Александр Ермаков. Командарм-подпоручик Тухачевский о долговременной фортификации

Фортификационный словарь. Полковник В.Ф. ШПЕРК

«Время изолированных крепостей прошло». Ген. Шверте, 1927г.

Предвариловка.

Рассуждая о Киевском укрепленном районе, можно бы и не вспоминать о мыслительных экспериментах разоблаченного врага народа, но…

Но, так уж получилось, что сама по себе заявленная тема – КиУР, правильная оценка этого элемента стратегической обороны тогдашнего СССР, потребовала расширить рамки нашей работы и обратить внимание на теоретические представления об укрепленных районах, их роли, месту и задачам в военном противостоянии.

Поэтому мы посчитали уместным проанализировать печатно высказанное мнение, ничем не оправданно, возвеличенного Маршала СССР («ах, если бы Тухачевский был жив в 41-м!»).

Подчеркнем – свои «гениальные» соображения Тухачевский изложил в далеком 1920г. в статье «Инженерное соразмерение операций. «Революция и война», Изд. Западного фронта, 1920, сб. 2, стр. 39-55., переизданного в 1964г «Тухачевский М.Н. Избранные произведения. В 2-х т. — М.: Воениздат, 1964.» Книга на сайте: http://militera.lib.ru/science/tuhachevsky/index.html

Поскольку мы не обнаружили более поздник концепций автора, будем исходить что мнение по этому вопросу у Тухачевского со временем не поменялось. По меньшей мере, о теоретической важности именно этой работы свидетельствует ее включение в означенный сборник «Избранных произведений». Сиречь наилучших. Вот и будем исходить, что нетленные сии откровения, буде случилось им воплотиться в жизнь, кардинально историю 41-го года совершеннейшим образом изменили. Посмотрим, так ли это, посмотрим сколь глубоки и перспективны фортификационные идеи Тухачевского. Мы так же покажем, что в 1920г. существовали и иные взгляды. Совершенно противоположные.

Что бы не затруднять читателя обращению к первоисточнику, мы приводим полный текст отрывка названной статьи, который касается непосредственно вопросов долговременной фортификации.

Измышлизмы от командарм-подпоручика Тухачевского.

«Укрепление. Сплошные укрепленные линии и полосы не пригодны в условиях нашей войны. Даже столь мощная укрепленная полоса, как германская, не позволила в нашем июльском наступлении задержаться на ней польским войскам.

Почти без патронов и снарядов, пользуясь редкостью занятия позиции поляками, наши войска стремительным обтеканием занятых мест позиции заставили противника быстро очистить всю укрепленную полосу.

Однако в иных случаях укрепления необходимы. Это будет при защите дефиле, мостов, гатей и прочее. Кроме того, большие узлы железных дорог должны быть защищены особого рода укреплениями от внезапных налетов конницы и бронированных автомобилей.

Все эти укрепления должны иметь следующий характер: линия огня должна быть, по возможности, коротка (учитывая малочисленность наших войск) и во всяком случае не должна быть шире, чем может растянуться предназначенный для нее гарнизон.

Учитывая непривычку наших войск обороняться, необходимо строить укрепления особо крепкие, с укрытиями от тяжелой артиллерии и с мощными пластами заграждений колючей проволоки. Невозможность оборонять сплошные линии неминуемо выдвигает вопрос о необходимости постройки небольших замкнутых укреплений с небольшими, но стойкими гарнизонами. Этот вопрос до сих пор еще не получил должного разъяснения в смысле применения его в условиях нашей войны, а потому на нем и придется остановиться.

Совершенно очевидно, что если было бы возможно осуществить кольцевую оборону какого-либо железнодорожного узла или какой-либо переправы через реку, важной как для нас, так и для противника, то постройка такого рода маленьких крепостей имела бы колоссальное значение для задержания противника на намеченной линии.

Главное условие, которое должно быть предъявлено к таким крепостям, это то, чтобы их можно было оборонять с самым незначительным гарнизоном.

Необходимость делать эти крепости небольшого размера вытекает из того соображения, что мы не в состоянии высоко обучить и дисциплинировать очень большой гарнизон, а также из того соображения, что такой гарнизон не сможет в условиях нашей войны прятаться в крепостях и неминуемо будет выброшен на фронт. Необходимо в крепости иметь хотя бы и совсем незначительный, но зато постоянный и высокообученный гарнизон.

Сила сопротивления крепости должна быть основана главным образом на непробиваемости капониров снарядами полевой тяжелой артиллерии, на проволочных заграждениях, абсолютно не дающих возможности проникнуть за внешнюю линию огня крепости, и на укрытых пулеметах и артиллерии, не дающих противнику возможности проникнуть сквозь проволочные заграждения.

Пехота будет играть только роль резерва.

Таким образом, срок сопротивления окруженной такой крепости будет зависеть, во-первых, от запасов артиллерийского снабжения и продовольствия и, во-вторых, от времени, в какое сможет разрушить проволочные заграждения и часть капониров сосредоточенная противником артиллерия.

Чем артиллерии будет больше, тем срок сопротивления крепости будет меньше.

Внешний пояс пулеметных фортов-капониров должен быть так рассчитан, чтобы пулеметный огонь надежно и во всех направлениях простреливал бы проволочные заграждения. Самый пояс не должен быть велик — желательно не более 12 верст.

Второй пояс фортов-капониров должен быть в 6 верст, т. е. радиус внешнего пояса — 2 версты, а внутреннего — 1 верста.

Во внутреннем поясе будут расположены артиллерия и пехотный резерв. Между пулеметными капонирами надобно обильно располагать бомбометы и минометы.

Если гарнизон постоянно будет обучаться в самой крепости, если каждый стрелок, каждый пулеметчик будет приучен видеть справа и слева от себя одни и те же сооружения, одни и те же команды и роты, если он будет приучен к тому, что его тыл кончается в центре крепости и что за центром опять начинается фронт, то для такого гарнизона окружение будет чем-то нормальным, и никакого чувства потерянности возникнуть не может.

Комендант крепости, как и всегда, должен быть более чем на высоте своего поста. От его воли и духа будет зависеть настроение и состояние воли солдат, приученных к делу обороны крепости.

Учитывая скорость наступления и отступления в нашей войне, учитывая, что обычно и у нас, и у противника тылы (особенно железнодорожные) отстают, а потому специальная артиллерия вовремя подана быть не может, мы должны сделать заключение, что на осаду нашей маленькой крепости противник должен будет затратить свою полевую (дивизионную) артиллерию и свои полевые дивизии.

Из этого становится совершенно ясным, как велико может быть значение таких крепостей.

Посмотрим теперь, в какой мере обязан будет противник считаться с этими крепостями и не сможет ли он, учитывая, что эти крепости не имеют больших активных гарнизонов, оставить против них столь же небольшие заслоны, а главными силами спокойно пройти мимо. Вообще говоря, конечно, такой проход можно осуществить, но не надо забывать, что обычно эти крепости будут запирать наиболее удобные пути проникновения на тыловую маневренную полосу, дающую отступающим войскам широкую возможность маневрирования и контрударов. В силу этого противник, проникший на маневренную полосу, будет лишен наивыгоднейших путей отступления, и малейший его неуспех может повлечь для него катастрофу.

Вот эти соображения и заставят противника снять со своего пути эти небольшие крепости».

Теперь позволим себе некоторые комментарии.

Если бы данная статья была бы подписана подпоручиком Тухачевским, то ее не стоило бы ни читать, ни, тем более, обсуждать. Но поскольку она принадлежит перу самого Тухачевского и вошла в «Избранные труды», то и мы, сирые, утрудимся. Обсудим.

Первое что бросается в глаза: «Учитывая непривычку наших войск обороняться». Позвольте, позвольте, но Тухачевского позиционируют как одного из строителей вооруженных сил Советской Республики. На таком Олимпийском уровне впору задуматься о боевой подготовке войск, в частности об искоренении этой зловредной непривычке обороняться. Нет, об этом стратег не только не думает, но и полагает эту привычку естественной и, в обозримом будущем, неискоренимой.

Но это так, к слову.

Главное что наш стратег предлагает оборону базировать на неком количестве неких изолированных крепостей, диаметром около 4-х км.

Все хорошо, но автору стоило бы указать глубину расположения (хватит до Днепра, или все таки надо строить до Волги) и примерное количество этих крепостей, хотя бы назвать порядок величины (10 или десять тысяч).

А вопрос этот не праздный, в плане выполнимости, скажем прямо — первостатейный.

Выделим два основных аспекта: а) собственно строительство укреплений и б) комплектация л/с гарнизонов этих крепостей. Насыщение крепостей вооружением, равно разными необходимыми для жизни и боя припасами, оставим за скобками, как относительно непринципиальный. Закончив с первыми двумя вопросами, рассмотрим ожидаемый эффект от этих крепостей, в свете уже сложившимся к тому времени, представлении о долговременной фортификации.

«Крепости командарм-подпоручика Тухачевского».

Понятное дело, что эдакие фортификационные ансамбли возводятся не за один день, требуют значительных (каких?) материальных и трудовых затрат. Лопат, трудового порыва и какой-то матери явно не достаточно. Хочешь — не хочешь, а обойтись без высококачественного цемента, стальной арматуры и иного проката, без бронестальных элементов, никоим образом не получиться. Какими такими производственными ресурсами обладала Советская власть, после всех прелестей Гражданской войны? Обладала разрухою, реальные возможности начать фортификационное строительство (включая экспортные поставки) определились только к началу 30-х годов. Более чем через десяток лет после написании статьи. Отметим, что за эти годы РККА существенно улучшила свое качество. А в том, что и через 21 год так и не искорененная «непривычка наших войск обороняться», сыграла на руку Вермахта, в том усмотрим и услугу, оказанную «государству рабочих и крестьян» лично тов. Тухачевским.

Как бы то ни было, но строительство даже одной крепости, отвечающим условию «непробиваемости капониров снарядами полевой тяжелой артиллерии» и, надо полагать (Тухачевский об этом не говорит, возможно, имея на то основания, о чем мы скажем позже), многочисленных не боевых бетонированных сооружений – штабных, складских, госпитальных, убежищ для л/с и гражданских лиц, ходов сообщений, наблюдательных и командных пунктов. Тухачевский высказался настолько обтекаемо, настолько оперируя качественными (сомнительного рода) характеристиками что любые количественные оценки (допустим, необходимые тонны цемента) будет являться личным творчеством интерпретатора, а отнюдь не нашего автора.

Чего стоит т.н. «условие» «непробиваемости капониров снарядами полевой тяжелой артиллерии». И это пишет артиллерист? Какие калибры конкретно имеет в виду будущий маршал? Какие орудия – пушки или гаубицы? С каких дистанций?

Вот, при последующем строительстве ДОТов «Линии Сталина», к ним, ДОТам, предъявлялись вполне конкретные требования, см. Таблицу 1.

Таблица 1. Типы защиты долговременных сооружений (Железобетонные сооружения укрепленных районов СССР на территории Украины. 1928-1936 гг. А.Г. Кузяк, В.В. Каминский):

Как видим здесь присутствуют и конкретные требования (к примеру – одному попаданию снаряда 203 мм гаубицы или 152 мм снаряда пушки с дистанции 4 км) и инженерные решения – толщина стен и перекрытий. Благие же пожелания Тухачевского «непробиваемости капониров снарядами полевой тяжелой артиллерии» и есть отвлеченная болтовня, годная в макулатуру, но не в качестве технического задания строителям-фортификаторам.

А вдумаемся еще раз о самих размерах крепостей, почему они должны быть именно 12 верст в окружности. Сам Тухачевский это не никак не обосновывает. И обосновать не мог.

Если с некоторыми мостами все просто – автомобильная или железная дорога пересекает реку во чистом поле, в местности не заселенной, строй не хочу: то ряд других, имеющих стратегическое значение, находятся в пределах города. Как тогда быть? Вероятно никак. Но мосты это одно, а «какой либо железнодорожный узел» не в пустыне расположены. Нет и быть не может узловых ж/д станций вне населенных пунктов. Как станцию «Жмеринка» вписать в окружность диаметром 4 км.? Впечатление такое, что наш подпоручик Дуб проезжал все мосты и полустанки пьяным в дымину.

Ладно, придираться не будем. Раз подсчитал наш военный гений 4 версты в диаметре – пусть так и будет.

Напомним читателю: одна верста равна 1066,781м., т.е. грубо говоря соответствует одному километру. Учитывая прицельную дальность стрельбы из пулемета «Максим» — 2 км, рекомендованные Тухачевским крепости полностью простреливаются пулеметным огнем с двух противоположных позиций. И бывший артиллерист, должен бы знать, что знаменитая 3 дюймовка (дивизионная пушка образца 1902 года калибра 76,2мм являвшаяся основой артиллерии Российской империи, и состоящая на вооружении в той же Польше) обладает максимальной дальность стрельбы, ни больше, ни меньше, а восемь с половиной километров!

С некоторой натяжкой, можно предположить, что Тухачевский желал иметь сооружения, соответствующие классу М3 представленной таблицы, т.е. наименее прочные. Но на чем основаны такие требования – на сомнительном постулате «потому специальная артиллерия вовремя подана быть не может». А если сможет быть подана, то грош цена такой крепости, чьи капониры изначально не в состоянии противостоять осадным орудиям противника. Это означает бессмысленную гибель людей, вооружений, дорогостоящих (и не пригодных для боя) укреплений. За одно это означает и не выполнения возложенных на крепости задач. Основывать свои расчеты на ожидаемых промашках противника, удел дурака. Наполеон раскрывал секреты своего успеха образной фразой: фельдмаршал Имярек планировал воевать не с Наполеоном, а маршалом Имярек. Я же воевал с Наполеоном. А наш подпоручик от артиллерии планирует воевать с пьяным сапожником.

Как говориться – дело ясное, что дело темное. Никаких более менее внятных мыслей о фортификационных сооружениях этих крепостей, автором не озвучено. Соответственно даже приблизительно оценить трудозатраты и объемы стройматериалов возможным не представляется, равно как и сроки возведения этих горе-крепостей.

Относительно личного состава Тухачевский столь же невнятен: «Главное условие, … это то, чтобы их можно было оборонять с самым незначительным гарнизоном». Ну, нет в армии понятий «значительный» — «не значительный». Есть «отделение», «дивизион», «полк» и т.д. Потому и пишут: «противник наступал/оборонялся силами до двух батальонов пехоты, усиленных батареей 76-мм орудий». Тогда можно сравнить с нашими силами в контексте выполнимости/не выполнимости задачи. А «самым незначительным гарнизоном» полагает некую личную градацию. Для комбата «незначительные силы» это отделение, а для комдива – и весь батальон – монета разменная.

Однако попытаемся подсчитать к-во войск, необходимых для обороны «крепости Тухачевского» исходя из указанных размеров — внешний пояс не более 12 верст, а внутренний в 6. На сей вопрос нам может ответить ПУ-39: «При обороне УР фронты могут быть шире, доходя до 3—5 км на батальон». Считаем: 12+6=18, итого от 3,6 (три батальона и две роты) до шести батальонов. Но это без частей занимающих крепостные укрепления, без вспомогательных подразделений (связь, саперы, медики, пр.) и без резервов! Словом, на круг получается от двух до 3-4 полков. Хорошо так, «при малочисленности наших войск» отдавать дивизию на заклание, при этом не нанося противнику аналогичного урона. Хорош стратег!

Впрочем, может мы и не правы. Может, Тухачевский рассчитывал обойтись действительно малым числом бойцов, полагаясь исключительно на колючую проволоку (да долго ли ее смести арт-огнем или втоптать в грязь уже к тому времени имеющимися танками?) и на непробиваемости капониров? Тут мы опять сможем сделать приблизительный подсчет. Первую линию КиУРа протяженностью 85 км обороняло 193 ДОТа (496 пулеметов и 6 орудий) и более 750 пулеметных ДЗОТов, всего 1246 одних пулеметов, или 14,6 пулеметов на 1 км фронта. Соответственно на 12 км потребуется 176 одних только пулеметных расчетов. А расчет одного «Максима» это, грубо, 10 человек. 1760 (тысяча семьсот шестьдесят!) одних только бойцов и младших командиров. Без артиллерии, о которой упоминает Тухачевский, без командного и начальствующего состава, без вспомогательных подразделений и без пехоты, которая «только резерв».

Можно подсчитать по-другому. Штатная численность Владимир-Волынского УРа составляла 10 тыс. человек или более 166 чел/км фронта. Ровно две тысячи на 12км.

Так и можно принять – 2000 бойцов и командиров, укрытых бетоном долговременных огневых точек. Только вот незадача – без полевого заполнения, которое по Тухачевскому есть «пехота, которая будет играть роль резерва», ДОТы не в состоянии остановить противника. А полевое заполнение мы уже исчислили – от 3,6 до 6-то батальонов.

Многовато выходит, а сколько Тухачевский планирует таких крепостей? Должно быть весьма изрядно, поскольку полагает защищать «дефиле, мосты, гати и прочее», ж/д узлы и вообще «какую-либо переправу через реку».

У меня иссякает воображение. Предлагаю читателю раскрыть карту и, сообразно личному вкусу, выбрать понравившиеся «гати, дефиле и какие-либо переправы». Полученное число умножить в начале на 2000, а потом умножить на шесть батальонов. Полученное сложить.

И все это «учитывая малочисленность наших войск».

Впрочем это цветочки, поговорим об ягодках.

Война это узаконенное смертоубийство: «А на войне не легкий труд. А сам стреляй – не то убьют». Иной раз командованию приходится идти на сознательные жертвы, ради успеха операции в целом.

Помните фильм «Батальоны просят огня»? Командование, силами двух батальонов (в реале значительно большими) проводит отвлекающий удар, вынуждая противника оттянуть свои силы с направления планируемого направления главного удара. Батальоны погибли, но армейская операции успешно проведена. Можно сформулировать и по другому – ради меньших жертв. Но это ситуативное решение, принятое как меньшее зло в сравнении с альтернативными вариантами. Но невозможно себе представить начальника штаба который только приступив к разработке планов операции первым делом планирует подобные жертвы.

А Тухачевский пишет: «срок сопротивления окруженной такой крепости будет зависеть… от времени, в какое сможет разрушить проволочные заграждения и часть капониров сосредоточенная противником артиллерия. Чем артиллерии будет больше, тем срок сопротивления крепости будет меньше» А необходимости непременно «заставят противника снять со своего пути эти небольшие крепости».

Тухачевский заранее планирует формировать гарнизоны смертников. Ожидать чего либо человеческого от победителя тамбовских крестьян, было бы наивно. Но должны же быть пределы даже красному зверству?

И пределы есть. Называются – человеческий фактор.

Вернемся к вспомнившемуся фильму. Обратим внимание – батальоны, вводящие в заблуждение противника, сами не знают о предназначенной им миссии. И бойцы и командиры считают, что они действительно заняли важный плацдарм, что их задача только какое-то время этот плацдарм удержать, а дальше их сменят главные силы армии и пойдут крушить фашиста.

«Война это путь обмана» и чужих и своих. Озвучь обреченным батальонам боевой приказ раскрывающий истинный смысл их задачи (и судьбы) – можно ли ожидать проявления массового мужества и героизма, называемого «стойкостью в обороне»?

Нет, нет, и еще раз нет.

Тухачевский публично раскрывает свои планы и при этом желает чтобы «Необходимо в крепости иметь хотя бы и совсем незначительный, но зато постоянный и высокообученный гарнизон».  «Комендант крепости, как и всегда, должен быть более чем на высоте своего поста. От его воли и духа будет зависеть настроение и состояние воли солдат, приученных к делу обороны крепости».

Вольно Тухачевскому писать всякие гадости, а как комендант, командующий и начальствующий состав, равно комиссары «в пыльных шлемах» будут поддерживать «настроение и состояние воли солдат», зная, что Тухачевский уже исчислил их дни «сосредоточением артиллерии противника». Да рядовой красноармеец Вася не такой уж дурак, сообразит об уготовленной ему участи. Да неужели «Если гарнизон постоянно будет обучаться в самой крепости, если каждый стрелок, каждый пулеметчик будет приучен видеть справа и слева от себя одни и те же сооружения, одни и те же команды и роты, если он будет приучен к тому, что его тыл кончается в центре крепости и что за центром опять начинается фронт, то для такого гарнизона окружение будет чем-то нормальным, и никакого чувства потерянности возникнуть не может»? Да неужели если вокруг рвутся снаряды, и какой ни будь из них непременно будет твоим, то «никакого чувства потерянности возникнуть не может»? Если привычные сооружения, что справа, что слева превращаются в дымящиеся развалины? Если знаешь, что раненым тебя не эвакуируют в тыл, ибо «за центром опять начинается фронт»?

А остаться живым и невредимым просто. Для этого не нужно что-то делать – для этого нужно ничего не делать. Просто не стрелять. На молчащий ДОТу никто боеприпасы жечь не станет. Просто пустит свою пехоту, а тогда штык в землю, выходи с поднятыми руками. «В Красной Армии штыки, чай найдутся, без меня большевички обойдутся», в плену всяко лучше, чем с оторванными руками-ногами подыхать.

Тухачевский дурак. Тут не помогут и пулеметные заградотряды, поскольку и им ничего веселого не светит — «за центром опять начинается фронт».

Как тогда формировать этот «совсем незначительный, но зато постоянный и высокообученный гарнизон», да не один, множество? Ну, с рядовым и сержантским составом более-менее просто. Призвали в военкоматы, сформировали команды, к месту службы доставили. Все это люди подневольные, служба им в конкретный срок упирается, войны авось не случится; поживем, братва, да и по домам разойдемся. Но, как известно, есть такая профессия – защищать Родину. Это сознательный выбор человека – поступить в военное училище или остаться на сверхсрочной службе. Избравшие такую жизненную дорогу полностью отдают себе отчет в том, что случись война, их шансы «поймать пулю» значительно выше, чем у «гражданского шпака», который и «броней» обзавестись может. Но можно «пулю и не поймать», а можно «пулю» и вообще не видеть, честно неся службу, допустим, в ГШ или военпредом на оружейном заводе. А с каким энтузиазмом воспримет любой офицер направление в гарнизон смертников? А жену и детей – с собой под арт-огонь подставлять, или как? Жену дяде, а самому к …? Так не полагаются в РККА полевые бордели, мы люди советские, не «загнивающие», чай.

Впрочем, и без войны служить в таком «постоянном и высокообученном гарнизоне» не велико счастье. И здесь ключевое слово «постоянный». Единожды угодил в эту дыру – вот и тяни лямку без видимых перспектив служебного роста. Кого это прельстит?

С другой стороны, со стороны старшего командира – какой ему резон отправлять толковых офицеров в разряд невосполнимых потерь? А с кем в бой идти?

По всему выходит, что комплектование постоянных и высокообученных гарнизонов будет  производиться из числа всякого рода ленивых бездарей, мерзавцев, алкоголиков, воров, злостных нарушителей воинской дисциплины и прочего сброда. Из лиц, по которым если веревка и не плачет, то и РККА скучать не будет. Вот этот балласт, вместо отдачи под трибунал или позорного увольнения «без выслуги лет», и будет заполнять штаты «изолированных крепостей» — эдакие штрафбаты, только без права «искупления».

Не зная как Вы, Читатель, но я бы не доверил такому высокообученному гарнизону не то что выполнение важной боевой задачи – пасти стадо свиней не поручил. Разворуют, прожрут, пропьют. Как пить дать.

Теперь, самое важное.

«Военная деятельность Маршала Советского Союза М. Н. Тухачевского в Советских Вооруженных Силах была весьма плодотворной. Он внес крупный вклад в организацию обороны Советского государства, в укрепление могущества армии и флота. Можно без преувеличения сказать, что М. Н. Тухачевский по своей многогранной деятельности является одним из наиболее ярких и прогрессивных руководящих работников нашей армии, много содействовавший развитию советской военной теории и строительству наших Вооруженных Сил. Яркое свидетельство тому — публикуемые труды замечательного советского полководца.»

Маршал Советского Союза С.Бирюзов

Тухачевский, отсидевши всю войну в германском плену (из Вики: «В феврале 1915 г. его рота была окружена, он сам взят в плен. Ночью немцы окружили позиции 7-й роты и уничтожили ее почти полностью. Ротный командир капитан Веселаго (старый вояка, участвовавший добровольцем еще в русско-японской), дрался ожесточенно и был убит. Позже, когда русские вновь отбили захваченные германцами окопы, на теле капитана насчитали не менее двадцати штыковых и огнестрельных ран — и опознали его только по Георгиевскому кресту… Тухачевский же угодил в плен целехоньким»), мог не знать всех перипетий этой грандиозной мясорубки, но ведь какую-то специальную военную литературу можно было полистать, прежде чем самому за перо браться.

Вот товарисчь и сочиняет вдохновенно: «… вопрос о необходимости постройки небольших замкнутых укреплений с небольшими, но стойкими гарнизонами. Этот вопрос до сих пор еще не получил должного разъяснения в смысле применения его в условиях нашей войны, а потому на нем и придется остановиться.

Да право, неужто никто кроме подпоручика Тухачевского, вопросами долговременной фортификации не озаботился?

Озаботился, да еще как.

Покуда Тухачевский марал бумагу, изобретая списанный временем велосипед, военные специалисты многих стран основательно изучали опыт прошедшей войны и вырабатывали новые, соответствующие времени формы фортификационного обеспечения операций будущих вооруженных конфликтов.

Откроем капитальный труд известного специалиста-фортификатора В. В. Яковлева “История крепостей” militera.lib.ru/h/yakovlev_vv/index.html : «Война была для крепостей боевым экзаменом, который они, по мнению большинства, не выдержали. Даже те, кто до войны хулил крепости, были поражены быстрым падением бельгийских и французских крепостей и фортов-застав в 1914 г. и русских в 1915г. Льеж держался 12 дней, Намюр — 6 дней, Мобеж — 10 дней, Антверпен — 12 дней, форт-застава Манонвилье сдался после 54-часового обстрела орудиями крупного [378] калибра, Ковно держалась 10 дней, Новогеоргиевск — только 9 дней …».

Прервемся на небольшой комментарий. Крепость Льеж, это Слон и Моська, сравнительно с «крепостью Тухачевского».

Слона, т.е. Льежскую крепость(рис.1), образовывали шесть крупных фортов и шесть относительно мелких. Основная часть форта находилась под землей, на поверхность выходили только орудийные и пулеметные башни. Укрепления прикрывали глубокие рвы, поле боя освещалось прожекторами. Промежутки между фортами заполняли полевые (правда, на скорую руку сделанные) укрепления – окопы и заграждения из колючей проволоки. Артвооружение собственно крепости состояло из 400(!) стволов, начиная от 57-мм скорострельных противоштурмовых орудий, до 210-мм гаубиц. По мимо капонирной артиллерии, в обороне принимало участие 30 полевых батарей, в резерве находилось еще четыре батареи и три артполка. Всего бельгийская группировка насчитывала порядка 36 тыс. солдат и офицеров.

И, несмотря на столь внушительную мощь, сам город и стратегически важные мосты через реки Маас были захвачены германцами уже на второй день операции. На пятый день пал форт Баршон, днем позже(?), после доставки тяжелой осадной артиллерии, пал форт Понтисс, за ним еще два, на 11-й день приведены к молчанию и захвачены оставшиеся форты, кроме Лонсэна, продержавшегося еще одни сутки.

Рис. 1. Крепость Льеж. (Из ВИКИ)

Подведем итог. Прожекты, выдвинутые подпоручиком Тухачевским, простительные для прыщавого школяра, уже не допустимы мужчине, обладающего некоторым специальным военным образованием. В этих фантазиях заключается вся квинтэссенция «военного гения» — некие «простые» решения глобальных/стратегических проблем, наподобие многочисленных доказательств Великой теоремы Ферма. Некомпетентность, а по-русски – невежество, помноженное на гипертрофированное самомнение, породило нечто мало съедобное.

Естественно и то, что благоглупости командарм-подпоручика не оказали ровно никакого влияния на развитие отечественной, паче мировой фортификации. Наоборот, глубокое изучение вопроса позволило В.В. Яковлеву обобщить современные ему (и Тухачевскому) воззрения фортификаторов разных стран следующим выводом: «Все вышеизложенное относительно крепостей и долговременных укреплений во время мировой войны может быть резюмировано так: …2) изолированные крепости оборонялись обычно в течение непродолжительного срока; считают, что они отжили свой век и впредь их строить не будут».

И, относительно дальнейшего развития оборонительных сооружений, продолжить: «Основная мысль у всех одинакова: все они предлагают заменять прежние крепости укрепленными зонами или укрепленными районами.».

Буквально через два года, после выхода в свет «Инженерного обеспечения…» германский устав «Вождение и бой соединенных родов войск» 1922 г. уже оперирует понятием укрепленный район и приводит его обобщенные характеристики.

Вскоре, в начале в Германии, а следом в других странах началось возведение УРов.

Отсебятина Тухачевского относительно роли «небольших замкнутых укреплений с небольшими, но стойкими гарнизонами», уже в момент написания не стоила скорлупы от выеденного яйца. Советскому правительству хватило ума не обратить внимание на бредовые рацпредложения зарвавшегося недоучки. Не загубить окончательно, обескровленную гражданским бесчинством страну, возводя утлые притоны для нарушителей воинской присяги и социалистической законности, но «поднять Россию на дыбы», возрождая ее научно-технический и военно-промышленный потенциал.

Однако, почти двадцатилетняя руководящая деятельность Тухачевского, даром для советского народа, увы, не прошла.

Хепи энд

Знаменательного дня, а именно 11 июня 1937 года, Специальным судебным присутствием Верховного Суда СССР в порядке, установленном постановлением ЦИК и СНК СССР от 01.12.1934 г., проведено слушание по обвинению Маршала Советского Союза Тухачевского и ряда других высокопоставленных негодяйских лиц в измене Родине. По всестороннему изучению дела по сути, вина подсудимых была полностью доказана. Преступники приговорены к расстрелу с лишением воинских званий.

Под руководством коменданта НКВД В. М. Блохина*, приговор был незамедлительно приведен в исполнение. Вредительство в высших эшелонах РККА наконец-то (лучше позже, чем никогда) получило первый и решительный отпор.

PS или ЗЫ: *Василий Михайлович Блохин — видный деятель ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ СССР. Скончался на шестидесятом году жизни за один месяц и 17 дней до моего рождения.

Да-с. Не хватает нынче таких людей, богатыри, не мы…

Сайт «Ирпенская буквица»: http://www.ikt.at.ua

Книга на сайте: http://ikt.at.ua/load/7