Альтернативная теория формаций

Альтернативная не по отношению к Марксу, хотя и к нему тоже. А к советской пятичленной формуле. У самого Маркса теория формаций до окончательного варианта доведена не была.

Советская пятичленная формула, если кто забыл, выглядит так:

• Первобытнообщинный строй
• Рабовладельческий строй
• Феодализм
• Капитализм
• Гипотетически – коммунизм.

Последний пункт пока оставим в покое, поскольку достоверных знаний о будущем у нас нет. А прогнозировать что-то можно будет только после того, как будут рассмотрены все основные пункты.

А вот что не так с другими пунктами?

Для начала, посмотрим на первобытный строй. Он какой? Точнее, который из? Тот, который до неолитической революции (присваивающее хозяйство) или после (производящее хозяйство)? Очевидно, это две разные формации, поскольку различие между присваивающим и производящим хозяйством огромно и принципиально. Т.е. ни о каком объединении их в одну формацию не должно быть и речи. Т.е. вывод первый: под понятием «Первобытнообщинный строй» мы должны понимать только общество присваивающего хозяйства.

Тогда как мы определим общество производящего хозяйства, образовавшееся в результате неолитической революции? Как рабовладельческое? Да ни в коем случае! Хотя бы потому, что существование рабов в таком обществе хоть и возможно, но не обязательно. Впрочем, о рабовладельческом обществе позже, а пока…

Вот при какой формации жили, скажем, норманны эпохи викингов? Это уже точно не первобытный строй, ещё не феодализм (класс феодалов ведь ещё не сложился). Рабы были, но заметную роль играли только в торговле ими. А ранее, в вендельскую эпоху, и того не было. Во времена Маркса историческая наука ещё не оперировала понятием «вождество» (chiefdom), но современная-то оперирует. И какой же формации эти вождества соответствуют?

В поздних работах самого Маркса фигурировал загадочный «германский» способ производства. А в курсе «Очерк развития общественных форм» для вузов, комвузов и совпартшкол, изданном Коммунистическим университетом имени Свердлова, в качестве экономических эпох (термин формация там не использовался) перечислены: первобытная, родовая, феодальная, капиталистическая и коллективистическая (коммунистическая). А вот рабовладельческая там не названа.

Заметили? Родовая формация. Точнее было бы сказать – родоплеменная, поскольку родовые общины были и в первобытной формации. Т.е. мы можем и должны выделить отдельную родоплеменную формацию. Её ключевые признаки: родовая структура общества, родовая собственность на ключевые факторы производства (землю, пастбища), при наличии частной собственности на личное имущество или вспомогательные средства производства. Ремесло уже существует как отдельный род занятий, но ремесленники живут в основном вместе с обычными общинниками. Города или отсутствуют, или играют незначительную роль в общем объёме населения и производства. Социальное положение человека в этой формации определяется его родовой принадлежностью. Формация очень устойчивая, поскольку возникла ещё в результате неолитической революции и просуществовала тысячи лет. А в некоторых регионах типа Афганистана, фактически, существует и сейчас. Значит, считать родоплеменной строй не формацией, а только переходной формой, нельзя, это именно отдельная формация.

О рабовладении разговор будет позже особый, поэтому сейчас перейдём к феодализму. В чём его системные признаки? Землевладение, в т.ч. условное, сословная структура общества и класс/сословие феодалов в частности. Важный нюанс: принадлежность к сословию – наследственная. И в иерархии феодалов принципиально важно именно происхождение из феодального рода, и чем знатнее, тем лучше. Т.е. положение феодала определяется… всё той же принадлежностью к роду. Что заставляет задуматься: не является ли феодализм ничем иным, как высшей и, одновременно, вырожденной стадией родоплеменного строя? Высшей – потому что предполагает более высокий уровень производительных сил и наличие государства. Но и вырожденной – потому что при феодализме родовые отношения охватывают уже только сословие самих феодалов, но теряют значение для других сословий. По крайней мере, пока родовое происхождение не выходит за рамки своего сословия.

И всё же между феодализмом и родоплеменным строем есть критично важное отличие. Если социальная структура феодализма самым прямым образом вырастает из родоплеменной формации, то экономическая структура имеет отличие – отъём части прибавочного продукта у общинника феодалом посредством неэкономического принуждения. Кроме того, чисто операционально удобнее рассматривать феодализм как отдельную формацию, поскольку феодализм ближе к нам хронологически и рассматривать его приходится чаще.

Но даже признав феодализм отдельной формацией, мы не должны забывать о родовом (во всех смыслах) происхождении социальной структуры феодального общества.

Мы заметили выше любопытный нюанс: явную социальную преемственность феодализма от родоплеменного строя при отличии экономическом. А наоборот – бывает? Что характерно – да.

Есть ещё формация, которая полностью совпадает с феодализмом по экономическому базису, но имеет радикальное отличие в социальной структуре. И это – загадочный, крайне редко вспоминаемый (а зря!) «азиатский способ производства», или, иначе – общинно-государственная формация. Экономическое сходство её с феодализмом настолько велико, что В.П. Илюшечкин даже предлагал их объединить в одну формацию. Но слишком уж велико отличие социальное. Отличие это в том, что роль господствующего класса играет бюрократический аппарат государства. Вместо сословий и класса феодалов – бюрократия, ряды которой потенциально может пополнить любой. На практике, конечно, редко какой крестьянин мог позволить отправить сына учиться на чиновника, но формальных препятствий нет. Можно ли бюрократию считать классом? Видимо, да. По крайней мере, Плеханов считал. Сословием – нельзя, ведь правовых барьеров нет, а классом – можно.

Если мы будем говорить не о _социально-экономических формациях_, а более конкретно о _способах производства_, то феодализм и азиатский способ производства должны рассматриваться как единое явление. Так же как при речи о фазах социального развития, мы можем считать феодализм высшей и вырожденной стадией родоплеменного общества. Но формации – социально-экономические, для их определения мы должны учитывать оба указанных фактора.

Есть, правда, ещё один важный момент. Между феодализмом и общинно-государственным строем нет чёткой границы. Глядя на феодальную Европу времён Крестовых походов и классический тогдашний же Китай, мы видим вроде бы абсолютно разные общества. В социальном плане – ничего общего. А как насчёт Ирана, Индии, Османской империи, или, в конце концов, Русского царства? Они включают в себя почти полный набор черт феодализма и общинно-государственного строя одновременно. Так что, возможно, идея Илюшечкина об их полном тождестве имеет право на существование. И тогда именно эти страны должны быть признаны классическим эталоном государственного феодализма, тогда как Европа и Китай – только крайние случаи.

При этом закономерно видно, для родоплеменного общества естественной следующей фазой развития должен стать феодализм. А для феодализма… кажется, что общинно-государственная формация, ведь это более совершенная социальная и правовая система на общем экономическом базисе. Но есть нюанс.

Феодализм предполагает наличие государства и производительных сил, способных породить не только деревню, но и город. А вот город продуцирует совсем другую формацию. И для следующей за феодализмом фазы принципиально важно, кто – город или деревня – окажется сильнее. Там, где сильнее деревня, устанавливается общинно-государственная формация. А там, где сильнее город – там рождается капитализм.

Постойте, а где же рабовладельческая формация?

Помните, в «Очерке развития общественных форм» для вузов, изданном Коммунистическим университетом имени Свердлова, рабовладельческой формации не было. И не случайно.

Для начала нужно понять важную вещь. Говорить о формации, основанной на каком-либо типе социальных и экономических отношений, мы можем только тогда, когда они на них действительно основаны, а не просто допускают наличие. Т.е. рабовладельческая формация – такая, где рабский труд является основой производительных сил, а конфликт интересов рабов и рабовладельцев является основой социальных противоречий. Бывало ли такое в истории? Да. Но часто ли?

Античный греко-римский мир, американские колонии и государства XVI-XIX веков, плюс отдельные редкие эпизоды вроде южного Ирака в раннем Средневековье, до восстания Зинджей. В большинстве же обществ, где в принципе было рабовладение, никакой основой экономики оно не было. Большая часть мира прекрасно обошлась без рабовладельческой стадии развития, что уже заставляет усомниться в рабовладении как отдельной формации.

Эталоном рабовладельческого общества является античное. При этом античный мир – это мир очень развитого ремесла и торговли. Уже Пунические войны были, фактически, войнами империалистическими, за рынки сбыта. Рабский труд использовался не только в хозяйстве, но и на плантациях, и в эргастериях – крупных мастерских. Ничего не напоминает?

Сама сущность рабства в развитой системе рабовладельческой экономики – положение человека (раба) в статусе частной собственности. Т.е. ключевой фактор производительных сил рабовладельческого общества – частная собственность. Ровно тот же самый, что и в хорошо известном нам капитализме. Разница только в том, распространяется ли понятие частной собственности на самого человека. Т.е. мы можем говорить о единой частнособственнической формации, в которой рабовладение и капитализм представляют собой просто разные стадии, разные уровни развития. И только тогда нам станет понятно, каким же чудом рабовладельческий строй вдруг появляется на периферии капиталистического мира в Новое время. В советском марксизме совершенно непонятно, как архаичная формация, даже дофеодальная, ухитрилась появиться в эпоху капитализма. Но если мы поймём, что рабовладельческий строй, с рабским трудом на рыночно-ориентированных плантациях – примитивная форма капитализма, как всё сразу встанет на свои места. Уже помянутый Илюшечкин отмечал, что капитализм – единственная формация, выведенная Марксом не из принципа формы собственности, а из принципа уровня развития социальных отношений, т.е. стройность системы была Марксом нарушена. Ели мы примем частнособственническую формацию, в которой рабовладение – примитивная стадия, а капитализм – развитая, то стройность системы восстанавливается.

Правда, как быть с социальным конфликтом? В одном случае это рабовладельцы против рабов, в другом случае – капиталисты против наёмных рабочих. Но ведь в любом случае речь идёт о конфликте владельцев (собственников, это важно) средств производства против трудящихся, лишённых средств производства. Причём от феодальной и общинно-государственной формации есть принципиальное отличие: крестьянин-общинник имеет свои собственные средства производства и определённую экономическую и правовую автономию. Раб и наёмный работник экономической автономии не имеют.

Разумеется, при таком подходе станет понятно, что переход от античного рабовладения к феодализму Средневековья никаким прогрессом не был. Это был регресс. Но ведь это, вроде бы, и так очевидно, вопреки советской пятичленной формуле, не так ли?

Впрочем, элемент прогресса там всё-таки был. Но не в сфере экономического базиса. А скорее, в области базиса культурно-ценностного.