Попаданец Макс Шварцглюк
– Он утверждает, что Попал из 2176 года, мой фюрер. Из тамошнего бирштубе прямо в наше современное. В нашем как раз находились мои эсэсовцы, праздновали шестилетие вашего прихода к власти. И они подтверждают, что сверкнула молния, запахло озоном, и этот унтерменьш возник прямо из воздуха, с подносом в руках, а на подносе – шесть литровых кружек пива. Пиво оказалось плоховатеньким, а кружки и поднос – сделанными из неизвестных пластмасс, вот они – и Гиммлер кивнул в сторону стола.
Гитлер подошёл к столу, взглянул на пластмассовый поднос с шестью фигурными вмятинами под кружки, и на шесть пивных кружек, прозрачных и сверкающих, как будто они были выточены из натурального хрусталя. Взял одну в руки – на ощупь она оказалась вовсе не хрустальной, а явственно пластмассовой.
– А это что?! – спросил Гитлер, показывая на чёрный прямоугольник на тесёмке.
– А это, мой фюрер, у него под униформой на шее висело. Говорит, что это одновременно фотоаппарат, кинокамера и киноэкран, да ещё и средство связи. По такой штуке у них там можно было установить видеозвуковую связь со всяким, у кого есть подобная, по всей Земле…
– Как это включается?!..
– Нужно, чтобы владелец приложил руку к блестящей поверхности. Прибор подчиняется только своему человеку. И, так он говорит, при попытке вскрыть там всё перегорит…
– А он говорит по-немецки?!…
– Да, на корявом немецком, но понять можно. Утверждает, что это его родной язык, а другим его родители не учили. Они хотели, чтобы их сын был истинным европейцем…
– Вводите унтерменьша – кивнул Гитлер охранникам.
Эсэсовцы ввели в приёмный зал перепуганного негра. Глядя на него, вожди Третьего Рейха брезгливо поморщились. Розенберг вставил слово:
– Сразу видно, африканский и чистопородный. Американские другие, более светлые, в них есть примесь европейской крови…
– Кто ты такой?! – спросил негра Гитлер.
– Я Макс Шварцглюк, кельнер в бирштубе – ответил негр и подобострастно прибавил – я правду говорю, белый господин.
– А из какого ты года?!…
– Из 2176, белый господин…
– И как же тебя угораздило Попасть?!…
– Ума не приложу, белый господин. Я нёс посетителям поднос с пивом, вдруг вроде как молния в меня ударила, я еле поднос удержал. Глядь – а вокруг белые господа сидят, пиво пьют. Я сначала подумал, что меня молнией убило, и я попал в мир мёртвых; и ещё успел удивиться, оказывается, и там я на своём рабочем месте. А потом белые господа как заорут, и я понял, что я ещё в мире живых…
– Молния – вставил Гиммлер – Вотан и Тор… это нам знак свыше, мой фюрер! Из мира нерождённых в мир мёртвых…
– А что, у вас там белые не доверяют черномазым рабам пиво подавать?! – спросил негра Геринг.
– Так нет у нас белых, они давно уже вымерли, белый господин, за четыре примерно поколения до моего рождения… когда мой дед в Германию приехал, белых господ там уже не было. Только на картинках мы их видели…
– Вот как… отчего же они вымерли?!…
– Это у нас все знают, белый господин. У белых господ ещё в двадцатом веке было не то две, не то три, а не то и все четыре войны, которые они сами называли Великими. Вот в этих войнах белые господа воевали с другими белыми господами. И так получилось, что перебили очень много белых господ…
– Точные даты! Ты помнишь точные даты событий?! – заорал Гитлер.
– Откуда, белый господин – испуганно залебезил негр – я не историк, я всего лишь кельнер… Я никогда не интересовался историей мира белых господ…
– Хоть что-то ты можешь вспомнить?!…
– Могу, белый господин. Как-то слышал я разговор посетителей, что в первой Великой войне белыми господами нашего языка командовал кайзер Вильгельм, во второй – фюрер Адольф, а в третьей – канцлер Конрад. И что первая была вонючая, вторая огненная, а третья – морозная. Но это вряд ли были историки, они могли и перепутать, и пустые слухи пересказывать…
– И кого победила Германия во второй и третьей?!…
– Это у нас даже историки вроде как и не знают. Ещё при белых господах всё это было забыто…
– Так отчего же белые у вас вымерли?!…
– Началось всё с потерь в этих войнах. Слишком много белых господ было перебито другими белыми господами. А тех, которые остались, оказалось слишком мало для выживания. Вот они и вымерли к концу двадцать первого века…
– Так что же, победители не могли размножаться и заселять завоёванный лебенсраум?!…
– Так, белый господин, не могли! Многие из белых господ вовсе детей не заводили. А которые и заводили, то в семье белых господ был только один потомок, очень редко два. Сперва это не очень мешало им жить, потому как врачи у них были великолепные, жизнь продлевали старым белым господам до ста лет и более. Но всё равно они умирали. А следующее поколение белых господ было не более чем в четверть предыдущего. Вот они и вымерли…
– В Древнем Риме было подобное, мой фюрер – вставил Гесс – современные макаронники потомки вовсе не римлян, а их рабов…
– А почему же правительство не приказало немцам плодить не менее пятерых детей от каждой женщины?! – спросил Гитлер.
– Насколько мне известно, правительство белых господ с конца двадцатого века делало всё возможное и невозможное, чтобы заставить белых господ плодиться и размножаться. Едва ли не публичные казни для бездетных, а в некоторых странах точно они; и везде очень многие привилегии для детных. Слышал я как-то про страну Румынию. Был там ещё в конце двадцатого века диктатор Николай, при нём румынам жилось много лучше, чем до и после него. Но – он их заставлял плодиться, и очень настойчиво, едва ли не публично. Его гражданам это так не понравилось, что у них началось вооружённое восстание, к которому примкнули все, вот сразу все, вплоть до личных охранников диктатора. И румыны убили своего Николая. В других странах было по-разному, но подобно тому. Где-то даже пытались превратить деторождение в обыкновенную наёмную работу, но всё равно не получилось – белые господа детей не хотели…
– Но почему?!…
– А это мы по себе прекрасно знаем, и потому я могу ответить точно, белый господин. Потому, что с детьми хлопот невпроворот! Если у человек есть выбор – он лучше время своё употребит не на возню с детьми, а на сидение в бирштубе в хорошей компании, под хорошее пиво! А у кого способности есть – тот на Карьеру. Или на прочие удовольствия, коих было очень много… А женщины ещё и фигуру портить беременностью не желают!
– А вы, унтерменьши, откуда в Германии взялись?!…
– Началось с того, что белые господа начали пренебрегать чёрной работой. И завезли для неё нас, чёрных людей. А также турков, арабов и пакистанцев. Чёрные люди были этим очень довольны – даже на самой чёрной, грязной и низкооплачиваемой европейской работе они устраивались много лучше, чем в своей нищей, голодной Африке. И потому были очень благодарны белым господам, и всячески стремились попасть в страны белых господ, соглашаясь на любую работу…
– Что ж, это естественно. Чёрная работа – для чёрных, чёрным должно знать своё место.
– Да, белый господин, мы знали своё место, мы рады были работать на белых господ. Переехавшие в их страны брали себе европейские фамилии, давали своим детям европейские имена и учили их только языкам тех европейских стран, где они жили. И всячески пытались во всём походить на истинных европейцев, настоящих белых господ. Потому и рождаемость у нас стала как у белых господ, живём только три поколения. Вот мой дед в Африке был одним из десяти детей моей прабабки, да и она была не единственной женой моего прадеда. Деду посчастливилось переехать в Германию. И взял себе немецкую фамилию Шварцглюк. Здесь у деда было всего трое детей. А у моего отца – двое, и это считалось много, потому моего отца многие называли дураком, а мою мать – свиноматкой. А я с моим братом вовсе детей заводить не собираемся, нам такой радости не нужно. Пелёнки им стирать задарма, задницы подтирать… Мы лучше больше поработаем, заработаем и промотаем в квартале красных фонарей… проживём свои жизни в своё удовольствие!
– Ты рассуждаешь, как честная обезьяна. Так что же, Европа у вас обезлюживается?!…
– Ничего подобного, белый господин. Европа по-прежнему плотно населена, много народа приезжает из бедняцких стран, соглашаясь на любую работу. И все приехавшие всячески стремятся во всех своих манерах походить на давно вымерших белых господ. Даже мусульмане пьют пиво с сосисками. Живут только три поколения, но поскольку приехавших много, а желающих ещё больше, то нет обезлюживания. Всегда найдутся желающие приехать из голодных стран, где никто не похож на белых господ и потому все там плодятся, как тараканы…
– Если белых нет, то кто же у вас делает умные работы?!… Кто вами правит?!…
– Умные работы делают самые умные из нас, из второго-третьего поколений, белый господин. Первое поколение, то есть сами приехавшие, годятся только для чёрных работ. У нас в бирштубе такие работают мусорщиками и посудомойщиками. А начиная со второго поколения у нас уже есть какое-никакое, но образование, по сохранившимся традициям белых господ. Кому оно пошло впрок – тот и выходит в профессиональные политики, да и в прочие господа. Кому не очень впрок – те идут на производство. А кому учиться неохота, или кто умом не вышел, те идут в сферу услуг, вот как я. Мне и кельнером в бирштубе неплохо жилось, я там и собирался работать пожизненно…
– А у вас бывают ли войны?!… Есть у вас армии и оружие?!…
– Да, белый господин, у нас иногда воюют. И всегда одинаково – грузовиком со взрывчаткой заезжают в штаб врага и там взрываются. Или с рюкзаком взрывчатки заходят. Штаб взорван, конец войне!
– Это что, смертники?!… Добровольцы?!…
– Наёмники, белый господин. Всегда находятся во множестве, из тех самых нищих стран, да и из первого поколения понаехавших. Их семьям за это хорошо платят, от желающих так погибнуть отбою нет! Чем лучше репутация у нанимателя, что он посмертно оплатит, тем охотнее к нему идут…
– А что же танки, пушки, самолёты?!…
– Слышал я такое, что во времена белых господ техника воевала, на земле, на воде, даже под водой и в воздухе. Но у нас про такую только историки знают, что это было. А в моё время такого не делают, толпу голытьбы нанять много дешевле, чем технику изготовить. Так, белый господин.
– Но хоть про какую-то военную технику ты что-то знаешь?!…
– Откуда, белый господин?!… Я всего лишь кельнер, я не технарь. Я и книг-то не читал никогда, не хотелось…
– А что у вас в других странах?!… Что в Англии, во Франции, в Америке?!… Есть ли ещё хоть где-то на Земле белые люди?!…
– Нигде давно уже белых господ нет, белый господин. В Англии много конных памятников, а живут там в основном пакистанцы и карибские негры. Ещё и пословица там есть: «Почему у нас так много конных памятников?!… Потому, что здесь раньше жили белые господа англичане!…» Во Франции живут негры и марокканцы, и тоже есть пословица: «Что такое Париж?!… Париж – это город, в котором когда-то жили белые господа французы!…» Во всех Америках за сто лет до меня жили негры, чикано и азиаты, и между собой не ладили; пока не обратили внимание, что они уже так все перемешались, что трудновато отличить, кто у них негр, кто азиат, а кто чикано…
– А к Востоку от Германии что?!…
– Там, белый господин, когда-то были войны между чёрными, черножопыми и узкоглазыми. Уж не знаю, кого там так называли. А потом – как в Америках…
– А евреи у вас бывают?… Ты хоть знаешь, кто такие евреи?!…
– Знаю, белый господин. Это были такие же семиты, как арабы, но – они считали себя белыми людьми и потому вымерли так же, как и остальные белые господа…
– А меня у вас помнят?!…
– Помнят, белый господин. Для таких, как я, вы – древний герой мифических времён. А вот последние из белых господ вас очень грязно ругали. Всё своё последнее столетие, с конца двадцатого до конца двадцать первого века. Пока не вымерли последние. Они так говорили, что фюрер Гитлер содеял Германии главное зло за всю её историю – допустил большие людские потери, которые и привели к тому, что немцы заканчиваются раньше, чем могли бы протянуть, если бы их на войне не убыло. А ещё как-то слышал я про такую теорию, что если количество военных потерь превышает какой-то предел, то оно уже не может быть восполнено и нация обречена на вымирание за несколько поколений, независимо от её благосостояния; и что во время войн двадцатого века этот предел для наций белых господ был более чем превышен…
– Непонятная теория, если нация способна побеждать, то она должна и плодиться. После Тридцатилетней войны как-то выжили… А тут, получается, удовольствий каких-то захотели, и на них променяли своё будущее! Так?!…
– Так, белый господин! Как говорили последние белые господа: «Возня с детьми не входит в систему наших удовольствий, и потому дети не входят в систему наших ценностей!»… И считали это вовсе не своим выбором, а явлением природы, против которой не попрёшь. Как ещё говорили последние белые господа: «Мы охотно плодили бы детей, если бы они рождались сразу самостоятельными и нас бы не напрягали своими проблемами!»… И мы так говорим…
– То, что вы, унтерменьши, так говорите, это естественно. А вот то, что немцы так решили, это противоестественно. Вот, заботься о таком неблагодарном народе… А это как работает – и Гитлер показал на чёрный прибор.
– Вот так, белый господин – ответил негр и положил ладонь на блестящую поверхность четырёхугольника. Та осветилась изнутри и превратилась в экран. Негр потыкал пальцами в значки по периметру и экран начал показывать картинки с пейзажами.
– Вот, белый господин – кивнул негр на экран – у меня на планшете очень хорошая коллекция городских пейзажей. Вся Европа здесь в картинках, да и не только она… всё это картинки моего времени…
Вожди Третьего Рейха долго просматривали картинки. На них часто появлялись знакомые им европейские достопримечательности, часто перестроенные, но почти всегда узнаваемые. И ни одного европейца там не мелькало – только негры, турки, арабы, азиаты…
Иногда появлялись какие-то технические устройства, но на все о них вопросы Макс Шварцглюк мог ответить только:
– Это грузовоз … не знаю я, на чём он ездит, я же не шофёр, я кельнер… Это автобус … не знаю я, где у него мотор, спереди или сзади, помилуйте, белые господа, что я могу знать… Это корабль … про него знаю только, что такие делаются точно как при белых господах… Это при белых господах летало, а теперь оно музей… да, называется оно аэробус … да, очень большой, а бывали и ещё больше… Это раньше была мечеть Парижской богоматери, потом храм вуду, а теперь просто местная достопримечательность… А это история в картинках, как турец у себя на родине был ярый мусульманин, а в Европе проникся культурой и начал пить вино, закусывая ветчиной… А это театр, где выступают артисты, загримированные под белых господ…
Когда на экране начали мелькать картинки из кварталов красных фонарей, Гитлер отвёл взгляд от прибора и обратился к своим сподвижникам:
– Итак, господа … белые господа … что теперь будем делать?!…
источник;http://www.litostrovok.ru/viewtopic.php?f=17&t=468
