется много! По крайней мере до тех пор, пока Т-26 не сточатся окончательно в боях, а Т-34 не станет основным танком РККА.
На этих же мощностях, до эвакуации основной массы оборудования, но уже после существенного сокращения выпуска Т-26, в АИ и была запланирована переделка 500-600 старых танков в арттягачи. Предполагалось, что эта, не сложная для столь мощного предприятия работа, займёт один квартал и в любом случае будет завершена к апрелю 1941-го года. Тем более, что в АИ собственно артягачи будем выпускать исключительно упрощённые — тентованные брезентом, а с бронированной рубкой (как Т-26Т последней серии) только машины для подвоза боеприпасов. Машины для корректировщиков артогня – ещё проще. Тот же двухбашенный Т-26, но с одной демонтированной башенкой.
(Тентованный Т-26Т)
Ещё обязательно отмечу – в ЭТОЙ АИ, пока не будут решены проблемы с двигателем для Т-50 и не устранят «детские болезни» самого танка, пока технологи не отработают полный цикл его производства, чтоб оборудование не простаивало, и уральский филиал 174-го танкового з-да, прежде всего, будет осваивать в серии всё тот же Т-26, опять-таки создавая резерв машин для восполнения будущих потерь в танковых полках МД.
Ну, а если война начнётся раньше, чем мы освоим Т-50, и Т-26 будут потеряны в боях в таком количестве, что никаких пополнений уже не хватит, можно все эти новые промплощади задействовать для выпуска комплектующих уже для Т-34. Сделать это раньше, объективно не позволяет отсутствие того самого послезнания в АИ. Будем как в РИ до последней возможности «трахаться» с освоением Т-50 – только уже не в Ленинграде, а изначально на Урале.
Помимо двух гаубичных и одного пушечного дивизионов в артполку дивизии, ей полагались ещё два отдельных артдивизиона: зенитный (12 АП 61-К, на шасси трёхмостового грузовика) и противотанковый (18 ПТП 53-К обр. 37 г. с тягой в виде лёгких бронированных артягачей «Комсомолец»).
(«Комсомолец» Т-20 и 53-К)
Поскольку всем давно было ясно, что «тонкокожая жестянка» Т-26 на поле боя в принципе не жилец, пришлось вспомнить все недавние работы по экранировке танка, проводившиеся в ходе Зимней войны.
(Т-26Э. До окончания боевых действий в Карелии успели экранировать 80 Т-26)
Но, признав тот опыт не слишком удачным (слабое шасси плохо выдерживало дополнительную нагрузку – точнее дикую перегрузку, ведь от несчастного Т-26 добивались абсолютной неуязвимости под обстрелом из нашей же 45 мм ПТП!), решили ограничиться экранами меньшей толщины и сугубо на вертикальные детали лба и бортов корпуса. С передней проекции, чтоб бронезащита корпуса танка выдерживала обстрел из 37 мм ПТП (экраны толщиной 20 мм), а с бортов из противотанковых ружей (15 мм экраны). Тогда, (исходя из ТТХ наших 37 мм ПТП 1-К и трофейных польских «Бофорсов», а так же отечественных ПТР Рукавишникова) этого считалось вполне достаточно. Масса танка при этом возрастала почти до 11 т. но критичным это не посчитали только по одной причине – воевать ему придётся летом, когда нет ни осенне-весенней грязи, ни зимних снегов.
Это был тот самый максимум, который мог принять старик Т-26, не надорвавшись сам и не обременяя лишними заботами промышленность – банально наваривать экраны, на танки предполагалось прямо в боевых частях, силами собственных рембатов. Благо 20 и 15 мм брони на те экраны, было до хренища – Т-26 последнего года выпуска, собственно, из такой брони и производились. Если кому на местах будет охота ещё усилить бронезащиту, АБТУ дало официальное «добро» на дополнительную защиту лба корпуса и передней части башни поломанными и изношенными траками (этого добра в каждой части было полно).
А чтоб ещё хоть как-то качественно усилить Т-26, в каждую МД запланировали включить (для начала!), одну отдельную роту новейших средних танков Т-34 (16 машин), когда промышленность освоит их массовый выпуск. На 45 МД, соответственно, требуется 720 танков. Если в РИ в начале июня 40-го 183-й танковый завод получил заказ собрать до конца года 600 Т-34 (что было полной авантюрой), то почему бы этот самый заказ сразу не увеличить до 750 машин, со сроком до 1 мая 41 года при непременно хорошем качестве танков (и это уже не авантюра – на 1.06.41 в РККА числились уже 892 Т-34). Осваивать эти танки доверят исключительно опытным экипажам и с особым обеспечением этих рот, которые будут личным резервом комдива! Его «козырным тузом». За постоянную боеготовность которого, он будет отвечать головой.
(Т-34 обр. 40 г.)
А чтоб этот «козырный туз» реально бил, АБТУ и ГАУ обязали резко интенсифицировать все работы по новой 40-калиберной 76,2 мм танковой пушке Ф-34 (заказана к разработке 2 июня 40-го года). Поначалу, думали, что Т-34 обойдётся 30-калиберными Л-11 или Ф-32, но ведь предполагаемые ТТХ Ф-34 (которую поначалу вообще «сватали» только тяжёлым танкам и Т-28), обещали быть существенно лучше при упрощённой конструкции и даже меньших трудозатратах! Да и зачем нам две предельно близкие конструктивно, но при этом разные по эффективности пушки? Точнее даже три, если учитывать ещё и дурацкую Л-11 (которую в том же 40-ом сняли с производства). Так же, КБ Грабина попросили ускорить работу по 76,2 мм пушке Ф-27 для тяжёлого КВ (но не в баллистике 55-калиберной зенитки 3К, а в версии всё той же Ф-34, но в специальной, под башню КВ, установке).
И ещё. Возвращаясь к тому сетованию Жукова про неучтённые возможности танковой промышленности – пора уже во всю (а не на уровне благих пожеланий на перспективу) начинать готовить дополнительные промплощади для форсированного выпуска Т-34 и дизелей для него. При одном лишь 183 танковом заводе с его двигательном кластером в виде 75-го двигательного з-да, рассчитывать на достойный объём выпуска Т-34 сложно. (Да и про дизеля для Т-50, которые так же выпускать предполагалось первое время на 75-ом з-де, тоже надо помнить!). А учитывая, что завод может быть подвергнут бомбардировке – держать его на положении эксклюзивного поставщика армии, просто преступно. Где следует немедленно начать готовить такие промплощади – в Сталинграде, Горьком или опять-таки на Урале (а то и прямо сейчас, везде и сразу!) – не принципиально. Главное – делать это решительно и быстро, без каких бы то ни было организационных проволочек и финансовых ограничений! До начала войны меньше года!
О модернизации Т-34. Задача №1 устранение «детских болезней». Товарищу Морозову должно быть чётко и прямо указано – пока серийная машина не будет полностью доведена до ума – никаких вкусных «вундервафелек». За одним исключением – уже для ЭТОГО Т-34 надо в срочном порядке разработать и, ПО ВОЗМОЖНОСТИ БЫСТРО, запустить в серию новую башню. Без дизайнерских понтов с «обтеканием» и «зализыванием», зато ПРОСТОРНУЮ, эргономичную в плане работы, с удобно расположенными средствами наблюдения и пушкой Ф-34.
Что касается тактики боевого применения танкового полка МД. Всем комдивам и командирам танковых полков, под личную роспись, выдали т.н. «памятку» чрезвычайной важности (особенно она актуальна тем, кто не любит изучать уставы — где в последнем издании, многое из нижеследующего прописано обычным шрифтом). В той «памятке», изданной ОТДЕЛЬНОЙ брошюрой, аршинными буквами не просто пропечатали, а буквально вбили жирным «капслоком» (жаль, что не прямо в головы!) банальнейшие «прописные истины», несоблюдение которых, неизбежно приведёт к потере львиной доли Т-26 в первые же дни активных боевых действий.
Там писалось, что: «…танк Т-26 является танком устаревшей конструкции со слабыми вооружением, бронезащитой и манёвренностью. Это СУГУБО МАШИНА ПОДДЕРЖКИ ПЕ-ХО-ТЫ!!! Поэтому категорически запрещаются любые дробления танкового полка на отдельные, заведомо слабые группы, численностью менее батальона. Категорически запрещаются любые «сольные», а потому суицидальные танковые атаки. Отныне и до полного снятия Т-26 с вооружения РККА, все атаки на позиции противника, могут выполняться только в виде ОБЩЕЙ атаки танков (не менее чем батальоном) и мотострелков (не менее чем полк на танковый батальон), после завершения их полного сосредоточения и развёртывания артиллерии. И только после артподготовки основными силами артполка, продолжительностью не менее 10 минут. Причём с началом ОБЩЕЙ атаки, артподготовка не заканчивается, а переносится вглубь обороны противника. С тем, чтоб танки и пехота наступали вслед за «артиллерийским наступлением». При успехе атаки, артиллерия должна следовать за наступающими частями, чтоб всегда иметь возможность поддержать их огнём.
Документ прямо и недвусмысленно требовал, чтоб в случае, если огневые средства противника не подавлены в должной мере артиллерией, а пехота залегла под огнём противника и никакими средствами поднята в продолжение атаки быть не может, танки ни в коем случае не шли вперёд одни и не стояли на поле боя статичными мишенями, а начинали немедленный отход на исходные позиции. Артиллерия же этот отход обязана всячески прикрывать. В т. ч. и дымовыми снарядами.
Командиры всех уровней, должны при этом принять все возможные меры для эвакуации с поля боя подбитых и неисправных танков, их отправке на полковой СПАМ.
В обороне, танки должны располагаться ПОЗАДИ ВТОРОЙ линии обороны, в глубоком резерве и для отражения танковых атак противника использоваться только ПОСЛЕ ПТ-дивизиона и дивизиона 76 мм пушек артполка дивизии. Т. е. только после прорыва и первой и второй полос обороны! Не раньше!
Танк Т-26 откровенно слаб. Новых у нас пока мало (кто виноват в этом факте вредительства, уже ответил головой по всей строгости!). Поэтому, сбережению Т-26, должно придаваться исключительно важное значение. Это НЕ РАСХОДНЫЙ материал, а козырь – слабый, но козырь и его до последней возможности следует придерживать «в рукаве» и не тратить понапрасну.
Т. е. и из очевидной слабости Т-26, пытались выжать всё полезное (в т. ч. и на будущее в плане отработки взаимодействия на поле боя танков (уже любых), пехоты и артиллерии) и при этом приучить командиров всемерно беречь вверенную технику. Как говорится: «нет худа без добра» и «с паршивой овцы – хоть шерсти клок».
Так же, строго напоминалось и о сбережении кадров танковых частей. Никто и ни при каких обстоятельствах не имел права использовать танкистов «не профильно» и если в танковом полку в результате потери матчасти набирался хотя бы взвод «безлошадных танкистов», их, с соответствующими сопроводительными документами и под командой офицера-танкиста, требовалось немедленно отправлять в тыл для получения новой матчасти.
О взаимодействии Т-34 и Т-26 сказано было лишь, что Т-34, при всех его достоинствах, нельзя бросать безоглядно вперёд. Они должны располагаться в центре построения танков в той самой «общей» атаке с тем, чтоб идущие впереди Т-26 выявляли уцелевшие после артподготовки элементы ПТО противника, а Т-34 их подавляли, обеспечивая выживание на поле боя остальных Т-26 (и самих себя, разумеется, тоже!). Потеря КАЖДОГО танка Т-34, должна быть расследована с соответствующими выводами. И ни один подготовленный член экипажа Т-34 не мог быть использован в качестве замены выбывших танкистов в экипажах Т-26. В тоже время, лучшие из экипажей Т-26, при острой на то необходимости, могли, после соответствующего обучения и проверки навыков прямо в части, использоваться как пополнение в танковых ротах Т-34.
К разделу обеспечения выживаемости, относилось и меры по маскировке танков (камуфляжная окраска, соответствующая местности и времени года, создание укрытий, использование маскировочных сеток и подручных материалов, рассредоточение) и требование непрерывного маневрирования при воздушных налётах, если те налёты застали танки в движении.
В завершении, на комдива и командира танкового полка возлагалась прямая ответственность за доведение до всего личного состава, тщательную отработку и пунктуальное выполнение всех положений данной инструкции.
К той «памятке» имелось и небольшое приложение, адресованное командирам стрелковых подразделений, где требовалось тщательно обучить пехоту чётко взаимодействовать с танками, всячески защищать танки от средств ПТО пехоты противника. А за срыв «общей атаки», помимо персональной и личной ответственности всего комначсостава, этому самому комначсоставу предоставлялись полномочия в боевой обстановке без суда и следствия расстреливать в рядах пехоты трусов и паникёров срывающих ту самую «общую атаку», решение о прекращении которой, мог принимать исключительно старший командир подразделения, а не кучка перетрусивших и залёгших бойцов. А ещё, весь пехотный комначсостав предупреждался о том, что они в полном объёме разделяют с танковыми командирами ответственность за напрасную потерю своих танков и НЕ полное уничтожение танков противника, оставшихся на поле боя.
И в МД, это было справедливо!
О танке КВ. Касаемо его производства – тоже самое. Челябинск, Нижний Тагил, Омск, Магнитогорск – все немедленно должны приступить к распределению функций в плане создания того самого уральского «танкограда». Ведь совершенно ясно – какой бы не случилась война, по какому бы сценарию она не пошла, Ленинград с его ЛКЗ – одна их наиглавнейших целей для немецких бомбардировщиков. Значит нам нужны не просто аналогичные, а на много более мощные промплощади ВНЕ, даже теоретической, досягаемости тех бомбардировщиков. Значит – однозначно Урал! И немедленно!
О конструкциях тяжёлого танка. Как и в РИ темы опытных СМК и Т-100 закрываются. Окончательно. Тем более что КВ – как самый технологичный, лёгкий по массе, и… дешёвый, принят на вооружение ещё в декабре 39-го. Да, танк имеет много «детских болезней» (впрочем, не больше чем конструктивно похожий, но на много более тяжёлый СМК и намного меньше, чем «мёртворождённый» Т-100). «Детских болезней», неизбежных и даже «нормальных» в наших условиях (можно подумать на западе обходились без них!). Поэтому их устранению – первостепенное внимание. А вот разбрасываться средствами и ресурсами на всякие «вундервафли» в АИ не будут и здесь. Тем более здесь!
(КВ-1)
В РИ, 17 июня 1940 года, на волне пока ещё смутных слухов о якобы прорывавших французскую оборону новейших немецких тяжёлых танках (если бы только у нас знали, что речь-то шла, скорее всего о банальных Т-4!), СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление в котором ЛКЗ предписывалось разработать и изготовить на базе танка КВ два танка с бронёй 90-мм (один с 76-мм пушкой Ф-32, другой с 85-мм пушкой Ф-30), два танка с бронёй 100-мм (один с 76-мм пушкой Ф-32, другой с 85-мм пушкой Ф-30). Плюс САУ со 152-мм пушкой БР-2! (Кому-то КВ-2 показалось мало?!)
В АИ, все усилия сосредотачиваются на доведении до ума КВ-1. А работы над более мощным перспективным тяжёлым танком ограничиваются созданием всего ОДНОЙ модификации того же КВ-1 (АИ КВ-3), с увеличенной сразу до 140 мм лобовой бронёй корпуса (чтоб держала с абсолютно любой дистанции бронебойный снаряд 85 мм зенитной пушки, и на основных дистанциях боя, ББС 107 мм корпусной пушки). В новой башне (тоже со 140 мм лобовой бронёй), предписывалось установить 107 мм танковую пушку с баллистикой 107 мм пушки обр. 40 г. М-60, оперативно разработать которую предлагал всё тот же Грабин.
Толщину прочей брони вообще не регламентировали (пока), прописав в ТТЗ в качестве железобетонной константы, ни при каких обстоятельствах не изменяемое и даже не обсуждаемое, требование уложиться в 52 т. массы. (Это ещё кое как выдерживаемый трансмиссией вес «арттанка» КВ-2 с могучей 152 мм гаубицей в соответствующей «сараеобразной» башне из 75 мм брони). Конструкторов сразу же строго предупредили – вылезете за 52 тонны – можете сразу свой проект выбрасывать в мусорную корзину (никто его даже рассматривать не станет) и на премию в этом квартале не рассчитывать. А вот на понижения в должностях – запросто! Танки-монстры ни РККА, ни нашей промышленности, ни нашей транспортной логистике и задаром не нужны.
Что касается САУ на шасси КВ. Наступательная Зимняя война закончилась ещё в марте и в том монстрообразном «арттанке» (башенной САУ) КВ-2 со 152 мм гаубицей (да ещё на базе М-10!) никакой нужды больше нет. (В РИ Павлов предлагал начать вооружать КВ-2 122 мм гаубицей, чтоб сделать танк легче и соответственно более маневренным). Но, повторюсь, уже есть слушки, о каких-то новейших немецких тяжёлых танках. (Настоящая истерия по таким танкам, которыми якобы уже вооружены несколько целых танковых дивизий «панцерваффе», начнётся в начале 41-го и выльется в шизофренический «паноптикум» совершенно нежизнеспособных уродов-монстров, которые, при этом, здорово оттянули на себя средства и ресурсы от своевременного доведения до ума уже серийного КВ).
Пока нет никаких ТОЧНЫХ данных на сей счёт, а до АИ КВ-3 ещё далеко, КБ ЛКЗ получает задание в кооперации с 92-м артиллерийским заводом, разработать установку 107 мм танковой пушки (которую ещё предстоит разработать Грабину) в башне КВ-2. И с момента выполнения этого задания, все КВ-2 выпускать только в таком виде (КВ-2М). Чисто «на всякий случай». И в качестве временной страховки против тех мифических немецких тяжёлых танков годится, и против ДОТов (ведь наступать мы, если война-таки разразится, разумеется, рано или поздно начнём! В т. ч. и на очень сильно укреплённый Кёнигсбергский крепостной район Восточной Пруссии). С ДОТ-ами, 107 мм пушка может справляться ничуть не хуже 152 мм гаубицы (даже лучше, учитывая, большую точность стрельбы и большее пробивное действие снаряда).
(Испытания стрельбами 107 мм танковой пушки ЗиС-6, установленной в башне танка КВ-2)
А товарищу Грабину, как он и сам напрашивался, выдали спецзадание по разработке принципиально новой танковой пушки под унитар 107 мм пушки обр. 10, но с баллистикой успешно прошедшей испытания новой 107 мм пушки обр. 40 года М-60 (нсс 737 м/с) и полуавтоматическим клиновым затвором. Но, повторюсь, это сугубо на перспективу.
(Справедливости ради надо заметить, в РИ, Грабин разработал 107 мм пушку ещё более длинностволую и мощную, чем орудие с баллистикой пушки М-60 (нсс 830 м/с.) Правда, уже под раздельное заряжание (что не есть хорошо). Ею, предполагалось вооружать те самые танки-монстры ЛКЗ.).
Ну, а когда у серийного КВ-1 будут решены все его технические проблемы, можно будет попробовать (в опытном порядке, на всякий случай) установить на него штатную башню от КВ-3 (с той самой 107 мм пушкой), а переднюю часть корпуса экранировать до непробиваемости 85 мм зениткой. Получится – отлично! В таком виде и будем выпускать КВ дальше. И только если/когда информация по немецким тяжёлым танкам подтвердится, мы запустим в серию уже полностью доведённый до ума АИ КВ-3 (по сути – тот же КВ с башней под 107 мм пушку, только изначально со 140 мм лобовой бронёй). Вот и весь наш «ответ Чемберлену».
Как уже говорилось выше, огнемётные Т-26, средние Т-28 и тяжёлые Т-35А сводятся в 5 отдельных штурмовых бригад РГК. В каждой бригаде полк (опять таки 159 танков) огнемётных Т-26, рота (9 машин) Т-35А, со временем, ещё две роты (18 танков) КВ-2-152 или КВ-2М-107 (всего в тяжелотанковом батальоне 28 машин (одна командирская)) и полк Т-28 (93 танка в трёх батальонах по 30 машин, плюс командирский взвод).
Всего, соответственно, будет задействовано 795 огнемётных модификаций Т-26 (ОТ-26, ОТ-130 и ОТ-133), 45 Т-35А (из 61 – выбраны машины – те, что в лучшем техсостоянии. Прочие – часть на запчасти, часть по музеям – тоже надо!) и 465 Т-28 (причём ВСЕ Т-28 предполагается по опыту Зимней войны надёжно заэкранировать).
Помимо штурмовых танковых бригад, в АБТВ РККА сохранялись в качестве самых многочисленных, бригады танков БТ (БТ-5 и БТ-7). БТ-2, как устаревшие и преимущественно пулемётные, рассматривались отныне как сугубо учебные машины.
Если опять так же, как с Т-26, всё общее количество БТ-5 и БТ-7 разделить на 164 (танковый полк – три стандартных танковых батальона по 53 танка (159 машин) плюс командирский взвод (5 машин)), получится почти 37 бригад! Списав наиболее изношенные машины, решили иметь в РККА к 1 мая 41 г. 35 легкотанковых бригад БТ.
(Бригада танков БТ на учениях)
В отличие от РИ, в эти легкотанковые бригады вернутся и собственные мотострелковые батальоны (упразднённые в РИ) и артиллерия. Лёгкий моторизованный артполк будет состоять всего из двух дивизионов: один дивизион (12 орудий) 122 мм гаубиц М-30, и один дивизион (12 орудий) 76 мм пушек Ф-22 обр. 36 г. Все орудия на тяге в виде арттягачей СТЗ-5. Плюс дивизионы ПТО (12 53К) и батарея ПВО (4 61К).
ЗПУ я нигде не учитываю, поскольку они входят в структуру полков.
Сами танки БТ решили не экранировать – как и было когда-то задумано, главная их защита – это непревзойдённая манёвренность, да и 183-й з-д уже полностью втянут в программу освоения Т-34 и максимум, что он ещё может для БТ сделать – это продолжать выпускать запчасти. Однако разрешили прямо в частях, по усмотрению их командиров, наваривать дополнительную защиту в виде поломанных траков (хоть ваяй из тех траков «рыбью чешую» в пять слоёв!). А что? Сочетание 20 мм брони и «динамической защиты» в виде тех траков, вполне обеспечит защиту от ПТР немецкой пехоты. Правда, одна пуля из того ПТР – один трак, который либо рассыплется на куски, либо отлетит к чёртовой матери, оставив в защите танка соответствующую брешь…
Но, что называется: «чем богаты…». Экранировать БТ негде и не кому. Зато на замену выбитым БТ, сразу пойдут уже Т-34!
Конечно же, и тут в плане тактики, не обошлось без анализа танковых прорывов Вермахта. Как итог – нашли подходящую работу и для самых новых, дизельных (с большим запасом хода) БТ-7М. Именно для противодействия стремительным маршам немецких механизированных частей, привязанных к шоссейным дорогам, решили сформировать 25 отдельных механизированных батальонов «особого назначения» (ОМБОН).
В их составе: усиленная (пять взводов вместо трёх) рота танков БТ-7М (26 машин). В качестве высокоподвижной артиллерии, батарея (4 машины) «арттанков» БТ-7А. На всякий случай, взвод новейших плавающих Т-40 (5 машин). Всего 35 танков.
Так же в батальоне: танкодесантная мотострелковая рота (пулемётов вдвое больше, чем в обычной стрелковой роте), сапёрная рота (и противотанковых мин побольше!), транспортный взвод и взвод связи. Плюс совершенно необходимый мотоциклетный взвод – для разведки, дозоров и связи. В штабе фронта, армии (или, по крайней мере, ближайшей дивизии) всегда должны знать, что происходит на этой конкретной дороге – где противник и с какой скоростью он движется.
Всего, таким образом, в 25 батальонах танков: БТ-7М – 650, БТ-7А – 100, Т-40 – 125.
Задача для этих батальонов особого назначения проста и в то же время сложна. Батальон «седлает» одну конкретную дорогу (шоссе) и начинает охоту за передовыми частями механизированных войск противника. Как? Ясное дело из засад! Расстреляли из засады передовую группу (мотоциклисты, БТРы, возможно несколько танков) и тут же свалили… устраивать следующую засаду на этой же дороге – хоть за следующим поворотом!
Благо хороших «стратегических» шоссе направлений «запад-восток» не так много и распределить их между батальонами можно заранее. Причём начав от самой границы и до новых оборонительных рубежей войск первого стратегического эшелона, при желании и необходимости, можно этот боевой «маршрут» продлить вплоть до УР-ов на старой границе! Дизельные БТ-7М с их большим запасом хода для этой работы подходят лучше всех.
Главная проблема – воздушная разведка противника. Но, «волков бояться – в лес не ходить». Просто о маскировке и укрытиях в районах тех засад, можно и нужно позаботиться заранее. Как и о небольших складах «схронах» с ГМС, боеприпасами и продовольствием, чтоб как можно дольше действовать в автономном режиме.
А ещё, одной из дополнительных функций ОМБОН-ов, станет контроль за этими самыми дорогами в плане их защиты от диверсантов и сбора не санкционированно отступающих (отлова дезертиров, проще говоря) с полномочиями немедленно ставить их обратно в строй (до соответствующего разбирательства, само собой!). Поэтому, батальоны решили изначально формировать в структуре НКВД, а единственную стрелковую «танкодесантную роту» батальона комплектовать особо тщательно отобранными надёжными, профессиональными и смекалистыми пограничниками (сознательными коммунистами и комсомольцами) и вооружать их не только пулемётами и винтовками, но и пистолетами-пулемётами ППД-34.
Задумавшись, что делать с не шибко (очень мягко выражаясь) боеспособными, но зато кое как плавающими Т-37А (Т-38 уже «пристроены» по разведбатам МД), решили НЕ включать их в структуру стрелковых дивизий (прежде, каждой СД предполагалось выделить по роте в 16 таких машин). Всё равно им там делать нечего. Проще заменить их на танкетки Т-27 (до сих пор имевшиеся в РККА примерно в таком же количестве). А те Т-37А свести в батальоны по опять-таки 53 машины. Если брать только исправные и ремонтопригодные, то получится не менее 42 батальонов! 30 из них, решили оставить в качестве отдельных и придавать по мере необходимости бригадам морской пехоты, ВДВ и пограничникам НКВД. 12 остальных, свести в 4 отдельных полка плавающих танков (уже привычные 159 машин на полк) РГК, «прижав» их для проведения стратегических операций по форсированию водных преград в ходе наступательных операций (оптимизм в армии никто не отменял!).
Итого, согласно первой версии МП-40-41, РККА должна была получить к 1 мая 1941 года: 45 МД, 5 штурмовых и 35 отдельных легкотанковых бригад, 25 отдельных механизированных батальонов осназ НКВД, 4 отдельных полка и 30 отдельных батальонов плавающих танков. Это же огромная сила!
Но, как и в РИ, ещё в мае 40-го в РККА развернулась жаркая дискуссия по поводу формирования танковых дивизий (ТД) и мощных механизированных корпусов (МК) по немецкому образцу. Успехи «панцерваффе» во Франции резко подстегнули этот процесс. Очень уж нагляден был пример! Многим захотелось ТД и МК поистине чудовищной силы.
Как к этой затее относился сам Павлов, (по-прежнему начальник АБТУ РККА) никто точно не скажет (даже свидетели тех событий «путаются в показаниях», на слово верить чьим-то мемуарам – последнее дело, а стенограммами тех заседаний автор не располагает). Факт в том, что когда были разработаны вчерне штаты и структуры новых ТД и МК, Павлова вдруг, ни с того ни с сего, сняли с должности начальника АБТУ ДО начала их формирования, поинтересовавшись напоследок его сугубо кадровыми рекомендациями. И поручили довести проработку проекта и, разумеется, его реализацию тому, кто явно за это дело радел всей душой – генерал-лейтенанту Федоренко – новому начальнику АБТУ. А Павлова отправили командовать тем самым злосчастным округом. Повышение? Хрен там! Голимая почётная ссылка! Павлов, пусть и формально, но был начальником всех АБТВ РККА (в послевоенное время, был бы он в чине маршала бронетанковых войск), членом Главного Военного Совета РККА, депутатом Верховного Совета СССР и кандидатом в члены ЦК ВКП(б)!
И вот, из своего огромного кабинета в Москве (и массы сугубо московских дел и обязанностей), он вдруг, совершенно неожиданно отправляется в сонно-провинциальный Минск, командовать пусть и чрезвычайно важным, но даже не самым мощным округом страны. Если для кого-то это и «повышение», то исключительно в виде явной почётной ссылки подальше от столицы. Чтоб глаза не мозолил и права не качал. Тухачевского (кстати, тоже кандидата в члены ЦК) аналогично «повысили» до командующего округом… перед тем как расстрелять. И Павлов это прекрасно помнил! Так чётко и ясно помнил, что командуя округом, делал всё, чтоб держаться строго в русле сталинской политики «не провоцировать» немцев никакими действиями.
Эх, если бы он ещё умел командовать округом! Или хотя бы осознавал, что это его личная Голгофа и лучше было хотя бы попытаться отказаться от столь «почётной» миссии. Если уж в Москве кому-то не угоден, а округом командовать умения нет, попросил бы под командование танковую или моторизованную дивизию – если уж ТАКИЕ МК не по душе, а командовать округом/фронтом не твой уровень… Пока, по крайней мере.
АИ. Теперь, предположим, в московских дебатах АИ Павлов, сторонник МД и сохранения танковых бригад, склонил на свою сторону Будённого, Ворошилова, Кулика, Шапошникова (в общем, всех маршалов, кроме Тимошенко) и ПОБЕДИЛ. Признав, что ТД немецкого образца (2 танковых полка в бригаде, засунутой в ТД), неприемлемо громоздки и требуют для предполагаемых (в нашем исполнении) 413 танков чрезвычайно развитых и, соответственно, малоподвижных тылов (вплоть до целого полевого ремзавода), решили продолжать формирование уже привычных МД (191 танк) и новых бригад (штурмовых и легкотанковых).
Но и от МК отказываться теперь было уже нельзя! Игнорировать блестящий опыт немецких танковых корпусов было совершенно невозможно! МК, соответственно, теперь будут формироваться из МД и отдельных танковых бригад!
Причём новые гаубицы, дивизионные, противотанковые и зенитные пушки, артягачи, грузовики и трактора (а так же автомастерские, автоцистерны, мотоциклы и проч.) МК должны были получать новенькие, с конвейеров заводов в первую очередь, оперативно и в полном объёме. И пока все МК (а потом уже и отдельные МД и олтбр.) не будут ими укомплектованы полностью, все прочие части РККА (особенно пехота) подождут.
После рассмотрения множества вариантов и суровых дебатов, утвердили структуру МК в виде двух МД и одной легкотанковой бригады танков БТ-7.
Бригада рассматривалась в структуре корпуса как сильный козырь в рукаве у комкора, его «длинная рука», экстренное средство усиления, быстроходное «крыло» и т. д. В общем – вещь несомненно крайне нужная и полезная.
Кроме того, весьма вескими (или весомыми) дополнительными аргументами, в структуре корпуса, должны были стать ещё один, отдельный механизированный артполк (24 122 мм гаубицы М-30) и отдельный батальон новейших тяжёлых танков КВ (28 штук – три роты по 9 машин плюс один командирский и в нём же ещё рота лёгких «плавунцов» (15 Т-38) главная задача которых, разведка местности, чтоб не дай Бог, ни один драгоценный тяжёлый танк не утонул в болоте или не застрял на заливном лугу или переходя вброд речку, и уж тем паче не обрушился в неё с оказавшегося неожиданно хлипким моста.
Вообще, засовывать отнюдь не рождённые бегунами КВ в МК (или в ТД в РИ) – не самая лучшая идея. Но в АИ, МК будут уже к началу мая дислоцироваться именно там, где наиболее вероятно появление немецких панцергрупп, чтоб истреблять немецкие танки во встречных контрударах, поэтому никуда особо «бегать» им не потребуется. А вот дохлякам Т-26, такая поддержка жизненно необходима. КВ могут вообще ничего больше не делать, кроме как уничтожать средства ПТО противника – уже одно это спасло бы массу Т-26 и жизни многим членам их экипажей! В общем, главное, чтоб МК оказался заранее в нужном месте и в нужное время. А об этом мы позаботимся особо – в одной из следующих глав.
Так же под рукой у комкора будет «личная» рота (16 машин) новейших средних Т-34 и мотоциклетный разведбатальон (не полк как в РИ, а только батальон, но сугубо для разведки!). Получил МК и собственное небольшое «авиакрыло» в виде эскадрильи (10 машин) многоцелевых бипланов У-2 (тактическая авиаразведка, связь, экстренная доставка некоторых предметов снабжения).
Кстати, дополнительный артполк – это суровая необходимость. При обилии средств ПТО у немцев (70 ПТП и 80 ПТР в каждой ПД!), не сточить за несколько боевых дней «жестяную» основу танковой составляющей наших МД, можно только сверхмассированным огнём по площадям, способным существенно нейтрализовать те самые немецкие средства ПТО. Тяжёлые гаубицы нам тут не сильно нужны — не укрепления чай рушить (и подвижность низкая и логистика боепитания усложняется), а вот массированный огонь достаточно мощных и главное многочисленных 122 мм гаубиц – самое то! И поддержать лёгкие танки в «общей атаке» ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ гаубичным артполком – это великое благо. Жаль, полк РУЗО нам пока недоступен!
Плюс, корпусные батальоны: связи, инженерный, транспортный, обеспечения ГСМ и боеприпасами и т. д.
В общем, на три полноценных танковых полка и отдельный тяжелотанковый батальон (плюс три отдельные роты средних танков), четыре полноценных мотострелковых полка (плюс мотострелковый батальон) и три механизированных артиллерийских полка (всего в МК аж 84 гаубицы калибра 122 мм!). Вроде, баланс получается не плохой. Причём артиллерия (без учёта миномётов и средств ПВО) всего трёх калибров: 45 мм, 76,2 мм и 122 мм.
Хотелось бы, конечно, и хоть чутка собственной тяжёлой дальнобойной артиллерии для контрбатарейной борьбы и артподдержки в глубине вражеской обороны, но, увы! Ошибки ефимовщины и тухачевщины. Старые 107 мм корпусные пушки для быстроходной возки не годились, а дальнобойные 122 мм пушки А-19 массой более 7,5 тонн были неприемлемо тяжёлыми – их даже формально быстроходный арттягач будет таскать со скоростью пешехода и ничем нам они не помогут. Вот если бы тогда, в начале 30-х, мы вместо этой монстрятины разработали НОВУЮ 107 мм корпусную пушку, в массе до 4,5 т…. Кстати, именно такую, с дальнобойностью за 18 км сейчас заполошно дорабатывали под маркой М-60, но рассчитывать на неё, увы, поздно. Придётся обойтись. По крайней мере, пока.
Тем не менее, многим и эта структура казалась громоздкой и, соответственно, трудноуправляемой. Но если подумать, а подумав, глянуть на те, РИ предвоенные МК, что мы с удивлением обнаруживаем? Что кроме тех самых двух ТД и одной МД, в КОПРУСЕ ВООБЩЕ НЕТ НИКАКИХ КОРПУСНЫХ средств УСИЛЕНИЯ. Под непосредственно рукой комкора был из боевых частей всего лишь мотоциклетный полк (наверное, для охраны штаба), батальон связи, мотоинженерный батальон и корпусная авиаэскадрилья. А ежели предположить, что даже если тот корпус не раздербанят на отдельные дивизии армейские и фронтовые управления (что творилось сплошь и рядом!), а каким-то чудом случится именно то, что задумывалось – корпус сумел и сосредоточится и пойти в бой именно как корпус, комкору просто катастрофически нечем ни поддержать свои дивизии там, где намечается успех, ни подпереть там, где грозит катастрофа.
Теоретически, МК должен был громить вражину двумя молотами в виде ТД, а МД как раз служила для поддержки, но на практике, главной её задачей было прикрыть сосредоточение и развёртывание ТД. Плюс удержание рубежей, занятых ТД. Усиление ею собственно ТД не предполагалось – т. к. ТД считались просто пипец насколько мощными сами по себе. Да и как тут усилишь ДВЕ ТД, ОДНОЙ МД? Вообще всё, что у МК есть, заранее опущено на уровень дивизий. Не убавить, ни прибавить! И у комкора под рукой нет НИЧЕГО кроме тех шумных, но бестолковых мотоциклеток. Это оказалось огромной ошибкой. Когда обстановка на фронте заставила бросить в бой все три дивизии МК, без корпусных средств качественного усиления те дивизии стачивались неоправданно и очень обидно быстро. Они буквально растворялись наперегонки. И штабу корпуса только и оставалось, что по сиротски прилепиться к сохранившей хоть какую-то боеспособность дивизии. А нужны той, уже полудохлой дивизии два штаба в одной «экологической нише»? Так все нашим МК и вымерли как динозавры, из-за своей фатальной не гибкости, не сумев приспособиться к «новым условиям окружающей среды».
Чем иметь такие «корпуса», правильнее было изначально порадовать командармов кучей отдельных ТД и МД. Ими было бы гораздо удобнее в обороне оперировать (точнее банально затыкать дыры), не теряя драгоценного времени на передислокации и сосредоточение тех корпусищ. А при плохой логистике, это вообще потерянное звено в системе обороны, регулярно и фатально теряемое ВРЕМЯ, которого оказывается каждый раз слишком мало, чтоб успеть предотвратить катастрофу.
И совсем другой коленкор получается, если в корпусе есть много разнообразных средств усиления именно корпусного уровня. Надо где-то «поджать» — извольте! Надо «подпереть» — не извольте беспокоиться — щас так подопрём – никому мало не покажется! Да что я распинаюсь – просто посмотрите, с какими шикарными средствами корпусного усиления закончили ВМВ корпуса наших танковых армии! (Помимо ТРЁХ танковых и одной мотострелковой бригад, комкор имел под рукой целый самоходно-артиллерийский полк, миномётный полк, зенитно-артиллерийский полк, истребительно-противотанковый полк (позже заменённый на полк СУ-76М), истребительно-противотанковый дивизион (позже заменённый на полк СУ-85), гвардейский миномётный дивизион, бронеавтомобильный батальон (позже заменённый на мотоциклетный батальон), собственный сапёрный батальон, 40 запасных танков со 147 запасными танкистами и т. д. А сколько средств усиления имел под рукой командир танковой армии?! Это был уже реально шикарный и универсальный набор (наборище!) на все случаи жизни! И именно потому они оказались столь гибки и чертовски успешны.
В общем, будут средства корпусного усиления в новых МК. Будут! А управлять всем этим хозяйством, надо учиться, и логистику налаживать надо. Времени не много, но оно есть. Благо, широко и глубоко наступать нам едва ли в ближайшее время сподобится, и корпусам, свои силы, нет нужды растягивать с риском фатальной потери управления.
Таким образом, согласно новенького штата от июня 40-го, всего в АИ МК, будет: 320 Т-26, 164 БТ, 48 Т-34, 28 КВ и 50 Т-38. В сумме 610 танков. (Это не считая маршевого батальона запасных танков с экипажами).
Это не слишком много (зато уже не расходный материал!), и уж точно не мало (а вот ресурсов на боевую учёбу в т. ч. боеприпасов, горючего и ТО на всех, уже будет побольше, ведь сокращать эти структуры по сравнению с РИ МК я не собираюсь). Особенно учитывая, увы, совершенно несбыточные мечты, что если война повременит, на место Т-26 придут новенькие Т-50, а на место БТ – Т-34. Да и пока что урезанный до 28 машин отдельный батальон тяжёлых танков, бог даст, развернётся до стандартных 53 машин. Вот тогда и посмотрим, кто кого. Да?
Но пока, главное – создать все необходимые структуры, наладить логистику и тщательно готовить кадры. Благо, начав формирование всех необходимых МК для войск первых эшелонов ещё летом 40-го, времени у нас будет чутка побольше, чем в РИ у МК начатых формированием весной 41-го.
Сейчас, уже в «первой волне» решено формировать сразу 20 МК! Почему сразу так много? Потому что сразу для войск и первого и второго эшелонов! Начнём сразу. А вот завершим, в первую очередь, полное укомплектование МК первого эшелона, и с минимальным отставанием по срокам, уже второго. Именно для того, чтоб большая их часть к началу войны была уже более менее готова – в идеале, вообще готовы все. МК первого эшелона – однозначно и с гарантией. А там – посмотрим. Будут ресурсы и необходимость, начнём формировать ещё – уже для третьего эшелона! Но, пока речь идёт о 20 МК «первой волны» для укомплектования которых, будут направлены 40 из 45 МД и 20 из 35 отдельных легкотанковых бригад.
В общем, заручившийся поддержкой большинства маршалов, АИ Павлов победил, но при этом, отымел мозги и оттоптал мозоли всем своим оппонентам (во главе с Тимошенко и Жуковым) так, что от него всё равно поспешили избавиться как и в РИ. И поехал наш Д. Г. в Минск, с дурным (помятую судьбу Тухачевского) настроением и полным «карт-бланш» готовить округ к немецкому вторжению в полном соответствии с АИ версией…
Павлов прибыл в Минск в двадцатых числах июня 1940 года и уже там, его застало известие о том, что французы запросили перемирия и капитулировали. Это было как гром среди ясного неба. Как ни хреново было положение лягушатников, такого стремительного и сокрушительного фиаско от «лучшей армии мира» и её британских «друзей», не ожидал никто. Мотокорпуса Вермахта эту самую лучшую армию мира порвали как «тузик грелку», наглядно доказав, чья армия РЕАЛЬНО лучшая.
Все (в ЭТОЙ АИ!) понимали, что времени теперь в обрез и почти сразу последовало решение о «экстренных мерах» по усилению РККА, в т. ч. о форсировании формирования МД и МК. Из этого количества, 5 МК должны были формироваться в Белорусском военном округе Павлова. Пардон – переименованном накануне в Западный Особый ВО. Причём сроки устанавливались предельно жёсткие. Все управления МД, олтбр и МК должны быть сформированы не позже августа, а сами МД, МК и олтбр завершены формированием до конца сентября! (Ведь к октябрю немцы, по крайней мере теоретически, могут подготовить удар уже по СССР!).
Ещё один момент, несколько раздражавший Павлова – все 5 МК до особого распоряжения, с момента завершения формирования числились за РГК и подчинялись сугубо ГШ. Округу, а ежели что, фронту, до того самого «особого распоряжения», непосредственно оставляли в подчинении только несколько легкотанковых бригад.
В общем, такая тут перетряска управлений, личного состава, техники, оружия, транспорта и вообще матчасти предстояла… что, «мама не горюй»!
А как всё это организовать? Как добиться, чтоб новая, прописанная в штатном расписании и годная под быстроходную возку артиллерия (Ф-22, М-30, 53-К, 61-К) шла именно механизированным частям? Чтоб те самые быстроходные арттягачи получали именно механизированные части, а пехота – банальные трактора и ни в коем случае не наоборот! Как устроить все эти рокировки и перетряски? Вооружения, кадры, транспорт – надо тусовать, раскладывать и перекладывать как настоящий пасьянс – чтоб всё, в конце концов, оказалось в своей «колоде» и в час «Х» отработало с максимальной эффективностью! Почему в РИ этим занимались так слабо? Некому было? Или рассчитывали что к тому времени, когда начнётся война все и так будут в шоколаде при всех красивеньких плюшках? А ждать-то было просто преступно. И это преступление выразилось в отсутствии артподдержки у механизированных войск, в брошенной пехотой новейшей артиллерии и прочей матчасти, которую она не успевала вытащить из мешков из-за проблем с транспортом (на начало ВОВ, в РККА числились более 44 тысяч лошадей, «временно» замещавших недостающие трактора и автомашины, хотя, при весах нашей-то артиллерии, какая это, к чёрту, замена!). Как организовать все эти рокировки, а новые поставки изначально перенаправить на требуемый результат?
Павлов военный, а не менеджер по логистике! Когда он пришёл в АБТУ, в армии шла чистка, люди пропадали и увлекали за собой в небытие других людей. Функции и полномочия учреждений, которыми рулили облажавшиеся (оказавшиеся вдруг шпионами, вредителями, в общем — врагами народа), резко сокращались. Не удивительно, что став главой АБТУ и лелея громадьё планов по реформированию автобронетанковых войск РККА после того, во что их превратили его предшественники, Павлов с огромным удивлением и горечью констатировал, что ручки у руководства АБТУ теперь так коротко обрезаны и так туго повязаны, что ведомство, которое прежде отвечало за строительство и развитие бронетанковых сил РККА, теперь всего лишь жалкий инспекторат, который рекомендует, но уже абсолютно ничем не управляет. Печаль…
А предложения-то были! Огромное количество предложений, которым Павлов посвятил соответственно огромное количество всевозможных совещаний! Хорошо, что всё это не превратилось в пустую говорильню – вот она, возможность, внедрить эти предложения САМОМУ, как минимум в войсках СВОЕГО округа. Уж для этого-то он теперь полномочий имеет вполне достаточно! Благо, какой-никакой опыт был — ему уже удалось в декабре 39-ом пробить проект формирования тех самых МД. Но, это было не совсем то. Те дивизии формировались в структуре стрелковых частей, а сейчас речь шла уже сугубо о мощнейших механизированных частях – механизированных корпусах! Поэтому и структура уже предполагалась иной и ни о каком подчинении стрелковикам речь вообще не шла.
(Кстати, те циклопические РИ МК, на самом деле вовсе не были самостоятельными – они по прежнему должны были действовать сугубо в интересах пехоты и с минимальным (и по дальности и по времени) отрывом от своей малоподвижной базы обеспечения).
Итак, формирование пяти МК ЗОВО, началось в начале июля 1940 года и завершилось организационно уже к концу августа (это, разумеется, не значит, что в МК уже имелся полный штат матчасти и л.с. не говоря уже о боевом сколачивании). Но к зиме, как Павлов надеялся, все МК будут уже в достаточной степени боеготовы.
Для любителей циферек, привожу сравнение по танкам, использованным для формирования частей по АИ МП-40-41 с реальным наличием тех же танков на 1.06.41 г. (в скобках).
Т-26 – 7200 (7312). Учтены только линейные и радиофицированные однобашенные машины и НЕ учтены танки запасных батальонов мехкорпусов, поскольку размер тех батальонов (от 27 до 53 машин) будет зависеть от объёмов выпуска Т-26 в первой половине 41-го года.
БТ-5 – 1476 (1676).
БТ-7 – 4264 (4352).
БТ-7М – 650 (690).
БТ-7А – 100 (117).
Т-28 – 465 (481).
Т-35А – 45 (61).
Т-38 – 1075 (1129).
Т-37А – 2226 (2321).
ХТ-26 – 795 (829).
Т-27 – 1500 (2343). Первая цифра, в данном случае, условная и зависит от количества СД (в МП-40-41 пока 150 СД). Каждая СД получит роту в 10 танкеток Т-27.
КВ-1 – 560 (502).
КВ-2 – 90 (134).
Т-34 – 960 (892).
Т-40 – 125 (132).
Дефицита КВ и Т-34 к началу войны (тем более в АИ!) уже не будет (приведено сравнение с РИ данными на 1.06.41 г.).
Р.С. Следующая часть про артиллерию.
