Пыль Халхин-Гола. Часть 155 Халхин-Гол глазами Штерна. Часть 3
Содержание:
Следующий кусок малоизвестных подробностей из доклада командарма Штерна о событиях на Халхин-Голе (предыдущие части здесь и здесь).
О гибкости мышления
В одной из статей мы уже обсуждали скандальную историю с отводом советских войск на западный берег Халхин-гола 14 июля с последующим возвращением на восточный днем позже. Тогда, в середине июля, командарм Штерн писал, что «части занимают невыгодные позиции на обратных скатах высот, что восточнее реки», и считал отвод войск рациональным и оправданным. Сам он за решение биться вроде бы не полез, но доводы «за» имел. Напомню, что идее резко воспротивился Нарком обороны Ворошилов, отчего войскам и пришлось снова переходить реку. Прошло несколько месяцев, и в докладе по итогам конфликта товарищ Штерн заявляет по тому же поводу:
В результате этого неправильного, необоснованного, политически вредного отхода наших частей с восточного берега, наше положение на восточном берегу оказалось менее выгодным, нежели раньше. Мы были прижаты почти на самой фронте к берегу реки Халхин-Гол, что чрезвычайно затрудняло оборону наших войск.
Вот так. Гибкость мышления. Не невыгодное положение обусловило отход, а отход привел к невыгодному положению. Как в советском анекдоте про мнение Рабиновича.
О «распутывании узлов»
Помимо же гибкости мышления, командарм Штерн обладал желанием и, что не менее важно, возможностями принести реальную пользу. О роли командующего Читинской фронтовой группой в налаживании тыла наших войск на Халхин-Голе известно довольно широко. Во второй половине июля ЗабВО обязали выполнять заявки 1-й Армейской группы, был наведен относительный порядок в снабжении и перевозках, а также решен очень острый вопрос пополнений.
…вопросы тыла заняли особое и исключительное внимание всей Фронтовой группы и не могли не занять т.к. победу без всего необходимого создать невозможно и чудом ничего не дается.
Стоит упомянуть разве что такую подробность: наведение порядка подразумевало помимо налаживания процессов еще и количественное усиление тылов:
…был отмобилизован тыл, т.е. те тыловые организации, которые должны были быть во время войны, были созданы склады этапы управление, госпиталь и т.д. (…)
Г. М. Штерн
Но мы сосредоточимся на менее известных подробностях, а именно: что командарм предпринял в области авиации. Мы уже знаем, что ей Штерн придавал большое значение и имел мнение о том как надо. В частности, в докладе сообщается:
Командование армейской группы к тому времени перешло на гору Хамар-Дабан, а командование воздушными силами находилось в Тамцик-Булаке – аэродромный центр. Между двумя этими местами была телефонная связь, по которой нужно было говорить через двух-трех помощников на промежуточных станциях и считалось, что между наземными войсками и авиацией существует полная увязка.
Тесной увязки не было. Авиационное руководство и руководство обще-войсковое работали оторвано друг от друга. (…) Поэтому в работу авиации потребовалось энергичное вмешательство с целью внесения необходимых поправок.
Ну, и что же было предпринято? Помимо «битвы за истребитель», которую мы уже обсуждали?
Командование авиации было переселено рядом с командованием армейской группы с тем, чтобы наблюдательный пункт авиации находился от наблюдательного пункта общевойскового на таком расстоянии, чтобы могли друг с другом разговаривать. Были приняты меры к настоящему ознакомлению командиров ВВС с наземной обстановкой, а то они не вели даже карты сколько нибудь правильно…
Были приняты решительные меры по усилению плохой связи ВВС и вся армейская связь, прибывшая в распоряжение армейского командования была передана прежде всего для удовлетворения связи ВВС между командованием и всеми аэродромами. Части истребителей были выдвинуты на передовые аэродромы для того, чтобы они могли быстрее оказаться на фронте когда это потребуется и для того, чтобы иметь поближе аэродромы когда истребители возвращаются после длительного боя и вынуждены делать посадку в степи.
Хочется подчеркнуть, что командарм вполне сознательно ограбил наземные войска в части имущества связи в пользу авиаторов. В конечном итоге эти мероприятия дали свои результаты, хотя к японскому наступлению 23-25 августа, увы, еще не успели.
Были изменения и в тактике авиаторов:
…были осуждены шаблонные методы авиации, применявшиеся ранее и вместе с командирами полков, командирами бригад и эскадрилий и для СБ и для истребителей были выработаны методы целиком вытекающие непосредственно из боевого опыта, чрезвычайно сложных и жестоких боев, в воздухе…
Командарм заявляет, что
«…т. СМУШКЕВИЧ … во всех мероприятиях, оказывал значительную помощь и принимал участие в их внедрению в жизнь»,
но нельзя исключать что это лишь дежурный реверанс. В конце концов, Смушкевич сам был летчиком, замглавкома ВВС, да и на Халхин-Гол прибыл задолго до Штерна. Соответственно, недостатки в организации боевой работы и тактике – камень в его огород.
Я. В. Смушкевич
Увы, конкретики в вопросе авиационной тактики в докладе нет. Зато упомянут еще один вопрос: к августу не только нарастили число самолетов, но был создан основательный резерв летного состава,
«процентов 40 запаса летчиков истребителей».
Кажется, для успеха советской авиации в боях с японцами командарм Штерн сделал немало.
источник: https://dzen.ru/a/ZKFFIeIiFmtkAVv4
