Продолжаю выкладывать на сайт интересные статьи из жж одного из ведущих российских историков авиации уважаемого Вячеслава Кондратьева.
1565 лет назад, 20-21 июня 451 года состоялось последнее крупное сражение с участием войск Западной Римской Империи. Самой империи оставалось жить еще 25 лет, в 476-м она прекратила существование. Но и в 451-м уже было ясно, что "вечный Рим" стоит у последней черты. К тому моменту он потерял более половины своих владений — Африку, Иберию, Британию, Германию и Далмацию. Да и по самой Италии уже прокатывались волны завоевателей, которых нечем было остановить.
Тем не менее, когда пришедшая из азиатских степей орда гуннов под предводительством Аттилы в 451 году вторглась в Галлию — одну из последних римских провинций за пределами Апеннинского полуострова, тогдашний главком и фактический правитель Рима Флавий Аэций решил оказать сопротивление. Он понимал, что собственных сил для этого недостаточно, потому обратился за помощью к соседям и бывшим противникам — франкам, аланам, бургундам и вестготам (они же визиготы), с которыми римляне ранее неоднократно воевали.
Ему удалось убедить их, что от гуннов хуже станет всем, и что порознь невозможно будет одолеть их огромное войско. Большинство западноевропейских племенных союзов выделило отряды в войско Аэция, а вождь вестготов Теодорих решил лично принять участие в битве. Вестготский контингент был самым крупным среди союзников, по некоторым данным он даже превосходил римскую армию. На стороне Аттилы тоже воевали не только степные кочевники. В его войско входило немало представителей ранее покоренных германских племен и народов — остготов, гепидов, ругов, тюрингов, скиров, герулов, а также — часть аланов, живших на территории гуннской "империи".
20 июня армии сошлись в битве на Каталаунских полях. Точно локализовать это место историкам не удалось до сих пор. Предположительно, оно находится где-то на востоке нынешней Франции, в районе города Шалон-сюр-Сон, однако никаких следов грандиозной битвы там пока не найдено. Численность противоборствующих армий тоже установить невозможно. Хотя иберийский хронист Идаций писал, что гуннов было аж 300 тысяч, большинство современных историков считают, что это число завышено раз в пять, а то и в десять. Воинов антигуннской коалиции, судя по всему, насчитывалось примерно столько же, сколько их противников. Во всяком случае, никто из древних летописцев не указывает, что одна из армий значительно превосходила другую.
Сражение началось с конной атаки гуннов на боевые порядки противника. На левом фланге их поддерживали остготы, на правом — другие союзники. Аэций расположил в центре аланов, франков и бургундов, сам с римлянами встал на левом, а справа на холме расположился Теодорих с вестготами.
Вскоре гуннам удалось продавить вражеский центр, однако вестготы выдержали натиск, хотя при этом погиб их вождь, а на противоположном краю поля римские легионеры обратили противников в бегство. Когда вестготы, отбив нападение, тоже контратаковали, Аттила понял опасность своего положения. Его центр продвинулся далеко вперед, но оба фланга были разбиты. Римляне могли вот-вот соединиться с вестготами позади гуннской ударной группировки, отрезать ее от базового лагеря и атаковать с тыла. В итоге получались классические "Канны".
Чтобы не допустить такого развития событий, гуннский вождь приказал немедленно прекратить преследование аланов, франков и бургундов, развернуться на 180 градусов и возвращаться к лагерю. Римляне и вестготы не успели замкнуть кольцо окружения. Аттила с большинством своих бойцов прорвались в лагерь, окруженный оградой из повозок. К этому времени начало темнеть и бой прекратился. На следующее утро вестгогты попытались захватить лагерь, но гунны отбили нападение.
Аттила заявил, что будет стоять до последнего и приказал убивать любого, кто попытается сбежать. Союзники, понесшие во вчерашнем сражении большие потери, так и не осмелились вновь идти на штурм "вагенбурга", решив взять его измором. Однако вскоре сын и наследник погибшего Теодориха Торисмонд получил сообщение, что в его владениях назревает смута и уже появились желающие посадить кого-то другого на освободившийся трон.
Узнав об этом, Торисмонд решил, что власть важнее окончательной победы. Даже не поставив в известность союзников, он немедленно увел войска разбираться с заговорщиками. Это резко изменило соотношение сил. Продолжать осаду в одиночку римляне не могли, а у гуннов появился шанс сделать вылазку и разбить оставшихся врагов. Осознавая возникшую угрозу, Аэций тоже скомандовал отход. Это дало повод Аттиле заявить, что он не проиграл битву, хотя его наступление на Галлию было остановлено. На Каталаунских полях гунны понесли такой урон, что им пришлось возвращаться для восстановления сил и набора пополнения в венгерские степи.
На следующий год предводитель гуннов начал новый завоевательный поход в Западную Европу, но это уже другая история.
пехота поздней Римской империи в бою, рисунок Игоря Дзыся. Непонятно только, как там оказался Стивен Сигал?
Римляне отражают конную атаку гуннов
Вестготы 21 июня 451 года находят на поле вчерашней битвы тело своего вождя Теодориха
Вестготы пытаются атаковать окруженный повозками лагерь гуннов
Римские пехотинцы и кавалеристы V века. Второй справа — центурион
Вестготы — временные союзники римлян в Каталаунской битве
Всадники армии Аттилы. У гуннской аристократии был своеобразный обычай деформации черепов, для чего детям с младенчества крепко бинтовали голову, заставляя ее расти вверх. Это делалось для того, чтобы знатного человека в любой одежде и даже без нее можно было сразу отличить от простолюдина. Такие черепа нередко находят в богатых гуннских захоронениях
Гуннская пехота. На правом рисунке гунны собирают трофеи на поле битвы короткой ночью с 20 на 21 июня 451 года
Схема кульминационного момента Каталаунской битвы. Римляне и их союзники помечены красным, гунны и их союзники — синим
