Статья с канала Сергея Махова (George Rooke) на яндекс-дзене.
Михаил Николаевич Задорнов произнес однажды великую фразу: «Довольно часто шаг вперед — это следствие пинка в зад». Собственно с мятежными голландскими провинциями произошло именно это.
Вряд ли Филипп II, запрещая в 1566 году вывоз из Голландии текстиля, думал, что собственными руками кует будущую победу мятежников. На самом деле ситуация в середине 1570-х никто не поставил бы и серебряного флорина на то, что отделившиеся провинции выживут, тем более против них воевала испанская пехота под командованием герцога Альбы, а позже Рекессенса. В принципе уже к 1570-му мятеж был подавлен, а сторонники независимости спасались за пределами границ. С захватом Бриля ситуация изменилась.
Но экономически ситуация для Голландии выглядела плачевной. Основной доход приносил сбыт полотна (90 тыс. кусков на экспорт в 1563 году), и вообще работа с тканями. Основным рынком сбыта была Испания и ее провинции, переориентировать же такую прорву полотна было просто некуда, хотя конечно часть рынка спасли, поставляя ткани в Германию, Францию, Англию. Но по факту основной отрасли был нанесен ужасный удар, к тому же часть производственных мощностей осталась в Южных Провинциях. Да и продовольственная безопасность страны находилась под угрозой, ибо в Северные Провинции до мятежа продовольствие было привозным, импортным. И первый шаг в экономике Оранский сделал, переориентировав ее на сельское хозяйство, ибо развитое сельское хозяйство давало ресурсы для ведения войны. Вы же помните слова Салтыкова: «Солдаты денег не едят».
И уже к 1580-м случилось чудо — к этому времени 46% внешней торговли Голландии составляли именно продукты, продовольствие. Это было масло, молоко, мясо, птица, пиво, сыр, на заболоченных землях умудрились даже собирать большие урожаи пшеницы, полбы, ржи, хотя до войны все сходились на том, что выращивать зерновые в северных провинциях невыгодно. В общем, теперь появился товар, который всегда востребован, и который можно продавать. В 1581 году, в год провозглашения независимости, общий торговый оборот Северных Провинций составил 100 млн. гульденов (для примера — Альба в 1570-м оценил торгово-промышленный потенциал ВСЕХ Нидерландов всего лишь в 50 млн.гульденов).
Но нас интересует флот, ибо в Голландии корабельного леса не было, а закупать его нужно было в громадных количествах (мы ведь помним, что ветряным лесопилкам надо что-то пилить). Сначала глаз привычно упал на Англию, где голландцы покупали лес примерно до 1580 года, но Елизавета к середине своего царствия свела собственно английский лес к логическому нулю, и для закупки леса в 1581 году была создана Левантийская компания, которая покупала его в Средиземноморье в обмен чаще всего на пушки. Однако голландцам не светило покупать лес через третьи руки, и Голландия обращает свой взор на Балтику, где есть Польша и Пруссия, которые и стали позже основным поставщиком леса для молодой республики. Чуть позже к ним присоединилась и Россия.
Железо и железная руда — Швеция, Англия, Германия. Причем приток квалифицированных металлургов из Южных Провинций позволил Нидерландам организовать собственную прекрасную металлургическую промышленность.
Конопля, пенька — начали выращивать сами,плюс закупки в во Франции и Польше.
Таким образом, к 1588 году голландцы наконец-таки реализовали то, к чему шли — посредническую торговлю. Закупали товары в одном месте, продавали их в другом, там опять закупали, продавали в третьем и так далее. Соответственно проблем в номенклатуре продуктов у них не было. Недаром 1588 год считается первым годом голландского Золотого Века.
Но наша речь не об этом. Изначально стоял вопрос — а откуда же бралась древесина, которую пилили лесопилки ван Корнелисзоона? Думаю, на этот вопрос мы ответили.
Но не ответили на второй — а как же технологии, сушка леса, и т.п.?
Ноу хау Голландии данного периода заключалось в том, что голландцы стали строить корабли из сырого леса. Мориц Оранский, имевший, как полагают современники, вместо мозга калькулятор, решил просто — военно-торговая жизнь корабля коротка, в первом случае ему достаточно одного или пары захватов неприятельского судна, чтобы себя окупить. Во втором — пары или тройки вояжей, чтобы без сожаления быть выкинутым на помойку. Соответственно в военное время нет нужды соблюдать технологии постройки, как это делают испанцы. Да, конечно, риск потери от ненадлежащего качества постройки в результате различных аварий и катаклизмов такого корабля возрастает, ну и что? Главное — задавить массой.
Именно поэтому испанцы к своему глубочайшему удивлению для себя обнаружили к 1600-м годам целые голландские армады в 80-100-120 кораблей, и реально получали когнитивный диссонанс, ведь ранее для республики флот в 30-40 кораблей выставить было большой проблемой!
В общем, голландцы сделали ровно то же самое, что Петр I в 1715-х годах — они тупо задавили противника массой, выстроив определенную стратегию, и придерживаясь ее, причем направив НИОКР именно на реализацию данной стратегии.
Ну а санкции, изначально введенные Филиппом II — из самых лучших и патриотичных для Испании побуждений — в результате создали монстра, который в конце концов скинул Испанию в пропасть.
