Юрий Пашолок. Тяжёлые истребители, оставшиеся на бумаге

Принятая на вооружение 14 февраля 1943 года самоходная установка КВ-14 (СУ-152) создавалась прежде всего для борьбы с вражескими укреплениями. Тем не менее первое же боевое применение этой машины свелось к борьбе с немецкими танками. Уже весной 1943 года начались работы по созданию на базе СУ-152 самоходных установок, для которых борьба с немецкими тяжёлыми танками должна была стать приоритетной задачей. Хотя ни один из этих проектов не дошёл до стадии изготовления в металле, именно с них началась история ИСУ-122.

Унификация по лафету

Советская артиллерийская школа, так же как немецкая и американская, довольно часто создавала унифицированные по лафету друг с другом пары (дуплексы) и тройки (триплексы) орудийных систем. На момент начала Великой Отечественной войны основой советской корпусной артиллерии являлись две системы — МЛ-20 и А-19. Первой из них появилась А-19, оказавшаяся первой артиллерийской системой крупного калибра, которую полностью разработали в СССР. МЛ-20, созданная под руководством Ф.Ф. Петрова, имела похожий, но более удачный лафет. Наложив ствол А-19 на лафет МЛ-20, советские конструкторы получили 122-мм корпусную пушку образца 1931/37 гг.

А-19 была не такой массовой, как МЛ-20, но превосходила её по противотанковым возможностям

Данное орудие в 1940 году рассматривалось как средство борьбы с вражескими укреплениями. Его бронебойный снаряд показал себя неважно, требовалась его доработка. Тем не менее расчёты показали, что на дистанции 1000 метров он способен пробить плиту толщиной 130 мм, установленную под углом 30 градусов от нормали. Среди крупнокалиберных систем, предлагавшихся для борьбы с укреплениями, эта система заняла по бронепробитию третье место. Но в качестве вариантов вооружения для истребителей ДОТов вместо неё было решено использовать 130-мм морскую пушку Б-13 и 152-мм пушку особой мощности БР-2.

Война расставила всё на свои места: в отличие от этих систем, А-19 практически с первых дней Великой Отечественной войны работала прямой наводкой, в том числе и по немецким танкам. Выдающиеся качества А-19 немецкие танкисты периодически ощущали на себе. Тем не менее вплоть до весны 1943 года данное орудие даже не рассматривалось в качестве варианта вооружения САУ. Подходящим противотанковым средством выглядела 107-мм пушка большой мощности. Правда, оба подобных орудия, и М75, и ЗИС-24, даже в буксируемом виде ждала несчастливая судьба. А разработка их самоходного варианта и вовсе дальше переписки не продвинулась.

Ситуация изменилась к весне 1943 года. Под Ленинградом оказались захвачены немецкие тяжёлые танки Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E, а в начале февраля 1943 года под Сталинградом оказалась захвачена немецкая тяжёлая самоходная установка Pz.Sfl.V, созданная на базе тяжёлого танка VK 30.01(H). В марте 1943 года специалисты НИБТ Полигона в Кубинке составили краткое описание трофейной САУ. В конце описания они предложили установить на шасси КВ-1 орудие А-19, создав, таким образом, аналог немецкой машины.

Разрабатывать истребитель танков по типу немецкого советские конструкторы не стали. Тем не менее уже в апреле 1943 года «122-мм самоходная пушка А-19 на шасси самохода СУ-152» фигурировала в плане опытных работ. Инициатором работ по этой теме стал Артиллерийский комитет Главного артиллерийского управления Красной армии (ГАУ КА). 28 апреля на Челябинском Кировском заводе (ЧКЗ) уже велись работы по установке А-19 в СУ-152, ориентировочно образец планировали построить к 10 мая. Впрочем, работы застопорились: больше никаких данных об этой машине нет.

Проект наложения на лафет МЛ-20 ствола БР-2. Позже проект был реализован в виде опытной системы Д-4

Существовал, впрочем, ещё один проект, о котором в документах ГАУ КА не упоминается. Его история началась в октябре 1942 года, когда КБ завода №8 разработало целую плеяду артиллерийских систем, унифицированных на двух типах лафетов — М-30 и МЛ-20. На лафет МЛ-20 предполагалось установить стволы от 203-мм корпусной гаубицы У-3 и 152-мм пушки особой мощности БР-2. Эти же системы предполагалось использовать на тяжёлой самоходной установке ЗИК-20, которая тогда же проектировалась конструкторским бюро (КБ) завода №8.

Так могла выглядеть СУ-152 с установкой в ней системы Д-4

В ноябре 1942 года произошло разделение завода №8 на завод №8, производивший буксируемые орудия, и завод №9, выпускавший танковые и самоходные системы. Работы Ф.Ф. Петрова по буксируемым системам продолжились. БР-2 на лафете МЛ-20 была реализована в виде опытного орудия Д-4, которое проходило испытания, но так в серию и не попало. Весной 1943 года снова появилась идея поставить БР-2, точнее уже Д-4, на самоходное шасси, в роли которого теперь рассматривалась база СУ-152. За счёт унификации по лафетам теоретически такой проект был осуществим. Впрочем, инициативная работа так и осталась на бумаге, причём от неё сохранились только эскизы. Но это была первая ласточка в череде длинноствольных систем для СУ-152.

Стволы подлиннее

Новый виток в развитии советского танкостроения начался в июле 1943 года. В сражении на Курской дуге дебютировал ряд новых немецких танков и самоходных установок, в том числе тяжёлый истребитель танков Ferdinand. Сказать, что эту машину советские военные заметили — это не сказать ничего. Появление под Понырями новой немецкой САУ спровоцировало запуск целого ряда проектов. Например, тяжёлый танк «Объект 701» (будущий ИС-4), требования на который были разработаны в ноябре 1943 года, создавался именно в противовес «Фердинанду». О том, насколько серьёзно восприняли данную САУ в Красной армии, свидетельствует доклад, датированный 20 июля 1943 года, то есть менее чем через неделю после окончания активной фазы сражения. Для тяжёлого танка ИС-85, ещё проходившего испытания, военные требовали не только 85-мм пушку, которая, по их мнению, уже устарела, но и более мощные системы калибра 100, 122 и даже 152 мм.

Как показали испытания обстрелом, 122-мм пушка А-19 могла пробивать броню «Фердинанда», но на относительно небольших дистанциях

В списке работ по танковой, противотанковой и самоходной артиллерии, датированном 15 сентября 1943 года, вновь появилась 107-мм противотанковая пушка М75. Одной из причин возвращения заброшенного в 1942 году проекта было то, что базировалось это орудие на лафете пушки-гаубицы МЛ-20. Идея установки М75 на самоходную базу, похороненная летом 1941 года, спустя два года имела шансы на возвращение, тем более что для неё появились достойные цели.

Впрочем, возврат к теме 107-мм противотанковой пушки оказался крайне недолгим. В том же самом письме, в котором упоминалась М75, председатель Артиллерийского комитета ГАУ КА генерал-майор Хохлов предлагал отказаться от ряда проектов, заменив их на более перспективные. В их числе значилась 122-мм самоходная пушка с начальной скоростью снаряда 1000 м/с. В тот же день прошло совещание Технического совета Народного комиссариата вооружения (НКВ) и Артиллерийского комитета ГАУ КА, на котором работы по удлинённой 122-мм пушке были утверждены.

С-26, результат работ ЦАКБ по теме 122-мм пушки с улучшенной баллистикой

24 сентября в адрес начальника Центрального артиллерийского конструкторского бюро (ЦАКБ) генерал-майора В.Г. Грабина ушло письмо от председателя Технического совета НКВ. Аналогичное письмо в тот же день было отправлено директору завода №172 А.И Неховскому и начальнику ОКБ-172 подполковнику НКВД Н.А. Иванову:

«Согласно решению Народного Комиссара Вооружения и Начальника ГАУ КА, Вам необходимо приступить к разработке 122-мм танковой и самоходной пушки, имеющей начальную скорость 1000 м/сек. при весе снаряда 25 кгр.

Прошу к 10-му октября сего года представить эскизный проект такой пушки, обратив особое внимание на разработку баллистического решения и ствола пушки.

Одновременно с представлением эскизного проекта — направьте в НКВ и Артиллерийский Комитет Ваш проект тактико-технических требований к данной пушке.

Указанная мощная 122-мм пушка мыслится с установкой на шасси 152-мм самоходной пушки СУ-152, а также на шасси танка Т-34; в последнем случае это будет самоходная пушка со сравнительно слабой бронировкой, открытой сверху. Как танковая, рассматриваемая 122-мм пушка — мыслится в установке её на танк “ИС”, с особо расширенной бронёй. Эскизный проект должен выяснить пока ещё неясные вопросы о предполагаемой возможности установки этой пушки на перечисленных шасси».

Спустя 3 дня Артком ГАУ КА утвердил тактико-технические требования. Орудие предполагалось в двух вариантах — для установки в танки и для установки в САУ. Скорострельность должна была составлять 6-7 выстрелов в минуту. От конструкторов требовалось получить пробитие, позволяющее успешно поражать броню толщиной 200 мм, что прямо намекает на потенциальную цель для такой пушки. Осколочно-фугасный снаряд для неё брался от А-19.

Второй вариант системы С-26, на сей раз калибра 130 мм. Как и первая версия, она испытывалась уже в ИСУ-152

Ситуация с проектом ЦАКБ развивалась по нестандартному сценарию. Согласно переписке, требования бюро получило и с 25 сентября начало работы. Проекту длинноствольной 122-мм пушки был присвоен заводской индекс С-26-1. Впрочем, Грабин решил пойти своим путём. Одновременно с С-26-1 начальник ЦАКБ смог протолкнуть идею создания 130-мм танковой и самоходной пушки на основе баллистики корабельного орудия Б-13. Разработка проекта, получившего индекс С-26, затянулась, утвердили его уже в начале 1944 года. По этой причине базой для С-26 и С-26-1 уже в конце 1943 года стала выступать новая самоходная установка ИСУ-152.

Пермская битва на бумаге

Арктом ГАУ КА полагал, что находившиеся на заводе №172 конструкторские бюро будут разрабатывать «длинную руку» для СУ-152 сообща. Но вместо этого КБ завода №172 и ОКБ-172 начали разрабатывать конкурирующие проекты. Первыми с важным заданием справились в ОКБ-172, которое смогло подготовить документацию в рекордно короткие сроки — менее чем за 2 недели. Руководил работами главный конструктор ОКБ-172 по сухопутной артиллерии М.Ю. Цирульников. Как и другие работники «шарашки», он был заключённым, но к моменту начала работ Михаила Юрьевича уже досрочно освободили постановлением ГКО №3612 от 18 июня 1943 года за работу над 45-мм противотанковой пушкой М42. О его освобождении, кстати, ходатайствовал Берия.

Эскизный проект ОБМ-50 и ОБМ-53, осень 1943 года

Эскизный проект пушек к 5-му октября 1943 года был представлен начальнику Артиллерийского комитета ГАУ КА. В дополнение к 122-мм пушке повышенной мощности ОКБ-172 разработало проект с установкой в СУ-152 системы ОБМ-43 калибра 152 мм с баллистикой пушки БР-2. Данное орудие, получившее обозначение ОБМ-43, оказалось очень похожим на Д-4. Разница заключалась в том, что на ОБМ-43 применялись боеприпасы не от БР-2, а от МЛ-20. Это было существенным плюсом, поскольку таким образом достигалась унификация не только с корпусной, но и с самоходной артиллерией. Разработка самоходной версии ОБМ-43, получившей обозначение ОБМ-53, выглядит вполне логичным решением.

Общие виды системы ОБМ-50

ОБМ-50 была разработана ОКБ-172 в трёх вариантах, все они имели одинаковую начальную скорость — 1000 м/с. Первый вариант пушки (в документах проходит как «вариант А»), имел длину ствола 8566 мм (70,2 калибра) и наибольшее давление 2670 кг/см². По конструкции данная версия максимально приближалась к 122-мм пушке А-19. 28 октября в дополнение к нему было представлено ещё два варианта ОБМ-50, которые указываются в документах как «вариант I и II». Вариант I отличался укорочением ствола до 8390 мм (68,7 калибров), при этом длина каморы увеличилась до 990 мм. Длина ствола варианта II уменьшилась до 7430 мм (60,9 калибров), длина каморы также стала 990 мм, максимальное давление выросло до 3000 кг/см². Увеличение давления потребовало спроектировать новую казённую часть, которая получила клиновой затвор.

12 ноября Артком ГАУ КА дал своё заключение. Интересно, что Первый отдел Артиллерийского комитета предложил перед этим своё баллистическое решение по пушке. Длина ствола задавалась в 7440 мм, при этом максимальное давление достигало 3200 кг/м². Таким образом, выбирать Арткому пришлось аж из четырёх проектов. Наиболее подходящим был выбран вариант II, поскольку он имел клиновой затвор. Вместе с тем было высказано требование увеличить расстояния между захватами ствола либо их переработать, так как имеющаяся конструкция могла приводить к большой качке и колебаниям. Также Артком требовал упростить казённик, поскольку тот требовал большого объёма механической обработки, и уменьшить его ширину до 420–450 мм. Упрощения требовал и затвор, который следовало снабдить полуавтоматикой копирного типа.

Пушку ОБМ-53, как и ОБМ-50, построили в металле, но испытывали уже в ИСУ-152

Параллельно в работу был пущен и проект ОБМ-53. Но время СУ-152 как базы для САУ подобного типа уже вышло. Последние СУ-152 Челябинский Кировский завод (ЧКЗ) построил в ноябре 1943 года, после чего началось производство ИСУ-152. Разумеется, работы по длинноствольным системам ОКБ-172 не прекратило. Их построили и даже испытали, но уже на базе ИСУ-152. К тому моменту ОБМ-53 стала называться БЛ-8 (Берия Лаврентий, такой индекс стали носить изделия ОКБ-172), а ОБМ-50 — БЛ-9.

Проект 122-мм самоходного орудия большой мощности М-21

ОКБ завода №172 также не сидело сложа руки. Эскизный проект 122-мм пушки большой мощности, получивший индекс М21, был готов к 9 октября 1943 года. Работа над М21 велась под руководством начальника артиллерийского КБ завода №172 В.А. Ильина (на тот момент он также временно исполнял должность главного конструктора). От системы МЛ-20С для этого проекта брались подъёмный и поворотный механизмы, бронировка люльки и прицелы. С некоторыми изменениями заимствовались сама люлька и рамка. Длина ствола составляла 7747 мм (63,5 калибра). По расчётам, М21 на дистанции в 1000 метров должна была пробивать броню толщиной 208,4 мм, а при наклоне бронеплиты в 30 градусов — 169,8 мм.

В отличие от ОБМ-50, проект КБ завода №172 оснащался дульным тормозом

Согласно тактико-техническим требованиям на орудие, его ствол оснащался однокамерным дульным тормозом. По расчётам, он поглощал до 54% энергии выстрела. Также, согласно требованиям, на М21 должен был применяться клиновой затвор, конструктивно повторявший затвор 107-мм противотанковой пушки М75. Затвор нового орудия отличался от М75 лишь незначительными изменениями некоторых деталей. Механизм стрельбы был спроектирован по образцу аналогичного узла пушки ЗИС-3. Люлька отличалась тем, что в тормоз отката был вставлен контршток, обеспечивающий более короткую длину отката, а спусковой механизм был переделан под использование клинового затвора. Никаких изменений в конструкцию рубки СУ-152 вносить не планировалось, требовалось лишь переделать укладки под новые выстрелы.

Такой могла бы быть СУ-152 с М-21. Из трёх систем большой мощности, которые разрабатывали по заданию осени 1943 года, М-21 оказалась единственной, которую не построили в металле

В отличие от ОБМ-50, разработке КБ завода №172 не было суждено воплотиться в металле. То, что приоритет будет отдан разработке ОКБ-172, стало понятно ещё на этапе рассмотрения. Эскизный проект пролежал больше месяца без движения. Председатель Артиллерийского комитета ГАУ КА получил эскизный проект из Технического совета НКВ только 12 ноября, то есть в тот же день, когда выносилось решение по ОБМ-50. На тот момент разработка ОКБ-172 уже прошла первое рассмотрение. М-21 оказалась лишней системой. Кроме того, среди проектных орудий калибра 122 мм она единственная имела дульный тормоз, не самое лучшее решение для истребителя танков.

Автор благодарит Сергея Агеева (г. Екатеринбург) за помощь в подготовке этого материала.

Источник –  https://warspot.ru/10999-tyazhyolye-istrebiteli-ostavshiesya-na-bumage