Ютландское сражение во вселенной коллеги Ansar02

Давным-давно, в соседней… вселенной коллеги Ansar02 история текла и бурлила в полном соответствии с законами диалектического материализма. Даже сквозь диоптрии лучших пенсне начала 20-го века нельзя было различить никаких отличий относительно нашей с Вами родной истории. И так было ровно до тех пор, пока…

«два моих персонажа получили уникальную возможность, отправиться в Российскую Империю вскоре по окончании русско-японской войны и, не имея собственно материальных тел, обладают уникальной возможностью получать любую информацию о текущем положении дел в государстве от любых подданных данного государства, и закладывать в их же головы свои идеи, которые тут же становятся для исполнителей главным руководством к немедленному действию, причём необъяснимо требующему приложения всех возможных усилий и энергии.»
Результатом столь вопиющего насилия над теорией марксизма-ленинизма вкупе с пространственно-временным континуумом стало…очень и очень многое и таймлайн резко изменился. Достаточно подробно новый таймлайн изложен здесь https://alternathistory.ru/alternativnaya-pervaya-mirovaya-voina-0 ну а для тех, кому недосуг читать многочисленные ссылки я выкладываю максимально сокращенное описание событий с выдержками из оригинального текста.
Россия много лучше подготовилась к войне 1914 года, как на суше так и на море. Герр Вильгельм и Коля №2 перед самой ПМВ проявили куда большую политическую прозорливость и… потихохоньку сговорились за спиной Антанты. В результате ни Россия ни Германия не предпринимали масштабных наступлений на русско-германском фронте, что высвободило германские войска для операций во Франции. Положение французов стало совершенно плачевным. «Чуда на Марне» не произошло и хотя слова «блицкриг» еще не придумали,  но всякий раз, когда безукоризненно отточенный карандаш немецкого штабного офицера педантично вычерченными стрелами благословлял очередное германское наступление…

…наспех импровизируемые французские оборонительные линии разлетались кровавыми ошметками под сапогами ревущей тысячами стволов и лязгающей сотнями тысяч затворов кайзеровской военной машины.
А когда французский посол, поминутно промокая лоб отсыревшим батистом, умолял Николая Второго о немедленном наступлении на Германию, то с первых же слов Самодержца Всея Руси столбик термометра рухнул в обморок, враз заморозив капельку на самом кончике посольского носа… Тихим голосом, в котором похоронным маршем звенел люто выстывший металл, Николай Второй напомнил послу о том, как «выполняла» свои союзнические обязательства Франция во время русско-японской войны…
«Франция не оказала России абсолютно никакой военной помощи, кредит на покрытие военных издержек предоставила с запозданием и с кучей политических условий… Мы достойные ученики. Россия выставила на германском фронте ровно столько войск, сколько указано в договоре…три русские армии… приковывают к себе полмиллиона немецких солдат… Мы пунктуально выполняем свой союзнический долг.  Во всём остальном – сражайтесь как умеете, и да поможет Вам Бог!».
…Наполеон сказал, что Господь – на стороне больших батальонов. Прав ли был величайший завоеватель всех времен и народов – неизвестно, но…
«Франция села за стол переговоров 23 декабря 1914 года, известив своих союзников о невозможности продолжения дальнейшего сопротивления. Гранд Флит бросился интернировать и топить французские боевые корабли, а Россия и Германия к вящей ярости англичан, уже 25 декабря заключили шокировавшее всех перемирие. 30 декабря 1914 года было заключено всеобщее перемирие в Европе. Война была закончена. Для всех, кроме Англии.»
Едва ли не впервые за всю историю своего существования Великобритании не удалось натравить союз менее мощных европейских государств на более сильное. Наоборот, теперь перед Англией вырисовывалась мрачная перспектива противостояния с союзом двух сильнейших европейских держав – в то время как третья держава (Франция) как самостоятельная сила на некоторое время перестала существовать.
Как гласит старая британская пословица: «Пока вороны живут в Тауэре (а моря и океаны бороздят многочисленные корабли могучего Гранд-Флита – прим авт) Британия может спать спокойно»  Ни Россия ни Германия ничего не могли поделать с тауэровским вороньем, но вот рискнуть пощипать крылышки Гранд-Флиту….было заманчиво.
В конце 1914 – первой половине 1915 гг британский флот имел бы основной силой дюжину 13,5 дм дредноутов, но 27 октября 1914 года «Одейшиес» ушел на дно. Зато оборотистые «их лордства» вовремя успели реквизировать «Эрин», и выкупить «Канаду» — так что к моменту описываемых нами событий Британия располагала 13-ю сверхдредноутами, имеющими 343 и даже 356 мм орудия. А в январе 1915 года в состав флота вошел великолепный «Куин Элизабет», увеличив количество сверхдредноутов до 14. К этому следовало добавить десять 305 мм дредноутов построенных для британского флота и «Эджинкорт» — прелюбопытное 14-орудийное чудовище, как и «Эрин» «прихватизированное» англичанами, как только военные действия обрели реальные очертания.

Из десяти линейных крейсеров, отсутствовала лишь «Австралия», безвылазно торчавшая в районе одноименного континента.
Всего для армагеддона Ройал Нэви располагал 25 дредноутами и 9 линейными крейсерами. Следующие серии линкоров с 15 дм артиллерией должны были входить вступать в состав флота с конца 1915 – начала 1916 гг.
В то же время Флот Открытого Моря Германии включал в себя 17 дредноутов – в строй как раз вошли великолепные, но увы, всего лишь 12 дюймовые «Кениги», еще имелось 5 линейных крейсеров во главе с новопостроенным «Дерфлингером» («Лютцов» ожидался позднее). Но «Гебен» никак не мог принять участие в будущих баталиях, ибо был заперт на Черном море. Таким образом, против 25 британских линкоров Хохзеефлотте имел всего 17, а против 9 линейных крейсеров —  4.  Соотношение 34 к 21 не внушало оптимизма, но…
В 1914 году Российская Империя заканчивала свою малую судостроительную программу – и (вместо «Петропавловсков» РИ) в строй вступили «Измаил», «Наварин», «Бородино» и «Кинбурн». И эти корабли были куда крупнее и лучше бронированы, нежели «Измаилы» нашей реальности:
Водоизмещение нормальное – 34 250 тыс тонн
Вооружение – 12 – 356 мм, 24 – 130 мм орудий
Броня – пояс – 300 мм, палуба —  75 мм (средняя), 30 мм (нижняя) 75 мм (скосы) башни – 350 мм, барбеты – 350/250 мм
Скорость – 26 уз (на форсаже – 27,5 уз в течении 3 часов)
О том, как получилось что вместо строительства 4 невнятных балтийских и 3 черноморских дредноутов России удалось построить четверку первоклассных линейных крейсеров (по факту – быстроходных линкоров), причем к концу 1914 г., да еще и по усовершенствованному проекту можно почитать здесь https://alternathistory.ru/alternativnye-korablestroitelnye-programmy-rossiiskoi-imperii-vo-vselennoi-kollegi-ansar02?page=1
Теперь, в случае объединения русского и германского флотов соотношение линейных сил улучшалось до 34 к 25. Собственно говоря, и это не было тем соотношением, о котором мечтали германские адмиралы, но дальше все могло быть только хуже – в обозримом будущем строй британского флота должны были пополнить еще 9 пятнадцатидюймовых линкоров, в то время как объединенный русско-германский флот мог рассчитывать разве что на «Лютцов» да «сладкую парочку» «Байерн» и «Баден». Иными словами – если когда  и стоило рисковать, то нужно было делать это СЕЙЧАС!
Попытка германских линейных крейсеров потрогать за коленку англичан у Доггер-Банки привела к довольно плачевным результатам

Рейнхард Шеер

А еще оказалось, что германские башни ГК не очень-то хорошо противостоят 343 мм британским снарядам и Хохзеефлот взял тайм-аут – на устранение вскрывшихся недостатков, не забыв поделиться этой бесценной информацией с новым русским союзником…
А 18 марта 1915 года русская эскадра под командованием Александра Васильевича Колчака, в составе четырех новейших «Измаилов», 4 легких крейсеров типа «Светлана», 16 эсминцев «Новик» и быстроходного авиатранспорта «Алмаз» (переделка легкого крейсера типа «Светлана» в гидрокрейсер), пройдя Скагеррак и Каттегат была с помпой встречена линкорами Хохзеефлотте и, отдав и получив все положенные почести и салюты, бросила якоря в Киле. Надо сказать, что русские моряки продемонстрировали высочайшее мастерство – путь из Ревеля и Гельсингфорса преграждали льды, и сил имевшихся в распоряжении ледоколов не было достаточно для прокладки фарватеров. Положение удалось спасти, использовав в качестве ледоколов ЭБР «Андрей Первозванный» и «Павел I».
Разумеется, немедленно воспоследовали приемы и банкеты в честь прибытия русской эскадры. И как-то так случилось, что Гуго фон Полю, принявшему командование от Ингеноля после боя на Доггер-Банке, внезапно и резко стало хуже – впрочем, никто этому не удивился, ибо слабое здоровье фон Поля ни для кого не было тайной. Вместо фон Поля пришлось назначить нового командующего Хохзеефлотте – молодого и энергичного Рейнхарда Шеера.
По согласованию августейших особ, адмирал-командующий русской эскадрой должен был подчиняться немецкому командующему ФОМ. Бригада русских линейных крейсеров получила  статус 5-ой разведгруппы, бригада легких крейсеров, соответственно, стала 6-ой разведгруппой ФОМ. Два дивизиона «Новиков», один из которых был закреплен за линейными крейсерами, а второй – за легкими, отдельных обозначений в табелях германского флота не удостоились.
Три месяца Хохзеефлот и русская эскадра устраивали регулярные учения, стрельбы и маневры (не уходя при этом далее Хорнс-Риф), а на четвертый…

Армагеддон грянул 22 июля 1915 года.

«Комната 40» отработала свой паек на все 100. 21 июля в 17.40 Джеллико получил сообщение Адмиралтейства: «Немцы наметили какую-то операцию, выходят через Хорнс-риф. Вы должны сосредоточиться к востоку от Долгих Сороковых (Район примерно в 60 милях к востоку от побережья Шотландии) в готовности к любой встрече». И когда заходящее солнце скрылось в тучах, клубившихся у самого горизонта, на многие мили окрест тихий плеск морских волн сменился низким рокотом корабельных турбин, смиривших до времени неукротимую жажду скорости уздой экономического хода.  Чудовищные линкоры и крейсеры Ройал Нэви уходили в ночь, готовясь бросить свою исполинскую мощь на титанические весы противостояния Империй. Из Розайта шла великолепная шестерка линейных крейсеров, ведомая огнедышащим Битти.  И, казалось, само море расступилось перед главными силами Гранд Флита. 23 линкора и 3 линейных крейсера покинули Скапа-Флоу и Кромарти.

Исполинские владыки морей шестью колоннами шли сквозь мрак и ветер северной ночи. Непоколебимой уверенностью дышала невысокая фигура командующего на мостике «Железного Герцога». Джон Рашуорт Джеллико вел свои эскадры вперед, и все опасности и треволнения предстоящей битвы разлетались пеной и брызгами о величественный гранит его хладнокровия.
Лишь два британских линкора оставались в гаванях – «Эмперор оф Индия» и «Дредноут» проходили плановый ремонт и не могли выйти в море в день, когда тевтонская мощь бросила вызов гордым потомкам великих моряков.
В 2 часа 22 июля из Яде вышла 1-я и 2-я разведгруппы – линейные крейсера адмирала Хиппера и легкие крейсера Бедикера. Сразу же за ней двинулась русская эскадра. А спустя полчаса мимо плавучего маяка Яде прошли 8 линкоров 3-й эскадры контр-адмирала Бенке (4 Кенига и 4 Кайзера) и «Фридрихе дер Гроссе» Рейнхарда Шеера. Флагман сопровождали 7 линкоров 1-й эскадры вице-адмирала Шмидта («Рейнланд» пришлось оставить в самый последний момент из за внезапной поломки ходовой). Последними выдвинулись 6 броненосцев 2-й эскадры контр-адмирала Мауве.
— Как Вы полагаете, Александр Васильевич, зачем Шеер потащил в море эти самотопы? – почтительно осведомился у адмирала каперанг Григоров, командир флагмана Колчака- линейного крейсера «Бородино».
— Неужели Вы незнакомы с Мауве, Николай Митрофанович?
— Никак нет-с, Ваше высокопревосходительство, не имел чести…
— Ах, да, совершенно верно, Вы тогда так некстати приболели… Ну, доложу я Вам, сей доблестный контр-адмирал в полной мере обладает квинтессенцией лучших качеств чистопородного прусского таракана – пролезет хоть куда безо всякого спроса…
Кают-кампания грохнула хохотом
— Но если серьезно, господа, этот Мауве, будучи старым сослуживцем и пребывая в самой нежной дружбе с командующим ФОМ, употребил все свое влияние на то, чтобы доблестная вторая эскадра германского флота не осталась в гавани, когда наступит Der Tag. Вот так жажда героической смерти в бою сократила эскадренных ход наших главных сил до 16 узлов, хотя есть некоторые шансы, что кратковременно «Дойчланды» выдавят из себя 18…
— А то и все 20…
Офицеры опять засмеялись. Всем был памятен прошлогодний случай, когда, невзирая на договоренности русского царя и кайзера, Генрих Прусский, командующий куцыми немецкими морскими силами Балтики, выпросил-таки у Ингеноля 2-ю эскадру Мауве для проведения демонстрации — поближе к Финскому заливу. Но «дедушка», как его с любовью называли подчиненные, а в миру —  командующий Балтфлотом Эссен, встопорщив седую бороду и наплевав на все высочайшее «Беречь и не рисковать!» вывел бригаду балтийских броненосцев – «Андрея», «Павла», «Славу» и «Цесаревича». Что августейшие запреты продиктованы нежеланием всерьез биться с возможным будущим союзником, об этом, конечно же Эссен знать никак не мог. И когда на горизонте показались дымы германских «Дойчландов»,  Николай Оттович срывающимся от волнения голосом объявил, что лично развесит офицеров машинных команд за шеи и кое-какие иные части тел на реях флагмана, если эскадра через 15 минут не выдаст 18,5 узлового хода. Вдохновленные прекрасным порывом души командующего, механики превзошли самое себя, и четверка русских броненосцев почти 3 часа шла с немыслимой, никак не менее чем 19 узловой скоростью. Неизвестно, что сделал со своими кочегарами Мауве, но «орднунг прежде всего!» — и немецкие броненосцы, выполняя категорический приказ Ингеноля «По возможности избегать столкновений и ни при каких условиях не вступать в генеральное сражение!», умудрились оторваться от висящей у них на плечах русской эскадры и исчезнуть за горизонтом…
…Флот Открытого Моря вытягивался в походный порядок.

Гигантский дракон, до поры до времени дремавший в Яде наконец-то вырвался на оперативный простор. Его исполинское тело, слишком долго сжатое причалами бухт развернулось во всю длину  кильватерных колонн дредноутов Хохзеефлотте, и гордый замах крыльев-разведгрупп осенил седые волны Северного моря.

Адмирал Шеер вполне допускал, что Гранд Флит может выйти ему навстречу. 25 подводных лодок были развернуты в районе Розайта, Кромарти и Скапа-Флоу, но увы – покамест единственным успехом подводных сил стала радиограмма, свидетельствующая о выходе линейных крейсеров Битти. Затем на «Фридрих дер Гроссе» получили еще несколько радиограмм, свидетельствующих о том, что помимо Битти, в море находится еще как минимум 2-я эскадра линкоров Мартина Джеррама,  которая была обнаружена двумя подводными лодками – но если с U-66 сообщили, что линкоры держат курс на северо-восток, то U-21 смогла сообщить правильное направление. В целом же у Шеера сложилось впечатление, что британские корабли идут к Норвегии, но вот вышел ли Гранд Флит в море целиком или выслал только пару эскадр – понять было нельзя. Шеер продолжал операцию, надеясь на то что ситуация вскоре прояснится. Самым ранним утром 22 июля должны были подняться в воздух цеппелины, которым поручено произвести разведку от Хорнс-Рифа и западнее, в сторону Британских островов. На воздушную разведку Шеер возлагал особые надежды, но увы, трехбалльный ветер не позволил цеппелинам оправдать доверие главкома.
Что до англичан – они знали, что немцы вышли в море, но их смутило известие о том, что флагман ФОМ остался в Яде. На самом же деле было так – «Фридрих дер Гроссе» передал свой позывной какому-то портовому буксиру прямо перед выходом и в «комнате 40» об этом знали. Но возникло досаднейшее недоразумение – дело в том, что морские офицеры Британии весьма презрительно относились к «высоколобым» из «комнаты 40» — ну да, немецкие шифры они щелкают, как орешки, однако интерпретировать полученные радиоперехватом данные эти сухопутные крысы решительно не в состоянии! Попытки специалистов «комнаты 40» высказывать собственные мысли пресекались на корню, причем иной раз – в весьма оскорбительной форме. Чем абсолютно отбили желание «комнаты 40» общаться хоть секунду сверх необходимого. В результате на прямой вопрос – «Где позывной «…»»  специалист радиоразведки дал абсолютно честный ответ – «В Яде». Упоминать же о смене позывных он не стал – его ведь об этом никто не спрашивал…
Но в результате этого прискорбного недоразумения Джеллико, полагая что в море только часть Хохзеефлотте, разделил силы – его линейные крейсера оказались более чем в 65 милях от главных сил, причем британский адмирал полагал это нормальным.
А объединенный русско-германский флот на 16 узлах шел на север к Хорнс-Рифу. С северо-запада к нему же спускался Джеллико, а вот линейные крейсера Битти подходили с юго-запада

В конце-концов Битти зашел даже чуть восточнее, чем следовало бы – теперь, для того чтобы выйти в точку рандеву с основными силами ему пришлось идти прямо на север, практически параллельно с линейными крейсерами Хиппера и Колчака.
История о том, как датский пароход вклинился между эскадрами Битти и Хиппера, как схлестнулись в жарком бою немецкие и британские линейные крейсера общеизвестна и разложена многими авторитетнейшими источниками до поминутного таймлайна — и я не буду пересказывать ее в очередной раз, но ограничусь лишь напоминанием ключевых событий.
В 14.20 Александр-Синклер радировал Битти «Два крейсера, вероятно вражеских, замечены по пеленгу OSO» и тут же почти такую же радиограмму дал Мадлунг. Битти, Хиппер и Шеер узнали о вражеских крейсерах практически одновременно, а в 14.28 пушки «Эльбинга» ответили «Галатее» с примерно с 15 километров. Хиппер и Битти ринулись на поддержку своих легких крейсеров. В 14.47 Битти приказал авиатранспорту «Энгадайн» произвести авиаразведку – и уже в 15.08 британская «этажерка» повисла над линейными крейсерами Хиппера. Ее отогнали огнем зенитных орудий – однако это не помешало бравому пилоту не только определить состав немецкой эскадры, но и сообщить о нем по радио на «Энгадайн». Увы — этот блестящий успех полностью нивелировался тем, что соответствующая радиограмма «Энгадайна» не была принята на «Лайоне» Битти…
…а  в 15.32 Битти и Хиппер увидели друг друга.  Хиппер к этому моменту уже развернулся в сторону дредноутов Шеера, и увеличил ход с 16 до 25 узлов. Битти также увеличил ход до 25 узлов, эскадры стремительно сближались…

— Осмелюсь спросить, господин адмирал! Почему мы отходим к нашим главным силам а не к быстроходной эскадре русских? – обратился командир флагманского «Зейдлица» к Хипперу.
— Подумайте сами, мой добрый фон Эгиди, — ответил ему Хиппер:
— Мы сейчас между русскими и британцами. Уходя к русским, мы подставим под британский огонь хвост нашей колонны, а это значит – почти наверняка потеряем концевой «Фон дер Танн» также, как потеряли «Блюхер».   А у русских не такая уж высокая скорость, чтобы перехватить британцев, которые могут просто отступить, увидя их корабли…Нет. Мы пойдем к нашим дредноутам – и если Рейнхард сделает все правильно,  то спереди у увязавшихся за нами британцев окажутся дредноуты Бенке, с боку – мы, а с тылу – русские со своими четырнадцатидюймовками. Это будет отличная мышеловка, капитан цур зее фон Эгиди !
План Хиппера был прост, как и все гениальное. Он собирался связать боем и завлечь Битти под огонь головных дредноутов 3-ей эскадры линкоров Бенке, в то время как русские линейные крейсера отрезали бы британцам путь к отступлению.

Но увы – всем известно, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями. Хиппер немедленно радировал Шееру и командующий ФОМ отлично понял, какие выгоды сулит ему складывающееся положение. Перво-наперво он распорядился увеличить ход до 20 узлов
— Осмелюсь доложить, но как же Мауве?
— А что – Мауве? Догонит позднее. Между ним и крупными кораблями англичан – весь Хохзеефлот. А впереди, в часе хода от нас, Франц Хиппер принимает бой с полуторно превосходящими сил бриттов. И ему чертовски нужна наша помощь!
Тут же Шеер приказал дать соответствующую радиограмму Колчаку – но, не в первый и не в последний раз в этой битве радиосвязь дала сбой. И приказа разворачиваться и зайти в тыл английским линейным крейсерам Колчак не получил…
Адмирал Хиппер оторвался от созерцания шести высокобортных силуэтов «кошек адмирала Фишера», вытянувшихся в струну параллельного курса. Он опустил бинокль и задумчиво оглядел офицеров, теснящихся в боевой рубке.
— Дистанция?
— 80 кабельтовых, герр адмирал!
— Ну что же, мейн херрен…тянуть больше некуда, пора начинать!
В 15.49 прогремел первый залп германских линейных крейсеров.

Битва авангардов началась.
Линейные крейсера Хиппера легко распределили цели — флагманский «Зейдлиц» открыл огонь по «Лайону», следующий за ним «Мольтке» — по «Принцесс Ройал», новенький Дерфлингер  — по «Куин Мэри» и следующий последним «Фон дер Танн» — по «Тайгеру». А вот англичане, напутали. Битти отдал приказ – «Лайону» и «Принцесс Ройал» сосредоточиться на флагманском «Зейдлице», «Куин Мэри» взять на себя «Мольтке», «Тайгеру» — бить «Дерфлингер», а второй эскадре линейных крейсеров (Нью Зиланд» и «Индефатигеблу») – сосредоточить огонь на «Фон дер Танне». Но артиллеристы «Тайгера», вместо того, чтобы обстреливать «Дерфлингер» сосредоточили огонь на «Мольтке». Какое-то время «Тайгер» путал залпы «Куин Мэри» со своими, стреляя в молоко, зато «Дерфлингер»  вообще никто не обстреливал.
— Господа, мне кажется, или слева от нас работает тяжелая артиллерия? – оглядев присутствующих задал вопрос Колчак. Ему ответил флагарт – Свиньин Владимир Александрович, отличавшийся не только мастерством артиллерийского дела, но и, как это ни удивительно для пушкаря, безукоризненным слухом:
— Так точно, Александр Васильевич. Работают главные калибры, не менее двенадцати дюймов, пожалуй что милях в 20-25 от нас.
— Значит, наш добрый друг Франц с кем-то сражается… Как интереееесно…Ну что ж, не будем кидаться сломя голову на каждый выстрел. Подождем указаний комфлота.
Однако прошло пять минут…десять… А указаний не поступало.
— Радируйте Шееру: «1-я разведгруппа ведет бой, прошу указаний» (как это ни удивительно, но данная радиограмма не была получена ни на «Зейдлице», ни на «Фридрихе дер Гроссе». Ее принял только Бедикер, но он не посчитал нужным продублировать ее своим адмиралам)
Еще пять минут…Молчание. И вдруг приглушенный рокот далеких выстрелов растворился в низком гуле далекого взрыва.
Капитан цур зее Ганс Ценкер, командир «Фон дер Танна», имел в своем распоряжении старейший германский линейный крейсер.

 Panzerkreuzer von der Tann

И пусть по защите и огневой мощи корабль уступал «Мольтке», не говоря уже о «Дерфлингере», но опытный, сжившийся со своим кораблем экипаж с лихвой компенсировал данные недостатки.
В течении первых 10 минут «Фон дер Танн» добился двух попаданий в «Тайгер», причем старший артиллерист утверждал, что сам «Тайгер» стреляет не по «Фон дер Тану», а по какой-то другой цели. Но в 16.00 крейсер получил первое попадание — в подводную часть кормы, в результате чего принял 600 тонн воды, впрочем об этом стало известно позднее.   А спустя всего лишь минуту, второй снаряд ударил прямо в центр главного бронепояса. Стало ясно, что «Нью Зиленд» или «Индефатигебл» пристрелялись, и если срочно что-то не предпринять, то «Фон дер Тану» будет худо.  Ценкер приказал слегка уменьшить скорость (и следующий залп англичан встал прямо по курсу, не дав накрытия) и перенести огонь на шедший головным «Нью Зиленд», но уже второй залп упал точнехонько по курсу «Индефатигебла» и капитан воспользовался столь удачно подвернувшейся возможностью, перенеся огонь теперь уже на «Индефатигебл». Третий залп дал накрытие, четвертый – два попадания, а пятый…Три  вспышки разрывов тут же скрылись в клубах черного дыма, затопивших палубу британского крейсера, и его темно-серый силуэт внезапно озарился невероятным, потусторонним золотистым сиянием. Казалось, само время замерло на мгновение, протянувшееся в вечность… А затем в ужасающей тишине обреченный корабль растворился в свистопляске адского, неукротимого пламени и лишь долгие секунды спустя чудовищный грохот взрыва молотом ударил в барабанные перепонки моряков «Фон дер Танна»….

…а спустя еще секунды этот же грохот мягким, но грозным шелестом докатился до «Бородино»…
…и адмиральский кулак врезался в стенку бронированной рубки.
— К дьяволу указания !, — взревел Колчак:
— Мы не будем стоять в стороне и гадать, кого это там раздолбали за горизонтом!!!
И в 16.10 турбины «Бородино», «Измаила», «Наварина» и «Кинбурна» натужно взвыли, разгоняя ворочающиеся на 90 градусов влево линейные крейсера до полного, 26-узлового хода.. Гидрокрейсер «Алмаз» снизил ход готовя авиацию к вылету. И только легкие крейсера Трухачева, как ни в чем не бывало, продолжили свой неспешный бег на прежнем курсе.
В сущности Колчак принял верное решение – его легкие крейсера продолжили поиск врага на курсе, указанном главкомом, а маневр линейных крейсеров отрезал Битти от главных сил. Гидросамолеты должны были уточнить положение кораблей как противника, так и союзника.
В этот момент линейные крейсера Колчака находились, примерно, в 28 милях от главных сил Джеллико. Но сэр Хорас Худ, пять минут назад получивший распоряжение Джеллико, уже выводил свою третью эскадру линейных крейсеров на помощь Битти.
А в 16.26 англичан постигла новая катастрофа – третья башня «Куин Мэри» вдруг вспухла багрово-красным нарывом, а через миг – разлетелась на куски. Мачты рухнули к середине крейсера, прямо в разверзшееся на месте третьей башни инферно. Корабль ушел носом в волну, оголив винты и заваливаясь на левый борт и как-будто застыл на мгновение… но вспышка чудовищного взрыва взметнула ввысь сотни тонн пылающей стали и спустя какие-то секунды все было кончено.

В 14.28 Битти со своими, ставшими впоследствии знаменитыми словами «Кажется, сегодня что-то не так с нашими проклятыми кораблями!» изменил курс на сближение и приказал своим эсминцам атаковать Хиппера. На подготовку эсминцам понадобилось некоторое время, поскольку их исходные позиции совершенно не располагали к такой атаке. Немцы, будучи не в состоянии выдерживать огонь пристрелявшихся британских кораблей, вынуждены были отвернуть.
Гигантский столб дыма указал пилоту гидросамолета М-5 нужное направление поиска, и в 16.38 оба члена экипажа могли созерцать смертный бой Хиппера и Битти во всем его ужасающем великолепии. Грохотали орудия, вспышки залпов главного и противоминного калибров гирляндами высверкивали на закопченых коробках линейных крейсеров. Резали волну юркие эсминцы, маневрируя среди ужасных стен водяных столбов. И то и дело очередная вспышка разрыва свидетельствовала, что многие тонны металла выбрасывались в воздух не напрасно, и не все снаряды завершали свой полет в облаках морской пены.  Это было воистину величественное зрелище, но увы – немедленно доложить об этом флагману было никак невозможно – рации в самолете не было и экипаж уже принял решение возвращаться, как вдруг…
…Битти заметил линкоры Шеера. Вступать в бой с главными силами Хохзеефлотте никак не входило в задачи его потрепанных эскадр линейных крейсеров и Битти отвернул. Поэтому русский гидросамолет провисел над полем боя до 17.05 разбирая новый курс и скорость британских кораблей. Лишь после этого самолет двинулся назад, к русской эскадре.
К этому моменту линейные крейсера Колчака находились примерно в 23 милях от Битти и в 21 миле от Джеллико.
В 17.10 Хиппер, завершая маневр уклонения от назойливых английских эсминцев окончательно потерял Битти из виду.
— М-да, мейн херрен, — заметил Франц Хиппер своим офицерам:
— К сожалению, поймать в ловушку Битти нам не удалось. Хотя… еще ничего не кончено. Передайте Колчаку «4 линейных крейсера Битти в точке «***,***» курс «***». Быть может, русские смогут перехватить и потрепать их на отходе…
И вот ЭТУ радиограмму на «Бородино» приняли. Колчак немедленно развернулся и  строем фронта пошел навстречу британским крейсерам, а подлетевший к флагману самолет оговоренными знаками (покачивание крыльев и маневр) указал точное направление на британские корабли, бывшие уже почти в пределах видимости. В результате, когда в 17.26 сигнальщики «Измаила», увидели «Лайон», русские линейные крейсера выстроились почти в идеальный «кроссинг Т» на пути британской эскадры. Видимость также оказалась на стороне русских. Британцы не видели врага до 17.27 – когда вспышки первого русского залпа разогнали серую хмарь в биноклях сигнальщиков «Лайона».
В этой схватке все преимущества были на стороне русской эскадры. Русские успели развернуться, первыми обнаружили противника, первыми начали пристрелку. Английские «Принцесс Ройал» и «Лайон» в бою с немецкими линейными крейсерами были повреждены и уже лишились по одной башне главного калибра. Британцы располагали только 20 – 343-мм и 8 -305 мм орудий против 48 ужасных 356-мм орудий Колчака. Но самое печальное – не имея возможности повернуть «все вдруг» от русского строя (ибо на плечах у англичан должны были висели крейсера Хиппера, а попасть между двух огней – означало обречь всю эскадру на верную гибель) Битти вынужден был ворочать последовательно, проходя сквозь одну и ту же точку. Но выбора у него уже не было. Если бы легкие крейсера Гуденафа успели выйти в голову британской колонне, они смогли бы предупредить Битти о надвинувшейся угрозе…но они не успели.

Первый залп русских лег в опасной близости от «Лайона» и Битти приказал поворачивать влево на 90 град.Второй залп лег за кормой разворачивающегося флагмана, и русские перенесли пристрелку с кораблей по точке разворота… Третий залп – дал накрытие (к счастью – без попаданий) по «Принцесс Ройал», четвертый  — ушел в молоко, поскольку «Тайгер» сбросил скорость и отвернул раньше, пятый дал таки одно попадание в «Тайгер», не причинившее, впрочем, фатальных повреждений, но вот шестой…
То ли три, то ли четыре снаряда с расстояния в 75 кбт поразили «Нью-Зиланд», броня которого никак не могла противостоять ударам 748-килограммовой визжащей смерти. Трагедия «Куин Мэри» и «Индефатигебла» повторилась в третий раз и вновь к безмолвным небесам рванулся чудовищный столб иссиня-черного, перевитого языками пламени дыма….
…И тут же громады русских крейсеров повернули все вдруг, прямо на остатки английской эскадры, приводя корабли Битти на курсовой угол 40 – вполне комфортный для действия русской артиллерии но не дающий британцам ни единого шанса быстро выйти из под обстрела.
Ни один мускул не дрогнул на закаменевшем лице английского адмирала. Ни на миг не затуманился его яростно-острый взгляд. И ни грана горечи не прозвучало в голосе, когда вице-адмирал сэр Дэвид Битти произнес:
— Нам не уйти.

Дэвид Битти

А когда взоры всех присутствующих скрестились на адмирале, Битти обвел офицеров своим обычным — пронзительным и слегка насмешливым взглядом.
— Сейчас они распределят цели и раздавят нас своими четырнадцатидюймовыми чемоданами, одного за другим. Стреляют они отлично и мы не сможем выдержать их обстрел, а подавить их нам уже нечем. И прикрыть наш отход дымзавесой Гуденаф не успеет – слишком отстал. А потому…
На «Принцесс Ройал» читали семафор флагмана. «Разворот на 45 град влево. Развить максимальную скорость и выйти из боя. Командование передаю контр-адмиралу Броку. Не выполнившего приказ – достану в аду. Битти»
Офицеры в боевой рубке «Принцесс Ройал» во все глаза смотрели как «Лайон» поворачивает, но не влево, а ВПРАВО, прямо на русские линейные крейсера. И, потрясенные до глубины души, в первый и последний раз в жизни увидели слезы на глазах «железного Осмонда» — контр-адмирала де Бевуара Брока.
Александр Васильевич пристально смотрел на «Лайон», ведущий флотилию эсминцев в самоубийственную атаку – и опустил бинокль. Русский адмирал не проронил ни слова – но рука, вскинувшаяся в воинском салюте, была красноречивее любых слов.
Атаку громадного линейного крейсера, способного менее чем за четверть часа покрыть все 7 миль, разделяющих линии баталии, да еще и поддержанного эсминцами нельзя было игнорировать. Огонь главного калибра русской эскадры сосредоточился на «Лайоне», а 48 стотридцатимиллимтеровых орудий обрушили лавину стали на эсминцы.  Ринулся вперед дивизион «Новиков» Трубецкого, развернувшись кавалерийской лавой между британскими кораблями и крейсерами Колчака. И 102-мм пушки «Новиков» вплели свои куплеты в гимн смерти, который пела британцам артиллерия русских линейных крейсеров.
10-я флотилия британских эсминцев Голдсмита рвалась в бой, несмотря на то, что 4 эсминца уже израсходовали свои торпеды во время атаки немецких кораблей. Но слишком  уж неравны были силы – один за другим к небу рвались факелы огня умирающих английских эсминцев. Англичане все же сумели взять кровью за русский успех – один «Новик», чадя огнем многочисленных пожаров, вынужден был выйти из боя, а второй, разодранный попаданием двух торпед, навеки упокоился на скалистом дне Северного моря. Но рядом с ним легли 3 остова британских эсминцев, а четвертый исчез, растворившись во вспышке детонировавших торпед…
«Лайон», закопченный и страшный, принимал в свое чрево один русский снаряд за другим. Навеки смолк его главный калибр, одна за другой стихали турбины, захлебывались водой отсеки… но британский флагман не взрывался и все еще шел в сторону русских кораблей, медленно садясь носом. Но вот, наконец, морская вода или русский снаряд достали-таки последнюю кочегарку – и огромный корабль, окутавшись облаками пара замер на водной глади. Медленно, неохотно накренился на правый борт – и тихо вздохнув, величаво ушел в ласковые объятия глубин.  Часы в этот момент показывали 17.45

За те четверть часа, что выиграл Битти, «Принцесс Ройал» и «Тайгер» с кораблями Гуденафа, прикрывшись дымзавесой, смогли разорвать дистанцию и оторвались от русских линейных крейсеров. Но, пока русские четырнадцатидюймовые снаряды сочащимися кровью буквами писали на скрижалях истории очередную трагедию этого дня, в десятке миль от них разворачивались не менее драматические события…
Легкие крейсера Трухачева, развернувшись широким фронтом следовали на север. Видимость становилась все хуже и хуже и в 16.29 вдруг, не более чем в 10 тысячах ярдов перед правофланговыми «Светланой» и «Адмиралом Бутаковым» возник, выйдя из тумана, английский легкий крейсер «Честер»
Вспыхнувший бой не сулил ничего хорошего британскому кораблю – он был буквально засыпан 130-мм снарядами и за каких-то 15 минут получил 17 попаданий.

Но в 16.45 положение решительно изменилось – прорвав завесу тумана на боле боя вступил «Инвинсибл» — флагман третьей эскадры линейных крейсеров. Всего лишь каких-то 4,5 мили отделяли его от «Светланы»  и немногим более – от «Бутакова» И огромный корабль  немедленно явил свою мощь, вторым залпом добившись накрытия и перейдя на беглый огонь.
«Светлана» сделала все, что могла. Было очевидно, что крейсеру не уйти – слишком уж близко оказалась она от границы тумана, из которой выныривали сейчас линейные крейсера Худа. Бурун взлетел до верхней палубы и крейсер рванулся на врага в тщетной попытке дорваться до дистанции пуска 450-мм торпед – но следом из тумана уже выходили «Инфлексибл» и «Индомитебл» и в считанные минуты «Светлана» превратилась в полыхающее от носа до кормы Кракатау. А потом новая серия разрывов вспорола борт корабля, и все еще летящий по инерции остов, на котором вряд ли осталось хоть что-то живое, на полной скорости лег на раненный борт и ушел под волну.  Следующей мишенью английских комендоров стал «Адмирал Бутаков», со всех своих 50 тысяч лощадиных сил пытавшийся разорвать дистанцию. Но слишком уж близко подобрались британские корабли и слишком малой была разница в скорости. Попадания 305-мм снарядов следовали одно за другим, и попытки поставить дымовую завесу не исправляли положения.  «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Грейг» рванулись было на выручку – но что они могли противопоставить мощи двенадцатидюймовых орудий? А с севера уже появились иные дымы – и новые крейсера англичан (это была эскадра Арбетнота) открыла огонь с предельной дальности… Уже было совершенно ясно, что ополовиненная бригада легких крейсеров не сможет ни помочь «Бутакову» ни продолжить разведку – сеть британских, куда более мощных крейсеров уверенно заягивала удавку на шее русского отряда. Скрипя зубами Трухачев скомандовал отход, и с отступающих кораблей было ясно видно, как заложив немыслимый вираж, закрутился вдруг на месте получивший очередное попадание «Бутаков» и как густая пелена дымзавесы укрыла его от посторонних глаз… «Спиридов» и «Грейг», на 30-узловой скорости выдирались из липкой паутины британских прицелов, уходили к Колчаку – предупредить о приближающихся силах. В 17.18 им удалось оторваться от британских линейных крейсеров, но их радиограмму, отправленную в 17.08, увы, адмирал Колчак так и не получил. Зато (и совершенно неожиданно) радиограмма русских крейсеров была принята на «Фридрихе дер Гроссе». И хотя крейсера не докладывали (да и не могли доложить) о дредноутах Джеллико, но сама плотность крейсерской завесы, спускающейся с севера-северо-востока навстречу Хохзеефлотте убедила Шеера в том, что главные силы Гранд-Флита идут вслед за ними. Поэтому в 17.20 Шеер радировал Хипперу и Колчаку – объединить силы и произвести поиск основных сил Гранд Флита в направлении на север. Как ни удивительно, эта радиограмма была принята и на «Бородино» и на немецких линейных крейсерах…И началась очередная путаница.
Колчак немедленно радировал местоположение своих крейсеров и сообщил, что ведет бой. Ее приняли и на «Фридрихе дер Гроссе» и на «Зейдлице», но радист «Зейдлица» ошибся во время приема. В результате Хиппер полагал, что Колчак оказался много восточнее, чем он был на самом деле, и что русские линейные крейсера располагаются прямо между кораблями Хиппера и британскими крейсерами. Поэтому Хиппер решил на всех парах идти выручать русских – ибо в его понимании 4 линейных крейсеров Колчака вот вот окажутся зажатыми в клещи семи линейных  крейсеров Битти и Худа. Поэтому Хиппер бросил вперед Бедикера, дабы «нащупать» место, где сражаются русские и пошел следом за ним. Но на самом же деле Колчак был значительно левее (западнее) и линейные крейсера Худа шли прямо в лоб Бедикеру…Для того, чтобы объединиться с русской эскадрой Хипперу следовало идти не на север, а на северо-запад

А Шеер, получивший ПРАВИЛЬНЫЙ текст радиограммы ничуть не переживал – его вполне устраивало сосредоточение линейных крейсеров слева-спереди от его дредноутов, что же до крейсерских отрядов Арбетнота и Худа – ну что ж, им предстояло разбиться о железный строй линкоров Хохзеефлотте… В конце концов, местоположение немцев Джеллико должен был знать (дредноуты Шеера явно были замечены и Гуденафом и Битти) так что Шеер не рисковал выдать  англичанам свое местоположение больше, чем это уже случилось. Нужно было найти линкоры Гранд-Флита. Если же их нет – что ж, тогда еще одна эскадра линейных крейсеров англичан окажется между крейсерами Колчака и Хиппера и линкорами Шеера.
Вскоре эти прискорбные недоразумения были оплачены по высшей ставке.
Объединенный русско-германский флот повторно наступил на те же грабли —  но на этот раз расплачиваться пришлось уже германским легким крейсерам. Бедикер, каким-то чудом разминувшись с боевым охранением англичан в 17.33 в упор столкнулся с 3-ей эскадрой линейных крейсеров Худа, что обошлось немцам в погибший «Висбаден» и два тяжело поврежденных легких крейсера.   Но менее чем через 10 минут Худ вылетел на контркурсах прямо на 1-ую разведгруппу Хиппера…

Вспышка скоротечного морского боя вбивала в кровь лошадиные дозы адреналина. В мареве раскаленных газов мерещилось, что от дикого рева чудовищных орудий сдвинулось само небо. Казалось, дрожь мироздания сотрясла аэр и звезды рухнули с небес  чтобы, смешавшись со снарядами, низринуться  на палубы английских и немецких кораблей. Воздух вспыхнул и застонал в невероятной муке, казалось никто и ничто не сможет выжить в кошмаре многосотеннокилограммовых снарядов, всаживаемых в упор озверевшими от крови и желания жить двуногими, а потом… потом все разом затихло и выжившие, чувствуя как сердце отпускают ледяные когти запоздалого ужаса, не до конца еще поверившие в свою удачу,  очумело крутят головами, видя вокруг себя лишь трупы и пламя пожаров.
Казалось,  что и этот раунд остался за немцами. «Дерфлингер», со второго залпа накрывший «Инвинсибл», сквитался с ним за всех и за все – когда 305-мм снаряд пробил 178-мм броню средней башни и из расколовшегося на несколько частей корабля рванулся ввысь исполинский шар огня, унося души экипажа и сэра Хораса Худа в Небеса. Но когда «Индомитебл» и «Инфлексибл» отвернули и вышли из боя, нырнув в затянувший море туман, а Франц Хиппер, счастивый новой победой, в небывалом волнении сорвал с головы фуражку и оглянулся на свои корабли…
…Он увидел, как на единственной уцелевшей мачте «Фон дер Танна» медленно поднимается сигнал:
«Тону и прошу помощи».
Самый маленький и плохо защищенный линейный крейсер все-таки получил свое. Во время боя с крейсерами Битти корабль получил тринадцать попаданий 343-305 мм снарядами. Он замыкал колонну, и по нему до последнего стреляли британские артиллеристы, даже когда прочие корабли Хиппера уже вышли за пределы их огня. Две башни ГК были разбиты – а на других двух оказались повреждены накатники, так что в конце боя с Битти «Фон дер Танн» уже не мог стрелять главным калибром. Правда, одну из этих башен удалось впоследствии починить, и артиллеристы вроде бы даже умудрились попасть в «Индомитебл».  Но две подводных пробоины привели к тому, что корабль принял 1100 тонн воды – это было еще не смертельно, однако британские снаряды, пробивая верхний пояс, разрывали бронепалубу, дырявили, расшатывали водонепроницаемые переборки. И корабль медленно, но верно проигрывал борьбу за живучесть, отдавая морской стихии один отсек за другим. Когда бой с Битти прекратился, усилиями команды удалось как-то стабилизировать положение, и затопление корабля на какое-то время удалось взять под контроль.
А сейчас, пораженный четырьмя британскими снарядами (один из которых снова угодил в подводную часть, затопив кочегарки носового машинного) «Фон дер Танн» остановился, окутавшись клубами пара. Плавучесть корабля исчерпалась и линейный крейсер медленно оседал, проваливался в пучину. И увы, неминуемая гибель старейшего корабля 1-ой разведгруппы была не единственной плохой новостью.
«Зейдлиц», флагман Хиппера, находясь под обстрелом «Лайона» и «Принцесс Ройал» получил серьезнейшие повреждения, усугубившиеся попаданием торпеды во время атаки британских эсминцев.

линейный крейсер «Зейдлиц»

Носовая и одна из кормовых башен были разбиты, а теперь, в бою с крейсерами Худа «Зейдлиц» потерял и вторую кормовую башню. Теперь мощь главного калибра линейного крейсера сократилась до четырех орудий, да и те он мог использовать на строго ограниченных углах. Три британских снаряда, попавших в корму в последнем бою вызвали большой пожар как раз в районе кормовых башен – и это при этом что корабль, приняв 2600 тонн воды в носовые отсеки, получил сильный дифферент на нос. Скорость упала до 15 узлов. Было очевидно, что в таком состоянии крейсер не может продолжать бой, но и вывести его из боя не представлялось возможным – дредноуты Шеера еще не подошли (после того, как Битти со своими крейсерами оторвался от Хохзеефлотте главком ФОМ приказал сбросить скорость до 14 узлов, дабы дождаться отставшего Мауве). А из тумана на севере выныривали новые силуэты…
Впрочем, оказалось что это всего лишь крейсера Арбетнота. «Дерфлингер» и «Мольтке» развили интенсивный огонь и добились нескольких попаданий в «Дифенс», прежде чем англичане осознали свою ошибку и снова нырнули в туман.. А там уже показались линкоры Бенке, и Хиппер, понимая что ни затягивать с разведкой, ни возглавить ее на «Зейдлице» невозможно, приказывает «Дерфлингеру» и «Мольтке» присоединиться к 5-ой разведгруппе Колчака, в то время как сам он вынужден ждать подхода миноносца,
Часы показывали 18.00. Главные силы Джеллико спускались с севера. Колчак со своей эскадрой находился в 18 милях к юго-западу от линкоров Гранд Флита. Линкоры Шеера отделяло от англичан не более 43 миль.  Между Джеллико и Шеером, в 31 милях от Джеллико находились корабли Хиппера.  Теперь, когда подтянулись броненосцы 2-ой эскадры Мауве, Шеер приказал увеличить скорость до 16 узлов, а Джеллико, незадолго до этого, развил 20.
Но вернемся к Колчаку.
В 17.45 «Лайон» затонул, а остатки эсминцев 10-ой флотилии эсминцев Голдсмита выходили из под огня. Еще 10 минут Александр Васильевич пытался преследовать отходящие линейные крейсера де Бевуара Брока, но быстроходные «кошки», развивая под 30 узлов явно уходили в отрыв и без пяти шесть Колчак прекратил преследование.
Но еще в 16.55 русский самолет, отправленный на север в то самое время, когда Колчак совершал свой самовольный разворот на запад, обнаружил, наконец-то, главные силы Джеллико и сам был замечен ими.

Зенитная артиллерия обстреляла самолет и не позволила ему приблизиться и рассмотреть британские корабли как следует, но все же местоположение главных сил Джеллико было определено. Еще экипажу удалось рассмотреть, что Джеллико ведет флот в походных колоннах, и что колонны эти идут на юго-восток, но точного курса определить не удалось. В 17.30 самолет совершил посадку и был поднят на борт «Алмаза», после чего информация о местонахождении английского флота была немедленно передана (и радиограммой и, для верности, семафором) на «Бородино». А в 17.53 был получен ответ командующего – немедленно произвести доразведку.
В 18.01 каперанг Хитон-Эллис, командир «Индомитебла» разразился пространной радиограммой, в которой сообщал Джеллико о гибели адмирала Худа. Но Хитон-Эллис допустил трагическую ошибку – не разобравшись в запале короткого боя на контркурсах, он принял корабли Хиппера за 3-ю эскадру линкоров Бенке. Таким образом, Джеллико  прочитал о том, что дредноуты Хохзеефлотте находятся прямо по курсу, причем не более чем в 25 милях! Больше ждать было незачем и некого и Джелллико, повернув на восток,  приступил к перестроению в боевой порядок. В 18.22 развертывание было закончено, а спустя какие-то минуты на стол первому морскому лорду легла радиограмма, которую Британия с нетерпением и страхом и ждала уже целый год.
«Генеральное сражение неизбежно»
В боевой рубке и на мостике «Бородино» царило нешуточное оживление. Только что закончившийся бой чрезвычайно поднял настроение и драка в полную силу с британским флотом уже не казалась таким уж безнадежным делом.
— Держу пари, господа, многие из вас задаются сейчас вопросом – почему мы, вместо того чтобы на всех парах лететь навстречу британскому флоту, ползем как сонные мухи по заляпанному медом стеклу? А ответ очень прост. Джеллико, сейчас будет разворачиваться из походного порядка в боевой, а может и уже разворачивается. И если мы не хотим вляпаться, уткнувшись прямо в центр Гранд Флита, как полчаса назад английские крейсера вляпались в нас,  то нам нужно быть чертовски осторожными. Нет, Владимир Александрович, я не отправлю туда легкие крейсера. Видимость на юг все еще лучше чем на север, так что их там увидят и раскатают раньше, чем они сами что-то смогут увидеть. Подождем-ка лучше что скажут наши авиаторы —  долго ждать не придется, я полагаю что англичане милях в 20 от нас – не далее…Кстати, смотрите, похоже он уже возвращается
В 18.14 русский гидроаэроплан, даже не успев потерять из виду русской эскадры увидел гигантскую, протянувшуюся с запада на восток линию баталии, что сбивали сейчас британские линкоры не более чем в 15 милях от кораблей Колчака. Аэроплан тут же рванулся назад и  атакующим ястребом рухнул вниз, подняв столб пены у самого борта гидрокрейсера «Алмаз».
И вот уже с «Бородино» полетела радиограмма на «Фридрих дер Гроссе» — не удовлетворяясь этим Колчак отправляет оба оставшихся у него  легких крейсера с донесением к Шееру. Первым к эскадре русских подходит «Дерфлингер»  и «Мольтке», адмирал Хиппер покинул «Зейдлиц», приказав тому возвращаться в Яде и перейдя на эсминец, но еще не вступил на палубу «Дерфлингера», так что германские линейные крейсера без разговоров становятся в хвост русской колонны.  А 18.37 подходят линкоры Шеера.
Целый ряд авторитетных историков ставят Шееру в вину отказ от доразведки  британской колонны. Утверждается, что если бы Шеер приказал поднять аэропланы, то он  не упустил  бы великолепную возможность поставить идеальный «кроссинг Т» развернувшемуся Гранд Флиту. Но все же нужно принять во внимание, что счет шел уже на минуты – пока провозились бы с подъемом аэроплана пока он разглядел бы, что происходит, сел, доложил – могло выйти так, что возможность «кроссинг Т» вообше была бы совершенно упущена. Всегда нужно помнить, что командир почти никогда не имеет возможности сидеть и ждать, пока ситуация прояснится полностью – к этому моменту, как правило, что-либо предпринимать уже слишком поздно. По настоящему большим упущением стало отсутствие раций на русских М-5. Не приходится сомневаться, что при наличии в воздухе хотя бы одного радиофицированного аэроплана, столкновение главных сил прошло бы совсем по другому.
Шеер отдал приказ линейным крейсерам занять позицию на своей левой раковине и маневрировал так, чтобы выйти в хвост британской колонны

Но увы. Быть может русский пилот прозевал 1-ю эскадру линейных кораблей Гранд Флита (шедшую в хвосте колонны), а может быть, имели место ошибки в счислении и положение британского строя не было определено правильно. Но только вместо того, чтобы изящно подрезать хвост британской колонны и концентрированный огнем линии разнести в пыль его дредноуты, идущие в конце строя, Шерр сам ткнулся в «кроссинг Т» который поставила ему 1-я эскадра линейных кораблей Джеллико

Первыми заметили корабли объединенного русско-германского флота с предпоследнего в британском строю линкора «Нептун»
— Дьявол ! Взревел командир «Нептуна» каперанг В.Х.Г. Бернард.
— Ну неужели у этих парней все же хватило мозгов обойти нас?!
Однако размышления о несовершенстве мироздания не помешали артиллеристам взять правильный прицел
— Огонь!
Флагман Колчака «Бородино» шел первым в кильватерной колонне русских и германских линейных крейсеров. Внезапно, в 18.52 правая половина горизонта расцвела вспышками британских залпов.
— Тааак…кажется мы все же немного промахнулись…Передайте Шееру координаты хвоста колонны! Скорость – 27 узлов ! Артиллеристы!! Наводить по третьему с конца !!!
За свои последующие действия адмирал германского флота Рейнхард Шеер, по мнению современников и позднейших исследователей заслужил полное право встать в одном ряду  с Ушаковым и  Нельсоном. Молниеносно прокачав ситуацию, Шеер понял, что преимущество англичан иллюзорно, и скоро сойдет на нет, когда инерция 20-узловой скорости протянет линкоры британского флота на восток. А германские дредноуты пройдут мимо хвоста колонны британцев на минимальной дистанции, расстреливая англичан в упор. Да, сейчас необходимо подставить голову колонны под сосредоточенный огонь – но с каждой секундой  преимущество британской позиции будет таять, а немецкой – расти.  И когда радиограмму Колчака подтвердила практически такая же с головного дредноута Хохзеефлотте – «Кенига», флагмана Бенке – то на «Какие будут приказания?»  офицера связи Шеер ответил:
— Никаких. Совершенно никаких.
Русские линейные крейсера почти не пострадали в ходе боя с эскадрой Битти. Три попадания 343-мм снарядов в «Бородино» не нанесло гигантскому кораблю значимых повреждений, а один-единственный снаряд, скользнувший по главному бронепоясу «Измаила»  — и подавно. Но сейчас флагман Колчака попал под огонь 6 линкоров 1-ой эскадры. Несмотря на великолепное бронирование линейных крейсеров типа «Измаил» это стало бы его концом, но…
Менее чем через 5 минут после первого залпа британцы обнаружили, как из серой хмари, затянувшей юг появляется вторая колонна объединенного флота, головной корабль которой был немедленно опознан как линкор класса «Кениг».

Немедленно огонь 1-ой эскадры (к которой прибавились залпы «Вэнгарда», «Теммерера», «Беллерофона» и «Бенбоу» 4-ой эскадры) сосредоточился на головном линкоре Бенке. За 20 минут (к концу которых дистанция между ближайшими английскими и немецкими кораблями сократилась с 70 до 45 кабельтов) «Кениг» получил от 45 до 50 попаданий и выкатился из строя. Сложно сказать, что произошло дальше…По всей видимости, полубронебойный английский снаряд с неисправным взрывателем, вместо того чтобы рвануть с минимальной задержкой после соприкосновения с броней, с короткой дистанции проломил-таки бронезащиту корабля и рванул в подбашенном отделении носовой 305-мм башни. Огонь пробрался в погреб боеприпасов и вызвал детонацию снарядов главного калибра…Сильнейший взрыв в носовой части «Кенига» возвестил о гибели корабля, и могучий дредноут резко ушел вниз носом, заваливаясь на правый борт. Еще несколько взрывов (а быть может – очередные попадания) разорвали корму корабля, на мгновения мелькнули обнажившиеся винты – и немецкий гигант ушел на дно, унося с собой тысячу сто членов экипажа и контр-адмирала Пауля Бенке.
Следующим за «Кенигом» дредноутам досталось много меньше – к тому времени когда «Гроссер Курфюрст» пересек линию движения британских дредноутов, в него попало 14 снарядов, преимущественно в носовую часть правого борта – но несмотря на обширные разрушения и пожар на баке, а также значительное поступление воды (линкор принял около 1600 тонн в носовые отсеки) корабль сохранил боеспособность. Единственное попадание в носовую башню отразила 350-мм броня – снаряд ушел рикошетом. «Кронпринцу» и вовсе повезло – из 11 попавших в него снарядов 5 угодили в главный бронепояс, вообще не вызвав никаких повреждений (350 мм плиты не были пробиты, хотя в двух случаях наблюдалось смещение их внутрь и незначительная течь)
Британским линкорам досталось значительно сильнее. Русские и немецкие линейные крейсера сосредоточили свой огонь на «Коллингвуде», шедшим третьим с конца (Сент-Винсент» и «Нептун» в начале боя оказались на слишком острых носовых углах, чтобы вести по ним огонь) и к моменту, когда  «Бородино» пересек линию курса британских линкоров,  «Коллингвуд» получил 14-16 попаданий, преимущественно 356-мм русскими бронебойными снарядами. Одно из попаданий, похоже, заклинило руль — пылающий корабль выкатился из строя вправо,  прямо под орудия дредноутов Шеера. С приближением к линии баталии русские корабли переносили огонь на идущий концевым «Сент-Винсент»
Фактически, объединенному русско-германскому флоту удались два «кроссинг Т» — сначала линейные крейсера, разогнавшись до 27 узлов через каких-то 15 минут после начала боя пересекли линию баталии британцев, причем когда «Сент-Винсент» оказался на траверзе «Бородино» их разделяло не более 38 кабельтовых. С этого расстояния, получивший к тому времени 9 305-мм снарядов русский флагман и следующие за ним «Измаил» и «Наварин» всаживали снаряд за снарядом в корму концевого британского линкора, пока его низкий силуэт не разорвало взрывом кормового погреба ГК. Линкор, все еще сохраняя место в строю резко сел кормой, а когда вода добралась до уровня верхней палубы —  как-то сразу, без предварительного крена перевернулся. А затем, когда английские линкоры уже изрядно удалились от русской колонны, в позицию «кроссинг Т» вышли дредноуты Шеера.
Немецкие линкоры в начале боя сосредоточились на «Мальборо» — флагманском корабле 1-ой эскадры линейных кораблей и добились 8 попаданий линкор, но вскоре перенесли огонь на бывший куда ближе и видимый куда лучше «Колоссус» идущий под флагм вице-адмирала Гонта. Свыше 25 попаданий утопили корабль в пламени, корабль потерял ход и замер не более чем в 50 кабельтовых от колонны немецких кораблей – и был добит  чуть позднее, вместе с «Коллингвудом» 1-ой эскадрой немецких линкоров.

На дредноуте «Нептун» сосредоточили огонь и линейный крейсера (после гибели «Сент-Винсента») и дредноуты (после выхода из строя «Колоссуса»)  — взятый в два огня линкор получал одно попадание за другим. Примерно на 19-ом попадании в небо взметнулись два чудовищных султана взрывов центральных башен ГК и дредноут, разломившись, ушел ко дну.
К этому моменту расстояние между линией германских дредноутов и ставшим теперь концевым «Эджинкортом» достигло 75 кабельтовых, и британский дредноут был уже почти неразличим в густом тумане, затянувшем восток. По «Эджинкорту» был открыт огонь, он отвечал, но уже через несколько минут стрельбу пришлось задробить – корабль англичан окончательно скрылся в тумане. Неясная вспышка, на секунду озарившая серую муть багровым, была принята немецкими наблюдателями за последний залп Эджинкорта.
Только после войны немцам стало известно, что им несказанно повезло – последний залп, данный практически вслепую, поразил таки кормовые башни чрезвычайно слабо бронированного линкора в который уже раз за день вызвав детонацию погребов и гибель корабля.
Это случилось в 19.26. На этом линейные флоты потеряли друг друга из вида.
Только что завершившееся столкновение стало безусловным триумфом Хохзеефлотте. Но судьба не пожелала дать Шееру насладиться вкусом победы без горечи потерь. В 19.27 командующему передали радиограмму «Зейдлица»: ««Тайгер» и «Принцесс Ройал» в точке «***,***» Погибаю, но не сдаюсь».
Эскадра О. де Б. Брока, оторвавшись от русских линейных крейсеров некоторое время шли на юго-запад – но позднее повернули обратно и двинулись на северо-восток. Впереди двигались легкие крейсера и эсминцы Гуденафа. Именно они обнаружили отходящий домой «Зейдлиц». Короткая перестрелка, вспыхнувшая между британскими линейными крейсерами и немецким кораблем, еще до боя  погрузившимся в море почти по уровень верхней палубы закончилась именно так, как и должна была – несмотря на доблесть и мастерство немецких комендоров умудрившихся попасть в «Принцесс Ройал» (снаряд угодил в 229-мм бронепояс не причинив повреждений) сотрясения от попаданий 343-мм британских снарядов быстро поставили крест на отчаянных попытках немцев сдержать напор воды и вскоре крейсер погрузился в море по самую боевую рубку.

Гибель «Зейдлица»

На этом возможности корабля вести бой были окончательно исчерпаны и оставшийся к тому моменту в живых капитан цур зее фон Эгиди отдал команду покинуть корабль. В 19.48 «Зейдлиц» затонул.
Так в ходе ряда боестолкновений английский флот потерял 5 линкоров и 5 линейных крейсеров, в то время как немецкий флот  — только один дредноут и 2 линейных крейсера. Решающую роль в бое линкоров сыграли великолепная защита новейших немецких  дредноутов типа «Кениг», значительно превосходившая таковую у британских дредноутов первых серий, с которыми им пришлось сражаться. Не приходится сомневаться, что окажись в голове колонны ровесники английских линкоров – старички «Нассау» или даже более поздние «Гельголанды» — одним дредноутом немцы бы не отделались. Но битва еще не закончилась, и Ройал Нэви пока располагал вполне достаточными силами для того, чтобы переломить ход сражения.
Когда Джеллико понял, что немцы смогли выйти в хвост его колонны, то все, что он мог сделать – повернув последовательно влево или вправо постараться самому поставить «кроссинг Т» кильватерным колоннам немцев. И он выбрал поворот вправо, желая поставить свой линейный флот между Хохзеефлотте и Яде, отрезав тем самым немецкий флот от своих баз. Распоряжение последовало незамедлительно, и в 18.57 головной «Кинг Джордж V» выполнив поворот лег на новый курс. Видимость к тому времени не превышала 70 кабельтовых, так что линкоры Гранд Флита, ложащиеся на практически параллельный Хохзеефлотте курс, на расстоянии примерно в 90 кабельтовых немцам не были видны.

В то же время у Шеера особого выбора не было. Ни при каких условиях германский адмирал не хотел, чтобы в подступающей ночи линкоры Джеллико оказались бы между ним и родным побережьем Но так же Шеер совершенно не жаждал ночного боя линейных сил. К тому же, по всей видимости, адмирал решил, что для одной битвы он совершил уже достаточно и теперь стремился увести флот домой. К этому следовало прибавить беспокойство о судьбе 2-ой эскадры линкоров Мауве.
Дело в том, что с момента получения радиограммы Колчака о координатах дредноутов Джеллико (примерно в 18.20) Шеер развил 20 узлов, опять оставив медленные эскадренные броненосцы Мауве позади. В принципе, разница в скорости была не столь уж и фатальна – кратковременно «Дойчланды» могли удерживать эскадренную скорость 18-18,5 узлов, или даже больше. Но в этот раз немцам не повезло – у «Ганновера» произошла поломка ходовой, и ближайший час он не мог выдать более 10 узлов. Мауве не решился бросить одиночный броненосец, который в этом случае стал бы легкой добычей любого линкора или линейного крейсера неприятеля. Известив комфлота, 2-я эскадра линкоров Мауве сбросила ход до 10 узлов. Шеер (который уже жалел, что поддался на уговоры Мауве взять его эскадру с собой) не возражал. Но теперь вышло так, что броненосцы Мауве отстали от главных сил Хохзеефлотте более чем на 10 миль и это отставание увеличивалось.
Поэтому командующий ФОМ принял решение возвращаться в Яде и отдал соответствующие приказы. В 19.38 дредноуты Хохзеефлотте получили приказ повернуть «все вдруг» на 180 градусов. Это был довольно рискованный маневр – но Шеер не хотел рисковать ворочая последовательно и тем самым сдваивая колонну на некоторое время – где находятся английские корабли он не знал, видимость же продолжала ухудшаться – наступил вечер. И Шееру совсем не хотелось на середине маневра увидеть атакующую его линию баталии Ройал Нэви. Сложнейший маневр был исполнен идеально. Шеер приказал колонне держать ход 20 узлов, но практически тут же ему сообщили о проблемах на на «Гроссер Курфюрсте» — линкор садился носом и не мог держать более чем 18 узлов. Шеер не собирался бросать подранка и сбавил скорость. Мауве тоже развернул свои броненосцы и следовал на юг со скоростью в 12 узлов – Хохзеефлот нагонял его.
Понимая, что Джеллико, вполне возможно, будет маневрировать так, чтобы отрезать Хохзеефлотте от баз, Шеер приказал линейным крейсерам (Хиппер все же добрался до «Дерфлингера»)  занять место в голове колонны (теперь головой становились дредноуты типа «Нассау») и отправил туда же 1-ю и 5-ю флотилии эсминцев.  Таким образом Шеер сконцентрировал в голове колонны 4 флотилии (2-я и 6-я входящие в состав разведгруппы Хиппера и без указаний Шеера сопровождали линейные крейсера), а две флотилии (7-ю и, отобранную у Хиппера и 9-ю которая израсходовала торпеды во время боя с линейными крейсерами Битти) оставил на прикрытие дредноутов.
Шеер отлично знал, что не более чем через полтора часа стемнеет, и что опасность угодить впотьмах прямо в колонну Джеллико все еще достаточно велика. На этот случай он хотел собрать максимум эсминцев для ночного боя, которого командующий Хохзеефлотте не желал, но к которому должен был быть готов.
Почти теми же соображениями руководствовался и Джеллико. К его линкорам вернулись «Инвинсибл» и «Индемитебл», которые заняли свое место в голове британской колонны. И Джеллико, также отправил к линейным крейсерам 4-ю и 11-ю флотилии эсминцев.
Британский адмирал совершенно справедливо предположил, что Шеер не будет искать продолжения боя, но повернет домой. Джеллико собрался, пользуясь резко ухудшающейся видимостью развернуть боевую линию прямо на курсе дредноутов Шеера, поставить ему «кроссинг Т» и разгромить его колонну кинжальным огнем с дистанции 35-40 кабельтовых, после чего нанести удар эсминцами. Но для уверенности в успехе нужно было точно знать все о главных силах немцев, и Джеллико отправил броненосные и легкие крейсера следить за Хозеефлотте. В медленно сгущающихся сумерках, быстро снижающих видимость,  это было чрезвычайно опасно, но британские крейсера играли в пятнашки со смертью, то появляясь, то исчезая из вида германских кораблей.  И смерть в очередной раз взяла свое — «Блэк Принц», некстати выскочивший из тумана прямо на германские дредноуты, был моментально превращен в чудовищный погребальный костер главным калибром 3-ей эскадры линкоров Хохзеефлотте.

Но жертва была оправдана – теперь Джеллико точно знал местоположение, курс и скорость германских дредноутов – и развернулся им наперерез.
Нужно сказать, что Гранд Флит располагал теперь еще одним, чрезвычайно важным преимуществом, ибо он теперь располагался восточнее Хохзеефлотте. Дредноуты Шеера весьма неплохо были видны в лучах заката, в то время как восточной часть горизонта затягивали сумерки, надежно укрывая Гранд Флит. И Джеллико, решив не подвергать более опасности свои крейсера отозвал их, ограничившись теперь дозором «Инфлексибла» и «Индомитебла» в голове колонны.
Это стало фатальной ошибкой британского командующего. Отказ от доразведки привел к тому, что Джеллико, рассчитывая свой маневр, располагал информацией только о линкорах Шеера, а местоположение русско-германского отряда линейных крейсеров осталось невыясненным (английские крейсера не видели его, так как отряд находился за линией германских дредноутов) О наличии 2-я эскадра линкоров Мауве, оказавшейся в отрыве от немецких главных сил англичане вообще не догадывались.
В 20.25 линейные крейсера британцев неожиданно обнаружили в 40 кабельтовых от себя германские броненосцы. К этому времени эскадры занимали следующее положение

Дредноуты Шеера практически догнали 2-ю эскадру Мауве – их разделяло менее 5 миль. Линейные крейсера Колчака и Хиппера обошли колонну германских дредноутов (головной «Бородино» находился примерно в 2 милях впереди «Нассау») Колчак уже собирался поворачивать на восток и выводить колонну в голову дредноутов Хохзеефлотте, когда увидел впереди по курсу броненосцы Мауве. Ставить линейные крейсера и эсминцы между Мауве и Шером не было никакого резона и Колчак, оставаясь на прежнем курсе, начал догонять германские броненосцы.
«Инфлексибл» немедленно радировал об обнаружении немецких броненосцев – и вот эта-то слабейшая часть германского флота стала костью в горле англичан. В артиллерийском бою Мауве не продержался бы против линкоров Гранд-Флита и четверти часа – но атакуй сейчас британцы Мауве – и Шеер, поняв что творится впереди по курсу сможет отвернуть и выйти из боя, и тогда шансы найти его в наступающей ночи станут иллюзорными. Могло получится и хуже – пока дредноуты Гранд Флита сражаются с броненосцами Мауве – Шеер может развернуться и нанести удар после захода солнца (до которого осталось буквально 40-45 минут) – а к ночному бою немцы были готовы не в пример лучше британцев.
Поэтому Джеллико командует – линейным крейсерам  и дредноутам – поворот вправо. Командующий Ройал Нэви рассчитывал, что линейные крейсера смогут обнаружить дредноуты Шеера, а его собственные линкоры смогут пройти за кормой германских броненосцев, поставить Шееру «кроссинг Т» – и нанести удар. Да, тогда придется поставить свои линкоры в два огня – но Джеллико счел этот риск оправданным, поскольку видимость сократилась уже до 4 миль и продолжала падать, и германские дредноуты, вытянутые в кильватерную колонну смогут принять бой только частью сил. а броненосцы…ну что ж, придется перетерпеть, тем более что их огневая мощь и позиция оставляют желать много лучшего.  

В 20.29 «Инфлексибл» видит  в 40 кабельтовых от себя головной «Вестфален», немедленно отворачивает (что бы не быть обнаруженным раньше времени) и радирует  об обнаружении германских дредноутов. Джеллико корректирует курс, подрезая корму броненосцам Мауве. Но в 20.33 шедший концевым «Шлезвиг-Гольштейн» обнаруживает британские дредноуты не далее чем в 30 кабельтовых…И в 20.34 вспышки и грохот залпа «Шлезвига» разорвали подступившие сумерки.
— Ваше высокопревосходительство! Кажись, немчура сцепилась с кем-то!, — не утерпел случившийся на мостике сигнальщик.
— Сцепилась, говоришь…,- ледяная улыбка тронула губы адмирала:
— Ну давай посмотрим, с кем там немчура режется…Поворот все вдруг, лево, 45 град !
6 линейных крейсеров, развернулись прямо на колонну британских линкоров, хотя все еще не видела их.
В 20.36 «Кинг Джордж V» видит головной «Вестфален» справа от себя, почти что на траверзе и можно кричать ура, поскольку не пройдет и 3 минут как  головной британский линкор пересечет линию курса дредноутов Хохзеефлотте и теперь уже ясно, что «кроссинг Т» удался…
…если бы не 6 тяжелых темных силуэтов, строем фронта идущих прямо на «Кинг Джордж V»
Сейчас уже невозможно сказать, что двигало вице-адмиралом сэром Мартином Джеррамом. Боязнь ослушаться приказа? Или же английский адмирал решил любой ценой поставить «кроссинг Т» дредноутам Хохзеефлотте, невзирая на «кроссинг Т», который ставили ему русские линейные крейсера? Быть может, адмирал увидел только часть отряда Колчака, либо же сознательно решил превратить бой в свалку, не брезгуя даже тараном?
Этого мы не узнаем уже никогда, потому что в 20.36 «Кинг Джордж V» дал первый залп по «Вестфалену» продолжая идти тем же курсом – прямо на строй линейных крейсеров. И немедленно линия баталии англичан опоясалась огнем и дымом – часть линкоров обстреливала «Вестфален», в то время как середина британской колонны, пока еще не видевшая дредноуты немцев расстреливала германские броненосцы.
Контр-адмирал Мауве допустил смертельную ошибку, развернув свой отряд в сторону неясных силуэтов, тихо скользящих по вечернему морю. И сейчас его корабли оплачивали  эту ошибку кровью своих экипажей. 343-мм снаряды британских сверхдредноутов с дистанции 30-40 кабельтовых легко проламывали броню немецких броненосцев, и вскоре «Дейчланд» с оглушительным грохотом взлетел на воздух, а «Гессен» и «Ганновер», превращенные в груды изувеченного металла пылали до самых клотиков. «Поммерн», «Шлезиен» и «Шлезвиг-Гольштейн» отвернули от строя британских линкоров и, надрывая свои машины,  пытались уйти во мрак приближающейся ночи.
Капитан цур зее Редлих, командир «Вестфалена» отлично понимал, что идти прямо на колонну британских дредноутов лишено всякого смысла – и, не дожидаясь распоряжений адмирала отвернул вправо, ложась на параллельный англичанам курс.
Так адмирал Джеллико поставил дредноутам Хохзеефлотте «кроссинг Т» — но и сам получил «кроссинг Т» от линейных крейсеров Колчака и Хиппера.

Все смешалось. В 20.39 все 6 линейных крейсеров Колчака и Хиппера, снова повернув к юго-западу расстреливали «Кинг Джордж V» в упор полными бортовыми залпами. В то же самое время «Кинг Джордж V», «Аякс», «Центурион», «Эрин» и «Орион» избивали несчастный «Вестфален», «Монарх» и «Конкерор» вели огонь по тяжело ворочающемуся вслед за «Вестфаленом» «Нассау», а «Тандерер», «Айрон Дюк», «Сьюперб» и «Канада», с которых немецкие дредноуты были еще не видны обстреливали «Шлезвиг-Гольштейн» и «Поммерн». «Вестфален», превращенный  в гигантский кусок избитого железа, уже не имеющий ничего общего с тем гордым кораблем, которым он был всего лишь 10 минут назад, вести огонь уже ни по кому не мог. «Нассау» стрелял по «Центуриону», следующий за «Нассау» «Позен» — по «Эрину», а с «Ольденбурга» пока не видели ничего, кроме вспышек выстрелов.
И русские, и англичане, и немцы бросили вперед приберегаемые специально ради такого случая эсминцы одновременно.

14 русских «Новиков, 32 германских «V» и «G» рванулись к освещенной вспышками взрывов и многочисленными пожарами голове колонны британских линкоров, а 34 британских дестроера атаковали голову германской колонны. На площадке имеющей едва ли 5 на 5 миль где сошлись грудь на грудь исполинские дредноуты и линейные крейсера,  такое массирование торпед означало гарантированную смерть для всех, неважно, чужих ли, своих ли. Эскадренные миноносцы, эти гончие флотов, расталкивая всколыхнувшееся от обилия кораблей море, рвались вперед, скалясь выстрелами погонных орудий. Но еще до того как они дорвались до дистанции торпедного залпа…
Казалось и надстройки, и башни и сам корпус «Кинг Джордж V» срезало по самую ватерлинию ливнем русских снарядов – тугое пламя скрыло силуэт некогда прекрасного своей силой корабля. Невредимым остался лишь фрагмент кормы с двумя башнями главного калибра, причем одна из них все еще ухитрялась вести огонь. Но вот очередное попадание взметнуло огненный протуберанец и линкор быстро, почти без крена погрузился носом в пучину вод.  Легший на борт «Вестфален» уже почти не горел, превратившись в медленно погружающийся,  потерявший всякую форму островок исковерканной стали. «Аякс», на который перенесли огонь линейные крейсера после гибели «Кинга» сел носом по переднюю башню главного калибра и очередное попадание взметнуло ввысь крышу четвертой башни ГК. «Нассау», то ли пытаясь развернуться к противнику правым бортом, где еще остались неповрежденные башни главного калибра, то ли просто с переклиневшими рулями выкатился прямо на британские дредноуты – и град ударов, слившийся в нескончаемый вопль замученного металла, перевернул дредноут вверх килем. Вся кормовая часть «Позена» полыхала,  и снопы пламени и искр вылетали сквозь бойницы охваченных огнем башен – но две уцелевших башни четко, как на учениях, вгоняли снаряд за снарядом в «Центурион». На такой дистанции никакая броня не могла удержать 280-мм бронебойный немецкий снаряд — и удар молотом Тора разбивает барбет кормовой башни, а через секунды огненный ад поглощает британский линкор.
…а потом эсминцы дорвались до заветных дистанций и озаренное багрянцем закатных лучей залитое кровью тысяч и тысяч моряков, нашпигованное искалеченным металлом и изуродованными телами море пронзили десятки и сотни стальных рыбин, с бесстрастностью акул рванувшихся к беззащитным подбрюшьям кораблей…

Четыре адмирала приняли приняли одно и то же решение почти одновременно – и последние лучи заходящего солнца озарили последние сигналы, взвивающиеся на уцелевших фалах кораблей. А затем солнце кануло в окровавленные глубины вод и на поле битвы снизошла милосердная тьма.
Линейные крейсера Хиппера и Колчака, дредноуты Джеллико и Шеера – все они ворочались сейчас, стремясь выйти из под удара торпед. Британские, русские, германские корабли, исполняя команду «поворот все вдруг» меняли курсы, как зверь путает следы в надежде избегнуть загонщика, разворачивались кормой к вражеским торпедам в надежде, что мощь корабельных винтов собьет с курса, отшвырнет в сторону подводную смерть. Беспомощность перед угрозой смертным ужасом терзала естество, и кровь гулко выстукивала секунды в жилах десятков тысяч человек, сливаясь в чудовищный хронометр, отсчитывающий последние секунды жизни уже погибших, но пока еще живых моряков.
Тик-так, тик-так.
Три торпеды рванули борт «Центуриона», и почти сразу же —  удар двух торпед положил «Позен» на борт
Тик-так, тик так.
Чудовищный столб взвихрился у кормы «Гельголанда». Линкор рыскнул влево и еще две торпеды ударили в корму и борт.

Тик-так, тик-так.
Два султана воды и пара вздымаются у борта  «Ориона», удар сердца – и еще два глухих разрыва возвестили кончину корабля, когда-то открывшего эру сверхдредноутов.
Тик-так, тик так.
Две торпеды – в самый центр «Тюрингена» и почти сразу же – страшный, сдвоенный взрыв пробивает широченные ворота в корме «Эрина»
Тик-так, тик так.
Удар в скулу «Измаила» и через мгновения – попадание в «Остфрисланд»
Тик-так, тик-так
Две «рыбы» раздирают обшивку «Монарха»
Тик-так, тик-так
И завершающим, кровавым аккордом, до самых звезд встает стена огня на месте «Поммерна».
Все. Уже все. Еще рыщут в поисках жертв эсминцы и легкие крейсера, еще вспыхивают где-то быстрые стакатто скорострельных орудий, но – все. Битва закончена.
Немцы потеряли в первой фазе сражения линейный крейсер («Фон дер Танн»), во второй фазе – линейный крейсер («Зейдлиц» и «Кениг») . В вечернем сражении британская артиллерия отправила на дно «Нассау» и «Вестфален», торпеды добивают «Позен» и топят «Гельголанд».  Но «Тюринген» удается дотащить до дома, а «Остфрисланд» и вовсе лишь поцарапало – торпеда шла с малым углублением, и попала в бронепояс. «Измаил» также удается довести до Яде – несмотря на то, что обширные затопления погрузили нос корабля в воду по самую верхнюю батарейную палубу. И общие потери объединенного русско-германского флота:
5 дредноутов
2 линейных крейсера
4 эскадренных броненосца
3 легких крейсера
11 эскадренных миноносцев
В бою погибли два немецких адмирала – командующий 3-ей эскадрой линкоров контр-адмирал Бенке и командующий второй эскадрой линкоров контр-адмирал Мауве.
Ройал Нэви потерял: в первой фазе – 5 линейных крейсеров («Индефатигебл», «Куин Мэри», «Нью Зиленд», «Лайон», «Инвинсибл».). Во второй фазе – 5 дредноутов («Коллингвуд», «Сент-Винсент», «Нептун», «Колоссус», «Эджинкорт»)  и в ночном бою – («Кинг Джордж V», «Аякс» «Центурион» — артиллерия,, «Тандерер», «Орион» и «Эрин» — торпеды) А когда взошло солнце, стало ясно, что и «Монарх» дотащить до дома не получится – корабль ушел в воду почти по верхнюю палубу.

Общие потери англичан:
12 дредноутов
5 линейных крейсеров
Броненосный крейсер.
16 эсминцев.
Английский флот потерял погибшими пятерых адмиралов: командующего 2-ой эскадрой линкоров вице-адмирала Мартина Джеррама, командующего флотом линейных крейсеров вице-адмирала Дэвида Битти, командующего второй эскадрой линейных крейсеров контр-адмирала Пэкинхэма, командующего третьей эскадрой линейных крейсеров контр-адмирала Хораса Худа, а также контр-адмирала Левесона
За один, наполненный до краев кровью и смертью день, положение на морях коренным образом изменилось. Британский флот в метрополии, сократился до 13 дредноутов и 4 линейных крейсеров – в то время как объединенный русско-германский флот насчитывал в своем составе 12 дредноутов и 6 линейных крейсеров. Гранд Флит понес самое страшное поражение за всю историю своего существования и утратил свое численное превосходство перед лицом окровавленного, но торжествующего противника.