2 февраля 1943-го года окончилась величайшая битва в мировой истории — Сталинградская. В наше время даже представить себе сражение, в котором погибает в общей сложности миллион человек — это, конечно, что-то невероятное. Но за давностью лет несколько стёрлось представление того, на каком волоске всё висело.
Началось ведь всё со страшного удара по тем, кто защищал дальние подступы к Сталинграду. Лето, жара и котёл, в котором едва не сгорела 62-я армия, которой предстояло защищать город на его улицах. Танковые корпуса РККА, ещё только воссозданные после погрома 1941-го, метались по линии фронта, затыкая дыры и выводя окруженцев, пытаясь контрударами сдержать катившийся на восток вал армий вермахта.
На Сталинград ломилась монструозная 6-я армия: более 300 тысяч штыков и 4-я танковая — не такая орда, зато это панцер-дивизии, способные пойти в прорыв и промчаться по степи сразу километров на 50. И это сочетание неостановимого катка и несущейся впереди ядовитой кобры казалось непобедимым.
И… и никто не опускал руки. Сталинградские заводы работали на последнем рывке и буквально плевались танковыми бригадами навстречу немцам — именно одна из таких стреножила прорыв немцев под Абганерово, который мог стать последним. Ставка не впадала в истерику и внимательно, очень аккуратно расходовала резервы. Здесь солдаты были достойны страны, а командиры — солдат. Когда на командный пункт 62-й армии, бившейся в самом городе, пришёл запрос, где штаб и жив ли он вообще, из Сталинграда отправили лаконичный ответ от командарма Чуйкова: «Мы там, где больше всего дыма и огня». В этот момент охрана командного пункта накоротке билась с прорвавшимися немцами, а вокруг полыхали нефтяные хранилища у Волги.
Всё это время снаружи отчаянно били по флангам немецкой группировки, пытаясь подать помощь защитникам города. Степь у станции Котлубань была изрыта воронками, мимо чудом устоявшего семафора на нейтральной полосе в новые и новые атаки шла пехота, шли танковые бригады. Шли и горели. Немецкая оборона казалась непробиваемой.
Для того, чтобы решиться на гораздо более амбициозную задачу, чтобы не просто прорезать коридор в Сталинград, а окружить всю армию Паулюса, требовалось, чтобы сошлось очень много факторов. Надо было, чтобы провалились контрудары у Волги. Надо было, чтобы закончилось формирование танковой армии — того меча Немезиды, которым рубанули по тылам вермахта. Надо было, чтобы в глухую степь протянули железные дороги. Надо было, чтобы Ставка решилась на удары по румынам, прикрывавшим фланги немцев — да, они были слабее вермахта, но глубина удара и сложность всей задачи резко возрастала. Надо было, чтобы генерал Александр Михайлович Василевский, локомотив и главный из авторов плана контрнаступления, детально разработал свою идею в условиях страшного стресса, отстоял её и приготовил всё, чтобы дело прошло без сбоев.
Нужно было, чтобы 62-я армия РККА стояла и истекала кровью в развалинах города, пока Паулюс не втянет туда все свои силы. Пока не размотает резервы в боях на улицах. Пока не выбросит свой главный козырь — танковые дивизии.
Пока непобедимый вермахт не дойдёт до того момента, когда Паулюс сможет только меланхолично наблюдать, как в его тыл вгрызаются сотни танков с красными звёздами.
Летом 1942-го года от Р.Х. страну и мир могло спасти только чудо.
Чудес не бывает.
Поэтому мир спасла Красная армия.
