Римская империя могла исчезнуть с политической карты за двести лет до того памятного дня, когда военачальник Одоакр своей твердой варварской рукой смахнул с головы юного Ромула Августула императорскую диадему. А, может быть, и раньше. Потому что для Рима практически весь третий век – это страшный сон, череда сплошных кошмаров.
На протяжении десятилетий империю лихорадило. Изнутри – когда, словно грибы после дождя, появлялись разного рода и масти узурпаторы, которые иногда превращались в «солдатских» императоров. И снаружи – когда на рейнских и дунайских границах бушевали озверевшие варвары: алеманны, франки, сарматы, готы, карпы, бургунды, ютунги… Список, как вы понимаете, не полный. Синим пламенем горел и Восток – на смену увядающей и слабосильной династии парфянских Аршакидов пришли молодые, задорные, жадные до власти, жестокие и беспринципные хищники – Сасаниды.
Рим задыхался, империя рассыпалась, иной раз казалось, что империи больше нет, что она разорвана на лоскуты, точно большое и ветхое одеяло. Но не случилось. Вначале император Аврелиан сумел обуздать варваров и успокоил восточные провинции. Затем Диоклетиан железной рукой навел порядок на всем огромном протяжении империи. Рим выстоял, но он стал другим – похожим на пирамиду, прочную и монументальную. С теперь уже ничем и никем не ограниченной властью императора. Правда, пройдет несколько десятилетий и эта пирамида, этот новый Рим снова затрещит по швам. И новое падение не сможет уже остановить никто и ничто.
Содержание:
Начало кризиса
По сути «кризис третьего века», как называют ученые этот период римской истории, начался во втором веке. 17 марта 180 года скончался последний из пяти «хороших» императоров, философ на троне Марк Аврелий. И перед смертью он передал власть не усыновленному наследнику, как это делали другие «хорошие» императоры – Траян, Адриан, Антонин Пий, — а родному сыну Коммоду. Это было плохое и неразумное решение хорошего императора-философа. Родной сын оказался чудовищем, тираном, предпочитавшим государственным делам гладиаторские забавы. Да если бы дело было только в гладиаторских боях! Коммод сумел заслужить ненависть если не у всех, то у многих, включая собственных приближенных и пал жертвой заговора: в ночь на 1 января 193 года императора задушил атлет Нарцисс. А после этого началась вакханалия. 193-й называют «годом пяти императоров». Коммода сменил Пертинакс, правивший около двух месяцев, пока не был убит преторианцами. Затем к власти пришел Дидий Юлиан, правивший около двух месяцев, пока также не был убит преторианцами. Потом сразу три человека были провозглашены императорами в разных концах империи – Септимий Север на Дунае, Песценний Нигер на Востоке и Клодий Альбин в Британии. Спор между ними не мог закончиться миром, началась кровавая гражданская война, в которой победил самый решительный и самый жестокий – Септимий Север.
Его правление хоть и не сильно укрепило пошатнувшуюся от смут экономику, но подарило Риму пару десятилетий стабильности. Потомки Септимия оказались менее способными: его сын Каракалла, унаследовав от отца бесчеловечную жестокость, на других качествах своего предка отдохнул, сменивший его Гелиогабал был просто желторотым извращенцем, закончившим свой короткий век в сточной канаве. Разве что Александр Север оказался более толковым правителем, чем его предшественники, возможно, у него бы и получилось остановить скатывающееся к кризису государство. Но увы. Александра убили его «верные» воины, с которыми он собирался в большой поход против варваров. Династия Северов на этом завершилась. Августом был провозглашен безродный, но крайне решительный вояка – Максимин Фракиец.
После этого, собственно, все и началось. Через три года Максимина сменили отец и сын Гордиан I и Гордиан II, правившие меньше трех месяцев, затем были Бальбин и Пупиен, после них правил Гордиан III, за ним – Филипп Араб, Деций… Императоры подолгу на троне не засиживались. Жизнь в те времена была быстрой, она летела, как стрела персидского лучника – стремительно и с резким пронзительным свистом. А если вдруг у кого-то получалось покрепче ухватиться за власть, то в каком-нибудь уголке империи непременно обнаруживался очередной узурпатор, заявлявший о своих правах (когда государство слабо, грех же не взять то, что плохо лежит), и начиналась новая война. Больше всего, наверное, не повезло Валериану и его сыну и преемнику Галлиену. Вот что пишет римский историк Секст Аврелий Виктор:
«Во время их правления императорами были провозглашены: в Мезии — Региллиан, в Галлии, после убийства сына Галлиена, — Кассий Латиен Постум. Точно так же власть захватили в Могунциаке — Элиан, в Египте — Эмилиан, у македонян — Валент, в Медиолане — Ауреол».
Чума, варвары, персы
Но если бы проблема была только в узурпаторах?! В 249 году началась страшная эпидемия, известная как Киприанова чума. В крупных городах, как пишет хронист, ежедневно умирали по пять тысяч человек. Скорее всего, хронист преувеличивал, но очевидно, что масштаб бедствия был огромен. И весь этот кошмар продолжался несколько лет, захватывая все новые территории империи.
Когда второй век перевалил экватор, варвары обнаглели окончательно и, казалось, что бесповоротно. Франки, до этого тихо и скромно сидевшие среди лесов Нижней Германии, в клочья разорвали рейнский лимес и добрались аж до Испании. Готы чуть ли не ежегодно совершали опустошительные рейды на Балканы. Причем в какой-то момент они, расправившись с Боспорским царством, захватили чужие корабли, освоили азы мореплавания и устремились в морские экспедиции. В Черном и Эгейском морях стало жарко, как и в прибрежных городах Малой Азии.
Персидский шаханшах Шапур I дважды за семь лет – в 253-м и 260-м году – брал штурмом и опустошал богатейший город римского Востока – Антиохию-на-Оронте. Тысячи сирийцев, греков, римлян в оковах отправились в глубины Азии, чтобы укреплять блеск и могущество Сасанидов. Строили дворцы, города, мосты и плотины, учили детей персидских вельмож азам греческой культуры, самих вельмож — азам римского военного дела. В решающем сражении с персами огромная армия, которую возглавил лично император Валериан, потерпела сокрушительное поражение, а сам император попал в плен. Хронисты рассказывают, что в плену Валериану была уготована новая роль – он служил подставкой для ног Шапура, когда тот садился на лошадь. После года мучительного плена с несчастного августа содрали кожу… Ничего подобного не случалось с римскими императорами – ни до, ни после Валериана. Не имея сил отомстить за отца, Галлиен поручил это благородное дело царю Пальмиры Оденату. Восточный царь с этим блестяще справился. И стал влиятельнейшим государем на Востоке – с которым считались и потрепанные Оденатом Сасаниды, и обессилившие римские императоры.
Диокл наводит порядок
Луч света забрезжил только в 269 году, когда очередной император – Клавдий – разгромил, пожалуй, самых опасных варваров – готов. Последние, собрав под крыло своих собратьев гепидов и герулов, двинули на римские земли грандиознейшую силу, могучую армию, насчитывающую, по оценке древних авторов, более 300 тысяч воинов! Но у Наиссы Клавдий разгромил эту тьму тьмущую, за что удостоился прозвища «Готский». Почин Клавдия поддержал его преемник Аврелиан – отчаянный император-воин в сверкающем солнцеподобном шлеме. Ему удалось окончательно устранить «готскую угрозу», а затем и справиться с невероятно окрепшим к тому времени Пальмирским царством. Темноглазую красавицу-царицу Зенобию, вдову Одената, провезли в золотой клетке по римскому форуму.
Это была большая победа, но еще не окончательная. После Аврелиана будут править еще несколько «императоров-однодневок», пока власть не получит Диоклетиан, который и перевернет кровавую страницу «кризиса третьего века».
Как и большинство его предшественников, уроженец Далмации Диокл, поменявший имя на более благородное Диоклетиан, был низкого происхождения. Даже слишком низкого. Отец его был вольноотпущенником, дед – рабом. А сам Диоклетиан пошел в солдаты. Начал с самых низов, дослужился до высоких званий. Обошел империю с запада на восток и обратно, истоптал не одну пару подбитых гвоздями каллиг. Многое повидал, многое узнал, приобрел бесценный опыт. И когда в 284 году легионы провозгласили его императором, Диокл, превратившийся в Диоклетиана, рьяно принялся за дело. Шаг за шагом покончил с узурпаторами, отбросил персов, разгромил варваров, провел административную и денежную реформы, назначил себе трех соправителей, а затем, когда империя задышала полной грудью, удалился на историческую родину выращивать капусту. Главное, считал он, — вовремя остановиться.
Говорили даже, что при Диоклетиане наступил новый «золотой век» Римской империи и римской истории. Но это, конечно, не так. Еще при жизни отошедшему от дел императору его преемники предлагали вернуться и снова взять власть в свои руки. Диоклетиан отказался, капуста важнее. А после его смерти претенденты на престол, словно вспоминая насыщенное грозными событиями предыдущее столетие, схлестнулись в бескомпромиссной борьбе. Правда, такого кошмара, как в третьем веке, уже не случалось. Сто лет относительного спокойствия Диоклетиан Риму все-таки подарил.
Алексей Денисенков
Источник — https://dzen.ru/a/YqoUib3yxRJMfwHi
