Уважаемые коллеги, сегодя у меня юбилей. Двадцать пять лет, как-никак! 🙂 К сожалению, вчера я умудрился подхватить простуду, так что чувствую себя не слишком хорошо. А по случаю государственного праздника (моего дня рождения, а вы что подумали? 🙂 ), предлагаю вашему вниманию этот "юбилейный" материал.
Дебютное появление в 1943 году первых немецких реактивных самолетов (He-280) стало неприятным сюрпризом для советских войск на Восточном Фронте. Впервые задействованные в боях на Курской дуге, новые сверхскоростные истребители, даже в небольших количествах, существенно осложнили действия советской армии. Пересекать линию фронта им, впрочем, запрещалось — рейхсмаршал авиации Герман Геринг опасался, что секретные технологии попадут в руки союзников и будут использованы против Германии — но даже с этими ограничениями, реактивные машины Хейнкеля чрезвычайно затруднили советскую воздушную разведку и бомбардировку немецких тылов.
Советское командование хорошо понимало опасность сложившейся ситуации. К весне 1944 года, после появления на фронте британских реактивных истребителей "Gloster Meteor", ограничения на действия германских реактивных самолетов были сняты, и последние стали применяться для непосредственной поддержки войск. В роли штурмовиков и фронтовых бомбардировщиков He-280 и сменившие их в 1944 Me-262 не были идеальны, но показали себя достаточно опасными противниками. Из-за их высокой скорости, традиционные зенитные орудия и пулеметы просто не успевали поразить бомбардировщик до того, как тот сбросит свой смертоносный груз. Впервые с 1942 года, советские войска вновь ощутили себя беззащитными перед воздушными ударами Люфтваффе.
Выход из положения был очевиден: зенитные ракеты.
Еще до войны, КБ Королева проводило эксперименты с ракетой образец 217, предназначавшейся для поражения бомбардировщиков. По ряду причин как технического так и политического характера, разработку не удалось довести до конца — но к 1944, накопленный опыт в ракетостроении, развитии автоматики был сочтен достаточным, чтобы совершить качественный скачок. Весной 1944, на секретном освещании в ставке Сталина было принято решение продолжить работы с тем, чтобы к 1945 получить полностью работоспособный зенитно-ракетный комплекс.
Техническое описание
Ракета под кодовым названием ПВРС (Противо-Воздушный Реактивный Снаряд) была разработана в крачтайшие сроки с использованием уже существующих компонентов. В качестве основы для нее был взят стандартный 300-миллиметровый реактивный снаряд М-31ДД, широко применявшийся в установках реактивной артиллерии. Его двухкамерный твердотопливный реактивный двигатель обеспечивал эффективную дальность полета почти в 11,8 км, что считалось вполне достаточным: в конце концов, основной задачей системы была защита войск на марше.
На удлиненном корпусе снаряда были установлены четыре широких стабилизирующих крыла, с рулями управления.
Интересной особенностью комплекса была система наведения. После первичного анализа ситуации, конструкторы решили, что радиокомандная система наведения с визуальным отслеживанием цели (предлагавшаяся изначально) не будет эффективна в боевых условиях. Некоторое время рассматривалась система наведения "по лучу" радара, но в итоге от нее также отказались: уровень развития советской радиолокационной техники не позволял решить задачу в требуемые кратчайшие сроки.
В итоге, зенитный комплекс ПВРС использовал фотоэлектрическое наведение. Луч радиопрожекторной станции "Яхонт" (150-см зенитный прожектор, наводимый при помощи радиолокатора) высвечивал цель в небе и непрерывно сопровождал ее. Смонтированные на концах крыльев ракеты высокочувствительные фотоэлементы срабатывали при входе ракеты в луч, и вырабатывали сигнал рассогласования для рулевых машинок, удерживающий ракету на курсе.
Равносигнальное положение соответствовало движению ракеты точно по оси луча: при этом, все четыре "рулевых" фотоэлемента принимали одинаковый сигнал и рулевые машинки блокировались в нейтральном положении. При отклонении ракеты от курса, сигнал на одних фотоэлементах усиливался, а на других — ослабевал. Разница сигналов замыкала соответствующие реле, отклонявшие аэродинамические плоскости в нужном направлении и возвращавшие ракету на курс. Угол отклонения рулевых плоскостей (во избежание движения ракеты рывками) определялся еще одним фотоэлементом, который, по интенсивности принимаемого светового потока определял угол отклонения ракеты от курса.
В головной части снаряда размещалась осколочно-фугасная боеголовка, общим весом взрывчатого вещества в 2,4 кг. Боеголовка приводилась в действие неконтактным фотоэлектрическим взрывателем в носовом обтекателе ракеты.
Весь комплекс монтировался на шасси тяжелого танка ИС-2. Радиопрожекторная установка на вращающемся основании, устанавливалась на месте снятой башни танка: боевое отделение использовалось для размещения приводных генераторов для работы на марше (в стационарном положении, комплекс получал энергию от полевого генератора). Две коробчатые направляющие для ракет были расположены по обе стороны от прожекторной установки и наведены под углом схождения относительно луча. Таким образом решалась проблема введения ракеты в луч после запуска. Перезарядка осуществлялась вручную.
Радиус детекции и сопровождения цели составлял, согласно рассчетам, до 20 км. Эффективная дальность поражения составляла порядка 5,8 км, хотя теоретически снаряд мог поразить цель на дистанции до 12 км. Применение комплекса было возможно как ночью, так и днем: чувствительность фотоэлементов позволяла уловить разницу в освещенности порядка 0,1%.
Боевое применение
Первые комплексы ПВРС были поставлены в войска весной 1945, еще до официального завершения полевых испытаний. Фронт отчаяно нуждался в эффективных средствах противовоздушной обороны: немецкие реактивные истребители-бомбардировщики Me-262b стали настоящей проблемой в воздухе над Восточной Европой. Хотя "ускорительные" ракетные истребители Ла-7Р и переданные по ленд-лизу "Локхид-Метеоры" в какой-то степени решали проблему, тем не менее, полностью защитить от действий оперирующих на малых высотах реактивных штурмовиков они не могли.
Первый батальон "противовоздушной реактивной артиллерии" прибыл на фронт 8 мая 1945 года. Он принял участие в боях в Восточной Пруссии, где германская фронтовая авиация действовала особенно активно. 11 мая 1945 года, ракетным залпом комплекса был сбит реактивный штурмовик Me-262, ставший первым самолетом, сбитым зенитными ракетами на Восточном Фронте.
Примечательным является тот факт, что немцы вплоть до самого конца войны оставались в неведении относительно реальных возможностей комплекса. Немало в этом способствовало и прозвище комплекса (впервые появившееся в американской прессе, и затем подхваченное и советскими солдатами) "лучевая пушка Сталина". Немецкая разведка, видимо, решила, что новое советское оружие является некой формой лучевого вооружения — и даже не пыталась предполагать, что речь может идти о зенитных ракетах. Захваченные в 1946 году документы свидетельствуют о том, что многочисленные доклады пилотов люфтваффе в стиле "самолет рядом со мной, сопровождаемый лучом прожектора, внезапно содрогнулся, и резко пошел вниз" полностью сбили разведку Германии с толку. К вящему удовлетворению советских зенитчиков.
