Пыль Халхин-Гола Часть 53 14 июля 1939. Несвоевременные успехи
Содержание:
13 июля 1939 японское наступление на Халхин-Голе затихло, и, воспользовавшись этим, в ночь на 14 июля советские войска отошли на западный берег реки чтобы привести себя в порядок. На спорном восточном берегу остались охранять прежние позиции относительно небольшие силы. Японцам представился редкий случай.
Основным источником сведений служит книга Элвина Кукса «Номохан», представляющая японскую точку зрения.
Наступление слабейших
26-й пехотный полк и вообще был наименее многочисленной японской частью на Халхин-Голе, да ещё и сильно пострадал в боях. Тем не менее, его командир полковник Суми, угадав отход советских войск, решил наступать. В случае успеха предполагалось дойти до реки и уничтожить советские переправы.
Правда, время упустили: атака началась только на рассвете 14 июля. Двигаясь короткими бросками по 100 метров, передовая 5-я рота достигла ближайшей цели к 6:00, остальные силы следовали за ней. К 10:00 передовые подразделения подошли к реке на расстояние в 500 метров (по японским оценкам). Сопротивление было слабым, но зато артобстрелы – сильными, один японский офицер насчитал 300 советских снарядов в минуту. Продвижение застопорилось.
В 16:00 поступил звонок из штаба 23-й дивизии; полку предписывалось вернуться на прежние позиции. Полковник Суми «с отвращением» подчинился; он считал бой триумфом. Однако старшие начальники не разделяли его энтузиазма. Командующий японскими войсками Комацубара в разговоре с командиром пехотной бригады 23-й дивизии Кобаяси обсудил возможность поддержать 26-й полк, и два генерала пришли к выводу что для этого понадобился бы весь 64-й полк. Это шло вразрез с общей японской идеей засесть в оборону и дождаться подхода артиллерийских подкреплений. Идею похоронили, а 26-й полк отозвали.
Временно подчинённый полку 2-й батальон 28-го пехотного полка все это время получал то одни указания, то другие, и в итоге метался по степи, так и не вступив в бой. В ночь на 15 июля он был выведен в резерв.
Схема действий японцев 14 июля 1939. Не показан отход 71-го пехотного полка в ночь на 15 июля. От моста он сместился севернее
Подарок на день рождения
Южнее Хайластын-Гола события развивались совсем иначе. У 71-го пехотного полка ещё с прошлого дня был приказ наступать (в отличие от остальных японских частей, которые, как мы видели, Комацубара осаживвл). Ночью на 14 июля 71-й пехотный полк атаковал и, несмотря на сильное сопротивление, смог несколько продвинуться. Видимо, это нарушило порядок отхода советского 603-го стрелкового полка; в одном из документов сказано, что он опоздал с выходом в намеченный район сосредоточения.
К утру полку противостоял уже только один батальон 603-го стрелкового. В 7:00 штаб 23-й дивизии по телефону потребовал организовать стремительное преследование отходящего противника, но комполка Нагано уже убыл в батальоны, отыскать его вовремя не удалось, и «шанс на преследование, похоже, был потерян». Тем не менее, обычное наступление японцы продолжали.
На левом фланге 3-й батальон выслал к советской переправе у Сумбур-Обо две роты, усиленные пулеметным взводом каждая. К 10:00 они сумели достичь места назначения, по пути разбив какое-то из советских подразделений. К 11:00 к реке вышли и главные силы полка (два батальона, третий был далеко в тылу, в резерве дивизии).
Передовая 11-я рота заняла советские окопы у одного из двух мостов переправы, но толку с этого было не очень много: советские пулемёты с более высокого западного берега доставали их. В 11:30 советские войска перешли в контратаку через мост силами одной роты при поддержке трёх станковых пулемётов. К 15:00 японская рота израсходовала большую часть боеприпасов и начала пятиться назад. О тяжести боёв может свидетельствовать следующий факт: за день из 120 человек половина была убита или ранена; получил ранение и ротный командир капитан Мики.
В японских описаниях боёв на Халхин-Голе советские пулемёты упоминаются нечасто. Исключение составляют бои 14 июля
Другая передовая рота, 9-я, была чуть более везучей. По пути к мостам она нашла брошенные советские орудия, но на этом удача и кончилась. Двигаясь к реке, рота увязла в болоте и в тяжёлых боях. Ночью она отошла назад, поскольку «держаться было очень тяжело». Когда стали заканчиваться боеприпасы, старшему лейтенанту Хатанака пришлось прорываться к роте на грузовике, и в процессе он был ранен.
Нашлась работа и для японских сапёров – им поручили взорвать мосты. Один из них, южный, японцы описывают так: деревянная (не понтонная) конструкция, напоминающая мосты в сельской местности, достаточно широкая для пяти человек в ряд и достаточно прочная чтобы выдержать вес грузовика. В качестве релинга использовалась толстая проволока. Предполагалось, что сваи были укреплены цементом. Северный мост был понтонным, длиной 15 метров (?).
К деревянному мосту японские саперы добрались только ночью. Были предположительно подорваны сваи («взрыв взметнул в небо столб воды»). С другим мостом нет никакой уверенности: около 17:00 сапёры отчитались о его уничтожении командиру 9-й роты капитану Онозука, но тот был занят ведением боя и взрыва сам не слышал. Возможно, его и не было, поскольку другая команда сапёров отчиталась о подрыве понтонного моста ночью, в 22:40. В связи с этим необходимо отметить, что советские источники о повреждении мостов молчат. Вполне возможно, что в действительности мосты пострадали мало или были потом сравнительно быстро отремонтированы.
В тот день у 71-го пехотного полка был день рождения, и отвод советских войск стал для него настоящим подарком. В приказе от 18:00 полковник Нагано оценивал успехи полка очень высоко. Однако уже в 19:00 из штаба дивизии пришёл приказ отойти, и к утру следующего дня полк занял позиции на высотах Норо, поодаль от реки.
Несмотря на оценку Нагано, советские войска на участке полка не были полностью отброшены за реку. Уже в 6:00 15 июля одна из его рот подверглась атаке советской роты при 5 танках.
Советский взгляд
Советские документы признают японский успех только к югу от Хайластын-Гола. Так, в донесении Ворошилову командарм Кулик пишет:
14.VII противник повел наступление на оба батальона, батальоны [60]3-го сп не оказали достаточного сопротивления [и] сдали переправу.
Кадровые части, оборонявшие переправу у Бр. конный, отбили атаки и держатся устойчиво.
Жуков же доносит так:
4.30 14.7. противник открыл интенсивный артогонь по району обороны 24-го сп и по центральной переправе.
[В] 5.00 обнаружилось наступление до батальона пехоты японцев на левый фланг 24-го сп. Наша артиллерия сосредоточила огонь по наступающему противнику — бой продолжается, наши части произвели перегруппировку.
Как мы уже видели, советская оценка не вполне справедлива: подразделения 603-го полка если и не остановили японцев перед переправой, то все же не бежали в беспорядке, а вели напряженный бой, контратаковали и нанесли противнику заметные потери. Учитывая, что это был один наш батальон против двух японских, результат вполне приличный.
Выводы
Отвод главных советских сил на западный берег и оживлённая дискуссия командования с Москвой подарили японцам целый день 14 июля. Однако генерал Комацубара по каким-то причинам предпочел этим шансом не воспользоваться; успехи 26-го и 71-го полков оказались несвоевременными. Если вспомнить, что тот же Комацубара охотно отдавал приказ на общее преследование 8 июля, следует полагать что такая осторожность стала результатом понесённых потерь. Грубо говоря, РККА научила генерала осмотрительности.
