Пыль Халхин-Гола Часть 103. 27-28 августа 1939. Безумное предприятие генерала Комацубара

Содержание:

Войска, попавшие в окружение, обычно пытаются из него выйти. Но, оказывается, бывает и такое, что войска в окружение заходят. И речь идёт не о хитрой западне врага, и не о том, чтобы с боем прорвать кольцо и выручить товарищей – нет. Речь о том чтобы зайти в окружение, и там сгинуть. Не может быть, говорите? Но ведь было!

Основным источником информации служит книга Элвина Кукса «Номонхан» представляющая японскую точку зрения.

Замысел

Командир 23-й пехотной дивизии генерал Комацубара с самого начала был если не против контрудара по советским войскам, то во всяком случае, против того варианта, который избрало командование 6-й армии. Как мы знаем, ради этого варианта пришлось не только задействовать резерв, но и снять силы с северного фланга, что привело к обходу фланга советскими войсками и быстрому – в течение трёх дней – краху японской обороны. Уже к исходу 26 августа стало ясно что удержать позиции у Халхин-Гола можно только на время, и только ценой тяжелейших потерь.

Командир 23-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Комацубара Мититаро. Фото с японской Википедии

В тот же день Комацубара запросил у командующего 6-й армией генерала Огису разрешения собрать все оставшиеся вне кольца силы дивизии и выступить на помощь окружённым. Командарм-6, однако, санкции не дал. Его можно понять: за вычетом 23-й дивизии на Халхин-Голе были только два полка 7-й пехотной дивизии, и те измочаленные в бесплодном контрударе. Были, конечно, ещё артиллеристы, сапёры, охранный батальон и сколько-то-там мелких подразделений, но вся эта могучая рать смотрелась бледно на фоне трёх советских дивизий при многочисленной артиллерии и бронетехнике.

Итак, план комдива натолкнулся на твёрдое «нет» командарма. Но ненадолго. 27 августа к месту событий подтянулись основные силы 7-й пехотной дивизии: как минимум, ещё два пехотных полка и два артиллерийских дивизиона. Не то чтобы с этим можно было уверенно воевать против трёх дивизий РККА, но во всяком случае отпала угроза мгновенного разгрома. Комацубара запросил разрешение повторно, и на этот раз получил его.

Официально целью считалось выручить 64-й полк, сидящий в окружении севернее русла Хайластын-гола. Однако командир инженерного полка 23-й дивизии полковник Сайто вспоминал что Комацубара использовал слова «последняя атака» (у Кукса: «last charge»). Это обычно означало ничто иное как достойную гибель в бою. В своём дневнике генерал Комацубара писал, что план скорее всего приведёт к гибели, а в его речи, обращённой к офицерам, были примерно такие слова: «Я готов умереть. Всем вам надлежит разделять мою решимость и выполнять задачу с великим самопожертвованием». Словом, перспективы предприятия были вполне определённые.

В окружение – шагом марш!

Приказ был готов к 13:00 27 августа. Командующий 6-й армией прислал своего начштаба генерала Фудзимото в последней попытке отговорить командира 23-й дивизии. Разговор двух генералов начался около 21:00 продолжался два или даже два с половиной часа и закончился ничем. Неудобная подробность: комдиву предлагали вариант отправить войска, а самому остаться и не рисковать. К чести генерала Комацубара, он отказался.

По плану движение начиналось в 21:00, однако из-за визита начштаба 6-й армии выступление задержали, и колонна двинулась только около 23:00 или даже 23:30. В марше приняли участие (в порядке следования в колонне по плану):

• • • остатки 71-го пехотного полка (400-500 человек);
    • штаб дивизии и штаб пехотной бригады (47 человек);
    • остатки 72-го пехотного полка (300-340 человек);
    • 6-й охранный батальон (200-300 человек);
    • 23-й инженерный полк (200-300 человек);
    • дивизионные связисты (50 человек);
    • батарея 13-го артполка (3 75-мм орудия Тип 38).

Приведённые цифры дают верхнюю оценку численности группы около 1500 человек; нижняя оценка, данная участником похода, составляет 500 человек. Нужно отметить, что 71-й полк большей своей частью уже находился внутри кольца окружения, и к маршу присоединялся на втором этапе; в колонне изначально шёл только его 1-й батальон (и то не весь) под началом майора Сугитати. В любом случае, даже до комплектного полка группа не дотягивала. Впрочем, никто и не ожидал что удастся переломить ход событий. Если не считать батареи 13-го артполка, самым тяжёлым вооружением были станковые пулемёты; один из участников предприятия предполагал что для полковых и батальонных орудий просто не было лошадей.

Движение началось с северной части высоты 749; колонна шла строго на запад, к восточному мосту через Хайластын-гол. Около 1:00 или 1:30 передовая 3-я рота 71-го полка попала под пулемётный и танковый огонь в районе родника Изуми близ излучины речки. Последовал бой, в котором «дела пошли непредусмотренным образом»: командир батальона 71-го полка Сугитати был убит, пришлось вводить в бой 2-ю роту 72-го полка. В конечном итоге японцам удалось овладеть около 2:00 позицией северо-восточнее высоты 753, и к 3:30 добраться до моста.

Схема событий ночью с 27 на 28 августа 1939. Положение войск показано приблизительно, и может содержать значительные неточности. Не показан происходивший в ту же ночь выход из окружения группы Хасебе и остатков двух японских артполков

Примерно к этому же времени с юга, оставив свои прежние позиции, подтянулись основные силы 71-го полка – около 300 человек, в основном, из 2-го батальона. С этими силами появилось и тяжёлое оружие: два полковых и четыре батальонных орудия. Это было тем более кстати, что батарея 13-го артполка пробиться не смогла.

Эта батарея, не имея лошадей, двигалась на позаимствованных где-то грузовиках. Около полуночи машины завязли на раскисшей от ночного дождя дороге, артиллеристы попали под огонь, а далее (если верить японскому рассказу) до самого утра совершали какие-то геркулесовы подвиги, на которые никакой статьи не хватит. Так или иначе, продвижения не было, утром погиб командир батареи, и в конечном итоге пушкари убрались обратно.

Группа Комацубара пока выдерживала план, хотя бы в общих чертах, с оговорками и отставанием от графика.

Через речку и в капкан

План, однако, ещё не был выполнен. Предстояло перейти на северный берег Хайластын-гола, и отыскать 64-й пехотный полк.

Если верить японскому рассказу, мост не охранялся вообще. Как так вышло, лично мне непонятно. Для обеспечения переправы использовали 71-й пп: его 1-й батальон занял позиции южнее высоты 753, а главные силы прошли по мосту и заняли позиции севернее. Теперь остальные части группы Комацубара могли двигаться дальше. Передовым стал 72-й полк; около 5:00 или 6:00 он достиг песчаных дюн северо-восточнее второго моста.

Утро принесло советские атаки. Уже около 6:00 был атакован и разбит пехотой и танками взвод транспортного полка (10 грузовиков), оказавшийся где-то в хвосте, юго-восточнее моста. Примерно в это же время с юга был атакован 71-й полк. Около 9:00 начались бои и на северном берегу речки, в секторе 71-го полка и 6-го охранного батальона. Советские войска, может, и прохлопали подход японцев, но явно считали дело поправимым.

Генерал Комацубара считал, что до КП 64-го полка оставалось пройти около 3 километров на запад. Однако части были прижаты советским огнём, и последний бросок отложили на следующую ночь. Это, в конечном итоге, сделало всё мероприятие окончательно бессмысленным. Дело в том, что на следующую ночь 64-й полк снялся с места и пошёл на выход из окружения, так никого и не дождавшись. Действительно ли генерал намеревался добраться до своего отрезанного полка или же его вполне устраивало реально сложившееся положение, мы вряд ли узнаем. Лично я склоняюсь ко второму варианту.

Общий итог можно описать так: действуя дерзко, японцам удалось провести на северный берег Хайластын-гола около 1000 человек с лёгким вооружением и небольшим запасом боеприпасов. Советские войска просто прозевали этот ход, и скорее всего именно из-за его неожиданности. Однако существенного влияния на обстановку он не имел, почему и остался практически незамеченным в наших документах.

Выводы

Даже некоторые японцы осуждают генерала Комацубара в этом эпизоде, хотя его чувства и понимают. Никакой командир не может спокойно наблюдать за гибелью вверенных ему войск. Учитывая же специфику японской культуры, стремление генерала умереть на поле брани становится ещё более объяснимо. Но, как заметил один из участников предприятия,

«не было ни необходимости, ни оправдания тому чтобы тащить за собой [в могилу] подчинённых».

Нельзя исключать что Комацубара, который всё дело затеял, и Огису, который его разрешил, таким образом «наказывали» 23-ю дивизию за неудачу. Разумеется, никакого рационального зерна в таком объяснении нет. Рационально могло бы быть решение Огису, если он рассчитывал, отдав остатки дивизии на заклание, выиграть ещё день-другой для подготовки новой линии обороны. Так ли это было, мне неизвестно, но я считаю это вероятным.

А вот в действиях генерала Комацубара рационального зерна я не вижу вовсе. Говоря мягко, с его стороны было проявлено благородное безумие.

источник: https://dzen.ru/a/YotjDCFAemkBqSvK?&