Как оно было на самом деле. Наука выживания
— Нет, ну какой всё-таки ужас, — воскликнул староста, наливая себе третью кружку баварского, — родной отец уводит в лес детишек на явную погибель! До чего только бабы могут нам голову задурить! И ведь не один раз водил. Вчера почти до самого ведьминого домика добрались.
— Если б дети на третий раз не ко мне пришли, а домой вернулись — точно их со свету сжили бы, — согласно кивнул лесник, чокаясь со старостой. — Мачеха, змея эта, в последнюю ходку мальцу даже камней не дала набрать, разгадала уловку. Ему хлебные крошки пришлось кидать, по ним и вышли.
— Господь их сберёг, — со значением заявил староста. — Хорошо, что все живы остались, а этим горе-родителям теперь…
— Не все.
— Чего?
— Я говорю, не все живы, — угрюмо заметил лесник. — Одна жертва всё-таки есть.
— Не может быть! — изумился староста. — И кто же?
— Ну как кто — этот, малой приблуда из России. Который нам ещё о своих престарелых родителях рассказывал. Он из любопытства за приятелями увязался.
— Ох ты, — всплеснул руками староста. — А я и не заметил, как он исчез. И кто его?..
— Да Гензель же. Ты сам видел — он после возвращения ещё ни слова не произнёс, молчит, прямо лицом почернел. Мне обо всём его сестричка рассказывала, она слишком мала, ничего не поняла из того, что произошло.
— А зачем он русского… т-того…
— Ну, что делать: прижмёт — на что только ни пойдёшь, чтобы выжить. Иначе дети бы из лесу не выбрались.
Староста побледнел и в испуге зажал рот ладонью. Затем опустил руку, выпил залпом целую кружку и вытер со лба испарину.
— Да что ж в лесу — ягод разных там, орехов или ещё чего нельзя было найти? Как же он с таким грехом на душе дальше-то жить будет?
Лесник выпучил глаза и сглотнул:
— Ну ты даёшь, голова… Ты что думаешь, он его съел, что ли?!
— А как тебя ещё понимать?! Плетёшь тут всякую ересь…
— Не говорил я такого, тугодум ты эдакий! Жизни его лишил, да, ну так он свою голову спасал, а чтоб есть…
— Погоди, а где же тогда труп? И что это была за необходимость, чума тебя побери?
Лесник удивлённо воззрился на старосту:
— А откуда, по-твоему, Гензель взял столько крошек?!
