Сегодня, надеюсь, будем ставить точку (а может многоточие) в различных трактовках, предположениях, версиях происхождении супруги Игоря Рюриковича, матери Святослава Игоревича — княгини Ольги. Интересной исторической персоны, чьи труды совершенно определенно — стали основой для государственного становления древней Руси. Предлагаю осмыслить и поспорить над рядом новых вводных, что представлю вниманию искушенному и не очень Читателя…
Содержание:
Степные мотивы?
Помимо византийских источников и широко известных богомольных мифов о месте рождения Государыни русов, есть один любопытный документ: сообщение летописца 1606 г. из Погодинского сборника:
«…женись князь Игорь Рюрикович во Плескове, поя за себя княжну Ольгу, дщерь Тмутаркана, князя половецкого».
Другой вариант:
«…женись князь Игорь Рюрикович во Плескове, поя за себя княжну Ольгу, дщерь князя тмутарканского».
Наукой — информация сначала была снесена на обочину, ввиду явной неуместности здесь половцев. Что нарисовались-не-сотрешь в южнорусских степях только в середине XI века. Поскольку сам пергамент попал в руки исследователей в удручающем состоянии, то выше приведенные варианты прочтения — причина споров по сей день. Какой взять за основу — не присоветую. Но для собственной публицистической версии предпочту …второй. Объясню, с какого перепуга…
Высокого Рода…
Государыня Ольга, в любой итерации (от изборской до дунайской) могла принадлежать только к некой высшей знати, скорее всего, — княжескому роду. В Игоревом договоре 941 года с ромеями она носит титул Княгини. Ее доверенное лицо (посол) назван следом за представителями Игоря/Святослава. Поводов сомневаться в знатности вроде нет. Тем более, договоры Вещего Олега (а потом Святослава) — вовсе обходятся без упоминания их жен.
«Княгиней от Плескова» Ольга помянута Ермолинской летописью (вторая половина XV в.). «Повесть временных лет» сообщает: она получила после свадьбы с Игорем собственный удел — город Вышгород. И село Ольжичи тоже — в полную собственность отошло. Треть дани, что Государыня получала с прибитых варяжским геноцидом древлян, — шла на нужды Ее двора. Немаловажный момент — еще до смерти Игоря, в распоряжении Государыни находилась … «своя дружина». Очень интересный поворот сюжета.
Ну и самый спорный в среде историков момент: каким чудесным образом «простая баба» и вдова смогла получить права Регентши, а потом и «Архонтессы Русов», подчинить варяжскую вольницу столь жестко, что из-под веника видать не было? Вполне спокойно могла мурыжить взрослого «законного наследника» Святослава на второстепенных ролях, ничуть не признавая его прав на киевский престол. Для начала любого анализа вполне достаточно информации, чтобы закралась трезвая мысль: Ольга принадлежала к какому-то знатному княжескому роду, не менее… Могла опираться на мечи немалой воинской силы.
«Тмутарканская династия».
Почему показания Погодинского сборника столь не приемлемы наукой, но кажутся вполне жизнеспособными… Вашему покорному слуге, например. Резоны такие: у древнерусской Тмуторокани (Тамань) имеется дунайский «двойник» — городок Тутракан. Стоит себе преспокойно и поныне в низовьях Дуная, неподалеку от Силистры. Лингвисты авторитетно бают: древнерусская форма «Тмутаркан» (из Погодинского сборника) ближе к болгарскому варианту — Тутракан. Чем к «Тмуторокани» из «Повести временных лет».
Как солидарный факт — появление в тексте «князя Тмутаркана» органично воспринялось Летописцем, что ничтоже сумняшеся начертал рядышком и «Плесков». Топонимов на Тамани таких нет, но есть в дунайской Болгарии — Плиска. Тутракан, кстати, — рядышком с ней расположен. Если верить местной археологии и источникам — в XI-XIV столетиях тут кочевала долго и постоянно часть Половецкой Орды. Аккурат в «Тутраканской области» Северного Дуная. Летописец написал то, что знал достоверно. А кто был до них — мог и не ведать. Чай не историк, а отец святой…
Читая карты. Что же делать исследователям? Версия кажется стройной, но прямых свидетельств нет. Особенно трудна загадка этнической принадлежности дунайских Тутраканских Князей. Но интересно и другое: град Тутракан лежит именно в той географической локации, которую средневековые источники условно именовали Дунайской Русью. Понятие размытое, спорное, но неплохо может быть очерчено вот чем…
На болгарском Дунае есть целая россыпь городов, что считались «русскими» в «Списке русских городов дальних и ближних» (XIV в.). Видычев град (современный Видин), Тернов (нынешний Велико-Тырново), Килиа (на Килийском гирле Дуная), Каварна (севернее Варны). Ну и самый известный летописный «на усть Днестра над морем Белгород» (современный Белгород-Днестровский). Выше по Дунаю от Тутракана до сих пор находится город Русе/Русь. Почти у черноморского побережья — город Росица.
Есть такая неплохая книжка «Папство и Русь в X-XV веках» Бориса Рамма, что очень удобна в познаниях исторической географии и дипломатии. Так вот, кардинал Цезарь Бароний помянул некий «город русских», в котором гонцы византийского императора Константина догнали папских послов, возвращавшихся в Рим (лето 1054 г.). Их маршрут пролегал… по Дунаю. В пользу нашей версии говорит и прямое свидетельство Ольгиного посла по имени Искусеви. Который в договоре 944 года объявил о своей принадлежности к «роду русскому». Иностранец возле Государыни? Сомнительно…
Митрополит Макарий в «Истории христианства…» приводит эпизод Псковской летописи (XVI в.) где писано: отец Ольги был русский, а мать «от языка варяжска». Немного в сторону уводит, но указывает на этнические связи Ольги со славянским Поморьем. А мама «рода варяжска» — вполне может быть некоего вендского княжеского Рода. Только так можно устранить все противоречия, а князей Тутракана заподозрить в принадлежности к «от рода русского».
По половецкому следу.
Не дает все же покоя именование Ольгиного отца «половецким князем» («дщерь Тмутаркана, князя половецкого»). Ступая на зыбкую почву предположений, вспоминается Мазуринский Летописец, что оставил интересную легенду о пяти братьях, основателей и родоначальников народов Великой Скифии. Двоих там зовут — Рус и Куман. Понятно, что ни «русы», ни «куманы» (половцы) не могли быть в «точке сборки» Скифии единовременно. Но мысль изощреннее…
Очень похоже на то, перед нами устойчивая традиция «нахлёста» друг на друга этнонимов «русы» и «половцы». Было частенько такое. В традиции средневековой историографии присваивать новым народам — название земли, что закрепилось за прежними «владельцами». Славяне, появившись в границах «Великой Скифии», — немедленно были перекрещены соседями … в «скифов». Те «русы», что оказались в Крыму, — стали «таврами» или «тавро-скифами». Летописец вполне мог «прописать половцев» возле Тутракана, имея в уме твердое убеждение, что эта область — «быша Русь». А этнонимы «русский» и «половец» в этом регионе могли быть синонимами.
Если всё так, то пазлы складываются. Тутраканские русы самостоятельны и сильны не были, испытывали болгарское влияние — политическое и культурное. Это отчетливо просматривается в именовании византийцами Ольги — Эльгой. Что болгарское (не греческое) прочтение имени вообще-то. Можно предположить, что Ольга в отрочестве была отдана на воспитание ко двору болгарского архиепископа в Плиску/Плесков. А потом была «приведена» в Киев в качестве невесты Игоря. Только вот каким именно Олегом?
Говорливый сынок.
Самым очевидным посылом всех исследователей на берега Дуная являются, несомненно, слова Святослава Игоревича, сына Ольги. Что в полном осознании некоего своего «наследственного права» считает болгарский Дунай «своей» землей:
«Не любо ми есть жити Кыеве, хощю жити Переяславьци в Дунае, яко то есть среда [середина] земли моей…»
Во-первых, норманисты после прочтения этой цитаты должны испариться, аки бесплотные духи со своими скандинавскими «версиями» происхождения государственности Руси. Куда еще доступнее человече им сказал… Но ученые немцы посчитали это пустой похвальбой авантюриста, пусть будет… Если вдуматься, для Святослава низовья Дуная вполне могли быть «серединой его земли». В силу наследственных прав на эту территорию, перешедших к нему от Ольги. Болгары были несколько другого мнения, за что и получили на свои бедовые головушки Великий поход Руси с вдумчивым геноцидом.
В этой версии событий тогда становится понятна фраза Константина Багрянородного, что подробно описывал ежегодное плавание киевских русов в Царьград. Всегда подвисали историки… Базилевс спокойно и уверенно говорит: «миновав дельту Дуная, они (русы) уже не боятся никого». Географический, пардон, кретинизм сошел на венценосного мыслителя и историка? Нет. Муж был трезвый, точный, дотошный в географии всегда. Что тогда делать киевским русам в гирле Дуная? В Киев другим маршрутом ходят, по Днепру-реке, на минуточку.
Теперь же смысл этой фразы становится понятным: войдя в Дунай, русы не только на печенегов через борт …пардон, моцион справляют. Но и болгар не опасаются, «не боятся никого». Потому как на «Русь», домой пришли — в земли Тутраканские… Насколько император Константин Багрянородный разбирался в сортах «русов» — вопрос забавный и открытый. Позже разберемся, как еще раз родословную Вещего Олега листать будем.
Заканчивая … Какие выводы будем делать? За Читателем полное право выбрать любую версию: псковскую, изборскую, болгарскую… или же эту, что автору больше нравится. Потому как, с точки зрения исторической вероятности, — женитьба князя Игоря на девушке из болгарского города Плискова или Тутракана куда понятнее… Чем появление простолюдинки Ольги из Пскова, которого тогда не было… Варяги пришли в Киев (Северное Причерноморье), стали там наводить свои порядки. Искать династического союза с уже «своей» северной землей — абсурдное действие. Но контроль над устьем Днепра и женитьба на болгарской «русинке» — это уже политическая целесообразность и логичная государственная амбиция. Так наверное… всё и было.
