произведение пишется

16 июня 1941 года. 21 час.

Генеральному Секретарю ЦК ВКП(б), Председателю Совнаркома СССР тов Кирову.

Копия: Наркому Обороны, Наркому Оборонной промышленности, Наркому Внутренних дел, Наркому Иностранных дел

Совершенно Секретно

По агентурным сведениям из Берлина на основании сообщения «Старшины» и «Корсиканца» № 4261 и 4262 от 16.VI.41 г.,

Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает: Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время.

В кругах штаба авиации сообщение ТАСС от 6 июня воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может. Объектами налетов германской авиации в первую очередь явятся: электростанция «Свирь-3», московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские. В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах. Важные немецкие авиаремонтные мастерские расположены: в Кенигсберге, Гдыне, Грауденце, Бреславле, Мариенбурге. Авиамоторные мастерские Милича в Польше, в Варшаве — Очачи и особо важные в Хейлигенкейле.

Источник, работающий в Министерстве хозяйства Германии, сообщает, что произведено назначение начальников военно-хозяйственных управлений «будущих округов» оккупированной территории СССР, а именно: для Кавказа назначен Амонн, один из руководящих работников национал-социалистской партии в Дюссельдорфе, для Киева — Бурандт, бывший сотрудник Министерства хозяйства, до последнего времени работавший в хозяйственном управлении во Франции, для Москвы — Бургер, руководитель Хозяйственной палаты в Штутгарте. Все эти лица зачислены на военную службу и выехали в Дрезден, являющийся сборным пунктом.

Для общего руководства хозяйственным управлением «оккупированных территорий СССР» назначен Шлотерер — начальник иностранного отдела Министерства хозяйства, находящийся пока в Берлине.

В Министерстве хозяйства рассказывают, что на собрании хозяйственников, предназначенных для «оккупированной территории СССР», выступал также Розенберг, который заявил, что «понятие «Советский Союз» должно быть стерто с географической карты».

Народный комиссар государственной безопасности СССР В. МЕРКУЛОВ

/Примечание автора: текст донесения подлинный, доложено Сталину на следующий день 17 июня 1941 года. Зеленым карандашем — резолюция Сталина:  Т-щу Меркулову. Может послать Ваш "источник"  из штаба Герм . авиации к еб-ной матери. Это не "источник", а дезинформатор. И.Ст.

17 июня 1941 года. 7 часов утра.

Эпиграф

22 июня 1941 года

Казалось, было холодно цветам,

и от росы они слегка поблекли.

Зарю, что шла по травам и кустам,

обшарили немецкие бинокли.

Цветок, в росинках весь, к цветку приник,

и пограничник протянул к ним руки.

А немцы, кончив кофе пить, в тот миг

влезали в танки, закрывали люки.

Такою все дышало тишиной,

что вся земля еще спала, казалось.

Кто знал, что между миром и войной

всего каких-то пять минут осталось!

Я о другом не пел бы ни о чем,

а славил бы всю жизнь свою дорогу,

когда б армейским скромным трубачом

я эти пять минут трубил тревогу.

Степан Щипачев

Уже отыграли в шесть часов утра горны побудки, завершилась зарядка в войсках Московского часового пояса. Словно с тяжелым вздохом, Красная Армия неохотно встречала новый день – 17 июня 1941 года. Новости были все тревожнее и тревожнее. Выводы ГРУ были однозначны. Перечитав доклад во второй раз, Уборевич не нашел иного выхода, кроме звонка Кирову. Оставалось надеяться, что весенние тренировки по учебному приведению войск в боевую готовность, при всей их условности,  хотя бы в какой-то мере помогут вывести войска на боевые позиции.

— Понимаю, что рано, Римма Петровна, а все-таки прошу разбудить Сергея Мироновича – проговорил в трубку первой советской ЗАСовской линии связи нарком обороны Уборевич. На линии использовалась аппаратура, которая работала по алгоритму мозаичной шифрации.

— Перевожу звонок на квартиру.

Через две томительные минуты послышался хриплый спросонья голос Кирова

— Что у тебя, Иероним Петрович?

— ГРУ Генштаба завершило анализ вчерашнего Донесения Наркомата госбезопансости, вчерашних и ночных донесений из Германии по линии ГРУ, донесений военных атташе наших полпредств, данных вчерашней авиаразведки и ночной заброски фронтовых трансграничных разведгрупп. Сомнений нет. Совершенно точно наступил «Угрожаемый период». Прошу разрешения объявить в войсках боевую готовность номер два.

— Ты понимаешь, что этими действиями мы подтолкнем немцев к началу войны?

— Их подталкивать не надо. Они уже начали непосредственную подготовку к войне, просто Границу пока не перешли. Ни замедлить, ни ускорить начало боевых действий у них уже не получится.

— Уверен?

— Так точно, товарищ Киров

— Разрешаю. Вечером жду доклад.

17 июня 1941 года. 7 часов 10 минут утра.

— Иона, слышишь меня? – спросил в телефонную трубку ВЧ-связи нарком Обороны Уборевич командующего Украинским Фронтом, как с 1 июня начали называть Украинский военный округ, Якира

— Слышу, Иероним – ответил командующий Украинским Фронтом Якир, уже по голосу давнего друга понимая, что услышит затем.

— Прямо сейчас начинай переводить дивизии на Боевую Готовность Номер Два, по исполнении доложишь. Официальная телеграмма тебе уже выслана, но пока ее расшифруют, ты время не теряй.

— Скажи прямо, Иероним, что, — таки началось?

— Еще нет, но со дня на день начнется. Как доложишь, начну на Первую переводить.

— Ну, значит, вот оно и пришло… И готовились два года – а надеялся, что пронесет.

— Что, страшно, брат, помирать? – невесело усмехнулся Уборевич

— Веришь – нет, не страшно. А вот красноармейцев жалко. Раньше были бойцы вроде взрослые, потом как-то молодые стали, а вчера только глянул на часового у штаба фронта – ну дитя дитем, щечки розовые, пушок над губой, елки-палки.

— Ты, главное, не журысь там. Чему можно  — ты их научил, а дальше немец научит.

— Разрешите выполнять, товарищ Нарком Обороны?

— Выполняйте, товарищ командующий фронтом. И, Иона, береги себя.

— И ты себя береги, Иероним, — послушав мирные гудки в телефонной трубки, Якир на минуту сжал лицо руками, и вскоре распрямился, развернул плечи, налил себе из графина стакан воды и медленными глотками выпил. Достал из стопки бланков верхний, и написал простые слова, впервые не начинающиеся со слова учебная «Боевая Готовность номер два». 17.06.1941. Якир

Звонок командующего подбросил задремавшего в кресле адъютанта, добиравшего сладкий утренний сон, как пружиной.

— Слушаю, товарищ командующий!

— Дежурному передашь вот это – На новеньком бланке Распоряжений по Украинскому фронту чернели буквы, значение которых уже приелось полковнику Артамонову. Боевую готовность номер два только за весну объявляли четыре раза, и уже один раз две недели назад.

— Иона Эммануилович, Вы слово «учебная» забыли написать – мягко улыбаясь, протянул листок Якиру адъютант.

— Товарищ полковник, слова учебная тут нет потому, что это Не Учебная Боевая Готовность, — в голосе Якира прорезались новые, пугающие нотки, В армии я позвоню сам, в корпуса и полки отправить телефонограммы через отделение связи. Кру-у-гом. Бегом, марш! – полковник, все еще не вполне веря в происходящее, побежал по коридору в комнату дежурных.

* * *

— Ока Иванович, Якир говорит

— слушаю, Иона Эммануилович

— прими, друг, телефонограмму, и не спрашивай, не забыл ли я чего: Боевая готовность номер два. 17.06.1741. Якир. Принял?

— ну что ж, чему быть, того не миновать. Начинаю по своей линии корпуса да дивизии переводить, а Вы там из Штаба округа, значит, для дублирования по своей?

— Запомни, наконец, Ока Иванович. Нету больше Украинского военного округа. Есть Украинский Фронт.

— Прости старого дурака, Эммануилыч. Обшибся. А в остальном ты знаешь – не подведу. Старый конь борозды не испортит.

* * *

Пять телефонов в комнате связи, казалось, раскалились добела:

— Штаб командующего украинским фронтом. Полковник Сергеев. Дайте командира дивизии срочно. Товарищ генерал-майор, примите телефонограмму. Боевая готовность номер 2. 17.06.1741. Якир. Нет, слово учебная в телефонограмме отсутствует. Повторите как приняли… верно. Кто принял телефонограмму. Личный номер? Личный пароль? Верно. Действуйте.

— Штаб командующего украинским фронтом. Полковник Сергеев. Дайте командира корпуса срочно. Товарищ генерал-лейтенант, примите телефонограмму. Боевая готовность номер 2. 17.06.1741. Якир. Нет, вы не ослышались, слово учебная в телефонограмме отсутствует. Повторите как приняли… верно. Кто принял телефонограмму. Личный номер? Личный пароль? Верно. Действуйте.

.. И так 15 корпусов, 45 дивизий – 60 разговоров. Пальцы дрожат, лица потные, в горле комок. Надо.

17 июня 1941 года. 9 часов 20 минут утра.

Товарищи красноармейцы и лица начальствующего состава 350-го мотострелкового полка! Все воинские части нашей отдельной противотанковой дивизии получили команду боевая готовность номер два. Международное положение вы все знаете. Гитлеровская Германия вошла в Австрию и Чехословакию в тридцать восьмом, развязала войну против Польши в тридцать девятом, а в прошлом году одержала победу над Францией. В этом году Германия сконцентрировала свои войска вблизи государственной границы Союза ССР. Положение тревожное.

Слушай боевой приказ № 16 от 17.06.1941:

1. Личному составу части получить личное оружие, полный боекомплект и сухой паек. Оружие почистить, обмундирование привести в надлежащий вид.
2. Увольнения прекратить. Начальнику штаба списки отсутствующих представить к 11:00 17.06.1941, доложить принятые меры по возвращению в часть.
3. Командиру автороты к 19:00 17.06.1941 вернуть в часть автомобильное и тракторное имущество части, временно прикомандированное к колхозам и совхозам. Выход колонны сегодня в 11:00.
4. Текущий ремонт техники и вооружения к 19:00 17.06.1941 завершить, разобранные ранее механизмы собрать, технику и топливозаправщики заправить до полного.
5. Командиру первого батальона к 11:00 17.06.1941 выделить автороте три взвода красноармейцев с оружием для сопровождения техники. В пути при нападении на колонну приказываю открывать огонь на поражение.
6. Начальникам складов к 19:00 17.06.1941 провести внезапную инвентаризацию, о недостачах и избытках немедленно доложить.
7. Командирам подразделений к 19:00 17.06.1941 организовать осмотр внешнего вида подчиненных, осмотр коллективного оружия, по окончании осмотра о готовности коллективного оружия, списочном и фактическом наличии личного состава в строю доложить по команде.
8. Личному составу — подготовиться к выдвижению в районы боевого развертывания для защиты священных рубежи нашей социалистической Родины.

Командир полка полковник Свиридов

17 июня 1941 года. 12 часов 18 минут. Колхоз Красный Путь.

— Доброго здоровьишка, Иван Микитович!

— И тебе не хворать, Петр Сергеевич, шефам завсегда рады. Чем помочь любимой Красной Армии

— Грузовики с тракторами забираю. Вот Расписка комполка.

— Извиняй, нету твоих грузовиков, товарищ командир. Что я тебе, рожу что ли?

— Куда же девались? Только неделю назад были на месте?

— А.. в район зерно повезли.

— Какое зерно в июне месяце, Савелич, ты о чем? Может, ты Урожай убрал?

— .. Ну, это,  семенное, вот! По приказу райкома, в центральные зернохранилища возим.

— Ты, Савелич, ври, да не завирайся. Тебе три автомашины Красная армия дала, и два трактора. Имущество воинской части. Должон понимать. Открывай ворота, не то бойцов кликну, ломать будем.

— Как, народное имущество ломать?! Да тебя за такие дела..

— Хватит, батя, — построжал голосом капитан, — поломался – и будя. Угрожаемый период – слыхал такое слово?

— Ну?!

— Вот и ну!

— Чего ж ты сразу не сказал? Я ж красный партизан! Мне ж людям обсказать надо!

— Рано еще пересказывать. Вот газету получите – тогда жги. А ныне дело секретное. Я не говорил, а ты – не слышал.

— Чего уж, две машины отдам. Только одна машина не заводится, мы починим и завтрева сами в часть пригоним. Давай ты ее оставишь, а?

— На буксире возьму.

Грузный, немолодой уже председатель колхоза вдруг с маху бухнулся перед командиром автороты на колени.

— Не губи, милостивец. Ты ж народная армия, не капиталист какой-то! Оставь хоть трактор один! Как же я пахать буду? Христом Богом, Карлом Марксом прошу! Не обидь, уважь старика! Ты ж только добро от нас видел!

-Какая в июне пахота, совсем сдурел на старости лет? Так что – откроешь гараж, или ломы в кузове доставать?

— Эх ма, твоя власть. Пойдем уж.

Достав из ящика стола ключи, тяжелой походкой двинулся Савелич наружу.

17 июня 1941 года. 21 час 20 минут.

Командующий Украинским Фронтам Якир в сердцах бросил трубку, в которой причитал Городовиков. Из пяти армий только одна доложила о переходе на боевую готовность номер два без замечаний. В остальных армиях что-то было не готово: то технику из колхозов частично не получили (а ведь были идеи в начале тридцатых годов автомашины вначале ставить на баланс колхозов, а потом уже мобилизовать в Красную Армию при наступлении Угрожаемого периода – вот чушь какая!), то капитальный ремонт затеяли и танки стоят разобранные, то ключи от складов потерялись, то вдруг снарядов нет, то топлива. В авиации цифры боеготовых самолетов настолько отличаются от доклада недельной давности, что хоть стой, хоть падай. Капониры для самолётов выкопаны на 20%. Бензина нехватка. Истребители нового типа не всеми освоены. Но у Городовикова дела обстояли хуже всего. Как у него корпусные артполки оказались на артиллерийском полигоне, что было прямо запрещено еще в мае? Где нормативный запас топлива? Как могла образоваться недостача на складах? Уму непостижимо!

Ну, семь бед – один ответ сказал себе Якир и пододвинул аппарат ВЧ связи с Наркомом.

— Иероним Петрович, разрешите доложить?

— Докладывай, Иона.

— Части и соединения Украинского Фронта на боевую готовность номер два в обусловленный срок перешли частично. Всего перешли 62% полков. В остальных 38% частей проводится комплекс мероприятий по переходу на боевую готовность номер два. Большинство не перешедших частей относятся к 12-й армии. Штаб Фронта ходатайствует Оку Ивановича Городовикова с должности командующего армией снять.

— Что, значит был командиром 1-го конного корпуса Червонного казачества, а теперь вышел?

— Так точно.

— Кого думаешь назначить?

— Командира 4-го танкового корпуса Рокоссовского

— Хорошо, высылай представление. За срыв перехода Фронта на боеготовность номер два объявляю тебе выговор. Сколько надо времени для исправления ситуации на Украинском Фронте?

— Два дня?

— Почему так много?

— В 12-й армии корпусные артполки оказались на полигоне, а средства тяги ушли в плановый ремонт.

— Так, выговор отставить. Получишь предупреждение о неполном соответствии. Объявляю боевую готовность номер один. Если к вечеру 21-го числа не перейдешь ста процентами частей – не обижайся, Иона Эммануилович, — завершил разговор Уборевич.