Перевод АИ. От изгнания до триумфа. Западная Римская хронология. Часть 18. Дела церковные
Приветствую всех. Я продолжаю переводить альтернативу нашего западного коллеги Flavius Iulius Nepos под названием «От изгнания до триумфа. Западная Римская хронология». Вернее сказать, редактировать браузерный перевод. Все пояснения и возможные замечания автора переданы от первого лица.
Содержание:
Глава LIII – Назад на восток
Восточная Римская Империя
Константинополь не одобрял вероучения нового императора, и только большее зло в виде «тирании» Юстиниана способствовало поддержке Ипатия горожанами. Вдали от «Царицы городов» новый император пользовался гораздо большей популярностью, особенно среди жителей Ориенской епархии. К сожалению, религиозные вопросы были не единственными горячими спорами, занимавшими умы императора и его сторонников. Его готская политика была столь же непопулярна в народе. Нескольким зданиям и районам Константинополя требовалось восстановление после мятежа, а Антиохия сильно пострадала от землетрясения.
Тем не менее, Ипатий мог рассчитывать на советы и поддержку тех, кто мог потерять всё в случае его падения. Запад, несмотря на религиозные разногласия, тепло приветствовал его восшествие на престол, а последующих войн с вандалами и готами было достаточно, чтобы отвлечь внимание Маркиана от Востока. Аристократия Восточной Римской Империи определённо была на стороне Ипатия, чья кровь считалась достаточно благородной. Два человека сыграли важную роль в обеспечении успеха бунта и последующем укреплении его правления: Олибрий Юниор и Прокопий.
Олибрий, член династии Феодосиев, муж своей двоюродной сестры и брат западной императрицы Евдокии, представлял собой жизненно важную кровную связь между Римом и Константинополем. Он также был достойным администратором, лояльным новому императору, несмотря на его собственные претензии на трон, благодаря чему получил назначение на должность Praefectus Praetorio в Иллирике. Здесь он работал над обеспечением границ своей территории, укрепляя основные городские поселения и гарантируя, что ключевые города Иллирика имели достаточно ресурсов, чтобы выдержать краткие блокады и осады. Позже он активно сотрудничал с отозванными Ситтасом, Хильбудием и Мундом, пытаясь быстрее завершить Остготскую войну. В результате этой войны многие готские пленники были переселены Олибрием в ранее обезлюдевшие районы Балкан, хотя многие другие начали новую жизнь в разных провинциях империи. Не менее важными были его усилия по искоренению любой оставшейся внутренней оппозиции новому режиму. Последним достижением префекта было небольшое увеличение доходов с Балкан, без дальнейшего усиления фискального давления на местных жителей (что привело к концу правления Юстиниана), главным образом путём борьбы с коррупцией, случаями привилегий и исключений.
Другой была помощь Прокопия: одного из самых богатых и влиятельных людей Востока. Его присутствие при императорском дворе датируется началом VI века. Здесь он стал свидетелем царствования Анастасия и возвышения Юстина, а затем поспособствовал падению его племянника и своему возвращению к власти. В награду за участие в восстании он был вновь назначен квестором Sacri Palatii, тем самым подтвердив своё положение одного из самых могущественных людей дворца. Его новая роль позволила ему действовать от имени нового императора, чтобы обеспечить своё собственное политическое выживание и, конечно же, императора Ипатия. Учитывая его навыки в области права, гражданского управления и дипломатии, он мог помочь Ипатию сохранить хорошие отношения с сенаторской аристократией. Гораздо более популярный, чем его предшественник Трибониан, Прокопий всё же должен был продолжить работу по реорганизации римского права. К 532 году большая часть работы была завершена «Кодексом Юстиниана» [1], представляющим собой плод этого трудного и длительного процесса. Настоящий шедевр римского законодательства и пример способности империи тщательно регулировать каждый момент жизни граждан, Кодекс был признан достаточно достойным, чтобы пережить падение своего покровителя. Флавий Прокопий только взял на себя смелость пересмотреть его, особенно те законы, которые происходили из личного законодательства Юстиниана. Отмена некоторых из самых последних и непопулярных законодательных актов, в том числе закона Юстина о возможности вступления членов Сената и императорской семьи в брак с людьми гораздо ниже их по положению, принесла новому режиму благодарность тех, кто больше всего выступал против противоречивой политики Юстиниана. Дальнейшие незначительные изменения были внесены во второе издание Кодекса, теперь переименованного в «Кодекс Ипатия», в 537 году. Самым важным изменением стала полная реорганизация аргументов, обсуждаемых в Кодексе, причём связанные темы теперь сгруппированы вместе, а не разбросаны по всему Кодексу.
Однако не всё шло так, как задумывалось. Первая неудача постигла Ипатия в политике по отношению к фракийским готам, когда он попытался заменить их лидера Аталариха своей собственной марионеткой. Неудача и начало новой войны в Европе привели к падению влияния тех, кто отстаивал этот вариант, среди них были Ильдибад и сам Прокопий. Но в то время как Ильдибад быстро исчез из истории после своей неудачной попытки завоевать своё положение среди готов, хитрый Прокопий снова вернулся более могущественным и влиятельным. Сделав предложение и обеспечив брак в 535 году между своей дочерью Константиной и сыном Ипатия, Помпеем, Прокопий не только оправился от позора и неудачи прошлого года, но и приобрёл дополнительный политический вес и полномочия, поскольку теперь он был западным принцем и тестем восточного Цезаря. Это был не первый брак Помпея, так как наследник восточного престола уже был однажды женат на дочери известного восточного сенатора. Однако этот брак был бесплодным, жена Помпея умерла, и теперь Ипатию нужно было обеспечить наследника для своего сына. Выбор Константины в качестве будущей императрицы Востока казался очевидным: более сильный союз с Западом и богатство её отца, которое однажды унаследует она и её брат Анастасий, были достаточными причинами для принятия предложения Прокопия. Её готская королевская кровь также считалась полезным инструментом в обеспечении лояльности готов внутри империи, чьё восстание против Ипатия закончится в начале нового десятилетия, за которым последует обычная демонстрация добычи и пленников, включая самого Теодориха. Тот факт, что между Константиной и Помпеем существовал разрыв почти в двенадцать лет, не считался препятствием для этого политического брака.
Последней, но не менее важной заботой Ипатия было восстановление Антиохии и Константинополя. Антиохия сильно пострадала от катастрофы и отчаянно нуждалась в восстановлении. Для этой задачи Ипатий выбрал своего собственного брата, также называемого Помпеем, чтобы наблюдать за восстановлением города и его заселением. Официально Помпей был послан туда в качестве Magister Militum per Orientem, чтобы обеспечить лояльность восточных армий и безопасность границ. Однако ему будет предоставлено гораздо большее количество обязанностей на Востоке, чтобы власть императора чувствовалась даже в самой отдаленной провинции Римской Империи, среди них восстановление третьего по величине города империи. Сам Ипатий, тем временем, будет лично наблюдать за тем же процессом, происходящим в столице, хотя большая часть работы будет выполнена Praefectus Urbi Оригеном. События бунта оставили огромный шрам на городе: многие здания остались в руинах. Хотя политика Ипатия была направлена на наполнение государственной казны и предотвращение безумных и экстравагантных расходов, характерных для правления его предшественника, ни одна монета или капля сил не были потрачены на исцеление раны города. Один проект, в частности, захватил ум императора. В прошлые годы, во время правления Юстина, дома Феодосия и Юстина соперничали друг с другом с помощью средств, предлагаемых покровительством искусств, чтобы заслужить одобрение и любовь жителей города. Самым большим подарком Аниции Юлианы народу была Церковь Святого Полиевкта, а Юстиниан и Феодора, ещё до прихода к власти, спонсировали строительство церкви, посвященной святому Сергию и святому Вакху. Похоже, что среди первых проектов Юстиниана после восшествия на престол было строительство того, что считалось величайшей церковью христианского мира. Ипатий позаботился о том, чтобы все церкви, пострадавшие во время бунта, были восстановлены в их первоначальном состоянии, однако была одна церковь, не поврежденная бунтовщиками, которая получила бы особое отношение: гордость Константина, Церковь Святых Апостолов. Хотя церковь не нуждалась ни в каких реставрационных работах, Ипатий знал, что, связав себя со своим великим предшественником, он обеспечит себе и своей династии прочное наследие. Так началась работа по восстановлению величайшего Константинопольского храма.
Император не был человеком из армии, поэтому для него было вполне естественно стремиться заручиться поддержкой городских элит и имперской администрации и поручать им самые важные задачи. Сама императорская семья должна была играть ключевую роль при новом режиме, не слишком отличаясь от того, что происходило на Западе. Но в то время как непотийцы происходили из армии и правили через нее, анастасийцы были главным образом династией администраторов, более связанных с элитой, чем с солдатами.
Примечания
[1] Кодекс был только первой из четырех частей, которые составляли то, что мы знаем как «Corpus Iuris Civilis». Однако эти четыре части не предназначались для того, чтобы быть единым произведением, особенно последняя часть, сборник более поздних законов. Однако со свержением Юстиниана в 532 году у нас будет только первая часть (Кодекс) и, возможно, позже вторая часть (мнение и труды юристов прошлого).
Глава LIV — Христианский мир разделен
Возвышение Ипатия в 532 году означало, что на троне Константинополя снова воссел император довольно неортодоксальных убеждений. И хотя его монофизитское вероучение не играло ключевой роли в первые годы правления в восточной половине Римского Мира. После укрепления власти Ипатий был готов созвать новый Вселенский Собор в 540 году. Решение было принято не на ровном месте.
Император не становился моложе с годами, и нынешняя политическая и религиозная ситуация была лучшим, на что он мог надеяться. 540 год был годом празднования победы, которую принесли домой победоносные генералы и солдаты, побывавшие на севере. Конечно, жителям Константинополя не нужно было знать ни о партизанской войне, все еще продолжающейся вдоль Дуная, ни о том, как союзники Рима теперь превращаются во врагов, а славяне, гунны и булгары теперь совершают набеги на то, что не было римской территорией [1].
С религиозной точки зрения ситуация также была весьма благоприятной: смерть патриарха Епифания оставила константинопольское кресло открытым для нового кандидата, более сговорчивого к требованиям императора, Севера Филадельфийского. Между тем, на Востоке патриаршие престолы занимали Феодосий Александрийский (миафизит), Пётр Иерусалимский (халкидонянин) и Феодор Антиохийский (монофизит). В то же время император укреплял свои христологические позиции, вербуя союзников среди народа Анатолии посредством евангелизации язычников. К 540 году римляне официально были частью христианского государства более полутора столетий, но лишь немногие из них могли считаться истинными христианами.
Среди необращённых областей находилась Анатолия. Причина была проста: с Церковью было тесно связано имперское правительство и епархиальное правительство, потому сама Церковь была сильнее в наиболее урбанизированных регионах империи. Учитывая ключевую роль городов в управлении самой империей, Церковь оказалась слабее там, где меньше было городов. Внутренняя Анатолия с её суровой географией явно не отличалась урбанизацией. Вот почему с самого начала своего правления император начал продвигать насильственное обращение местных жителей, используя обычную практику повторного освящения языческих храмов как христианских церквей при перестройке местных празднеств в общепринятом христианском стиле. Этот процесс был полностью осуществлен теми членами духовенства, чье вероучение наиболее близко напоминает мнение императора о христологических дебатах, чтобы гарантировать, что вся Азия последует примеру императора. Но, увы, император не был полностью оппозиционной силой, поскольку часть уже сложившегося духовенства была противна целям императора. Кроме того, императрица Мария была набожной халкидонянкой, богатой и влиятельной. Благодаря своему богатству и влиянию она смогла почти беспрепятственно спонсировать противоположный процесс, чтобы привести Анатолию в халкидонское лоно. Несмотря на то, что это оказалось всего лишь незначительным неудобством, это доказывало, что сама императорская семья была разделена.
Такой была обстановка, непосредственно предшествовавшая V Вселенскому собору. Все четыре восточных Патриарха лично присутствовали на соборе, в то время как римский патриарх решил послать делегатов, чтобы представить позицию Запада. Бросалось в глаза число африканских епископов, в то время как Галлию и Испанию представляло лишь символическое количество прелатов. Однако по сравнению со своими восточными коллегами, западные епископы составляли лишь меньшинство, хотя и сплочённое. Поэтому совет был в основном восточным. Здесь император лично изложил свою новую позицию, основанную на доктрине, разработанной сирийским монахом Иоанном Лаодикийским, который прибыл в Константинополь, чтобы встретиться с императором, получив видение, которое, по его мнению, вернет единство последователям Христа. Новое учение намеренно игнорировало спор о природе Христа, вместо этого смещая акцент на его воле [2]. Согласно новому учению, Христа вела одна воля. Этим ходом император надеялся добиться успеха там, где потерпел неудачу его предшественник. В то время как предыдущие императоры пытались замолчать и игнорировать дебаты, Ипатий теперь пытался продвинуть дебаты, найдя новые точки соприкосновения между всеми основными христианскими конфессиями. Обсуждение нового учения сопровождалось осуждением христианских мыслителей прошлого, непопулярных среди всех ветвей церкви. Однако спор оказался более жарким, чем ожидали император и его советники. Доктрина «Единой воли» оказалась весьма спорной, хотя более прагматичные члены церкви видели в ней некоторые достоинства и были готовы пропустить некоторые ошибочно сформулированные аспекты, если это означало окончательный конец всем спорам и распрям, раздиравшим церковь. Собор длился несколько месяцев, так как после каждого заседания император был вынужден готовиться к следующему раунду, преодолевая все препятствия, возникшие на предыдущих заседаниях. Только в 541 году, с низложением халкидонского патриарха Петра Иерусалимского и заменой его Анатолием, позиция императора завоевала большинство и возобладала.
Но ценой примирения Константинополя с Востоком было углубление раскола с убеждёнными защитниками Халкедонии: Виталианом Римским, большинством западных епископов (особенно африканских) и даже крошечной группой восточных, включая Македония Фессалоникийского. Патриарх Виталиан открыто осудил итоги собора и даже отказался считать его легитимным. Имя восточного императора и патриархов было удалено из молитв и диптихов римских церквей, а низложенный Пётр был признан законным патриархом Иерусалима. Всё это создавало контрасты и трудности даже при западном императорском дворе Медиолана. По иронии судьбы разделение Церкви ненадолго объединило две реальные силы, стоящие за троном, поскольку вдовствующая императрица Аниция Евдокия и Praepositus Sacri Cubiculi Элевтерий больше стремились заслужить поддержку римской церкви, чем обеспечить религиозный мир и стабильность на Востоке. Их поддержка позиции Виталиана сопровождалась также программой строительства новых церквей как в Риме, так и по всей Италии. Таким образом, учитывая политическую ситуацию на Западе, когда Феодосий III подвергался влиянию как своей матери, так и семьи своей жены, официальная позиция Западной Римской Империи состояла в том, чтобы отвергнуть Константинопольский собор, хотя разрыв между двумя императорами был гораздо менее глубоким, чем разрыв между двумя патриархами. Но для Ипатия религиозное единство между христианами, подвластными ему, было гораздо ценнее общения с далёким Римом. И вот Константинополь приступил к новой монофелитской доктрине в надежде, что со временем восточные римляне полностью примут её.
И если верить, что сам Бог выразил свою поддержку любой из этих двух позиций, то было ясно, что он не был с императором, по крайней мере, согласно рассуждениям халкидонянина, ибо великое зло немедленно пришло в мир, чтобы посеять хаос в империи. Начиная с Египта, где чума унесла жизни миллионов людей, уничтожив целые семьи, общины и даже города. И самой прославленной жертвой этого «наказания» был не кто иной, как сам старый император в 542 году. Смерть Виталиана в том же году, единственной жертвы среди патриархов, дала бы монофелитам некоторую передышку против пропагандистских обвинений халкидонян в том, что они обрушили эту кару на людей. Другой, менее замешанной во всем этом деле жертвой чумы стал Анастасий, 33-летний сын квестора Sacri Palatii Флавия Юлия Прокопия. Опечаленный потерей сына, Прокопий дожил до конца года. [3] После его смерти наследие Непота полностью перешло в руки его внуков и внучки, нового поколения императоров и принцев.
Примечание
[1] Мы будем иметь дело с ними в обновлении “ad hoc”;
[2] Таким образом, монотелизм на столетие опережает время. Ничего оригинального, я знаю, и, вероятно, ничего не решит, я тоже это знаю, но мне не нужно, чтобы это было успешным, мне нужно только, чтобы оно существовало. Тем не менее, я хотел бы узнать ваше мнение о его возможном развитии;
[3] Военные и политические последствия чумы будут предметом будущего обновления.
Карта, где клиенты и федераты показаны как часть Западной Римской Империи.
