Сергей Махов. Логистика во время сражения на Марне
Сергей Махов. Логистика во время сражения на Марне
Статья с канала Сергея Махова (George Rooke) яндекс-дзена.
Итак, 1 августа 1914 года началась Первая Мировая.
Крефельд рассматривает снабжение немецкой группировки во время наступления и сражения на Марне, и… чудес опять не происходит.
Вернее, немцам везет конечно, но не во всем. Понятно, что уже на второй день немцы оторвались от своих обозов, транспортно-гужевые роты не справлялись со снабжением боевых частей, но немцам повезло, что начала в Льеже, а потом в Амьене они смогли захватить богатейшие запасы провианта, что позволило войскам не испытывать голода. Далее немецкие армии вошли в богатейшие французские провинции, и реквизиции позволяли довольно сносно снабжать армию, ну или по крайней мере не голодать.
А вот с лошадьми так не получилось. От слова вообще. Тот же Клюк имел в своей армии 84000 лошадей, которые требовали 2 миллиона фунтов фуража в день, которые надо было доставлять на 924 фургонах. Понятно, что эти поставки были завалены.
Пробовали кормить лошадей собранным, но не убранным зерном, но часто оно оказывалось с сором или зеленым, и лошади от него травились, как следствие начался падеж лошадей. Уже 11 августа одна кавалерийская дивизия была выведена в резерв в следствие падежа лошадей. 19 августа за ней последовала вторая. Но это фигня, хотя конечно с выводом двух кавдивизий немцы однозначно потеряли в мобильности, ибо дальше начался падеж лошадей в артиллерийских подразделениях. На тот момент главной была именно конная тяга, а лошади либо ослабели, либо просто начали умирать.
Еще большая le popa началась с поставками вооружений и боеприпасов. Это Наполеон мог победить при Ульме и все австрийские запасы оружия, ядер и пуль просто включить в свою армию, в XX веке такая схема уже не работала. Вскоре на правом фланге наступления начался настоящий снарядный голод, поскольку автотранспортные роты не справлялись с поставками. То же, что поставлялось, часто поставлялось не туда или не тем. В результате командиры корпусов отправляли своих офицеров в тыл, чтобы, мать, разыскать этих транспортников и поставить уже нам, мать вашу, то что надо. Можете представить, какой бардак в результате творился. Добавим к этому, что к 20-му августу кончился запасенный бензин, и машины встали. Эрго – машины не ездят без бензина, лошади из-за отсутствия фуража болеют и гибнут, осталась одна возможность поставок – железные дороги. К Марне 60% немецкого автопарка просто вышло из строя, а сотавшиеся 40% работали на износ, который приближался в виде грозовой тучи. Отчаявшиеся артполки вообще начали посылать прессинговые команды, дабы угонять грузовики у транспортного отдела и точечно поставлять снаряды в тот или иной полк, потому что оставалось по 3-5 снарядов на орудие. Кризис начался 21 августа, но к счастью для того же Клюка ослаб 26 августа, после выигрыша сражения при Ле Като. Просто боестолкновений пока не было. Эта передышка позволила насытить войска боеприпасами, но складировать их было негде, чаще всего они выкладывались штабелями в открытом поле, и эти снаряды как раз и сделали возможной Марну (5-12 сентября).
26 августа Клюк повернул на юго-восток, и сразу же встал вопрос — а что делать вот с этими штабелями снарядов? Нет, все что могли, взяли с собой, но примерно 40% так и оставили валяться, надеясь «подобрать как-нибудь потом». Однако к 9 сентября весь комплект был расстрелян, а штабеля уже были далеко, и в связи с падежом лошадей даже не знали, как снаряды поставить в войска.
15 сентября по немецкой армии дается приказ – «экономить снаряды» (тут я вспомнил русскую армию ПМВ почему-то. Не подскажете почему?), а к 20-му генерал-интендант телеграфировал Генеральному Штабу, что предвоенные запасы боеприпасов Германии истощены.
