Антифот втянул голову в плечи, резко дёрнулся в сторону и наконец перехватил взгляд Диониса.
Бог отшатнулся и сморщил нос. Круглые немигающие глаза Антифота смотрели на него с такой невыразимой тоской, мольбой и затаённой надеждой, что Дионис чуть не завыл. Сытый по горло чувствами своего любимца, Дионис сосредоточился и нечеловеческим усилием перевёл взгляд на люстру.
– Ну что тебе сто-о-ои-ит… – проскулил Антифот, припадая щекой к лодыжке Диониса и зажмуриваясь.
– Да послушай же, чудак-человек! – простонал бог, пытаясь вырвать ногу из цепких пальцев юноши. – Я не даю никому волшебных умений! Я просто высвобождаю его внутреннюю сущность!
Антифот приоткрыл один глаз, недоверчиво взглянул на Диониса снизу вверх и со всхлипом впился губами в божественную икру.
– И мне-е-е-е-е! – едва разобрал Дионис сквозь чмоканье.
– Да хорошо, хорошо! – сдался бог. – Это я могу. Отпусти ногу.
Антифот с величайшим почтением запечатлел на гладкой коже последний поцелуй и с неохотой разжал пальцы.
– Ты хочешь, чтобы я высвободил твою сущность, – уточнил Дионис, на всякий случай поджимая ноги под себя.
Сидящий у подножия трона Антифот расплылся в улыбке и кивнул.
– Только учти: твоя сущность может оказаться не такой чистой. Мидас сам по себе был очень приличным человеком. Он дружил с животными – да-да, именно дружил, не то что ты! – ему как себе доверял подозрительный Орфей, и перепившему Силену он помог просто так, по доброте душевной, не зная, кто перед ним. Да что там, вспомни, как оракул избрал его, простого крестьянина, на царство, и каким достойным царём он оказался. Больше того: об этом мало кто знает, но ему благоволила сама Кибела! Это она посоветовала Аполлону взять Мидаса в судьи, и тот сдуру решил судить честно. Хотя нет, не сдуру: он просто не мог иначе. Короче, я совсем не удивлён тому, как проявилась сущность Мидаса. Она действительно золотая и при этом смертельно опасная для своего владельца. А вот насчёт твоей сущности – ну не уверен я. В своей объективности не уверен. Я могу быть пристрастным в своей оценке.
– Не ты ли говорил вчера ночью, о мой повелитель, что я чистое золото? – промурлыкал Антифот, ероша свои слегка замасленные кудри.
Дионис с сомнением окинул взглядом юношу и пожал плечами.
– Ну… не знаю. Всё может быть. То есть ты готов рискнуть? Даже несмотря на то, что ты вчера сделал с бедной собакой?
Антифот томно покосился в серебряное зеркало и махнул рукой.
Дионис со вздохом соскользнул с тронных подушек, встал над Антифотом и возложил руки ему на голову.
Вокруг волос юноши возникло слабое сияние. Разгораясь всё сильнее, оно постепенно стало перемещаться вниз, по шее и плечам, затем потекло по локтям и наконец охватило кисти рук сверкающими рукавицами.
Когда сияние исчезло, вытянувшийся в струнку Антифот расслабил мускулы и осторожно выдохнул. Бросив на бога недоверчивый взгляд, юноша медленно протянул руку к подушке, упавшей на пол во время спуска Диониса с трона, и коснулся её.
Дионис тут же шарахнулся назад и поспешно зажал нос.
Антифот растерянно уставился на испачканный палец и начал вытирать его о бедро.
