Забавная мифология: Божественная кунсткамера. Часть 9
22. …и на первый взгляд как будто не видны…
Женский коллектив на Олимпе отличается меньшей харизмой, чем мужской. Собственно, такое ощущение, что вся яркость характера хлынула в Геру и Афину, и с тех пор они просто целью себе поставили – засветиться везде, где только можно. Попутно немножко занятного норова от предков огребла Артемида, ну, а уж Афродита с таким-то рождением просто обязана выделяться оригинальностью натуры («Блондинка опять бесится! Айда смотреть – будет на пену исходить!»).
Но – вот поди ж ты! – были на Олимпе свои тихони, которые, притом что заседали в сонме верховных Двенадцати богов, ничем таким особенным себя не проявили и в мифах задержались благодаря одному-двум случаям.
Разговор, конечно, пойдет о Гестии и Деметре, то есть о двух заправских домохозяйках, которые предпочитали налаживать быт, а не выяснять отношения. При этом Гестия отвечала за кухню – сиречь, за домашний очаг, а Деметра – за дачу (плодородие, цветение цветов, выращивание урожаев, античная селекция). То есть, вполне такой себе мирный дуэт: эти там пущай хоть перегрызутся, но кто-то ж должен делом заниматься?!
Правда, время от времени в быт таки вторгалась жестокая действительность – и Гестия или Деметра объявлялись в песнях аэдов. Обычно не по своей воле.
Гестия, например, вошла в века не только своим эпическим «Забирай, не жалко!», то есть не только тем, что уступила свой трон бедному недоношенному Дионису. В мифах время от времени всплывает древняя, еще до развязки Титаномахии случившаяся история. В истории рассказывается, как на пиру у Зевса Гестию возжелал некий бог Приап – обладающий такими, простите, несомненными достоинствами, что их приходилось возить за ним в тачке. Поскольку свататься в те темные века было немодно – Приап дождался, пока народ как следует навеселится и уснет, а потом сгреб свою тачку и осуществил тайное и быстрое наступление.
План был хорош, тачка и ее содержимое – готовы к осуществлению, но тут голос подала Ананка-судьба и сделала это оригинально.
Возле Олимпа вдруг заорал чей-то брошенный осел.
Что там вообще делал осел, кто из божеств мог его приволочь к Олимпу и почему он орал – не суть важно. Важно, что ушастая скотина вопила так, что на вершине Олимпа проснулись напировавшиеся боги («Кто пытает осла?!» – «Заткните его кто-нибудь!» – «Сейчас, только вот молнии найду…»). И обнаружили:
а) испуганную Гестию;
б) подрастерявшегося Приапа;
в) тачку Приапа и все, что к ней прилагалось.
Ситуация была кристально ясной. Отмазки, вроде «ну, она просто спит, а я тут проходил мимо… с тачкой» явно не прокатили бы. Три братца Гестии (один с молнией, один с трезубцем, один невидимый) нехорошо переглянулись…
После этого Приапа больше никто не видел и не слышал, осел стал почитаться как благородное животное, а Гестия подалась подальше от тяжких впечатлений – в девственные богини.
Очень может быть, Деметра хотела податься в том же направлении, только забыла об этом сообщить державному братику. Зевс как-то заявился к ней в виде золотого змея – и… Деметра по такому поводу особо не огорчилась, родила от Зевса дочку Кору и быстренько превратилась в гиперопекающую мамашу. Приставила к дочери нимф, упекла ее на изолированный остров, а сама пошла следить за плодородием и попутно придумывать, куда бы дочу пристроить.
Женихи Коры (между прочим, к ней сватались Аполлон и Гермес) огребали развесистого гарбуза еще на подходе.
Пока Деметра решала, что Коре пора воплотить давнюю мамину мечту и стать-таки девственной богиней, Ананка-Судьба в очередной раз сказала свое веское «вяк». Кору преспокойно умыкнул с места танцев внезапно решивший жениться Аид…
И вот тогда-то тихоня Деметра пустилась во все тяжкие: принялась рыдать, устраивать засухи, голодовки, совать в огонь младенцев и даже жрать человечину…
Правда, это уже совсем другая история.
Анонс автора Елены Кисель: И-и-и уже впрям вот сегодня (потому что аффтор опоздал с публикацией) мы, так сказать, нырнём. Потому что на Олимпе, конечно, интересно, но надо же и под воду заглянуть…
источник: https://pikabu.ru/story/zabavnaya_mifologiya_bozhestvennaya_kunstkamera_ch_9_4616596