Владимир Ильич излучал само благодушие — подтверждение о поступлении на швейцарский счет РСДРП(б) очередного валютного транша от анонимного германского командования грело сердце и настраивало на лирический лад:
— Миейший Изга́иль Ла́загевич, какой Петгоггад? Там же агхиужасный климат. А у меня хганический бганхит. Вот и вгач не советует.
Сидевший тут же за столом Дмитрий Ильич Ульянов согласно кивнул. Феликс Эдмундович задумчиво отмерял очередные четыреста капель из, уже на три четверти пустой, бутылки Henri IV.
Херре Гельфанд даже растерялся:
— Но как же …. В России революция. Царь отрекся. На улицах красные флаги.
— Голубчик, это не геволюция. Это сплошные Содом и Гамохга! Пожаг в публичном доме во вгемя наводнения! Русский габочий класс пока не догос до пголетагской геволюции и мое поколение вгядли увидит её в России. Так что никакого Петгоггада, а только Ивердон ле Ба. Здоговье пгевыше всего!
— Но…?
-Батенька, пайгтия большевиков не желает иметь никакого отношения к багдаку огганизованному либегастами в России. Сами завагили – пусть сами гасхлёбывают! – Ульяновы поднялись из-за стола. Ленин одел гламурную кепку и сделал представителю ручкой, — А сейчас, пгостите, маня ждет важная встгеча с товагищем Арман.
— Что же мне делать?
Ленин остановился на выходе из уютного швейцарского кафе:
— Я бы пгедложил вам пойти на бокс! Говогят, ахгиинтегестное згелище. Ну или обгатитесь к товагищу Тгоцкому. С такими гибкими политическим взглядами, ему как газ самое место в этом публичном пожаге, — и дверь кафе беззвучно закрылась за крупным теоретиком марксизма.
Видимо надо было догнать и попытаться убедить, но представитель наткнулся на взгляд совершенно трезвых глаз Дзержинского:
— Zamknij pizdę! Курва мать! – и Железный Феликс улыбнулся. Эта улыбка на категорически не приспособленном для неё лице еще долго потом снилась представителю. В кашмарах. – Вже ще польска не сгинела! Пся крэвь!
….
То, что говорил Сталин получив телеграмму от руководства партии записать не смогли – никто из присутствующих грузинского не знал. Но судя по интонациям и жестикуляции, направление которое указывалось было несколько иное нежили, озвученное вождем. Некоторые даже вроде бы разобрали название конкретного населенного пункта. Какой-то город на побережье Черного моря. Кажется Пицунда.
Успокоившись, Иосиф Виссарионович выложил на стол партбилет и ушел. Говорят в монастырь. Знающие люди утверждают, что в женский.
А Россия, свободно вздохнув, свернула с одной исторической последовательности (https://alternathistory.ru/alternativnaya-istoriya-ot-voiny-do-voiny-glazami-khudozhnikov) в мир счастья без главного виновника всех своих бед – в мир без большевистской партии во главе 1/6 части суши.
Кто ни будь может подсказать, что из этого выйдет?
