Рождение радиоэлектронной борьбы (РЭБ) произошло 120 лет назад, в 1895 году, и было вызвано изобретением А.С. Поповым беспроволочного телеграфа, или, как его стали называть позднее, радио. Можно много говорить о заслугах Маркони и Белла, но отец радио — российский инженер Александр Степанович Попов.
Так получилось, что самым заинтересованным в этом изобретении оказался русский флот. И именно в интересах Русского флота начинал разработку своего детища А.С. Попов, служащий Морского ведомства России. И именно с военно-морских флотов развитых стран мира началось практическое внедрение радио как нового средства боевого управления.
Первые же шаги в направлении радиофикации флота, предпринятые в начале двадцатого века, показали не только несомненные преимущества и огромные потенциальные возможности радиосвязи, но также выявили и ее слабые стороны. Низкая скрытность и подверженность внешним помехам сделали радиосвязь уязвимым элементом системы управления и позволили флотским специалистам уже на ранних этапах развития радиотехники определить пути воздействия на этот элемент.
Январь 1902 года. Во время доклада российского Морского технического комитета прозвучали такие слова: “Телеграфирование без проводов обладает тем недостатком, что телеграмма может быть уловлена на всякую постороннюю станцию и, следовательно, прочтена и, кроме того, передаваемая телеграмма может быть перебита и перепутана посторонними источниками электричества. Это несовершенство приборов приобретает особую важность во время войны, когда телеграмма может быть перехвачена неприятелем или спутана и искажена им во время получения на нашем корабле”.
Это прямое указание к созданию первой в истории России радиопомехи. Да и в мировой истории тоже.
Через год, в марте 1903 г., профессор А.С. Попов в докладной записке русскому военному ведомству, сформулировал идею радиоразведки и радиоэлектронной борьбы.
А через год началась Русско-японская война. Первый случай ведения радиоразведки, и создания радиопомех в боевых действиях был осуществлен в самом начале войны выдающимся русским флотоводцем и ученым вице-адмиралом Степаном Осиповичем Макаровым.
Вступив 24 февраля 1904 года в командование флотом Тихого океана, уже 7 марта адмирал издал исторический приказ № 27 — первый официальный флотский документ в области радиоэлектронной борьбы:
Приказом предписывалось принять к руководству следующее:
1. Беспроволочный телеграф обнаруживает присутствие, а потому теперь же поставить телеграфирование это под контроль и не допускать никаких отправительных депеш или отдельных знаков без разрешения командира, а в эскадре — флагмана. Допускается на рейдах, в спокойное время, проверка с 8 до 8.30 часов утра.
2. Приемная часть телеграфа должна быть все время замкнута так, чтобы можно было следить за депешами и, если будет чувствоваться неприятельская депеша, то тогда же доложить командиру и определить, по возможности, заслоняя приемный провод, приблизительное направление на неприятеля и доложить об этом.
3. При определении направления можно пользоваться маневром, поворачивая свое судно и заслоняя своим рангоутом приемный провод, причем по отчетливости можно судить иногда о направлении на неприятеля. Минным офицерам предлагается произвести в этом направлении всякие опыты.
4. Неприятельские телеграммы следует все записывать и затем командир должен принять все меры, чтобы распознать вызов старшего, ответный знак, а если можно, то и смысл депеш.
В короткий срок практически на всех кораблях и судах флота было организовано несение вахт радиоразведки. Кроме того, под Порт-Артуром к решению этой задачи привлекалась береговая радиостанция, расположенная в районе Золотой горы.
Радиотелеграфистами эскадренного броненосца «Полтава» был выполнен очередной радиоперехват, вновь подтвердивший планы японцев в отношении проведения заградительной операции (постановки мин). Располагая данными радиоперехватов, командование флота своевременно усилило оборону базы. В результате этого попытка проведения постановки минного поля, предпринятая в ночь на 20 апреля 1904 года, закончилась для японцев неудачей.
Среди событий того года особо следует выделить 15 апреля, когда впервые в мировой истории был сделан практический шаг от организации радиоразведки к ведению радиоэлектронной борьбы в боевых действиях на море. В этот день японцы предприняли очередной обстрел Порт-Артура корабельной артиллерией, вошедший в историческую хронику обороны крепости под названием «третьей перекидной стрельбы».
В 9 час. 11 мин. утра неприятельские броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга» начали стрельбу по фортам и внутреннему рейду. С самого начала стрельбы два легких японских крейсера, выбрав позиции против прохода Ляотешанского мыса, вне выстрелов крепости, начали телеграфировать, корректируя огонь.
Немедленно броненосец «Победа» и станции Золотой горы начали перебивать «большой искрой» («большой искрой» — более мощным сигналом своего передатчика, "забивая" частоту, на которой работали противники) рабочий диапазон, полагая, что эти крейсера сообщают с помощью телеграмм стреляющим броненосцам о попадании их снарядов.
Об эффективности первого случая постановки радиопомех свидетельствовал контр-адмирал Ухтомский в своем докладе адмиралу Алексееву, о том, что из более чем 60 снарядов большого калибра, выпущенных неприятелем, цели ни один не достиг. Это было достигнуто благодаря усилиям наших ученых А. С. Попова и С. О. Макарова.
Вот так русские моряки впервые в мире создали радиопомехи кораблям японского флота.
Эффективность организованной помехи подтверждалась и самими японцами: "Так как сношение по беспроволочному телеграфу с нашими наблюдающими судами прерывалось неприятелем находившейся на зюйд-остовом от входа берегу наблюдательной станцией, то трудно было корректировать стрельбу, и снаряды попадали недостаточно метко". Прошел всего год, а уже стали появляться первые награжденные за успехи в этой военной отрасли: радиотелеграфист миноносца "Сибирский стрелок" кондуктор Синица был награжден Георгиевским крестом за то, что при помощи радиошума "забил донесение миноносца противника об обнаружении сил русского флота".
Указанный эпизод является первым документально подтвержденным, но не единичным примером создания преднамеренных радиопомех в ходе Русско-японской войны.
Документы также убедительно свидетельствуют, что именно России принадлежат заслуга и неоспоримый приоритет в деле перевода радиоэлектронной борьбы из области общих теоретических рассуждений в сферу конкретных практических действий. К началу Первой мировой войны Российский флот занимал в данной области передовые позиции, опережая западную военную мысль (Это для любителей поговорить, какой отсталой была Россия в те годы).
В ходе Цусимского сражения командиры ряда кораблей осуществляли подавление радиосвязи японцев по собственной инициативе. Документы подтверждают это в отношении броненосца береговой обороны «Адмирал Сенявин», крейсеров «Дмитрий Донской» и «Изумруд», а также эскадренного миноносца «Громкий». Хотя эти отдельные эпизоды уже не могли повлиять на исход сражения в целом, крейсеру «Изумруд» удалось первым прорваться через боевые неприятельские порядки и дойти до русских берегов.
К сожалению, Русско-японская война была проиграна Россией. Но появился прецедент по ведению радиоэлектронной борьбы. И хоть мнение зарубежных специалистов сводится к тому, что практическое применение средств и методов радиоэлектронной борьбы было положено англичанами и немцами в Первой мировой войне, в операции по прорыву отряда кораблей германского флота в Дарданеллы, в ходе которой был зафиксирован взаимный обмен радиопомехами. Однако это событие произошло спустя десятилетие после Порт-Артура и Цусимы.
Вот об этом не стоит забывать. К вящей славе России!
Источник: http://topwar.ru/69905-120-let-reb-russkie-byli-pervymi.html
"Радиоэлектронная борьба в Военно-морском флоте. От Порт-Артура до наших дней", 2004 г.
