«Артемида» королевских ВВС
Лирическое вступление
…Пронзительный вой турбореактивных двигателей “Роллс-Ройс Дервент”, работающих на полной мощности, оглашал вечернее небо над Великобританией. “Gloster Meteor” F.4 забирался все выше. Цифры в прорезях альтиметра на приборной панели уже перешагнули границу 30000 футов и продолжали увеличиваться по мере того, как стремительный двухмоторный перехватчик рассекал крыльями небо.
В пилотском кресле за каплевидным “фонарем” кабины, летный лейтенант Майкл Кэмпбелл плавно толкнул от себя рукоять управления, переводя истребитель в горизонтальный полет.
Его цель едва виднелась впереди, почти невидимая в вечернем полумраке. Скоростной германский бомбардировщик “Хортен” Ho-229, треугольное ”летающее крыло” выкрашенное в иссиня-черный цвет, зловещей тенью скользил над британскими островами. Эти новые бомбардировщики – не так давно сменившие старые ”Арадо” – были одним из тех немногих “достижений” Геринга, которые, к сожалению, работали действительно хорошо. Быстрые, со скоростью почти не уступающей скорости реактивных истребителей, с трудом обнаруживаемые радарами, ”Хортены” умудрялись действовать даже в условиях подавляющего численного превосходства в небе авиации Объединенных Наций. Догнать их было само по себе нелегкой задачей даже для ”Метеоров”, а сбить их было еще сложнее…
Но не в этом случае.
Расположенная в удлиненном носовом обтекателе ”Метеора”, параболическая антенна авиационного радара AIA плавно вращалась, выписывая оборот за оборотом. Узкий пучок электромагнитных волн сканировал окружающее пространство, отражаясь от летящего впереди бомбардировщика и возвращаясь обратно к испустившей его антенне. На крошечном мерцающем экране, смонтированном в центре приборной панели перед глазами лейтенанта Кемпбелла, светящаяся точка, обозначающая врага, плавно покачивалась из стороны в сторону, медленно смещаясь все ниже вдоль нанесенной на стекло шкалы дистанции. Идя на форсаже, ”Метеор” постепенно нагонял германский бомбардировщик, который, видимо, все еще не подозревал о присутствии в небе перехватчика.
Удерживая самолет на курсе, лейтенант не отрывал взгляда от ползущей вниз светящейся точки. Дистанция до противника медленно но неуклонно сокращалась. На самом деле, она была даже несколько меньше, чем отображал экран, ибо из-за узкого силуэта Ho-229, отраженный от него радарный сигнал был слабее обычного и воспринимался радаром как более удаленный чем на самом деле. Едва дистанция сократилась до трех тысяч, Майкл Кэмпбелл потянул руку к небольшой дополнительной панели, смонтированной на борту кабины, и, не глядя, перекинул первый тумблер, после чего вновь стиснул пальцы на ручке управления.
Красная лампочка на панели управления ярко вспыхнула в тот момент, когда светящаяся точка пересекла границу двух тысяч ярдов, и в этот же момент лейтенант Кэмпбелл нажал на гашетку.
С пронзительным свистом, четыре управляемых снаряда “Артемида” сорвались с пилонов под крыльями истребителя и устремились к цели. Тонкие белые полосы дымных следов расчертили небо над Великобританией, когда трехдюймовые двигатели ракет вышли на полную мощность.
Вращаясь вокруг своей продольной оси, “Артемиды” неслись вперед. Они не нуждались в автопилоте, чтобы удерживаться на курсе: вращение стабилизировало ракеты в воздухе, и оно же наводило их на цель.
В головной части ракеты, вращаясь в противоположную от основного корпуса сторону, ловила отраженные сигналы крошечная головка самонаведения. Как только, с очередным оборотом ракеты, цель оказывалась в поле “зрения” детектора, и антенна “Артемиды” принимала отраженный от цели сигнал, единственное реле замыкалось в ее корпусе, и единственный же орган управления – вращающийся вместе с головкой самонаведения аэродинамический спойлер – выдвигался в воздушный поток, рывком разворачивая ракету в сторону цели.
Подобная система была проста, если не сказать “примитивна”, и, откровенно говоря, вряд ли могла считаться технологическим шедевром. Но она работала, и в данном случае это было все, что имело значение.
…Первые две ракеты, выпущенные с борта “Метеора” промахнулись, прошли мимо цели. Аппаратура наведения их все-таки была еще очень ненадежна, а “рывковое” управление не отличалось особой быстротой реакции. Третья ракета прошла близко от крыла Ho-229, но не сдетонировала, и Майкл уже приготовился выпустить следующий залп… когда четвертая “Артемида” все-таки нашла цель.
Яркая вспышка с глухим хлопком полыхнула у левого крыла “Хортена”. Неконтактный взрыватель сработал в пяти метрах от цели, и поток осколков буквально изрешетил левый двигатель бомбардировщика, превратив результат усилий немецких инженеров в лохмотья измочаленного металла. Надсадно взвыв, турбина “Junkers Jumo-004” разлетелась на куски: керосин, хлеставший из пробитых осколками трубопроводов, встретился с раскаленным металлом, и огромный шлейф пламени вырвался их полыхающих топливных баков…
А затем все крыло “Хортена” оторвалось, и, кувыркаясь, отлетело влево.
Искалеченный бомбардировщик, сорвался в штопор: пламя рвалось из пробоин в фюзеляже, пока он, пылая, падал вниз. Кувыркаясь, отлетел ”фонарь” кабины, и спустя пару мгновений, где-то внизу раскрылся купол парашюта катапультного кресла…
Впрочем, Макла Кэмпбелла это уже не волновало. Его задача была выполнена. А значит, сегодня, 11 мая 1946 года, Великобритания вновь будет спать спокойно…
Техническое описание
В 1943 году, командование RAF выступило с инициативой разработки проекта управляемой ракеты для вооружения самолетов. Главным новшеством этого проекта было то, что ракета должна была быть полностью самонаводящейся, без командного контроля с борта самолета-носителя.
После ряда попыток приспособить на самолет свою раннюю зенитную ракету "Спаниэль" (разрабатывалась в 1940-1942, в серию не пошла из-за неудовлетворительных летных характеристик), британские ВВС поняли, что радиокомандное управление для ракет "воздх-воздух" бесперспективно. Оператору было чрезвычайно трудно отслеживать и наводить летящую ракету, кроме того, более одной ракеты не могло быть запущено одновременно (а вероятность попадания одиночной ракетой расценивалась как недопустимо незначительная).
Поэтому британцы решили создать самонаводящуюся ракету — и в результате, разработали то, что можно было бы назвать "Сайдуиндером" Второй Мировой.
Ракета, получившая название "Артемида", была на редкость простой конструкцией. В основе ее лежала обычная, хорошо освоенная промышленностью 76-миллиметровая авиационная неуправляемая ракета. Объем переделок, фактически, был минимален: на 76-миллиметровую ракету установили ГСН, новую боеголовку и орган аэродинамического управления (все в едином блоке).
Являясь развитием обычной неуправляемой ракеты, "Артемида" не имела автопилота. Ее стабилизация в воздухе обеспечивалась вращением ракеты вокруг своей оси (!) и стабилизирующими плоскостями на корме. За счет этого, стоимость ракеты представлялась воистину ничтожной. Интересно отметить, что подобное решение — гироскопическая стабилизация без автопилота, правда, при помощи роллеронов — стало одной из причин успеха "Сайдуиндера" спустя полтора десятилетия.
"Артемида" наводилась на цель при помощи полуактивной радиолокационной головки самонаведения в ее носовой части. Подсветка осуществлялась с борта самолета-носителя. Коническое сканирование осуществлялось путем раскручивания всей головки самонаведения набегающим потоком воздуха в сторону, противоположную направлению вращения корпуса ракеты. Единственный детектор ГСН был наклонен под углом в 30 градусов к оси ракеты и имел довольно узкое поле обзора.
Когда ГСН, вращаясь, поворачивалась детектором к цели и антенна принимала отраженный от цели сигнал радара, замыкалось реле, и в воздушный поток выдвигался расположенный НА головке самонаведения единственный орган управления — спойлер. Спойлер вращался вместе с ГСН (!), таким образом, ракета попросту "сворачивала в ту сторону, где детектор уловил цель". Когда вращение детектора уводило его от цели, реле размыкалось, и спойлер вновь убирался в корпус.
Прямо по курсу ракеты обзор отсутствовал: таким образом, если ракета летела прямо на цель, детектор цель не видел и ракета двигалась прямолинейно.
Проект "Артемида" был детально проработан к концу 1943 года, но… было решено, что он слишком дорог для ограниченных ресурсов Великобритании, и потребует слишком много времени на разработку. Боевая мощь Люфтваффе была подорвана необратимо, и считалось, что подобные сложные решения уже "не нужны".
Как показали начавшиеся в 1944 бомбардировки Лондона самолетами-снарядами Фау-1, это было не слишком правильное решение. Во время бомбардировок, рассматривалось принятие "Артемиды" на вооружение, но в итоге было решено что это опять-таки потребует слишком много времени, а обычные зенитки и первые реактивные истребители все же решали проблему. Оснастить Фау-1 устройством, позволившим бы ракете "зигзагировать" на последних десятках километров, немцы к счастью не догадались.
