Навеяно темами про ПеН-8, реактивными самолетами. Созданно при помощи ФАИ, в связи с чем — благодарность коллеги Вандал.
«Так вот, на мой взгляд, в таком мире, в ответ на массовое появление на фронте Ме-262 или Не-280. Советский Союз мог ответить как раз именно этими самолётами. Хотя, были и другие проекты».
Но отчего могла быть вызвана массовая постройка Ме-262 и Не-280? Провидением Гитлера, который разглядел бы реактивной авиации «чудо-оружие» на пару лет раньше, или сходными причинами реальной истории. В РИ Ме-262 начали появляться как противодействие налетам армад стратегических бомбардировщиков. А если бы налеты начались раньше, и с советской стороны? Ведь был у СССР Пе-8 который могли запустить в серию. Но армад Пе-8 (или иного сходного самолета в СССР) не было, не зачем было форсировать работы по Ме-262 (в Германии) , и не зачем было создавать Гу-ВРД (опять в СССР). А вот если….
В 1936 году в СССР прошли испытания самолета ТБ-7 (Пе-8).
Конец 1938 года – ТБ-7 (Пе-8) запущен в крупносерийное производство.
Начало 1939 г. Вопрос: что нужно СССР – стратегическая авиация или линкоры? Сталин долго колебался, и склонялся чаше к океанскому флоту. СССР нужны были линкоры и линейные крейсера, не только из стратегических, сколько из политических соображений. С другой стороны политика, политикой, но стратегические и чисто житейские цели куда лучше красивых жестов.
Что лучше сейчас для СССР когда время не спокойное – линкоры или авиация? В том то и дело что не спокойное – место Великобритании сменяет Германия. Поэтому вся доктрина и меняется. Но Великобритания хотя и отходит на второй план, кто его знает – может на первом плане и останется. В Англии сильны антирусские настроения, иначе как можно объяснить, что Германии позволяют усилиться? Союз Англии и Германии возможен. А на Дальнем Востоке, усиливается напряженность с Японией.
Флот или авиация? ТБ-7 дорог, может нужны более скоростные двухмоторные, дешевые и многофункциональные самолеты типа СБ или ДБ-3? Или все таки огромные ТБ-7, которые должны делаться из дефицитного алюминия. Или большие левиафаны морей, которые покажут всему миру, что СССР – великая держава. Присоединение к «клубу линкоров» это не только политический жест, но и стратегический – можем союзников получить, которым наш флот нравиться. Флот или авиация? — одновременно потянуть все было не возможно.
Чем руководствовался Сталин, так и осталось загадкой. Существует версия, что Сталин долго смотрел на лист с ТБ-7 с одной стороны, и на листы с линкорами. Потом пыхнув трубкой, сказал – «старый друг лучше новых двух». Реальность такова – на Океанской программе СССР был в очередной раз поставлен крест. Тем не менее, теоретические и экспериментальные работы по океанской программе продолжились. Если сегодня на линкорах крест, то завтра они понадобятся.
Версия Суворова-Резуна. Стратегический бомбардировщик Пе-8 являлся прекрасным образцом наступательного оружия. Это страшное оружие «дальней агрессии». Пока фронтовые Су-2 и СБ-2 бомбят фронтовую зону, штурмуют колонны, Пе-8 выполняют иную задачу. Разрушают мосты, дороги, железнодорожные станции в глубоком тылу – мешая переброске войск. Кроме страшных бомбардировок запугивающих население, высаживаются десанты (с бронетехникой) в далеких от войны районах. Появление вражеской армии в тыловых районах (в центре Германии) выполняет сразу несколько задач: деморализация населения, создания баз в глубоком тылу противника, помощь наступающим войскам.
Сегодня СССР продолжает готовиться к агрессивной войне, иначе зачем ему стратегическая авиация в виде Ту-95? Только СССР имеет сегодня стратегическую авиацию, что свидетельствует о готовности к наступательной войне. Демократические страны – Англия, Швеция, Германия, Испания к войне не готовятся, и стратегических агрессоров не делают.
(Благодаря двойным стандартам, перебежчик скоромно умолчал о стратегических бомбардировщиках США, которые в отличие от советских применялись в боевых условиях после ВМВ)
Сталин мог остановить ВМВ одним росчерком пера – для этого надо было утвердить Океанскую программу. Сталин 4 раза колебался, то приказывая строить линкоры, то отказываясь от них. Отказ от Океанской программы – самое трудное решение которое принял Сталин.
Если бы СССР хотел избежать войны, то вместо Пе-8 надо было строить Океанский флот. Наличие линкоров и крейсеров у СССР, отразилось бы на дальнейших планах Гитлера — весь север (Норвегия) были бы беззащитны против советских кораблей. Не говоря уже о том, что Океанский флот СССР, привел бы прочному союзу с Англией. Какая тут война, если вся руда (и изделия из нее) находятся в руках Советского союза.
Отказ от Океанской программы в пользу стратегической авиации имел последствия. Если кто-то считает, что жизнь не игра, и каждый не играет роль свою, в смысле корабли в самолеты или танки пересчитать нельзя, то он ошибается. Еще Д. Рикардо приводил пример с сукном и вином. Флот – это не только тысячи тонн листовой брони, это средства, брошенные на строительство верфей, которые в ином случае пойдут на строительство заводов, ГЭС, освоение новых месторождений. Это инженеры, которые в одном случае чертят корабли, а в другом — самолеты. Это инфраструктура, которую тоже надо развивать. Северодвинск, далековато от промышленных центров СССР, и придется не немало средств вложить в развитие железных дорог под завод № 402.
Верно и обратное — скажем в 1933 заводы Невский им. Ленина, Коломенский, Днепропетровский, Красное Сормово, Харьковский турбинный, завод им. Марти были переключены на военное судостроение, хотя раньше они занимались другим.
Даже КБ можно переключать, хрестоматийный пример когда артиллерийское Грабинское КБ переключали на реакторы а потом на космос, но и в более простых случаях инженеры демонстрировали свой универсализм — скажем завод им. Маркса, занятый выпуском текстильных станков, в 1932 согласно указанию наркомтяжпрома передал Союзверфи свой конструкторский отдел и 4 опытные мастерские. Но даже и без этого, достаточно вместо новых верфей строить моторные и авиазаводы. Капитальные вложения в военное судостроение в 1936 составляли 28% от таковых в авиастроение, в 1937 55% а в 1939 уже 66% от авиационных. Выпуск военных кораблей возрос с 585 млн. рублей в 1936 до 3,050млн. в 1939, выпуск самолетов — 1,150 до 5,740. Соответственно если года с 1936(или даже раньше) делать меньше капитальных вложений в судостроение(а это как новые заводы, так и расширение существующих) а больше в авиапром (а часть заводов забрать обратно, скажем Харьков может делать агрегаты для электростанций вместо корабельных механизмов) то можно к 1939-40-у подойти с авиапромом на 20-25% мощнее реала.
Дефицитный материал, алюминий (дюралюминий) необходимый на строительство ТБ-7 так же нашелся. СССР алюминий импортировал, до 1939 года из Франции, в 1939 из США. С 1940 продолжил импортировать из Германии, купив около 20 тысяч тонн алюминия, но отказавшись от тяжелого крейсера «Лютцев» («Петропавловск»).
Самолеты ТБ-7 приняли участие в конфликте на реке Халхин-Гол – успев к шапочному разбору, и еще одному демонстрационному налету на Японию. Применялись ТБ-7 в войне с Белофиннами. По результатам боевого применения ТБ-3 и ТБ-7, вывод сделать было просто – ТБ-3 устарел окончательно. Хотя ТБ-3 с успехом применялся, но больше как ночной бомбардировщик и транспортный самолет. Поэтому, самолеты ТБ-3 были отправлены в транспортную авиацию, а пилоты спешно переучивались на ТБ-7.
На 22 июня СССР имел 400 самолетов Пе-8. 3 авиакорпуса по 2 дивизии по 3 полка по 20 самолетов в полку. Четвертый авиакорпус формировался.
ТБ-7 наносили удары по Плоешти, Кенигсбергу, Варшаве, Берлину, Хельсинки. Первые налеты на немецкие города, немецкая пропаганда списывали на англичан, но второй и последующие удары, скрыть, что это не русские было не возможно. И виной тому были не только советские агитационные листовки, но так элементы обшивки, и сбитые самолеты с красными звездами. Если на первых порах, различные слухи о действиях русских быстро пресекались, то более поздние налеты уже не скрывались – но русских обвиняли в варварских бомбардировках немецких городов.
Один из ярких примеров успешного действия Пе-8 — разнесенный Кенигсбергский транспортный узел затруднил действия всей группы армий "Север". А выведенный из строя варшавский узел — проблемы со снабжением группы армий "Центр". В результате, Ленинград попал в блокаду на два месяца позднее.
Несмотря на успехи Пе-8 в стратегических целях, недостаток фронтовой авиации вынудил использовать Пе-8 для решения не свойственных им задач, а именно привлечение их как фронтового самолета бомбардировка колонн, мостов, иных малых целей. В итоге счет сбитых (авиацией и зенитными батареями) ТБ-7 стремительно пошел в рост. И хотя позднее было запрещено использовать Пе-8 в качестве фронтового самолета, стратегической авиации СССР был нанесен тяжелый удар. Удары нанесли не только вражеские орудия, но и технические причины. По некоторым оценкам, в 1941 году, технических причины составили 30% потерь ТБ-7. С другой стороны, подтверждено только два случая, когда ТБ-7 подвергался атакам со стороны своих.
Несмотря на не неправильное использование, хорошо вооруженные и более быстрые ТБ-7 были в куда лучшем положении, чем старики авиации – ТБ-3, которые иногда применялись. Впрочем, слишком быстро выяснилось (и как всегда не вовремя) что вооружение Пе-8 не дает достаточной защиты. Нижней турели у Пе-8 нет, крупнокалиберные пулеметы установлены в мотогондолах, а на нос стреляет винтовочная спарка. Такое вооружение и расположение стрелковых средств достаточное для рубежа 1939-40х годов, было не достаточным для 1941 года. Уцелевшие и новые самолеты Пе-8 спешно получали новое вооружение – вместо 7,62-мм — 12,7-мм пулеметы.
К осени 1941 года, немецкие пилоты отмечали, что хотя русских самолетов типа ТБ-7 стало меньше, мастерство оставшихся заметно выросло. Да и летать ТБ-7 на боевое задание стали преимущественно ночами. Кроме мастерства, русские применяли и неожиданные приемы, точнее неожиданные модификации самолетов. Уже к октябрю 1941 года, в составе каждого авиаполка Пе-8 имелись различные модификации самолета.
Пе-8К – крейсер. Отличался от стандартной модели уменьшенной бомбовой нагрузкой (в основном агитационная), но усиленным оборонительным вооружением 8, позднее 10 стрелковых точек (12,7-мм пулеметы, гранатометы, 20-мм пушки).
Пе-8А – авианосец (проект «Цирк Вахамистрова»). «Заметив одинокий Пе-8, две пары Ме-109 устремились к нему. По тому как они действовали, было ясно что они нас не видели. Мы летели сзади и выше; расстояние было около трех километров. Привычная процедура, и взлет. Противник не подозревал о нас до самого открытия огня. Что не удивительно мы летели выше их на полтора километра. Немцы закончили построение, и приготовились атаковать. В этот момент атаковали мы. Первой атакой мы сбили два «мессера», два других прекратили атаку». Так в «Правде» описывался первый опыт использования воздушного авианосца на базе Пе-8. Несмотря на эффективность и успешность боевого применения, от воздушного авианосца сопровождения пришлось отказаться. Видать эффективность и успешность, в чем-то не соответствовала правде. Версия, о самолете Пе-8П («П» – поврежденный) специального предназначенного в качестве подсадной утки, не нашла подтверждения в архивах.
Пе-8З – танкер, самолет-заправщик (В РИ проводились опыты с ТБ-3) — данный вариант оказался лучше авианосца и запущен в серийное производство. Хотя заправка в воздухе была сложна, и не редко приводила к авариям. В 1941 и в начале 1942 года, в качестве истребителя сопровождения применялись Пе-3 .
(http://avia-simply.ru/dozapravka-v-vozduhe-1/)
Пе-8Т/Пе-10 транспортный самолет созданный на базе Пе-8, запущен в серию в начале 1941 года.
Однако все это были половинчатые решения – и в 1942 году было принято решение о коренной модернизации Пе-8. Она была осуществлена Незвалем. С начала 1943 года, ПеН-8 запущен в крупносерийное производство. В основу ПеН-8 положены некоторые наработки по Пе-8М или Пе-10. В 1944 году, на ПеН-8 12,7-мм пулеметы были заменены на 20-мм пушки.
Увеличение выпуска Пе-8 (позднее ПеН-8) в конце 1941 и в 1942 годах происходило и за счет снижения выпуска других типов самолетов. Так был сведен до минимума, а позднее и вовсе прекращен выпуск Ил-4. Отсутствие Ил-4 (как всегда принятое в спешке решение не учитывало всех возможностей), неожиданно пошло на пользу самолету Су-2 успешно применявшегося как торпедоносец.
С зимы 1940 года территория Германии подвергалась массированным бомбардировкам. И если в 1940-41 гг. они ещё не наносили большого урона и вполне успешно отражались люфтваффе, да и потерпеть можно было. Скоро падет Москва, и Россия, Великобритания лишившись союзника в Европе воевать не будет… Но с 1942 года налёты уже наносят промышленности Рейха существенный ущерб, да и СССР устоял и пока падать не собирался. Противостоять налетам становилось все труднее и труднее: защита бомбардировщиков улучшалась, появились истребители сопровождения с повышенной дальностью. Да и самих бомбардировщиков летящих в боевых порядках, становилось все больше и больше. Чтобы лучше противостоять налетам стратегической авиации, приходилось снимать истребители с фронта – что не могло не сказаться на обстановке.
Кроме ударов по промышленности, немецкая авиация постепенно теряла господство в воздухе и несла большие потери. Пока еще господство в воздухе было за Германией, но опасная тенденция неуклонно росла.
Неожиданно, и немецкий флот потребовал решить проблему русских Пе-8. Хотя атаки немецких портов в 1941-42 годах в основном были не удачными и приводили к большим потерям советской авиации, неблагоприятная обстановка для флота продолжала сохраняться. Пе-8 выступали в роли разведчиков и патрульных самолетов, в этом качестве они проявили себя лучше Ил-4. В скорее и немецкие подводники на Баренцевом и Норвежских морях заявили, что вынуждены часто экстренно погружаться от действий советской авиации. Хотя тут, скорее всего немецкие подводники вносили свою лепту в деле кидания грязь на Люфтваффе, которое только и может что прохлаждаться, когда остальные воюют.
Руководству Германии стало ясно, что справиться с многократно превосходящим численно неприятелем путём наращивания выпуска поршневых самолётов невозможно. Необходим был качественно новый истребитель. Нужен был самолет способный остановить русских и англичан которые слишком вольготно чувствовали себя в немецком небе. Таким самолетом мог стать Хе-280 или Ме-262.
Дебютное появление первых немецких реактивных самолетов состоялось весной 1943 года на советско-германском фронте. Первыми реактивными самолётами появившимися у немцев на Восточном фронте, стали He-280. Это стало неприятным сюрпризом для советских войск. И хотя относительно небольшое количество этих самолётов не смогли изменить ход сражений, советскому руководству стоило очень крепко задуматься. Учитывая, что первые Хе-280 применялись против ПеН-8 и Б-17, а следующая серия уже засветилась над линией фронта – тут думы были не радостные. Утешало то, что Хе-280 показал себя хотя и грозным противником, но оказался сырой машиной. Много Хе-280 было потеряно не только в результате боевых действий, но и в результате большого числа аварий. Буквально через несколько месяцев, Хе-280 был снят с боевого дежурства. Новым самолетом, который должен был остановить русских, должен был стать конкурент Хенкеля — Ме-262
25 марта 1942 года, по завершении статических испытаний, Me.262 совершил свой первый полёт с двигатели BMW-003.ними. 18 июля 1942 года первый полёт с двигателями Jumo-4. (http://ru.wikipedia.org/wiki/Messerschmitt_Me.262)
По многим характеристикам новая машина превосходила традиционные самолёты. При всём этом командование Люфтваффе посчитало запуск в серию принципиально нового, ещё с «детскими болезнями», самолёта делом не оправданным и слишком рискованным. К тому же в то время со своими задачами худо-бедно справлялись выпускавшиеся огромными сериями истребители Ме-109 и ФВ-190 . Да и цена Me-262 была более чем в пять раз выше, чем Bf-109. А тут еще русские опять еле держатся – пропустили немецкие армии на Кавказ и к Волге. Еще полгода, и русские падут.
Но, тем не менее, отказываться от нового самолёта Люфтваффе не собиралось. Летом 1942 года было заказано 30 машин. Ситуация начала меняться к концу 1942 года. Опасная тенденция отставание авиации люфтваффе от самолётов противника проявлялась все отчетливее, причем, как в качественном, так и в количественном отношении. Вместо прежнего превосходства в воздухе, шла ожесточенная борьба за его господство. На этом фоне нарастала интенсивность стратегических бомбардировок территории Рейха. А русские, почему-то в очередной раз показывали упорную оборону и сдаваться не собирались.
Появление новых немецких истребителей – реактивных было воспринято в СССР с тревогой. Хотя немецкие реактивные истребители появлялись в незначительных количествах, но уже достаточных, что бы представлять угрозу. Что бы противостоять немецкой реактивной авиации, требовалась отечественная реактивная машина.
Работы над ней начались в конце 1942 года (когда от АДД поступили известия о новых немецких самолетах). Новый проект самолёта получил название Гу-ВРД и был представлен 10 февраля 1943 года. Спустя месяц – 9 марта Гудков направил в НИИ ВВС пояснительную записку, в которой убедительно изложил преимущества применения ТКВРД по сравнению с обычными ПВРД и ЖРД, которые тогда большей частью использовались как ускорители. В частности, упор делался на гораздо большую продолжительность полета, доходившую до 1 часа, в то время как ЖРД мог работать только 100 секунд, а ПРВД – не более 15 минут.
Позиционное затишье 1943 года на советско-немецком фронте могло разрешиться в одной точке – Курском выступе. И СССР, и Германия направляли все ресурсы на будущую здесь битву, которая или должна была вновь отбросить большевиков, либо закрепить инициативу у русских. Если советские войска ежедневно усиливали оборону, то Германия направила силы на создание нового вида оружия.
Что это было за оружие, сомневаться не приходилось. Еще в сентябре 1942 года Германия применила тяжелые танки «Тигр». Значит, новое наступление будут осуществляться этими танками. А вот не частое применение реактивной авиации сначала Хе-280, а потом и нового самолета – Ме-262, говорило и о новом истребителе прикрытия. Новый танки и новый истребитель.
По танкам советский ответ запаздывал. В Курскую битву советские танкисты вступили не имея ни 85-мм пушек, ни новых тяжелых танков типа ИС.
А вот авиация, успела подготовиться. Самолеты Ил-2 оснащались 37-мм пушками, и новым видом оружия – кумулятивными бомбами (ПТАБ). Другим отличием подготовки советской авиации, стало появление в войсках новых реактивных самолетов.
Стремясь сохранить в тайне от Германии отечественные разработки, реактивная авиацию не использовалась во время затишья. Все тренировочные полеты реактивных эскадрилий прошли вдалеке от фронта.
Однако строительство длинных (не менее 1500 метровых) ВПП не могло не быть не замеченным советской разведкой. О длинных советских аэродромах, докладывала и немецкая разведка. Что именно требует длинных взлетно-посадочных полос, было ясно без слов.
Массовое применение Ме-262 во время Курской битвы так и не смогло преломить ситуацию (как и применение «Тигров» с «Пантерами»). К большому удивлению немецких пилотов, советская сторона предоставила противнику достойный ответ. Хотя неожиданно для советской стороны выяснилось, что наши самолёты по все параметрам уступает своему немецкому визави. Швальбе имел преимущество почти в 150 км в скорости и не менее серьёзное преимущество в вооружении. Четыре 30 мм пушки или две у старых моделей, не оставляли ни каких шансов нашим самолётам. Напротив, в тех случаях, когда на линию огня нашего истребителя попадал "мессер", одна 20 мм пушка и один пулемёт оставляли тому неплохие шансы не быть сбитым. Однако неожиданно для немецкой стороны выяснилось, что несмотря на превосходство в скорости, скороподъемности и вооружении, подавляющего преимущества нет. Советские истребители превосходили немецкие в маневренности, и были приспособлены для воздушного боя. Скорострельность оружия в маневренном бою так же играла большую роль, чем масса залпа.
Последствия боев дали странный результат.
Несмотря на громкий дебют «первое массовое использование реактивно авиации произошло во время Курской битвы», и подобные громкие лозунги — реактивная авиация во время Курской битвы сыграла вспомогательную роль! Первой причиной стали технические недоработок и «сыроватость» реактивных самолетов (обе стороны спешно поставляли технику в части). Второй причиной — практически не имея реальных боев «реактивный против поршневого», ситуация сложилась парадоксальная. Поршневые самолеты сбили больше реактивных самолетов, чем реактивные – реактивных. Хотя до битвы, все расчеты (и пропаганда во время битвы) указывали обратное.
При сбитии немецких Ме-262 хорошо зарекомендовали себя самолеты Як-9Т – одной очереди хватало, чтобы вражеский «мессер» разлетался на куски.
Еще одним ударом, по реактивной авиации, стал страх перед ней. И немецкое и советское командование, после начала боев, встревоженное действиями реактивной авиации противника, приложило огромные усилия, что бы ее уничтожить. Причем на земле. В результате, и советская и немецкая бомбардировочная авиация прилагали колоссальные усилия, что бы уничтожить бетонные аэродромы.
В этом случае, советская сторона применяя ПеН-8 с пятитонными бомбами, смогла одолеть противника.
По итогам Курской битвы, довольно-таки большое число Ме-262 в различных состояниях (от «это что было до того как это с ним произошло?» — до незначительных повреждений) досталось советской армии. Впрочем, немцы смогли отправить в тыл не мало сбитых и советских реактивных новинок.
Трофейные Ме-262 были подвергнуты внимательному изучению, и каково же было удивление, когда выяснилось, что подобный проект. Подготовил ЦАГИ и он был сделан так же под руководством Генриха Наумовича Абрамовича. По мнению авторов проекта, такая схема имела бы против ЦАГИ – 1ВРДК1 только одно, но существенное преимущество. Самолёт имел бы большую скорость. Но, всего на 50 км/час. Взлётная масса самолёта оценивалась в 11900 кг.
Прибавку в 50 км/ч посчитали достаточно важной (все-таки 800 км/ч лучше чем 750, если у противника -850.
Следующее массовое применение реактивной авиации на советско-германском фронте, состоялось в битве за Днепр. Хотя немецкая пропаганда и хвасталась очередными громкими успехами («сто сбитых русских самолетов»), на деле все было несколько иначе.
ОКБ Микояна и Гуревича запоздало с созданием своего реактивного самолета. Собственно новые реактивные самолеты создавались на базе Яков и Лавочкиных, и лишь в одном случае – запущен в серию самолет Гудкова. Что касается МИГов….. Однако ОКБ МиГ внимательно изучало опыт и применение реактивных самолетов, и вскоре на столе появился эскиз нового реактивного самолета.
