Сверхтяжёлые танки: будущее или прошлое?

Сверхтяжёлые танки: будущее или прошлое?

Данный материал выкладывается на сайт из блога коллеги youroker-а на сайте warhead.su.

Сверхтяжёлые танки давно будоражат умы милитаристов. Что это — давно забытая и бесполезная фантазия или идея, за которой может стоять будущее? Мнения в редакции разошлись.

Алексей Широ

Сразу уточню: я не считаю сверхтяжёлые танки «непременным» — а всего лишь возможным направлением дальнейшего развития бронетехники. Всё, что я утверждаю, — это что они не являются «однозначно невозможными» даже с наших сегодняшних позиций. И что сценарий, при котором размеры (и вес) боевой техники продолжат расти, не будет однозначно невозможным.

Мой главный аргумент… насыщение поля боя автономным и высокоточным вооружением. Управляемые боеприпасы, беспилотные летательные аппараты и тактические ракеты прочно заняли свои ниши даже «в низах» военной структуры — на батальонном и ротном уровнях. Уже сейчас ведутся разговоры о том, чтобы придавать пехоте барражирующие БПЛА-боеприпасы, способные поразить цель за несколько десятков километров: то есть фактически оснастить пехоту крылатыми ракетами!

Вполне прослеживаемая тенденция на дальнейшее насыщение поля боя управляемыми боеприпасами приводит к ситуации, когда огневая мощь доминирует над защищённостью. Казалось бы, этот аргумент должен работать против сверхтяжёлой бронетехники. Однако если смотреть более концептуально, то всё не так просто. Ситуация, когда огневая мощь доминирует над защищённостью, приводит (парадокс!) к доминированию обороны над наступлением. Наступающие войска (покидающие защищённые укрытия, сбрасывающие маскировку, выдвигающиеся в радиус досягаемости оружия неприятеля) быстро уничтожаются и не способны эффективно наносить ущерб в ответ.

«Вертикальный охват» также становится невозможным, поскольку десант толком не в состоянии закрепиться, прежде чем понесёт неприемлемые потери. В итоге мы получаем аналог позиционного тупика Первой мировой — и если кажется, что это малореально, то можно вспомнить практически аналогичный позиционный тупик Ирано-иракской войны в 1980-х.

Сверхтяжёлые танки очень популярны в фантастике и компьютерных играх. На картинке — наземный линкор «Толстяк» из игры Supreme Сommander. Это одновременно и подвижная артиллерийская батарея, и завод по производству техники

Юрий Кужелев

С идеей о неизбежности позиционного тупика в современной войне можно и нужно спорить, однако давайте сойдёмся на том, что это возможное развитие ситуации. Но каким образом это играет на руку сверхтяжёлой бронетехнике? Да никаким! Сверхтяжёлый танк сохраняет все свои главные минусы. Это низкая тактическая мобильность: там, где обычный танк пройдёт по мостику, сверхтяж встанет; там, где грязь для обычного танка ещё преодолима, сверхтяж завязнет.

Да, мы привыкли представлять себе тяжёлых монстров в позиционном тупике, но на самом деле настоящей находкой стали именно небольшие танки — маленькие, юркие, которые не столь жалко потерять. И сейчас мы видим их ренессанс в виде боевых роботов тех же габаритов.

Наземный авианосец из игры Homeworld: Deserts of Kharak — ещё один представитель сверхтяжёлой техники в играх

Алексей Широ

Проблема маленьких машин в том, что ракеты/дроны всё равно меньше и дешевле. Появление в 80-е годы самонаводящихся противотанковых боеприпасов сдвинуло баланс ещё сильнее.

Позиционный тупик не получится преодолеть, пока защищённость наступающих войск не повысится до приемлемого уровня — подобно тому, как танки в Первую мировую помогли преодолеть казавшуюся ранее несокрушимой траншейную оборону. Разумеется, я говорю не только (да и не столько) о пассивной броневой защите, сколько о средствах активного уничтожения неприятельских боеприпасов. На насыщенном перспективными управляемыми боеприпасами поле боя войска смогут передвигаться только под защитой множества слоёв систем активной обороны, перехватывающей и уничтожающей значительную часть неприятельских боеприпасов.

Проблема в том, что такие системы (вроде американских C-RAM, израильского «Железного купола» и аналогов) довольно габаритны, энергоёмки и сами по себе весьма уязвимы. Противник наверняка сконцентрирует на них основные усилия — и никакая активная оборона не гарантирует, что ни один боеприпас не прорвётся к хрупким и уязвимым компонентам.

Что из этого следует? Нужна мобильная платформа, способная обеспечить развёртывание «зонтика» активной обороны непосредственно над наступающими войсками. Такая платформа должна быть достаточно велика, чтобы транспортировать системы активной обороны, обеспечивать их энергетические и прочие потребности. Кроме того, она также должна быть адекватно защищена от неприятельского воздействия как активной, так и пассивной броневой защитой.

Популярная идея — дать свертяжёлому танку полноценный ИИ. Такими были танки серии «Боло» — из одноимённого цикла книг, в итоге ставшие главными защитниками человечества. Художник Mcqeulin Ferenzio

Юрий Кужелев

Как раз на большой цели концентрировать огонь гораздо проще. Танк — это не корабль, его системам активной защиты мешает местность вокруг, а кроме того, его легко обездвижить. Потому тактика увеличения размера с увеличением защищённости тут неприменима.

Да и будем честными — современные системы активной защиты вовсе не панацея. Даже обычный БОПС для них по сей день — совсем не простая цель. А если по сверхтяжёлому танку ударят гиперзвуковой кинетической ракетой? Ведь такие появились ещё в 80-х годах. Или если против него просто применят что-то уровня ОТРК? Столь «толстенькая» цель вполне того стоит.

И самое главное — да, мы получили относительно защищённую машину, но какой от этого прок, если наступать ей будет сложно? Мы хоть и говорим о позиционной войне, на ПМВ она похожа не будет. Никаких бесконечных окопов и непрерывной линии фронта — любые статичные цели снесёт высокоточное орудие и дроны. Скорее будут высокомобильные отряды, быстро реагирующие на угрозы, которые сидят под прочным зонтиком своих баз. И вот сверхтяж никак на звание высокомобильного не тянет. Быстро развить наступление он тоже не сможет. Так зачем он вообще?

Танки «Огр» из одноимённой настольной игры похожи чем-то на «Боло» — ими точно так же управляет ИИ. Вот только в итоге они и автономные заводы покорили человечество, создав настоящий киберфеодализм

Алексей Широ

Вот именно! Танк — не корабль. Основная угроза ему — не столько тяжёлые и массивные специализированные ракеты, сколько «булавочные уколы» отдельных попаданий ПТУР, суббоеприпасов, тактических ракет. Поэтому мы не можем отказаться полностью от бронирования (с другой стороны, танк, в отличие от корабля, и утонуть не может…)

Но, мне кажется, само по себе определение «танк» тут сбивает с толку. Я представляю сверхтяжёлую машину скорее как огромную самоходную зенитку — чьей задачей является, в первую очередь, прикрывание взаимодействующих непосредственно с противником войск, а не самостоятельный прорыв линии обороны.

Основная задача этого «сверхтяжа» — уничтожение неприятельских дронов, боеприпасов и тактических ракет, направленных в район его нахождения. Возможно также, машины такого класса будут выполнять задачи огневой поддержки — используя огневые системы высокой производительности (например, те же рейлганы) в роли универсального вооружения. Рейлган весьма массивен и требует мощного источника энергии. В то же время его способность швырять снаряды и шрапнель с высокими скоростями может быть чрезвычайно ценной на линии фронта «технонасыщенной» войны.

Популярны сверхтяжёлые танки и в аниме. В кадре — наземные линкоры «Биг Трэй» и «Гранд Форк» в боях за Одессу из Mobile Suit Gundam MS IGLOO: Gravity Front

Юрий Кужелев

Идея эдакого краеугольного камня обороны ясна и понятна, за исключением одного — самого главного — вопроса. Зачем всё это объединять в одну машину? Пусть дроны отгоняет один вид, второй занимается перехватом ракет и мин, третий несёт рейлган.

Да, в итоге всё это выходит чуть дороже, чем некий единый супертанк, но живучесть только выигрывает. Потеряв «дроноборца», мы не упустим остальные компоненты прикрытия. А вот подбитый «суперзащитник» — это уже полное отсутствие защиты от воздушных угроз. Более того, если основа наших сил — мобильная, то и прикрытие у неё должно быть мобильное. Иначе подобный сверхтяж в итоге попросту никуда не поспеет. И снова минусы чрезмерного веса перевешивают плюсы.

Алексей Широ

И вот тут мы упираемся в неприятное ограничение — не всё может быть эффективно разделено. Например, мы не можем разделить рейлган и его энергетическую установку — а поскольку и то и другое весьма массивно, то и шасси, способное их двигать, будет весьма… солидного размера. Опять же, такие типы оружия, как рейлган, будут, скорее всего, двойного назначения.

Но главной проблемой становится пассивная защищённость. Как я уже отмечал выше, помимо угрозы от тяжёлых боеприпасов, способных уничтожить машину целиком, сверхтяжёлая самоходка — в отличие от корабля — сталкивается ещё и с угрозой «быть заколотой до смерти булавками». То есть подвергаться атакам сравнительно лёгких ПТУР, суббоеприпасов и тактических ракет, которые, хоть и неспособны уничтожить всю машину целиком, могут, тем не менее, лишить её боеспособности, поразив ключевые системы.

Тут никак не обойтись без пассивной защиты. Разделение на десяток небольших небронированных машин не поможет на «насыщенном» поле боя: если каждой из них будет достаточно пары-тройки сравнительно лёгких попаданий, чтобы перестать исполнять свою оборонительную функцию, то противник уж точно сумеет организовать эти попадания. С другой стороны, тяжелобронированную сверхтяжёлую самоходку не получится «выбить» несколькими лёгкими суббоеприпасами…

Сравнение площади лобовой проекции М1А1 и возможного 90-100-тонного танка с электромагнитной пушкой. Такой проект вполне можно было бы записать в сверхтяжёлые

Юрий Кужелев

Даже у самой тяжёлой наземной машины есть шасси, и вывести его из строя — проще некуда. Кроме того, прикрыть бронёй абсолютно всё тоже не выйдет — будет множество уязвимых деталей вроде радаров и камер. Поэтому в реальности никто бронированные ЗРК и ЗСУ не строит. Даже если эти машины забронировать, как ОБТ, вывести их из строя всё равно будет крайне легко.

В итоге не решается главная проблема: падение мобильности. Это на море «большой» — не то же самое, что и «медленный». На земле это не работает — и работать не будет. А для объектовой обороны вполне хватит и возможности хорошенько окопаться и замаскироваться. Отсюда я и делаю вывод, что попытка скопировать путь «роста» у кораблей не подходит для наземной техники.

Один из реальных проектов, тянущих на звание современной сверхтяжёлой машины. Не совсем танк — а пусковая установка для МБР на воздушной подушке, но с бронёй и средствами самообороны. Автор реконструкции — Scott Lowther

Алексей Широ

Безусловно, все эти факторы сказываются. И слишком большая машина, несомненно, будет малоподвижной в тактическом плане. Однако… что есть «слишком» большая? Проходимость машины (если мы, конечно, не делаем её такой большой, что у неё начинаются проблемы при взаимодействии с местностью) зависит от давления на грунт и удельной мощности. И хотя, безусловно, закон квадрата-куба в данном случае работает не в нашу пользу, но техника в районе 100-300 тонн вполне может иметь соотношение не хуже, чем у 60-70 тонных машин.

Вопрос скорее в том, сколько защищённости может дать нам эквивалентное приращение массы бронирования. Современные танки в основном бронируются из расчёта на «относительную неуязвимость» в передней проекции — что и привело к популярности поражающих в крышу боеприпасов, кумулятивных и типа «ударное ядро».

Однако боеприпасы такого рода имеют фундаментальные — геометрические — ограничения: их эффективность зависит от размера. Значительное усиление защищённости крыши и тыла сверхтяжёлого танка потребует пропорционально усилить боеприпасы для их преодоления. А такое усиление потребует роста размеров боеприпасов, автоматически выводя их из категории «лёгких и массовых» (и заодно сделает их более уязвимыми для активной защиты).

Авторы не пришли к единому мнению, и вопрос по-прежнему открыт для обсуждения. А что вы думаете о сверхтяжёлых танках? Делитесь с нами в комментариях!

источник: https://warhead.su/2019/11/14/sverhtyazhyolye-tanki-buduschee-ili-proshloe