Александр Гребнев. Рождение винтовки, или «наша несчастная ружейная драма»
Статья Александра Гребнева с сайта WARSPOT от 21 октября 2015 года.
Содержание:
Развитие стрелкового оружия несколько веков шло вполне черепашьими темпами, долгое время ограничиваясь усовершенствованием замка и изменениями в дизайне. Однако научно-техническая революция в XIX веке превратила этот неторопливый процесс в стремительный каскад следующих одно за другим изобретений. У России с её отстающей промышленностью не сразу получилось поспевать за лидерами, что ярко продемонстрировала Крымская война. Но к концу века наметившееся технологическое отставание было преодолено.
Развитие стрелкового оружия: от эволюции к революции
На протяжении почти четырёх столетий ручное огнестрельное оружие практически не менялось. Оно представляло собой металлическую трубку-ствол, заделанную с одного конца (глухой конец назывался «казённой частью») и прикреплённую к деревянной ложе. В трубку засыпался заряд пороха, помещалась пуля в форме шара, а чтобы всё это не вывалилось из ствола, сверху при помощи стержня-шомпола забивалась тряпичная или бумажная пробка (пыж).
При выстреле поджигалось небольшое количество пороха — так называемая «затравка», которая была расположена на специальной полке сбоку от ствола. Далее через небольшое отверстие в стенке ствола, именуемое затравочным, огонь передавался основному пороховому заряду. Затравка поджигалась при помощи особого механизма — замка. Собственно, развитием замков прогресс огнестрельного орудия поначалу и ограничивался – от примитивного фитильного, в котором простейший рычаг подносил кончик тлеющего фитиля к затравке, до кремневого, который в своей поздней ипостаси обеспечивал надёжное и практически гарантированное воспламенение заряда, долго мог храниться взведённым и действовал практически в любую погоду, кроме совсем уж проливного дождя.
Именно после изобретения так называемого «батарейного» типа кремневого замка (это произошло во Франции в 1610 году) конструкция стрелкового оружия на долгие два века «законсервировалась». Становились прочнее и долговечнее материалы, из которых изготавливалось оружие, отрабатывалась технология производства, но между мушкетом, с которым д`Артаньян ходил в атаку под Ла-Рошелью, и ружьём французского солдата, влачащего стопы к Березине, разница по большей части чисто внешняя, да и та была невелика.
Современный реконструктор стреляет из ружья с кремневым замком militaryheritage.com
Изменения в устоявшуюся конструкцию внёс лишь бурный XIX век с его резким скачком научного и технического развития. Почти одновременно (по историческим меркам) случились две вещи, оказавшие самое непосредственное влияние на облик стрелкового оружия. Во-первых, была открыта «гремучая ртуть» – вещество, взрывающееся при ударе. Для использования в качестве метательного заряда оно оказалось слишком сильным и капризным, зато с успехом смогло заменить затравку. Для этого её помещали в небольшой колпачок, называемый пистоном или капсюлем. Теперь воспламенение пороха в стволе происходило надёжно, совершенно не зависело от погоды и, самое главное, было мгновенным – не было характерной для кремневых замков паузы примерно в полсекунды, пока затравка вспыхивала от искр, выбитых из кремня, и огонь шёл по затравочному отверстию. Это, а также отсутствие вспышки сгорающей затравки, происходящей прямо перед лицом стрелка, позволило значительно повысить точность стрельбы, особенно по движущейся мишени.
Вторым фактором, мощно повлиявшим на эволюцию стрелкового оружия, стало развитие металлургии, достаточное для массового и относительно дешёвого производства нарезных стволов. Идея улучшения стабильности траектории пули за счёт её вращения не была новой. Ещё в XVI веке (а по некоторым данным — даже в конце XV-го) появились образцы ручного огнестрельного оружия, у которых канал ствола имел винтовые нарезы, закручивающие пулю при выстреле. Пуля, вращающаяся вокруг продольной оси, летела точнее и гораздо дальше, чем обычная. Кроме того, ей можно было придавать удлинённую форму, более обтекаемую, чем сфера — это ещё больше увеличивало дальность выстрела. Основной проблемой было то, что если в ружье с гладким стволом пулю при заряжании достаточно было закатить в ствол, то в нарезном её приходилось вгонять при помощи шомпола, проворачивая в нарезах, что отнимало много сил и времени.
Пока нарезное оружие оставалось дорогостоящей игрушкой знатных охотников, это не являлось большой помехой: тщательно заряди ружьё, неторопливо прицелься, выстрели, полюбуйся результатом, неторопливо перезаряди… Но в бою всё совсем иначе, и цена секунды несопоставимо более высока. А уж когда зашла речь об использовании нарезов в массовом армейском вооружении, вопрос о повышении скорострельности и вовсе встал ребром. Для преодоления проблемы было разработано множество конструкций. Наиболее жизнеспособными из них оказались основанные на расширении пули – в них пуля имела диаметр меньший, чем обычно, и опускалась в ствол свободно, не входя в нарезы, а далее происходило её расширение, благодаря которому она увеличивала диаметр и входила в нарезы. В некоторых системах пулю расширяли при заряжании ударами шомпола, в некоторых она расширялась уже при выстреле, под действием давящих на неё пороховых газов.
Однако все эти конструкции были, по большому счёту, лишь полумерами. Для полного преодоления проблемы требовался переход на принципиально иную систему заряжания – с казённой части, а не с дула. Этот принцип также не был чем-то абсолютно новым – практически одновременно с первыми образцами огнестрельного оружия возникла и мысль о заряжании с казны. Её пытались реализовать на практике, но технологии и материалы были слишком примитивны для полноценной реализации идеи. Лишь в XIX веке удалось достичь достаточной прочности металла и точности его обработки для создания надёжных и массовых казнозарядных образцов. Они заряжались уже не раздельно (отдельно порох, отдельно пуля и сверху пыж), а унитарным патроном – то есть, объединявшим в себе и метательный заряд, и то, что он метал, и капсюль для воспламенения заряда. Поначалу такие патроны были бумажными, позднее появились патроны с металлической гильзой, конструкция которых существенно не изменилась и до наших дней.
Это долгое вступление служит единственной цели – как можно более наглядно показать всю сложность ситуации, в которой оказались в первой половине XIX века ведущие державы. Ружьё — основное вооружение пехотинца и кавалериста — которое до этого на протяжении нескольких поколений совершенно не менялось, вдруг понеслось развиваться вскачь безумным галопом, и те, кто не хотел оказаться в положении догоняющего, должны были с не меньшей скоростью разрабатывать, принимать на вооружение и пускать в производство совершенно новые конструкции.
Гонка за лидерами
Особенно тяжело пришлось в этот период Российской империи. Неразвитое производство делало катастрофически трудным внедрение любых кардинальных новшеств. Гениальные конструкторы, в которых страна никогда не испытывала недостатка, могли предлагать гениальные решения, но всё буксовало на стадии реализации из-за того, что на их осуществление не было ни технологий, ни мощностей. Например, сравнительно долго, если сравнивать с европейскими государствами, происходил переход от кремневого замка к капсюльному. В публичных официальных документах говорилось о том, что, мол, солдат своими грубыми пальцами не сможет прилаживать капсюль на место, будет его терять и вообще ему будет неудобно, поэтому пускай воюет со старым добрым кремнем. Реальная же причина задержки состояла в том, что для выпуска гремучей ртути в потребном количестве в России попросту не было химического производства соответствующего уровня, и его пришлось спешно развивать с нуля.
Британские солдаты во время Крымской войны — фотография Роджера Фэнтона
Крымская война 1853–56 г.г. наглядно продемонстрировала российским военным, что уходящий поезд прогресса надо спешно нагонять. Если на капсюльное воспламенение к моменту её начала русская армия всё-таки успела перейти, то с нарезным оружием дело обстояло гораздо хуже – лишь у немногих отборных стрелков были штуцеры (нарезные карабины), основная масса солдат была вооружена гладкоствольными ружьями. Соответственно, британские и французские солдаты, вооружённые почти поголовно нарезными ружьями, имели возможность прицельно вести огонь с расстояний, на которых у русских не было ни единого шанса попасть в ответ. Прицельная дальность британских ружей «Энфилд», например, превосходила прицельную дальность русского ружья образца 1854 года в четыре раза и была даже больше, чем у русских пушек!
Военные не стали долго ждать и заказали нарезное ружьё с расширяющейся пулей. Так как удлинённая пуля весила больше, чем круглая того же калибра, а для проталкивания её по нарезам требовался больший заряд пороха, чем у гладкоствольного аналога, отдача существенно выросла, и стало ясно, что требуется уменьшить калибр оружия. Вместо бывших до этого стандартом 7 линий (17,78 мм) решили сделать стандартным калибр в 4 линии (10,16 мм). Однако быстро выяснилось, что для производства столь тонких стволов, да ещё и нарезных, нет инструментов соответствующей точности. После ряда обсуждений остановились на калибре в 6 линий (15,24 мм). Офицерской комиссией Артиллерийского комитета была разработана конструкция нового оружия, и в 1856 году на вооружение поступила «6-линейная нарезная винтовка». Именно в этот момент термин «винтовка» в официальных документах прозвучал впервые. Его сочли понятным и просто объясняющим солдату принцип устройства нового оружия, и он действительно мгновенно прижился.
Рядовой Софийского пехотного полка и писарь Дивизионных штабов. У рядового — винтовка образца 1856 г. army-news.ru
При производстве винтовок образца 1856 года пытались перейти от ручного изготовления деталей к машинному, а также к применению в стволе стали вместо железа, но ни то, ни другое до конца не удалось. Станки для металлообработки приходилось закупать иностранные, и стоили они очень дорого, а стали Россия тогда попросту слишком мало производила, и на винтовки для всей армии её не хватало.
Винтовка 1856 года получилась крайне удачной и заметно превосходила зарубежные аналоги, в том числе и британские, считавшиеся наиболее передовыми. Злая ирония судьбы оказалась в том, что пока её разрабатывали и запускали в производство, прогресс совершил ещё один скачок – на вооружение иностранных государств стали массово поступать казнозарядные винтовки. Военный министр Дмитрий Алексеевич Милютин с горечью говорил:
«…техника шла вперёд такими быстрыми шагами, что прежде чем предложенные заказы были испытаны, появлялись уже новые требования и делались новые заказы».
И началось то, что тот же Милютин назвал «нашей несчастной ружейной драмой». С 1859 до 1866 года специально организованная комиссия испытала более полутора сотен систем оружия – около 130 иностранных и более 20 отечественных. В итоге остановились на конструкции английского оружейника Уильяма Терри, доработанной мастером Тульского оружейного завода Иваном Норманом. Она была принята на вооружение в 1866 году под названием «скорострельная капсюльная винтовка Терри-Нормана».
Винтовка Терри-Нормана образца 1866 года popgun.ru
Винтовка представляла собой переделку винтовки образца 1856 года – казённая часть ствола обрезалась, а на её место устанавливался продольно-скользящий затвор. Открыв затвор, стрелок вкладывал в него бумажный патрон и закрывал затвор, после чего взводил курок и устанавливал капсюль. При выстреле капсюль поджигал бумажную оболочку патрона, и от неё воспламенялся порох. Простая остроумная система позволяла вместо производства совершенно нового оружия пустить в ход огромные запасы старых винтовок, так что, казалось, проблема решена. Но это было только началом ружейной драмы. Поезд прогресса вновь ускорил ход, и внезапно оказалось, что воспламенение при помощи отдельного капсюля уже успело устареть. На вооружение геополитических конкурентов уже поступали «игольчатые винтовки» – у них капсюль находился в самом патроне, позади пули, и разбивала его длинная игла, протыкающая патрон. Винтовка Терри-Нормана не простояла на вооружении и года, после чего была снята с формулировкой «устаревшая».
Винтовка Карле образца 1867 года gunsgallery.ru
Ей на смену пришла система Иоганнеса Фридриха Кристиана Карле — немца, проживавшего в Англии. Она тоже представляла собой комплект для переделки старой винтовки образца 1856 года и была весьма совершенной, превосходя аналогичные конструкции. Винтовка Карле была принята на вооружение в 1867 году. На большом числе заводов, как государственных, так и частных, было развёрнуто её производство. Несколько сотен винтовок, изготовленных первыми, прошли войсковые испытания в Туркестане и заслужили положительные отзывы, но… Да-да, всё верно – прогресс снова успел уйти вперёд. Бумажные патроны были более не в чести, им на смену пришли металлические. Металлический патрон был водонепроницаем, его невозможно было случайно сломать, заряжая оружие второпях, и он не засорял ствол остатками несгоревшей бумаги. Производство винтовки Карле приостановили – снимать её с вооружения и изымать из войск не стали, но новых не делали.
Винтовка Бердана (№1) образца 1868 года guns.wikia.com
Первым российским оружием под металлический патрон стала винтовка конструкции американца Хайрама Бердана. Её приняли на вооружение в 1868 году, но большого распространения она не получила. Примерно тогда же появилась винтовка конструкции итальянца Аугусто Альбини, доработанная морским офицером Николаем Барановым. Её рассматривали в качестве кандидатуры для принятия на вооружение, когда появилась винтовка Сильвестра Крнка, австрийского подданного чешского происхождения. Винтовка Альбини-Баранова была проще, винтовка Крнка – дешевле.
Винтовка Альбини-Баранова образца 1869 года uns.ru
В результате сравнительных испытаний выбрана была последняя (по мнению ряда исследователей, комиссия была необъективна и намеренно «топила» систему Баранова, но подтверждений этому нет). В производство пошли обе – в 1869 году винтовка Крнка стала основным вооружением армии (получив у солдат ожидаемое прозвище «крынка»), а винтовку Альбини-Баранова приняли на флоте (выпущено её было немного – около 10 000 экземпляров).
Винтовка Крнка образца 1869 года
Казалось бы, цель достигнута – на вооружение приняты винтовки совершенной конструкции, и можно спокойно выдохнуть. Но, как и в предыдущие разы, всё было ещё отнюдь не кончено. Дело в том, что металлический патрон был, по понятным причинам, заметно тяжелее бумажного. Соответственно, уменьшился носимый солдатом боекомплект, возникли сложности со снабжением и прочие в этом же роде. Выход был найден – снова уменьшить калибр винтовки. К счастью, за прошедшую дюжину лет технологии в России усовершенствовались достаточно для массового производства малокалиберных стволов, поэтому в качестве стандартного калибра были приняты те самые 4 линии, не получившие одобрения в 1856-м.
Винтовка Бердана №2 образца 1870 года empirearms.com
Винтовку под новый калибр предложил уже знакомый нам Хайрам Бердан. В отличие от предыдущей модели, она имела не откидной, а продольно-скользящий затвор и ряд других улучшений. Её приняли на вооружение в 1870 году под названием «скорострельная малокалиберная винтовка Бердана №2» (а предыдущая модель, соответственно, стала отныне называться винтовкой Бердана №1). Именно этот во всех отношениях удачный образец и завершил, наконец, «несчастную ружейную драму» русской армии, став её основным оружием на долгие два десятка лет. Сменила её только легендарная «трёхлинейка» Мосина, принятая на вооружение в 1891 году. Но даже после её появления винтовка Бердана продолжала оставаться на вооружении до начала XX века. Она заслужила прозвище «берданка», которое слышал, наверное, даже тот, кто ни в коей мере не интересуется историей оружия. Выпущено берданок было огромное количество, и в охотничьем варианте они встречаются до сих пор.
источник: https://warspot.ru/4192-rozhdenie-vintovki-ili-nasha-neschastnaya-ruzheynaya-drama
