В материале «США ПЫТАЕТСЯ ДОГНАТЬ В ТАНКАХ. Статья из журнал LIFE. № 5. 1950 г» коллеги Serg, другие коллеги высказали интересную альтернативу насчет Корейской войны. Но, вопреки заявлениям, не стали развивать тему (или мы чего-то не знаем). Решил по комментариям коллег, данную альтернативу представить.
****
Содержание:
Предыстория конфликта
Сразу после окончания Второй мировой войны СССР и США оккупировали Корею, чтобы изгнать оттуда побежденных японцев. Демаркационная линия между советскими и американскими войсками была проведена по 38-й параллели. Создание этой линии не несло в себе намерения, скрытого или явного, основать два независимых государства, но холодная война вскоре внесла свои коррективы.
Обе державы настаивали на том, что объединение Севера и Юга — это основная и желаемая цель. Однако каждая из сторон хотела видеть этот процесс в соответствии со своими идеологическими установками. Стороны стали вести переговоры, состоявшие из предложений и контрпредложений, обвинений и контробвинений, обильно перемешанных с хитростью и изворотливостью. В результате на протяжении последующих лет никакого соглашения достичь не удалось. Хотя Москва, Вашингтон и лояльные им корейские лидеры не всегда были недовольны разделением страны (поскольку половина страны — это лучше, чем ничего), официальные лица и простые граждане Кореи с обеих сторон продолжали искренне призывать к объединению страны.
Тот факт, что на момент начала войны Корея все еще была единой страной, перед которой стоял вопрос объединения, подчеркивал глава постоянного представительства США при ООН Уоррен Остин (Warren Austin) в сделанном вскоре заявлении:
«Искусственная граница, разделившая Северную и Южную Корею, не имеет никаких оснований для существования ни с юридической точки зрения, ни с позиции здравого смысла. Ни Комиссия ООН по Корее, ни Республика Корея [Южная Корея] не признают эту границу, и сейчас Северная Корея путем военного вторжения в Республику Корея еще раз опровергла реальность этой пограничной линии» [1].
Две стороны регулярно вступали в столкновения вдоль 38-й параллели на протяжении нескольких лет, поэтому произошедшее тем роковым июньским днем можно считать не более чем эскалацией имевшей место гражданской войны. Правительство Северной Кореи заявило, что в одном лишь 1949 году южнокорейская армия и полиция совершили 2617 вооруженных вторжений на территорию Северной Кореи, включая убийства, похищения, грабежи и поджоги, с целью организации беспорядков и волнений, а также для повышения боеспособности захватчиков. Время от времени, как заявлял Пхеньян, тысячи солдат участвовали в боях, результатами которых стали многочисленные потери.
Аналогия с тем, что происходило в Греции (а также в Испании до ВМВ), прослеживалась весьма отчетливо: противники коммунистов (социалистического режима) обязательно попытаются решить дело силой в свою пользу. В связи с чем, возникало два варианта действий – прийти на помощь Северной Корее в случае агрессии против нее или перехватить инициативу, и нанести превентивный удар по Южной Корее. Подобный вопрос тревожил советское руководство, которое склонялось к первому варианту – мы государство мирное и не хотим войны, но защитим любого. В то же время, постоянные провокации (точнее боестолкновения) так же давали пищу для размышлений – а что, если такой порядок будет продолжаться долго. Ведь по окончанию Гражданской Войны в России, что банды босмачей в Средней Азии, что белогвардейцы из Польши совершали удары по советским гражданам.
Поэтому, постепенно советское руководство склонялось в пользу превентивного удара.
Но, оставался вопрос – а что будут делать американцы?
Точнее, вопрос был в другом – а как нам в Корее противостоять американцам? То, что происходило на Филиппинах и в Греции (и не много в Европе) ясно указывало – США борются и будут бороться против коммунистических режимов. При этом, возможность полномасштабной войны с США была очень вероятна. Не исключено, что не видевшие настоящей войны США, совершали ту же самую ошибку, что и немцы – недооценивали Советский Союз. И доходчиво объяснять второму желающему всю глубину ему заблуждений, после страшной Великой Отечественной Войны, ой как не хотелось. Но, вот если провести демонстрацию советской мощи, может в США что-то и поймут.
В результате, планы советской помощи Корее начали корректироваться в пользу увеличения этой самой помощи.
Если изначально
Танков было поставлено 258, но в 105 бригаде было около 100-120, остальные были в 5 отд.полков и 2 бригады (состав в них соответствовала танковому батальону и полку РККА)
То затем силы стали стремительно расти – предполагалось использовать полноценный танковый корпус образца 1943 года!
В будущей Корейской войне было решено не мелочиться: вон с Финляндией так же думали – слабая, не устоит, сразу сдастся. А они не только устояли, но и чуть помощи не дождались; а все из-за недооценки – мы их и малыми силами раскатаем. Нет уж, если и проводить операцию – то использовать все самое лучшее и современное. Может быть это будет первый, но очень важный, опыт новой Большой войны.
Впрочем, вариант использовать полноценную танковую армию, был отклонен – времена все же неспокойные, и такая армия может понадобиться в Европе. Но вот, новинки, например танки Т-54 (причем новейшую модификацию) – надо использовать.
Боевые действия
В предрассветные часы 25 июня северокорейские войска под прикрытием артиллерии перешли границу с южным соседом. Численность сухопутной группировки, обученной советскими военными советниками, составляла 200 тысяч человек, в её составе было 350 танков (Т-34, Т-44, Т-54 и ИС), в военно-воздушных силах имелось 450 боевых самолёта.
Со стороны Южной Кореи численность сухопутной группировки, обученной американскими специалистами и вооружённой американским оружием, к началу войны составляла 93 тысячи человек; южнокорейская армия почти не имела бронетехники и располагала всего дюжиной лёгких учебно-боевых самолётов. Правительство Северной Кореи заявило, что «изменник» Ли Сын Ман вероломно вторгся на территорию КНДР. Продвижение северокорейской армии в первые дни войны было весьма успешным. Уже 26 июня была захвачена столица Южной Кореи — город Сеул. Главные направления удара включали также Кэсон, Чхунчхон, Ыйджонбу и Онджин. Был полностью разрушен сеульский аэропорт Кимпхо.
Однако главная цель не была достигнута — молниеносной победы не получилось, хотя значительная часть южнокорейского руководства и была пленена, Ли Сын Ману удалось спастись и покинуть город. Массового восстания, на которое рассчитывало северокорейское руководство, также не произошло. Тем не менее, к середине июля до 90 % территории Южной Кореи было занято армией КНДР.
Агрессия или превентивный удар?
Между тем, версия Северной Кореи о том, что именно Южная Корея собиралась начать (уже вела войну), заслуживала внимания.
Представитель Госдепартамента США посол по особым поручениям Филип Джессап (Philip С. Jessup), выступая в апреле 1950 года, прокомментировал это так:
«Происходит постоянное вооруженное противоборство между южнокорейской армией и группами бандформирований, проникающими в страну с севера. Происходят вполне реальные бои с участием одной-двух тысяч человек. Если вы окажитесь у этой границы, как оказался я… вы увидите передвижения войск, укрепления и военнопленных» [3].
В этом контексте вопрос «Кто же именно сделал первый выстрел 25 июня 1950 года?» теряет свою значимость. Согласно северокорейской версии, их вторжение было спровоцировано двухдневными бомбардировками (23 и 24 июня) с южнокорейской стороны, за которыми последовало вероломное нападение Южной Кореи на город Хэджу (Haeju) и другие населенные пункты. Объявление о начале войны было передано по радио Севера позже, утром 25 июня.
Кроме того, рано утром 26 июня южнокорейское Управление общественной информации объявило, что силы Юга действительно захватили северокорейский город Хэджу. В сообщении говорилось, что нападение произошло тем же утром, но, согласно американской вечерней военной сводке от 25 июня, южная территория к западу от реки Имджин (Imjin) была потеряна на глубину по меньшей мере трех миль внутрь границы, кроме района «контратаки» на Хэджу.
В любом случае, эту военную победу южнокорейской стороны чрезвычайно сложно увязать с официальным мнением Запада, согласно которому северокорейская армия совершила внезапное массированное наступление, занимая на своем пути все населенные пункты и вынуждая войска южнокорейской армии к отступлению в южном направлении.
В западной прессе появилось несколько сообщений о нападении на Хэджу, в которых не упоминается о заявлении южнокорейского правительства и которые могут рассматриваться в качестве независимых подтверждений этого события. Лондонская газета «Дейли геральд» (Daily Herald) от 26 июня сообщала, что, «по словам американских военных наблюдателей, южане успешно провели освободительную контратаку, проникнув на пять миль в глубь территории на западном побережье и захватив город Хэджу». В тот же день лондонская «Гардиан» (The Guardian) вторила: «Американские официальные лица подтвердили факт захвата войсками Южной Кореи города Хэджу».
26 июня американская «Нью-Йорк геральд трибюн» (New York Herald Tribune) также сообщила о том, что «южнокорейские войска перешли 38-ю параллель, по которой проходит граница, и захватили промышленный город Хэджу к северу от нее. Республиканские войска захватили большое количество боевой техники». Ни один из источников не назвал дату начала конфликта.
25 июня американский писатель Джон Гюнтер (John Gunther) находился в Японии, работая над биографией генерала Дугласа Макартура (Douglas MacArthur). В своей книге он рассказывает, как в городе Никко (Nikko) он изображал туриста вместе с «двумя высокопоставленными лицами» из американской оккупационной администрации, когда одного из них неожиданно вызвали к телефону. Вернувшись, тот прошептал: «Большая новость! Южнокорейцы напали на Северную Корею!». Тем же вечером Гюнтер со своей группой вернулся в Токио, где «несколько офицеров встретили нас на вокзале и четко и с большим пафосом изложили нам суть происшедшего… не было никаких сомнений, что агрессором была Северная Корея».
Глава Южной Кореи Ли Сын Ман (Syngman Rhee) часто заявлял о своем желании и готовности объединить Корею силой. 26 июня газета «Нью-Йорк тайме» напомнила своим читателям: «Д-р Л и в ходе нескольких встреч заявлял о том, что его армия перейдет в наступление в случае согласия со стороны Вашингтона». Газета также отмечала, что перед началом войны «агрессивная риторика странным образом исходила преимущественно со стороны южно-корейских политических лидеров».
У Ли могла быть и другая веская причина спровоцировать полномасштабную войну, помимо вопроса объединения. 30 мая на юге Кореи прошли выборы в Национальное собрание, на которых партия Ли потерпела тяжелое поражение и потеряла контроль над парламентом. Как многочисленные государственные деятели до и после него, Ли, возможно, решил разыграть военную карту, чтобы укрепить свое шаткое правление. Советник по труду при американской миссии в Корее Стэнли Эрл (Stanley Earl), ушедший в июле в отставку, выразил свое мнение о южнокорейском правительстве как о «репрессивном режиме», который «делал очень мало для помощи людям», и «если бы Северная Корея не вторглась, режим Ли был бы сметен восстанием в самой Южной Корее» .
Сообщения «наши войска захватили то-то и то-то», «наши войска доблестно продвигаются вперед», «наша доблестная армия громит врага», в то время как происходит противоположное, характерны для многих войн. Начало войны, информации мало, и она противоречива, а хочется верить в лучшее – в итоге, свои отступающие войска становятся победителями, а наступающие войска противника – проигравшими».
Начало войны в Корее стало неожиданным для США и других западных стран.
Несмотря на послевоенную демобилизацию армии США, которая существенно ослабила их силу в регионе (за исключением Корпуса морской пехоты США, дивизии, посланные в Корею, были укомплектованы на 40 %), США всё ещё обладали большим военным контингентом под командованием генерала Дугласа Макартура в Японии. За исключением Британского Содружества, никакая другая страна не имела в регионе такой военной мощи. В начале войны Трумэн приказал Макартуру обеспечить военным снаряжением южнокорейскую армию и провести под прикрытием авиации эвакуацию граждан США. Трумэн не внял советам своего окружения развязать войну в воздухе против КНДР, однако приказал Седьмому флоту обеспечить оборону Тайваня, таким образом покончив с политикой невмешательства в борьбу китайских коммунистов и сил Чан Кайши. Правительство Гоминьдана, теперь обосновавшееся на Тайване, просило о военной помощи, но правительство США отказало, мотивируя свой отказ возможностью вмешательства в конфликт коммунистического Китая.
В начале июля в Нью-Йорке был созван Совет Безопасности ООН, на повестке дня которого стоял корейский вопрос. Но резолюция, предложенная США, встретила резкий протест стран социалистического блока, и в конечном итоге была заблокирована СССР.
«…. действие США грубо нарушает Устав Организации Объединённых Наций и является незаконным. Более того, правительство Соединённых Штатов Америки не имеет никаких оснований оправдывать свою агрессию в Корее незаконным решением членов Совета безопасности, поскольку президент Трумэн отдал приказ американским вооруженным силам выступить против Корейской народно-демократической республики раньше….».
Несмотря на отказ ООН, США и некоторые западные страны решили оказать помощь Южной Корее. Однако к июлю войска союзников были отброшены далеко к югу в район Пусана. Несмотря на прибывшую помощь со стороны капиталистического блока американским и южнокорейским войскам не удавалось выйти из окружения, известного как Пусанский периметр, они смогли лишь стабилизировать линию фронта по реке Нактонган.
Из армии шли ужасные сведения.
Корейская война, между Советской Северной Кореей и Американской Южной Кореей, рассматривалась обеими сторонами в миниатюре как война друг с другом. Раз подобное вооружение и тактику использует Корея, то и СССР/США будет действовать в целом так же.
Полагая, что СССР сделает ставку на массированное применение танков, США сделали ассиметричный ход
На советские танки, у американцев был готов ответ в виде базук, коими были насыщены ВСЕ американские части.
Первые шокирующие новости о вторжении в Южной Кореи сообщили об ужасном поражении, нанесённом танками красных. Американцам, которые помнят славу триумфальных танковых ударов Паттона через Францию и Германию, это кажется невероятным. Затем пришли сообщения, что ракеты наших устаревших базук отскакивают от атакующих танков, как обычные пули. Вскоре выяснилось, что северные корейцы были укомплектованы быстрыми, прочными русскими Т-34-ками.
В результате, у американской армии возникли извечные русские вопросы «кто виноват?» и «что делать?». Частично ответы были найдены очень скоро:
Правда, в том, что нас застали врасплох. Пять лет рассуждений в условиях экономики мирного времени привели к тому, что в США новые улучшенные танки существуют только на бумаге и на испытаниях. А на Дальнем Востоке нет ни одного достойного танка, чтобы кинуть его во внезапный и решающий бой.
Что мы можем на это ответить?
Американские танки «Першинг» и «Шерман» которые сейчас отправляют в наши отступающие и преследуемые противником дивизии в Корее.
Вот только
Русская армия, извлекла уроки Второй Мировой и обладает огромной армией, вооружённой тысячами Т-34, тяжёлыми танками Иосиф Сталин III и новейшими Т-54. А мы себя утешаем тем, что смогли отправить на запад всего несколько улучшенных Паттонов М-46 при том, что другие экспериментальные модели танков даже не вышли на стадию производства.
Не успели бы американцы в штабах как следует по морщить лбы в раздумьях о том, что же им предпринять как их выперли бы из Кореи прямо в ставшее уже родным для них море к Посейдону.
Родной Посейдон
После небольшой оперативной паузы, войска КНДР начали Нактоганскую операцию. Был нанесен существенный урон 25-й пехотной и 1-й кавалерийской дивизиям американцев, на юго-западном направлении были разгромлены отходившие части южнокорейской армии. Северокорейские войска захватили юго-западную и южную части Кореи и вышли на подступы к Масану, заставив отступить к Пусану 1-ю дивизию морской пехоты. Падение городов Тэгу и Табу-дон означало что падение Пуссанского плацдарма (фактически Пуссанский плацдарм превратился в три изолированных участка Пхохан, Пуссан и Массан удерживаемые во многом благодаря американскому флоту) дело ближайших дней.
Надежды США что под прикрытием корабельных орудий и авиации можно провести спокойную эвакуацию, были разрушены появлением реактивных корейских самолетов. Осознание того, что Пусанский пятачок не удержать (пришло поздно и сопровождалось трагикомизмом: прибывающие американские войска вынуждены были сразу же эвакуироваться. Некоторые корабли, загруженные войсками и техникой вынуждены были разгружаться ту же в порту (большинство кораблей заворачивали еще в море), и плыть в Корею уже пустыми – эвакуировать свои войска.
Картина «Пусанского бегства» стала американским вариантом Дюнкерка (к сожалению, и советской обороны Севастополя) – врагу оставлены сотни единиц самой различной техники (танки, броневики, машины, артиллерия).
Последней операцией Корейской войны стало освобождение острова Чеджудо.
Хотя операция по захвату Чеджудо и была названа «корейским Критом», она имеет больше сходств с захватом Германией Нормандских островов в 1940 году. Во многом благодаря тому, что американцы были заняты эвакуацией своей армии в Японию и находились в полной растерянности, Северокорейцам удалось провести десантную операцию (в основном воздушную) и при поддержке местного населения захватить остров Чеджудо. Большинство эвакуированных на остров южнокорейских войск были деморализованы и не оказали большого сопротивления.
Контрудар?!
Хотя американская и южнокорейская армия эвакуировались, в планах у США были планы контрудара. В след за дальневосточным Дюнкерком или операцией «Динамо», планировалось провести дальневосточный «Оверлорд» и «высадку в Нормандии». Предусматривался двойной (а то и тройной) удар – по Инчхону что бы разрезать Корею и в Пуссане как основной.
Но если флот и готов был действовать – во всяком случае предъявил планы реванша – то американская армия, напуганная корейским блицкригом и бегством из «Пуссанской мышеловки», не стремилась к новой высадке. Сначала у русских (точнее у корейцев) оказалось много танков, потом оказалось, что танки неуязвимы, потом что у них есть уже и реактивная авиация…
Требовалось время, как на изучение трофейных русских танков, так и на адекватный ответ. А ведь корейцы не будут сидеть спокойно – они будут готовиться к новой войне. В общем, армия даже не пыталась свалить всю вину на флот (вы нас только высадите, дальше мы сами), а высказалась против продолжения войны (хотя и оговорив, что в ближайшее время). Более того, требовалось пересмотреть и всю стратегию войны в Европе – а если русские ударят там, мы ведь просто не сможем их остановить! Ужасы уже европейского «Пуссана» были сущей мелочью, по сравнению с Пуссаном Кореи.
С точки зрения стратегии и, тем более политики… Англичане в свое время простили Черчиллю Дюнкерк. Смогут ли Штаты простить Пусан Трумэну?
Тем временем, пока американцы пребывали в шоке после Корейской войны, Китай начал грандиозную десантную операцию – китайские войска высадился на Тайване. Учитывая недавний корейский урок, США не вмешались в китайскую войну.
Корейская война закончилась убедительной победой просоветских сил.
Хотя большинство южнокорейцев недовольные режимом Ли Сын Мана и не спешили радостно приветствовать северокорейских товарищей, но и особых протестов не возникало. Да были не согласные, которые и после войны не сдались и совершали теракты как против пришельцев с севера, так и против соотечественников. Но большинство южнокорейцев, в скором времени положительно оценило преимущество именно режима Ким Ир Сена. Были проведены различные реформы (например, земельная), было покончено с коррупцией.
Но, если «воссоединение» что Кореи, что Китая США застали врасплох, то отдавать в руки советскому блоку еще одну страну в США не хотели.
Мы сражаемся во Вьетнаме для того, чтобы нам не пришлось воевать в Уичите, в Чикаго, в Новом Орлеане или в бухте Сан-Франциско.
— Г. Трумэн, 1952 год
