Рюриков Алексей Юрьевич. Латинские королевства, часть II. Глава VIII. Рубеж правлений
И тут король сказал: а пойдемте к Элис?
Княгиня Антиохии, с недавних пор вдова.
И знает все Заморье — на передок слаба.
А мы возьмем доспех, да и припремся к Элис?
Красиво одевается, красиво говорит.
И знает от рождения, армянский алфавит.
…и, говорят, Зенги — уже поперся к Элис.
В феврале 1130 года, Балдуин II вернулся в Иерусалим. Там его ждали послы из Константинополя, с предложением партнерского проекта, и весть о гибели в Киликии Боэмунда II, князя Антиохии.
Разбив передовые разъезды армян, князь «с малыми людьми и без предосторожности» героично рейдовал в поисках основных сил Левона I недалеко от города Мамистра, где и нарвался случайно на такой же разведотряд киликийцев, только численно превосходящий. В завязавшейся встречной стычке, Боэмунд II, по обыкновению сражавшийся впереди, пропустил смертельный удар от неизвестного армянского ратника. Поле боя осталось за Киликией, труп опознали лишь после сражения, донесли Левону I, затем уж весть дошла в Антиохию, а оттуда в Иерусалим.
Князь Киликии занял все, что считал своим, до «понятийной» границы с Антиохией, там остановился и позже вступил в переговоры с наследниками покойного соперника.
Наследником, вообще-то, осталась двухлетняя дочь Констанция, вопрос был в регенте. Вдова Боэмунда II, княгиня Алиса (дочь, напомню, короля Иерусалимского), немедленно объявила себя регентшей, взяла власть в княжестве, но тут появились и другие кандидаты.
А кроме того, как раз в это время в Мосул вернулся Зенги.
С Византией отношения латинян уже лет десять пребывали в дружески-нейтральном состоянии. Империя после отвоевания земель в Малой Азии вернула статус сверхдержавы и союз с ней казался перспективным. К тому же, именно по ромейской территории проходил путь паломников из Европы, и отношения на восточных границах христианского мира стоило урегулировать.
Посольство от Иоанна II, правда, явилось с предложением, подобающим скорее указанию сюзерена вассалу, но король рассчитывал на торг при переговорах, для чего отозвал из Тинниса графа Фулька и включил в делегацию наследницу Мелисенду.
Византийский император Иоанн II Комнин
В 1129 году Византия успешно завершила войну с венграми и василевс вернулся к востоку, где от реконкисты его оторвали в 1122 году печенеги, а затем, в заботах о западных границах, вернуться не получалось. Наместники в середине 20-х годов в ходе частных операций и на волне успехов Грузии, вернули в лоно империи часть земель эмирата Менгджуков, но эмиры Малой Азии все еще продолжали пограничные набеги, а идея границ «по Тигру и Евфрату», с освобождением от турецкой оккупации бывших ромеев, остающихся еще в массе христианами, считалась трендом со времен прошлого императора. В Константинополе стремились замкнуть на себя все транзитные магистрали между Европой и Азией, что влекло доминирование на всем евразийском пространстве. Владение островами на морском пути в Левант уже позволяло контролировать торговлю с Заморьем и Египтом, а маршруты на Кавказ и в Центральную Азию вели как раз через Азию Малую.
Иоанна II беспокоили успехи Грузии. То есть, конечно, дружественное христианское царство, в качестве соседа лучше враждебных мусульманских эмиров, но ведь грузинам уходили исконно ромейские земли… по большей части, правда, всего веком ранее отнятые у армян, но об этом в Константинополе не вспоминали. После смерти Давида IV Строителя, царем Грузии стал Деметре I, и бурный грузинский рост переживал техническую коррекцию. Отнятые у соседей Двин, Ани и Ширван в состав царства не вошли, но не вернули и прежний статус, превратившись в вассальные эмираты. Внутри страны победы привели к усилению роли крупных феодалов, и эта магнатерия требовала поделиться властью. Экспансия приостановилась, Деметре I требовалось время закрепиться на полученном в наследство уровне, после чего ожидалось продолжение наступления.
На юге Малой Азии лежала Киликия, о чьем «особом статусе» мы говорили, и лезть в которую спешки не было, графство Эдесское, вполне дружественное, и Мардинский эмират Тимурташа Артукида. Последний объявил себя нейтралом под покровительство Византии, поддерживал дружеские отношения с Эдессой, Мосулом и Хасанкейфом, а дорогу Мосул-Дийабакр-Милитена продвигал в качестве основной сухопутной ветки транзита из Багдадского халифата в Византию. В сущности, опираясь на союз с Константинополем и Эдессой, Зенги и Хасанкейфа Тимурташ не опасался, а против франков всегда мог позвать тех же ромеев и мосульцев. Вот Византия эмира беспокоила, против нее союзников могло не хватить, и потому он с Иоанном II вел себя лояльно, на правах федерата. Империя платила союзным отношением и словесными интервенциями, охоту нападать на Мардин отбивавшими у всех даже без применения силы.
Император Византии, по всему этому, в 1130 году планировал идти на восток, начав с северного плацдарма, где у трапезундского клана Гаврасов традиционно обострилась тяга к сепаратизму. Первыми под удар попадали Салтукиды и Менгджуки, которые, очевидно, немедля вспомнят о преданности султану, требуя от него помощи, которую прислать можно лишь из Мосула. И в рамках привычной стратегии «натравливать одних варваров на других», королю Иерусалима предлагалось провести отвлекающую операцию против Зенги Мосульского, за что василевс обещал свою признательность, деньги и вспомогательные контингенты.
***
Балдуин II и прибывший Фульк колебались, идея наступать на Зенги их не очень привлекала. Прибыли особой проект не сулил, весной ожидался отъезд вооруженных отпускников из Европы — тут Тиннис бы удержать. Но в обмен на формальный союз, выплату субсидий, посылку подкреплений и признание Византией за латинянами Эдессы и Тинниса, согласились. Причем, подкрепления договорились отправить на защиту новых приобретений в Египте, охранять которые василевс на свой счет и своими силами брался не менее трех лет, а перевозку его людей обеспечивала Венеция, получившая в Тиннисе очередной квартал, льготы и несколько мануфактур. Расклад объяснялся просто: климат дельты Нила комфортностью не отличался, смертность франков там и без войн ожидалась повышенная — так лучше уж туда греков, они глядишь, попривычнее, да и не жалко.
Договор подписали, послы отправились в столицу. Но уже весной все пошло не то чтобы наперекосяк, скорее даже, в целом в русле договоренностей, но не по плану.
То есть, у Иоанна II, как раз, ситуация развивалась штатно. У императора для Заморья недавно образовались совершенно свободные варвары. Русские, в приличных титулах и с большим опытом руководящей работы.
В 1129 году, великий князь Киевский Мстислав I Владимирович по прозвищу Великий, пресек в соседнем, ранее независимом, а с недавних пор включенном в состав конфедерации Полоцком княжестве, сепаратистские выступления бывших князей. Полоцких князей вывезли в столицу, судили на сходке русских правителей, и приговорили выслать с семьями в Византию. В Константинополь отправили князей Давыда, Святослава и Ростислава Всеславичей, из рода Изяславичей (Рогволодовичей) Полоцких. Высланные имели благородную, хоть и захолустную, родословную, в предках чародеев (ничего страшного, у Фулька по женской линии даже демонесса имелась) и великих князей, а за плечами долгую жизнь, полную невзгод и опасностей, в которых все трое уцелели — и это лучшая рекомендация. Кроме семей, князей, разумеется, сопровождала свита, пусть небольшая, но верная.
Вот эту спаянную группу, придав им пятьсот наемных печенежских всадников (с которыми русские прекрасно умели обращаться), и еще охочих людей, а всего числом за тысячу человек, василевс защищать Тиннис и отправил.
А сам вышел в поход через Трапезунд, где привел в покорность местную администрацию, на Эрзинджан и Эрзрум. Сразу отметим, что воевал Салтукидов и Менгджуков император два года, и в ходе двух операций эмираты прекратили существование, став частью Византии. Зенги к ним на помощь не пришел, будучи действительно отвлечен иерусалимцами, но произошло это не так, как задумывалось.
***
У Балдуина II, напомню, дочерей имелось четыре: Мелисенда, наследница престола, ставшая женой Фулька Анжуйского; Алиса, вдова князя Антиохии и мать наследницы княжества; Годиерна, позже выданная замуж за наследника графства Триполи; Иветта, ушедшая в монастырь.
Дочери унаследовали от мамы ее хитрость, но без мудрости, а от отца — волю (ну или упертость, как посмотреть), но без рыцарских качеств. Все выросли девушками толковыми, вполне готовыми к руководящим постам, но с повышенной жаждой личной власти, а трое (о младшей ввиду специфики карьеры неизвестно), как выразился св. Бернар Клервосский в отношении старшей «с излишней чувственностью». Годы были довольно свободных нравов, чему и прифронтовая обстановка способствовала, но принцессы любовными историями выделялись даже на этом фоне.
Вот, вторая дочь, княгиня Алиса Антиохийская, оставшись после смерти Боэмунда II вдовой, по закону имела год и один день на выбор нового мужа и «защитника домена», а пока могла спокойно работать регентом наследницы, княжны Констанции. Но местные сеньоры и католический патриарх Антиохии Бернар, посчитали, что «бабе место у печи», а регентом лучше бы стать королю Иерусалима. Его тут знали и в едином правителе видели экономическую выгоду — податей меньше, защита эффективнее. Балдуин II немедля согласился и предложил дочери сдать должность. Княгиня отказалась.
Тут же поползли слухи, что Алиса дочку собирается сдать в монастырь, а сама княжить и всем володети. Насчет правдивости слухов, вопрос спорный, но у вдовы как-то сразу завелся фаворит, рыцарь Бруно из южно-итальянских эмигрантов. В ее верности памяти покойного супруга, окружающие обоснованно усомнились, так что слухи пришлись к месту. В княжестве сформировались две партии.
Антиохийские бароны, патриарх и купечество послали гонца к Балдуину II, ходатайствуя о явке и урезонивании дочери.
Алиса начала раздавать из казны активы, покупая сторонников, а еще затеяла «невиданное у франков дело», направив послов к Зенги. Атабеку предлагалась вассальная присяга княжества — в лице, разумеется, княгини Алисы, в обмен на защиту и помощь. О малолетней дочери как-то в суете забылось. Зенги предложение с восторгом принял, обещал все что просят — у него насчет пообещать никогда проблем не возникало, это исполнял он обещанное по желанию — и собрав всех, кто под руку подвернулся, выступил на Антиохию. Алиса отправила атабеку посла с подтверждением союза и подарками, но тут произошел сбой. Посла перехватили выдвигающиеся к соседней столице Балдуин II и Фульк, письма и подарки отняли, а самого гонца после экспресс-допроса повесили за измену христианскому делу.
Алиса княгиня Антиохии
Алиса заперлась в столице, королевская армия окружила город и начала спешно готовить штурм, вызвав на подмогу графа Жослена Эдесского. Приступ не потребовался, через пару дней сторонники короля открыли осаждающим сразу двое ворот. Княгиня засела в городской цитадели и начала переговоры с отцом, по причине очевидно проигрышной ситуации быстро кончившиеся ее капитуляцией, признанием регентства Балдуина II в интересах Констанции и отъездом Алисы в Лаодикею, ведущий порт княжества, выделенный ей Боэмундом II в качестве «утреннего дара», вдовьего надела, то есть.
Король велел всем ленникам Антиохии принести клятву верности ему и его внучке Констанции, поручил Жослену опеку над городом и ребенком-княгиней… а затем город осадил Зенги.
Атабек при помощи сторонников Алисы обошел кордоны и свалился как снег на голову. Принцессу защищать. Слегка опешившие франки, чисто рефлекторно заперлись в крепости. Но практически сразу до сторон дошел расклад — в Антиохии сидели превосходящие силы трех доменов, а осаждал их спешно собранный аскар в меньшем числе.
Опомнившись, обрадованные латиняне рванули на вылазку из двух ворот сразу. Первый отряд, под командованием короля, Зенги перехватил при развертывании после выхода за стены, и разнес лобовой атакой. Но пока турки, избежавшие схватки с сомкнутым рыцарским строем, увлеченно резались с противником, с тыла подошла колонна Жослена Эдесского, и позиция перевернулась. Атабек вовремя оценил ситуацию, развернул аскар и бросил на прорыв, после чего ушел на восток. По дороге попытался взять с налета Алеппо, не преуспел и разорял окрестности, пока королевская сводная группа из столицы княжества не подошла.
Граф Эдессы Жослен II
Попытав удачи в ряде мелких стычек, осенью Зенги отступил, но недалеко. Соединившись с пополнениями, он пошел на север, угрожая Эдессе. Такой гадости от атабека в очередной раз не ждали, поскольку с Жосленом имелось заключенное перемирие. Зенги, впрочем, логично заметил, что, атаковав его под Антиохией, граф первый договор нарушил, ведь мирились с человеком, а не с городом?
Жослен I послал гонцов в Эдессу к сыну, требуя собрать кого можно и выступить на защиту границ, а королевская группа войск пошла догонять турок.
Жослен-младший не то струсил, не то не успел выступить, мнения тут у современников расходились, а только вышло это к лучшему. Зенги с ходу взял Азаз, город севернее Алеппо, оставил там в крепости небольшой гарнизон, а сам всеми силами повернул на восток и осадил Харран, ключевую пограничную крепость графства Эдесского. Укрепления город имел мощные, но пополнить гарнизон мобилизованными окрестными феодалами не успели, а Балдуин II застрял под Азазом. Жослен I с вассалами примчался в Эдессу, разбираться с наследником, но тут выяснилось, что сыном графа в столице собрано никуда не выступившее и отдохнувшее пополнение, рвущееся в бой.
Что там вышло у двух Жосленов, неизвестно, но практически через день они повели развернутую дружину Эдессы к Харрану. Успели вовремя, подкопы уже почти подвели под стену. Коннице Зенги требовался простор для маневра, между двух огней он сражаться не захотел и вернулся в Мосул.
Азаз пал в это же время, и в начале 1131 года Балдуина II вернулся в Иерусалим, оставив присматривать за Антиохией графа Эдессы. Собственно, больше из столицы король не выезжал. В его возрасте после таких стрессов, здоровье уже не восстановилось, и в августе его величество скончался… и в том году, в очередной раз не он один.
***
Результаты оказались нулевыми. Боевые потери франков и турок оцениваются как незначительные. Разорение окрестностей Антиохии, Алеппо и Азаза относилось к убыткам от «обычной хозяйственной деятельности» — зона рискованного земледелия все-таки, а предместья Харрана и вовсе считались оборонительным предпольем. Силы Зенги от Малой Азии оттянули, и даже, пожалуй, с меньшими рисками, чем рассчитывали, территориальных изменений в Леванте не случилось, мятеж княгини подавили.
