Об этой удивительной истории, произошедшей в XIX веке, слышал наверное не каждый. Если, скажем, про Форт Росс знает наверное любой, кто интересуется русской историей, то вот про так называемую «Новую Москву» в Африке информация в сети встречается гораздо реже. А ведь при ином развитии событий, благодаря можно сказать чистой авантюре, у России могла бы появиться своя колония в Африке! История будет длинная так что запсайтесь чаем с печеньем или попкорном — кто что предпочитает.
Итак, начнем. В 1883 году в Петербурге появился весьма колоритный персонаж — Николай Ашинов, родом из Астрахани, который везде где только мог, а точнее куда он сам мог попасть: на светских вечерах, в трактирах, в приемных государственных чиновников и т.д. рассказывал о том, что дескать на территории Анатолии, Армении и в Курдистане живут потомки русских казаков, до сих пор исповедывающие православную веру и не желающие жить под игом турок. Ашинов предлагал (за казенные деньги естественно) организовать их переезд в Россию, заселив ими черноморское побережье Кавказа, и сформировать Черноморское казачье войско.
Естественно, никаких казаков, у Ашинова, конечно, не было. За них Ашинов планировал выдать созданную им банду, которую он использовал для охраны принадлежавших его семье островов на Волге от нелегальной рыбной ловли, а также специально нанятых для этой аферы людей.
Чиновники к его рассказам отнеслись скептически, а переселяться на черноморское побережье предложили на общих основаниях, не рассчитывая на казенное финансирование. Но Ашинов все равно быстро нашел нужную аудиторию. Как и в современной России, в те времена среда отечественных славянофилов была очень подвержена влиянию всевозможных мошенников и наукообразных лжеученых с их сомнительными теориями. В эту среду и внедрился Ашинов. Не найдя большого количества сторонников в Петербурге, он переехал в Москву, где дела пошли у него гораздо лучше. Получив некоторую сумму денег для основанной в июне 1884 года станицы Николаевской, Ашинов дополнительно навербовал добровольцев из полтавских крестьян, которым посулил казачьи привилегии, плодородные земли и золотые горы, и присутпил к задуманному. Но реальность оказалась не особо радужной: пахотных земель у Ашинова было мало, финансировать новое казачье войско государство так и не начало, а большую часть тех средств, что местные власти все-таки выделили для помощи поселенцам, Ашинов присвоил. Конец всей этой истории положили прибывшие уже через год ревизоры. Ашинов был вынужден бежать, но совсем скоро вернулся с еще более грандиозной затеей.
В Москве он начал все в тех же кругах продвигать новую идею. Ашинов предлагал не много ни мало организовать колонию в Эфиопии, якобы с позволения аж самого императора Эфиопии Иоанна IV, с которым вопрос по словам Ашинова был решен. Ашинов действительно в 1885-1886 годах побывал в Эфиопии и хотя личной аудиенции у правителя Абиссинии (так тогда называли эту страну) не удостоился, поскольку не смог представить никаких доказательств, что он полномочный представитель Российской империи, какието связи он там заимел. В России же он всем рассказывал, что абиссинский царь выделил ашиновским казакам для поселения обширные земли, и на африканском побережье уже появилась казачья станица – Новая Москва. По словам Ашинова для дальнейшего освоения и расширения этого плацдарма в Африке требовалась помощь Российской империи и лично императора. На самом деле в реальности в Африке существовал всего лишь небольшой склад с припасами, который Ашинов создал во время своей поездки в Эфиопию, охраняемый горсткой его людей.
К тому времени Ашинов успел заручится солидной поддержкой в кругах славянофилов и отношение к этой новой затее у представителей власти сложилось уже не полностью скептическое. На стороне Ашинова, помимо раздувших бурю газетчиков, были например такие люди, как обер-прокурор Синода Константин Победоносцев, который был активным сторонником расширения влияния православной церкви, управляющий Морским министерством Иван Шестаков, для которого идея заполучить базу на побережье Индийского океана была весьма соблазнительна, и нижегородский губернатор Николай Баранов, уже по всей видимости видевший себя наместником империи в «Русской Африке». Однако Александр III, прослывший осторожным правителем, не склонным к авантюрам и не стремящийся ссориться с европейскими державами, внезапно начав участие в колониальной гонке, идею эту отверг. Дополнительным аргументом «против» было и то, что русский флот открытого моря тогда был слишком слаб. Все основные военно-морские силы по сути были сконцентрированы в закрытых морях — Балтийском и Черном. Т.е. работали все те же аргументы что и при продаже Аляски.
В конце концов было принято решение: Ашинов и группа его сподвижников в Абиссинию отправятся, но как частные лица, и в случае чего государство никакого отношения к ним иметь не будет. Хотя не исключено, что государство все таки тайно выделило Ашинову некую сумму — «мало ли затея таки выгорит». Получил очередной транш денег Ашинов и от славянофилов.
10 декабря 1888 года из Одессы в Александрию вышел пароход «Лазарев». Официально было заявлено, что на нем направляется религиозная миссия, а сопровождающие монахов полторы сотни людей Ашинова – это всего лишь вооруженный эскорт. Основную массу ашиновцев составляла разношерстная толпа набранных Ашиновым одесситов – от ремесленников и учителей до бывших уголовников. Порядок и дисциплину кое-как поддерживали все те же подручные Ашинова по прежним временам и некоторое количество терских казаков.
Российский журнал «Нива» так тогда писал об Ашинове:
«Смелый авантюрист и начальник русских добровольцев, вызвавшихся сопровождать духовную миссию до негуса Иоанна«.
Прослышав о действиях русских некоторые европейские державы пошли на провокации. Например за пароходом «Амфитрида», на который ашиновцы пересели в Порт-Саиде, неожиданно увязалась итальянская канонерка. По одной версии, итальянцы преследовали «Амфитриду», но отстали, подойдя поближе и увидев на палубе застолье с веселыми песнями и поняв, что подобные личности опасности итальянским интересам в регионе не представляют. По другой версии, канонерка упорно гналась за пароходом и даже собиралась взять судно на абордаж, но погоня прекратилась из-за начавшегося шторма.
В любом случае, когда «Амфитрида» покинула воды итальянской Эритреи, преследование прекратилось. Дальше начинались уже французские колониальные владения.
7 января 1889 года пароход достиг цели – бухты на побережье Таджурского залива. Здесь Ашинова встречали местные жители из племени данакиль, люди оставленные Ашиновым для охраны склада с припасами, а также абиссинские священники, тоже ждавшие прибытия колонистов, в частности, архимандрита Паисия.
Нельзя сказать, что это предприятие было чистой воды авантюрой. Для строительства у ашиновцев был лес. На земельных участках были посажены саженцы, привезенные из России и пятнадцать тысяч черенков винограда лучших крымских сортов. Ашиновцы привили никогда не выращиваемые здесь вишни и черешни. Для посадки были закуплены около ста масличных, лимонных и апельсиновых деревьев. На огородах появились огурцы, дыни, помидоры, арбузы. Разведка местности в окрестностях Сагалло обнаружила наличие соли, железной руды, каменного угля, а также горячий серный источник. Ашиновцы построили походную парусиновую церковь в честь святого Николая, подняли флаг религиозной миссии и торговый флаг. При ином раскладе колония могла бы вполне процветать.
Столицу новой колонии решено было разворачивать в заброшенной, но находящейся в неплохом состоянии египетской крепости Сагалло.
И вот это стало ошибкой Ашинова, который видимо думал, что если крепость давно заброшена то она никому не нужна. Если с эфиопскими властями он видимо вопрос все таки как-то уладил, то сама крепость Сагалло и территория вокрег нее формально относилась к французским колониальным владениям, а условием русских властей содействовавших Ашинову было то, что колонию он будет создавать на территории, не принадлежащей ни одной из европейских держав.
Поскольку официально было заявлено о религиозной миссии, поначалу французы не выражали протестов. Но когда стало ясно, что речь идет именно о колонии и на формально французской земле появились вооруженные русские, французы заявили российскому послу официальный протест. Одновременно Ашинову было предложено покинуть французскую территорию. Ашинов, видимо расчитывая на помощь России, покинуть Сагалло отказался. Российские же власти, в то время ориентированные на союз с Францией, попросту открестились от Ашинова.
5 февраля французскую эскадра в составе крейсера и трех канонерских лодок начала обстрел Сагалло. Ашинов, не имея возможности защищаться, капитулировал. При обстреле погибло шестеро человек, один казак и пятеро гражданских, их них одна женщина и трое детей. Все русские были арестованы французами, а позже на клипере «Забияка» и пароходе Российского общества пароходства и торговли «Чихачев» их доставили в Россию.
Примечательно, что если в самой России эта история не вызвала недовольства общественности и антифранцузских настроений, в самой Франции общественное мнение было скорее на стороне ашиновцев – все выглядело так, что военный флот устроил бессмысленное побоище, расстреляв из пушек мирных людей.
Известно, что чуть позже Ашинов предлагал организовать колонию в Африке и в других европейских государствах, но более поддержки не нашел. Однако примечательно, что в самой России за свою авантюру он так и не был осужден (видимо сработала поддержка в кругах все тех же славянофилов). Остаток жизни Ашинов провел в Черниговской губернии, где самолично организовал пожарную дружину.
Источник — https://dzen.ru/a/ZSjz5INlVBw5B95o
