К вопросу об роли исторического материализма в создании фентеззийных миров. Ч.1.

Эпиграф: казалось бы причем тут Ленин?!

Предисловие: данный пост первый из задуманных четырех. Мотивацией к созданию которых послужила непримиримая классовая борьба дискуссия с коллегами Андреем (для него в тектсе предусмотрены пасхалочки) и отчасти Тохтой. Как-то так получилось, что наши картины мира столь отличны, что ломать копья за нюансы контрпродуктивно и кратчайшим путем посвятить визави в свои предсталения путем некоторого псевдолитературного хулиганства замутить нечто… 

Собственно планируемые посты призваны осветить некие краеугольные камни эльфийской экзистенции поданной через призму исторического материализма.

1. Будет посвящен кратенькому обзору эльфийской цивилизации

2. Эльфийской биологии.

3. Коснется такой фигуры как Моргот.

4. Планирую посвятить первой значимой вехе Великой Оркской Войны.

Время извинений. 

— Прошу простить меня за излишнюю литературность, при скверном литературном стиле.

— Прошу извинить меня за поковерканные топонимы и имена, взяты они были из-за звучания, а не в силу привязки к месту действия и без привязки к конкретным личностям. Этнических эльфов предупреждаю сразу: ваши глаза могут кровоточить, перед прочтением запаситесь женскими гигиеническими средствами. Этнических иллюминатов прошу воспринимать текст как пророчество. ))))

— Прошу прощения у всех поклонников Профессора, прошу учесть, что это хулиганство, а не изнасилование. 

Дорогой читатель, Вашему вниманию предлагается перевод обзорной статьи

аспиранта кафедры прикладного эльфоведения Морийского государственного технологического университета

Дурина Большого Молота, сына Очень Большого Молота, сына Чрезвычайно Большого Молота, служащая введением к Большой гномьей энциклопедии.

Просьба учитывать более чем столетнюю давность написания статьи, что отражается в ее несколько гуманитарном ключе,

что было нормой для гномов-аспирантов тех времен.

К вопросу о роли митрилла в судьбе эльфийской цивилизации.  

Нет пожалуй ничего иного, что повлияло бы на возникновение и становление цивилизации эльфийской расы, как митрилл. Именно 92 элемент таблицы гномского ученого Дмитри сына Вани из клана Мендли, да не поредеет его борода! сыграл наипервейшую роль как в ее стремительном подъеме, так и окончательном угасании.
Среди современных ученых нет единства во мнении как именно началось взаимодействие предков эльфов с этим веществом, однако интенсивность и направленность мутаций эльфийского  ДНК говорит о том, что началось оно еще на той стадии когда эльфозавры – ископаемые ящеры, являвшиеся  предковой формой эльфов еще не выделились из дикой природы. Возможно на прародине эльфов – погибшем континенте Ваали-Ноор был богат близкозалегающими к поверхности митрилловыми рудами.
Именно с этим обстоятельством современная наука связывает возникновение и взрывное, по меркам иных разумных рас, развитие интеллекта. Если разум гнома или человека, (в соответствии с всепобеждающим учением гномских мыслителей Карла из клана Маркса и Фридли из клана Энгеля да не потеряют лоска их бороды во имя Манве Всемилостивого!) совершенствовался по мере освоения все новых орудий труда и внедрения технических новшеств, то эльфы шли совершенно иным путем. Их цивилизация, несмотря на все ее недосягаемое для смертных великолепие, многие тысячелетия оставалась отсталой в техническом плане и не имела даже начатков представления о техническом прогрессе.
Митрилловое излучение действовало на ДНК эльфозавров в мгновенные по меркам эволюции сроки меняя их мозг и тело.
Однако действие излучение на популяцию было неодинаковым.  Меньшая ее часть имела особые генетические мутации, которые позволяли не только переносить излучение митрилла  без вреда для организма, но и даже накапливать эту энергию в клетках тела и  трансформировать ее в некую внефизическую силу, которую ранее, за неимением рациональных объяснений, было принято называть магией.
А вот на абсолютном большинстве популяции излучение митрилла сказывалось пагубно, существенно сокращая продолжительность жизни. Симптомы облучения были хорошо заметны: сперва выпадали волосы, затем кожа покрывалась незаживающими гноящимися язвами, опухолями и новообразованиями, потом вываливались зубы. (Любопытно, что именно с этих времен берут свое начало эпическая и литературная традиция  эльфов всячески подчеркивать  восхитительную внешность героев,  представляя их обладателями прекрасных волос, кожи и зубов, а так же приписывать им невообразимое долголетие.)  
 На финальной стадии облученные мучительно погибали, исходя кровавыми рвотой и поносом. Впрочем, зачастую  их, ввиду опасности для окружающих убивали, расстреливая с дальней дистанции из луков. Что в немалой степени способствовало популярности этого вида оружия среди эльфов.
Однако это было еще не все, потомство облученных почти всегда имело уродства и генетические отклонения.  Как правило, оно было мертворожденным, остальных же умерщвляли сразу после появления на свет.
Данные обстоятельства детерминировали возникновение и прочное укоренение в менталитете эльфов сакрализации внешней красоты и отношения к ней  как к высшей и единственной ценности, которая оказала такое огромнейшее влияние на все сферы жизни. 
Таким образом, уже на биологическом уровне эльфийская раса поделилась на два весьма обособленных лагеря. 
В современной научной литературе принято переводить самоназвание эльфов, черпающих силу из митрилла, как «светлые».  Не желая отступать от сложившейся традиции, мы тем не менее считаем необходимым заострить внимание на некотором смысловом нюансе. Дело в том, что слово illuminati – переводят как «светлые» с позднеэльфийского языка, в соответствии с традицией человеческих исследователей эльфинистов, для которой было характерно тенденциозное и крайне упрощенное отношение к эльфам, как к существам, олицетворяющим в себе все мыслимые достоинства, этакий недостижимый эталон, навроде солнечного света. В действительности же  illuminati появилось в архаичном эльфийском и переводилось как «светящийся, излучающий», причем речь шла не о поэтическом определении, а о самом обычном, что подтверждается родственными словами светлячок и раскаленный металл и видимо напрямую увязывалось с тем, что по мере облучения тела таких эльфов и в самом деле начинали светиться в темноте, как и предметы изготовленные из митрилла.   
Соответственно коль скоро одна часть общества именовалась «светящиеся», другая именовалась термином, который можно было перевести примерно как  «темные» или «черные», опять же не желая отказываться от общераспространенной терминологии мы будем именовать их «темными эльфами» имея ввиду, что изначально в данное понятие вкладывался смысл «не светящиеся».
По мере осмысления светлыми эльфами роли митрилла их аппетиты росли, тем более интенсивность его излучения с годами падала. Светлые добывали его все больше и больше. Руды были богатыми и потому светлым хватало магических сил, что бы ограждать от влияния излучения работавших на рудниках и в плавильнях темных, и при этом, накапливая митрилловые слитки в обшитых свинцом сокровищницах, растить собственное могущество. Таким образом, до Исхода из Вали-Ноора противостояние между светом и тьмой еще не приобрело отчетливого насильственного характера. Темные добывали митрилл для светлых, а взамен получали возможность пользоваться плодами высших магических достижений от исцеления любых ран до неснашиваемых в течение 100 лет плащей.
Запасы вали-ноорского митрилла были не бесконечны. Постепенно объемы добычи стали падать. И если старейшие маги сумели накопить для себя и своих приближенных солидные запасы, то молодым светлым доставались жалкие крохи, что не могло их устроить. А так как для прямого конфликта сил у них было недостаточно, то они с воодушевлением отнеслись к идее отправиться в Заморье, где по сообщениям разведчиков были открыты месторождения митрилловых руд.
Так начался Исход. В Заморье отправились темные, для которых в Вали-Нооре по мере истощения митрилловых руд оставалось все меньше работы и младшие светлые, мечтавшие об обретении могущества. Дошедшие до нас эпические тексты говорят о том, что старшие светлые маги после Исхода, сокрыли Вали-Ноор. Возможно, они сделали это что бы покинувшие эту землю уже никогда не смогли вернуться и оспорить их власть. Среди же любителей точных наук в последнее время набирает популярность идея о том, что на самом деле маги не скрывали Вали-Ноор, а переместили все запасы митрилла в одну сокровищницу, в результате чего митрилл достиг критической массы, началась цепная реакция и чудовищной силы взрыв уничтожил Вали-Ноор. Что ж на данный момент у науки нет точного ответа на данный вопрос, предоставим возможность решить эту загадку будущим поколениям исследователей. 
 Дела в Заморье пошли не блестяще. Самые богатые руды добываемые в близи горы Ородруин, в местности, которую колонисты назвали Светлой долиной, а позднее переименовали в Смертную долину (оркск. «Морен доол» сокращенно Мордол), были на два порядка беднее Вали-Ноорских. Митрилла было так мало, что на строительство инфраструктуры, защиту  темных от излучения и борьбу с конкурентами его не хватало. Светлым пришлось расставлять приоритеты и получилось так, что защита темных оказалась на последнем месте и велась по остаточному принципу.
Темные, занятые на добыче митрилла начали заболевать и умирать. В каждом новом поколении рождалось все меньше здоровых детей. Понимая к чему это ведет светлые провозгласили, что являются избранным народом, которому дарована магия ввиду их совершенства, темных же они объявили низшей, неполноценной расой, чьим единственным оправданием к существованию было прислуживание светлым. Именно тогда в отношении темных впервые появляется определение «орк», что в переводе со среднеэльфийского означало рабочий скот и использовалось как ругательство, означавшее грубую, злобную, тупую, агрессивную тварь, понимающую только язык кнута. Огромную роль в описываемых процессах сыграл культ фундаменталистского эстетизма, пиком которого стало то, что светлые не только перестали воспринимать темных как представителей своей расы, но даже начали считать их враждебными антиподами.
Идеологическая почва в умах светлых была уже подготовлена и обильно унавожена к моменту когда темные впервые организовали восстание. Изначально оно планировалось мирным, однако светлым нужна была кровь. Они внедрили в ряды темных своих провокаторов, которые спровоцировали толпу на погром. Заранее подготовившиеся светлые маги, без труда утопили восстание в крови и, пользуясь всеобщим одобрением, заковали темных в цепи, превратив их в рабов на митрилловых рудниках.  
Эльфы прекратили тратить драгоценную магическую силу на защиту орков от излучения. А вопрос убыли рабочей силы решили путем ускоренного воспроизводства. Поработав над геномом орков, они добились ускорения их метаболизма, сократив в несколько раз срок жизни, но при этом увеличив скорость полового созревания и фертильность женщин.  
Под действием митрилла и закабаленные светлыми эльфами темные эльфы деградировали не только физически, но и умственно и нравственно, постепенно и впрямь превращаясь в орков. Светлая долина к тому моменту уже превратилась в Смертную, будучи пораженной  излучением, выжигавшим все живое. Почвы после вырубки лесов на топливо для митрилльных плавилен опустынивались, в горах куда свозился митриловый шлак и в болотах, возникших в местах сброса  шламмовых вод завелись ужасные смертоносные твари. 
Только возле великих вулканов, где почвы были удобрены пеплом и где имелись запасы обсидиана, продолжалась жизнь. Оттуда пришел Моргот. Существовал ли когда-нибудь вождь  именовавшийся Морготом или хотя бы его прототип — неизвестно. Наибольший вес в современных ученых кругах имеет версия о том, что это поздний поэтизированный собирательный образ вождей восстания. Базируется она прежде всего на том, что после завоевания орками независимости власть перешла к Советам избранных предводителей, пост же верховного вождя отсутствовал. И лишь во время войны назначенный Советом военный вождь получал чрезвычайные полномочия. Кроме того в ранних эльфийских документах отсутствуют упоминания о судьбе Моргота, он не упоминается ни как плененный, ни как павший в бою. При этом с его фигурой после обретения орками независимости не связывается более никаких событий. Он как бы растворился. В поздних, весьма окрашенных идеологически,  эльфийских текстах и вовсе написана какая-то нелепица, о том, что Моргот развоплотился, но его дух продолжал незримо присутствовать в мире. Беспристрастный анализ показывает что подобные утверждения, противоречащие учению исторического материализма, были призваны оправдать поражения светлых и вопиющие факты устраиваемого ими геноцида.  Однако до категорического разрешения данного вопроса на данный момент далеко. 
Так или иначе восстание произошло успешно. Орки захватили склады с продовольствием и опорные крепости эльфов с арсеналами. А телами надсмотрщиков украсили колья. Повстанцы понимали, что времени до прихода карателей у них мало и развернули бурную деятельность. Голодные, больные, изнемогающие от жары орки инструментами из обсидиана, рога и кости вырыли ирригационные каналы, перегородили горные проходы летцинами, выстроили землебитные стены и рвы там, где могли пройти эльфийские войска, оставляя им для сражения только одно место – огромное Корналемское поле.
На подготовку карательной экспедиции ушел год. Восстание Моргота не на шутку разозлило светлых, однако серьезно к врагу они не отнеслись, пестуемая ими спесь – плохой советчик в военном деле. Многие родовитые эльфы едва не дрались на военных советах за право стоять в первом ряду или завязать бой. Им нетерпелось прославиться. Больше всего они боялись не успеть вступить битву, поскольку полагали, что бунтовщики разбегутся еще быстрее, чем в прошлый раз… Они просчитались.    
Налеты на передовые отряды изрядно разозлили эльфов. Урона от них было немного, но подобная дерзость врага доводила их до белого каления. Светлые забыли об осторожности, им нетерпелось выкупать мечи в орочьей крови. Горстку же оставшихся холодными голов никто в серьез не принимал.
Эльфы решили принять бой на Корналемском поле, их не смутило огромное открытое пространство оставлявшее возможность для охвата флангов, они не стали отправлять разведчиков на его изучение, и даже не озаботились фортификацией лагеря.  На военном совете военачальников более всего занимали пари на количество трофейных орочьих голов, а так же объявлялась награда за пленение предводителя восставших или хотя бы его голову, из которой предлагалось устроить ночную вазу.  
Боевой порядок эльфов состоял из пяти частей: вперед выдвинулись лучники воглаве с королевским бастардом, которые должны были завязать бой, за ними развернулись  одна подле другой четыре баталии пехоты под командованием законных сыновей короля, сам король с дворцовой конной хоругвью стал на правом фланге, симметрично на левом фланге разместился младший брат короля Тамариэль с личными вассалами, и наконец в арьегарде разместили резервную конную хоругвь под командованием герцога Алатриэля, одного из немногих вельмож, которые призывали проявить осторожность. Размещая его позади основных войск многие зубоскалили о том, что старик заслужил это своим нытьем…
Орки строились проще: впереди, под прикрытием плутей и повозок стояли лучники, пращники и метатели дротиков. За ними, выстроенная в линию колонн, стояла пехота вооруженная копьями с обсидиановыми наконечниками, каменными топорами, и переплавленными из эльфийских митрилловых мечей и доспехов, кривыми клинками ,которые в одних источниках именуются ятаганами, в других скимитарами, (последние археологические изыскания позволяют сделать вывод о том, что серповидное оружие  было заточено и по выпуклой и по вогнутой сторонам). Из защитного вооружения у воинства Моргота имелись разве, что стеганные доспехи набитые хлопком, да импровизированные кирасы из хитиновых панцирей расплодившихся в мглистых горах тварей. Кроме того для защиты у них имелись небольшие круглые щиты из вываренной кожи или из черепашьего панциря.
Орочье предание говорит о том, что Моргот вышел перед войском и с молотом в одной руке и куском цепи в другой и произнес: «Сегодня мы все здесь умрем, но завтра наши дети будут свободны». После чего швырнул цепь на камень и несколькими ударами молота разбил ее.  Имел ли место данный факт в действительности, на сегодняшний день установить не удалось, и врядли удастся в будущем, однако, даже если эпизод с разбиванием цепи Морготом вымышлен настроения войска он отражал вполне точно.
В человеческих переводах эльфийских источников данная битва освещается весьма по-разному:
Так в «Песне о Корналемском побоище» говорится, что Моргот приказал своим полчищам атаковать угрожая страшными пытками.
В «Балладе о славных делах Илеоронда»    сообщается что он отправил в бой несметные полчища свирепым рыком.
А устное сказание «Слово об эльфийском воинстве пресветлом» утверждает, что узрев своего повелителя орки так испугались, что малодушно бросились в сторону врага, лишь бы быть от него по-дальше.
Между тем, комплексный анализ дошедшего до нас многообразия источников, позволяет произвести подробную реконструкцию тех событий и сделать вывод о том, что орки действовали от обороны.
Первыми в бой с обеих сторон вступили легкие пехотинцы завязав метательный бой. Эльфийские лучники бесспорно являвшиеся лучшими в мире, не считали оркских стрелков достойными противниками и планировали быстро перебить их и перейти к отстрелу тяжелых пехотинцев. Однако к их изумлению, перестрелка пошла не по иному сценарию. Оркские лучники прятались за большими плетеными щитами установленными на возах. По команде их приподнимали на два удара сердца и орки давали залп, после чего плутея снова опускалась и закрывала их от ответных эльфийских стрел. Нескольким самым лучшим лучникам удалось ранить оркских, однако и эльфийский отряд понес потери от тяжелых стрел с обсидиановыми наконечниками угодившими в неприкрытые броней места.  Бастард Илеоронда подал команду подойти ближе что бы стрелять вернее и тут их ждал еще один сюрприз: в воздух взмыли сотни пращных пуль из обожженной глины. Увесистые снаряды наносили тяжелые ушибы, ломали ключицы и ребра, разбивали открытые лица, оглушали, попадая в шлем.  Лучники смешались и попятились, и в это время, видя оплошность бастарда, законные сыновья Илеоронда наперегонки устремили свои отряды в атаку. 
Пехотинцы оставили копья в лагере, рассчитывая сразу же приступить к резне. Стремясь вступить в бой первыми баталии эльфов значительно растянулись нарушив строй, самые ретивые значительно вырвались вперед. На пути к укреплениям орков они столкнулись со своими отступавшими лучниками, что внесло еще большую сумятицу в их ряды. По оставшимся без прикрытия товарищей передовым эльфийским пехотинцам практически в упор ударили стрелки. Щиты и доспехи эльфов надежно защищали от орочьих снарядов и все же нет-нет, а стрела, камень или дротик находили неприкрытое место. Эльфийская пехота понесла первые потери.   
Видя развитие событий Илеоронд и его младший брат одновременно начали заходить во фланги войску орков, планируя ударить одновременно с фронтальным  ударом пехоты.   
О чем думал Илеоронд мы конечно же уже никогда не узнаем, но наиболее красочным и интересным мне кажется описание ходя его мыслей из исторического романа «Властелин цепей» написанного коллективом авторов под псевдонимом Иван Рональдович Талкин, приведем его полностью:
«- Сиволапая чернь, — презрительно пробурчал  Илеоронд  сквозь стиснутые зубы, видя оставленный без прикрытия фланг орков. – Сегодня вы получите урок военного мастерства, и надолго его запомните, я высеку его мечом на ваших спинах — уже про себя подумал он. Длинный митрилльный клинок, звонко пропев, выпорхнул из притороченных к седлу ножен. Это был сигнал, повинуясь которому, шедшая рысью хоругвь принялась перестраиваться из маршевой колонны в ударную линию.
Расстояние до врага полтора перелета стрелы, свежие кони промчат его за 30 ударов сердца и тогда начнется потеха. Митрильный клинок короля со свистом рассек воздух и три сотни коней получив магическую команду устремились вперед.
— Как раскаленный нож сквозь ма… — Илеоронд не додумал мысль, его отвлек резкий  звук какой бывает когда разбивается вдребезги глиняный горшок, в тот же миг конь под эльфийским королем стал заваливаться вперед и вбок. Илеоронд почувствовал как его выбрасывает из седла. Еще один резкий звук, на этот раз похожий на треск переламываемой кости и тут же он услышал исполненное муки ржание своего скакуна. Подумать о коне эльф ничего не успел, в следующий миг туша животного прижала его ногу к земле, а сам он по инерции провернулся, перекручивая придавленную ногу как при выжимании полотенца. Боль накатила обжигающей волной, у Илеоронда сперло дыхание. Он увидел причину произошедшего: под тонким слоем дерна были закопаны горшки, обычные глиняные горшки. Король посмотрел на свою хоругвь: часть всадников угодила в ловушку, остальные пытаясь быстро остановить скакунов, топтали своих или сами валились из седел. От мыслей о подлости врага Илеоронда отвлекли хлестнувшие по лицу ошметки глиняного снаряда шлепнувшегося рядом с королем.  Он  перевел взгляд в сторону, откуда прилетел снаряд и в тот же момент слух эльфа уловил как от удара речного окатыша дробятся алмазы в укрепленной на шлеме диадеме, а затем сминается и находящийся под ней митрилл. От удара Илеоронд перестал слышать и вообще понимать что либо. Он так и не понял что происходит когда чья-то рука приподняла его авентайл и бритвенно острый обсидиановый нож вошел в горло.     
Тамариэль с противоположного фланга видел, что атака захлебнулась, но как ни в чем не бывало, продолжал маневр, благо, отряд шел по каменистому склону холма, где можно было не опасаться укрытых ловушек. Помочь брату он все равно уже не успевал. «Что ж, — подумал он – судьба распорядилась о том, что бы у эльфов был новый король. Король, который не только превзойдет старого на поле боя, но и будет безутешен возле его гроба. А какую речь я про… — додумать содержание панегирика Тамариэлю не дал крик «Варги!»

На вершине холма, поднявшись по недоступному из-за крутизны для лошадей склону, одна за другой стали появляться чудовищные твари с  всадниками гоблинами на спинах. Их было немного три – четыре десятка, но их запах пугал эльфийских коней. Скакуны испуганно ржали, метались сбрасывали седоков. Лишь самым опытным наездникам удалось совладать с животными, но и они не имея возможности сомкнуться и набрать разгон для удара вынуждены были принять бой в крайне невыгодных условиях. Атака горстки варгов нанесла хоругви ощутимые потери, но рассеять многократно превосходивший их по численности отряд они не могли. Когда в живых осталась едва ли половина гоблинов, они обратились в бегство. Уводя за собой разъяренных эльфов подальше от уязвимого фланга.
Тем временем у повозок вскипела сеча. Первый натиск рвущихся в бой эльфов был страшен.  Эльфийские мечи, которые несмотря на узкие изящные клинки, из-за более тяжелого нежели сталь митрилла, были массивней человеческих будто крылья стрекоз создавали возле воинов серебристые подрагивающие облака, которые при приближении к оркам вдруг вспыхивали кармином. Эльфийской пехоте сходу удалось сбить орков с повозок и врубиться в гущу их полчищ. 
Эльфам казалось триумф уже близок. Они несли смерть сотням врагов и, имея главным сокровищем собственную жизнь, ждали, что вот-вот орки дрогнут. Но для доведенных до отчаяния, порабощенных, низведенных до положения скота темных было нечто более ценное,  чем жизнь. Они сами не могли бы выразить словами, но явственно чувствовали нутром дух свободы.  
Орки не дрогнули. Они откатываясь подобно морским волнам, оставляя горы трупов и превращая почву в пропитанную кровью грязь, но лишь затем, что бы сомкнувшись ударить снова.

Грациозные как танцевальные па финты эльфийских бойцов, так хорошо подходившие для дуэлей и турниров, утратили изящество в сутолоке. Легкие стремительные, перемещения их, отработанные на паркете фехтовального зала, не выходили посреди раскисшей от крови грязи, посреди отрубленных конечностей, голов и выпущенных кишок. Мастерские уводы, подставки и сбивы плохо работали, против гущи слаженно бьющих орочьих копий. Одни орки хватали пронзившие их клинки, выигрывая товарищам доли секунд для того, что бы опустить дубину на купол митрилльного шлема. Другие, вцепившись в эльфийские щиты валились наземь, собственным весом вырывая их из рук врагов. Мозолистые от кайла, с навеки вьевшейся рудничной грязью, длани разбивали прекрасные лица.  Заскорузлые пальцы выдавливали глаза, разрывали рты, сминали гортани. Подошвы тяжелых сапог втаптывали поверженных в грязь.  
И тогда дрогнули эльфы, кто завыл от страха, кто обмочил порты.  Подавшись назад и сомкнув щиты, более не помышляя об атаке, они думали теперь только о том как продержаться.     
Старый герцог был мрачен. Не глядя жестом подозвал наследника – единственного ребенка мужского пола, самого младшего из всех.
— Возьми первую полусотню. Собери лучников – он неопределенно махнул в сторону снующих по полю фигурок, — и на правый фланг. Не дай им обойти нас. Удержи фланг любой ценой. Другого боя у тебя не будет! Дерись так, что бы сегодня на пиру в Чертогах в твою честь подавали лучшее вино. 
Сын, ничего не сказал, коротко кивнул и вместе с горсткой всадников поскакал исполнять приказ.
Остальных всадников последней хоругви герцог повел за собой. Алатриэль не был приверженцев культов, но как прошедший множество боев воин чувствовал незримое, эфемерное будто дуновение слабого ветерка, присутствие некой высшей силы. Он редко обращался к ней. Сейчас был как раз такой момент. Он не просил обратить орков в пепел, не просил, сберечь собственную жизнь, все чего он хотел, что бы у орков не было припасено больше сюрпризов. Только бы дойти до фланга без происшествий, а там они уже сами справятся…
Просчитались ли орки тактически, или же Некто услышал его просьбы, но самая малая хоругвь – горстка из полутора сотен всадников поднялась по склону, развернулась в линию с копьями наперевес и взревев рогами, не щадя коней, колено к колену сорвалась в карьер.
Потрепанные войска орков давно смешались в беспорядочную толпу яростно прущую на эльфийскую пехоту.  Обернувшись на звук рогов они пришли в ужас. Поднявшееся из-за холма солнце резало глаза, не позволяя различить сколько всадников идет в атаку. Часть орков решив, что светлые магией перебросили против них целую армию, поддались панике и ринулись в бегство. Остальные же не успели сомкнуться и организовать оборону. Эльфийская конница обрушилась на рыхлый орочий фланг и тут воспряла эльфийская пехота и собрав в кулак последние силы бросилась вперед. 
Не устояв против ударов с фронта и фланга орки бежали.

Организовать преследование, сил у эльфов уже не было.
Погибших собрали. Тела аристократов залили медом и забрали с собой, что бы похоронить на родине с полагающимися почестями. Простых воинов ни закопать, ни кремировать возможности не было, поэтому их тела, что бы не доставались стервятникам захоронили в топях, чья мертвая отравленная вода на века сохранила их красоту нетленной.
Формально светлые эльфы одержали победу. Они истребили огромное количество орков, поле брани осталось за ними. Однако в действительности последствия этого боя были катастрофическими. Мордол отстоял свою независимость. Поставки добываемого орками митрилла прервались навсегда, а добываемого гномами было мало и стоил он так дорого, что сокровищницы подгорных королей итак уже переполнялись от вырученного на торговле им золота. После гибели короля и наследовавшего ему брата ,верхушка светлых раздробилась на группы влияния и погрязла в междоусобной борьбе, что привело к тому, что эльфы перестали существовать как некая единая сила, а превратились в несколько полувраждебных друг другу образований, остро конкурирующих за последние крохи митрилла.
Единственной фигурой способной объединить разрозненные группировки был герцог Алатриэль. Но на дипломатической поле он проявил себя куда худшим стратегом нежели на военном.  Однажды, обсуждая план боевых действий на собрании знати и не выдержав их самодовольного бахвальства он в ярости швырнул на стол свой иззубренный в Корналемской сече клинок и потребовал закрыть рты всех, чьи мечи не имели боевых отметин. Подобную дерзость обладатели мечей с идеальными не бывавшими в деле лезвиями простить ему не могли. Всего через месяц известный бретер Киллариэль нанес ему оскорбление, что-то касавшееся памяти погибшего наследника. Алатриэль отверг разумную идею выставить на бой заместителя и был убит на дуэли. По легенде пронзив герцога мечом бретер шепнул, что удары умелых воинов клинки не портят.
Киллариэля в награду поставили во главе войска отправленного деблокировать осажденную орками крепость. Согласно летописям именно на его коже было написано требование о сдаче, которое орки отправили защитникам.    
Тем временем Мордол пошатнувшее устои, ненавидимое феодалами всех стран, народов и рас, государство ремесленников и крестьян получило передышку, возможность восполнить силы и зализать раны. То, что будет новая война никто не сомневался. Орки помнили заветы Моргота, cогласно которым, мир на Эрде не наступит пока не разбиты Черным молотом сковавшие народы цепи illuminatiev…