Оружие для диктатуры пролетариата. Немного о «Максиме». Часть 2.
Самый уникальный станок.
К началу освоения производства пулемёта Максим на Тульском заводе в армии имелись станки трех типов – крепостной колёсный лафет к пулемёту Максим обр.1895 г., пехотный колёсный лафет, являющийся слегка облегчённой копией крепостного и тренога Виккерса обр.1904 г. Так же в войсках использовался немецкий треножный станок, именуемый «швейцарского образца».
Слева: тренога Виккерса обр.1904 г., справа: пехотный колёсный лафет
Русско-японская война дала богатый материал боевого использования пулеметов в различных видах боя, на равнинной и резко пересеченной местности, в полевых и крепостных укреплениях (в Порт-Артуре пулеметы, по сути, впервые действовали в условиях укрепрайона), в дневных и ночных боях, на малых, средних и больших дальностях. При этом пулеметы действовали и как «общедивизионное огневое средство», и как приданные отдельным частям. В боевых условиях были испытаны несколько типов установок (колесные лафеты, треноги, салазки, станки), со щитами и без них, различные способы перевозки. «Ездящие пулеметы» (т.е. использующие колесные лафеты) оказались наименее удобны, хотя в составе отдельной огневой группы «оказывали немалые услуги» при подготовке атаки огнем с флангов (хотя пробовали и стрельбу через головы своих войск) или при отражении атаки противника с дальних дистанций. Из войск шли жалобы на крайнее неудобство для полевых войск крепостных лафетов, с трудом перемещаемых на поле боя и очень плохо маскируемых. Впрочем, и «пехотные» колесные лафеты были немногим удобнее. Одноконная запряжка «ездящих пулеметов» с горным передком при внешней легкости оказалась малоповоротливой. По предложению капитана Иванова, в войсковых мастерских на театре военных действий производились из подручных средств легкие, лучше маскируемые на местности пулеметные станки «салазочного» типа. Вьючные пулеметные роты проявили себя лучше, — работая плечом к плечу с передовыми частями пехоты, они наносили большие потери противнику, лучше маскировались и были не такой заметной целью, как пулеметы на колесных лафетах. «Швейцарская» тренога массой 20,4 кг на тот момент считалась лучшей установкой для горного театра военных действий. Однако треножные станки швейцарского типа позволяли вести огонь только в положении сидя, так что в войсках их переделывали для стрельбы лежа.
После Русско-японской войны установился следующий взгляд на применение пулеметов: пулемет представляет сильное огневое средство, необходимое и для пехоты, и для кавалерии; пулемет необходим как при обороне, так и при наступлении, а потому конструкция и размеры пулеметов и установок должны позволить им всюду сопровождать войска, допускать скрытное передвижение, быструю установку на позиции. К этому доброму и разумному добавились дополнительные хотелки полигонных генералов ГАУ, как то щит (по типу вводимых тогда же щитов на трёхдюймовки) и колёсики, дабы пулемёт катать по плацу и аллеям Летнего сада перед лицом Его Величества самодержца Всероссийского. Хотя в докладе генерала Куропаткина по итогам Русско-Японской войны было написано однозначно про преимущества треножных станков (хотя какой же приличный человек будет читать записки этого неудачника).
тренога Виккерса обр.1910 г.
Фирма «Виккерс» снова предложила треножный станок обр.1904 г., правда, модифицировав его новым подъёмным механизмом, но ГАУ отвергла его заявив: «А где щит и колёсики?». И под лозунгом «Клиент всегда прав!» был представлен треножный станок с колёсиками и щитом, названный «тренога Виккерса обр.1910 г.», принятый на вооружение, но использовавшийся довольно ограничено.
Салазочный станок. Верхний ряд: слева – MG.08 на станке для стрельбы сидя, справа – MG.08 со съёмной защитой кожуха и мини-станком. Нижний ряд: слева – стрельба из окопа, справа – бег в атаке с носилками салазочным станком (для участия нужно только 2 человека.
Треножный станок. Верхний ряд, слева направо: Vickers Mk.I на треножном станке, перенос собранного пулемёта на поле боя (требуется 3 человека), переползание на поле боя (пулемёт отделён от станка). Нижний ряд, слева направо: приёмы стрельбы из пулемёта на треножном станке – лёжа, сидя, из окопа.
Брустверный станок. Слева – брустверный станок (l’affût de rempart) под пулемет Гарднера, справа — пулемет Максима модели 1899 г. на крепостном «брустверном» станке.
В 1907 г. за разработку нового станка для пулемёта Максим взялся делопроизводитель Главного Артиллерийского управления капитан Соколов А.А. при участии мастера Санкт-Петербургского орудийного завода Платонова. Соколову удалось затмить «сумрачный тевтонский гений» и смешать в одном флаконе станке основные черты «салазочного» (допускающего перетаскивание ползком, стрельбу из положения лёжа, маскировку в низкой растительности и переноску по пересечённой местности в бою двумя номера расчёта), брустверного (возможность перекатывания по ровной поверхности внутри крепостей и ведения огня с бруствера полевых укрытий при сложенном хоботе) и треножного (устойчивость, возможность стрельбы в положении сидя и лёжа) станков. Щит также пришёлся к месту, защищая стрелка от фронтального воздействия пулемётов противника в крепостях и укрытиях, хотя и создавал значительные проблемы с маскировкой. При этом щит не защищал второго номера расчёта и очень сильно ограничивал обзор поля боя стрелку. Правда вес станка получился «за гранью добра и зла», мягко говоря. Но ничего, подумали генералы ГАУ, русским солдатам-богатырям всё по плечу.
Станок Соколова. Первоначальный вариант.
По результатам испытаний было принято решение о принятии на вооружение станка конструкции Соколова (по другому – станка обр.1908 г.), как показавшего наилучшие результаты на плацах и дорожках Летнего сада.
С этого момента поезд русского пулемётостроения свернул с основной магистрали и поехал сам по себе туда, где много дорожек с уложенной брусчаткой и нет полей, изрытых артиллерией. А капитан Соколов очень скоро стал гвардии полковником, лауреатом Нобелевской малой Михайловской премии за выдающиеся заслуги перед Отечеством и постоянным членом оружейного и технического отделения ГАУ. Молодец!
А потом началась Великая война. В ходе которой, для упрощения производства, станок Соколова потерял откидные передние ноги, благодаря которым он мог изображать треножный и салазочный станок.
С передвижением на колёсах тоже получилось не очень. Выяснилось, что при перекатывании на значительные расстояния разбалтываются крепления колёс и в результате падает точность стрельбы. Что нашло даже подтверждение в официальных документах.
И станок Соколова, называясь пехотным, стал просто брустверным станком к пулемёту Максим.
Идеальное использование пулемёта на станке Соколова.
К 1915 году Российская империя столкнулась не только со снарядным голодом, о котором слышали почти все, но и оружейным. Начались закупки винтовок, пулемётов и орудий у всех, кто мог их продать, началась суетливая подготовка к постройке новых оружейных и патронных заводов. На этой волне дефицита всего к пулемету «Максим» приняли более простой в производстве и легкий колёсный станок системы Колесникова. В конструкции станка использовалась вместо хобота трубчатая стрела с сошником и веревочными петлями взамен рукояток, 305 миллиметровые дубовые колеса со стальными шинами и ступицами и бронзовыми втулками, крепление для щита и максимально упрощённые механизмы горизонтального и вертикального наведения, взятые конструктором со своей зенитной треноги. Недостатком конструкции являлось слишком высокое расположение оси канала ствола относительно осей колесного хода и механизма вертикального наведения. Это увеличивало рассеивание во время стрельбы. ГАУ станок не понравился, особенно, как вспоминают, против выступал гвардии полковник (ещё) А.А. Соколов, так как станок не обеспечивал удержание линии наводки в должном объёме. Но время было такое, что пришлось согласиться скрепя сердце. Данный станок выпускали Петроградский орудийный завод, Киевский, Брянский и Петроградский арсеналы. Выпуском щитов занимались Ижевский и Сормовский заводы. Но выпустили станков Колесникова немного – почти 3000 штук. И после войны про него резко забыли.
Пулемёт «Максим» на станке Колесникова обр.1916 г.
По результатам первой большой войны все страны прочувствовали на себе преимущества треножных станков и бесполезность щитов. Большинство пользователей осознали, что пулемёт на поле боя – это не продолжение артиллерии, а самостоятельный класс оружия поддержки пехоты и потихоньку стали переходить на упрощённые и облегчённые станки. И так же все стали задумываться о пулемётах с воздушным охлаждением.
У командования Красной армии любовь к колёсикам и авторитет красного специалиста-оружейника Соколова были настолько велики, что замена станка для пулемёта Максим на более лёгкий треножный даже не обсуждалась на официальном уровне. С одной стороны ТОЗ не занимался станками, с другой стороны Арткому и так было хорошо.
Более того из стен Артиллерийской академии РККА имени Дзержинского вышел замечательный документ под авторством М.В. Гуревича, В.А. Малиновского и А.М. Сидоренко:
«Наиболее распространенным типом станка является треножный тип. Для современных легких станков характерно расположение двух ног назад; это улучшает устойчивость при стрельбе под углами к директрисе станка. Менее распространенным типом являются колесные станки и мало распространены остальные конструктивные типы. Треножный и колесный тип станка каждый имеет свои достоинства и недостатки, по-разному проявляющиеся в разных условиях. При одинаковой прочности, треножные станки обычно легче колесных и несколько проще их. Они легко складываются, более удобны для вьючки и ручной переноски, чем колесные. Треножные станки позволяют легче осуществлять изменения высоты пулемета и выравнивание оси вертлюга, давая более легкое приспособление к местности. Колесные станки можно перекатывать, что особенно важно в боевой обстановке, где иногда возможно перекатывание даже ползком.»
Вот так. Кто-нибудь в реальном бою такое делал?
Кулуарные же обсуждения проблем пулемётного станка привели к неожиданному результату — 13 июня 1928 г. штаб РККА дал задание на проектирование нового станкового пулемета, сохраняющего боевую эффективность «Максима», но отвечающего современным требованиям к весу и системе охлаждения.
На волне эйфории от появления ручного пулемёта ДП и выхода на первые испытания (проваленные, правда, с треском) в 1930 году опытного образца станкового пулемёта Дегтярева на треноге и ТОЗ и Артком очень надеялись в 1931 – 1933 годах получить новый пулемёт и снять с производства и станок Соколова и пулемёт Максим для пехоты и решили сидеть на попе ровно и не суетится. А просто подумать, что может произойти задержка с заменой ещё на несколько лет, и всё это время будет выпускаться тяжёлый и дорогой станок Соколова, никто не хотел.
Пулемёт Максим на станке Владимирова обр.1931 г.
Конечно, в 1930 году появился универсальный колёсно-треножный станок Владимирова, представлявший из себя реинкарнацию станка Соколова с возможностью стрельбы по воздушным целям. Однако вес был почти такой же, нетаскательный, и цена соответствующая. Выпускался в очень ограниченном количестве и в войсках, в общем, то не прижился.
Так и пришлось бойцам Красной армии бегать с доисторическим артефактом до 1945 года. Так что никаких загадок, просто плохой менеджмент, лень и слепая вера, что под лозунгами оружие появляется очень и очень быстро. А что касается нового пулемёта, то это уже другая история, но тоже ещё та…
Продолжение следует…
