История Трастамара. Часть III — Войны короля Хуана III (Trastamara)

Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альтернативный испанский цикл Trastamara, и сегодня речь пойдет о внешней политике короля Хуана III, его основных войнах и завоеваниях. Рассмотрены будут все важные конфликты, со всеми возможными подробностями.

Содержание:

Кастильские военные кампании Хуана III (1509-1516)

Во внешней политике Хуан III следовал тем же ориентирам, что и его мать, Изабелла I. Он стремился укрепить влияние Испании в Европе, но при этом не собирался влезать в крупные конфликты, где ему, помимо влияния, не сулили никакие другие выгоды. Важным направлением экспансии являлась Северная Африка, с территории которой на испанские берега постоянно совершались налеты берберских пиратов. Кроме того, он считал своей сферой влияния Южную Италию с Сицилией, и при случае готов был вмешаться в конфликт за Северную Италию, в том числе из-за необходимости постоянно влиять на Папу – но этим интересы в Европе для Испании и ограничивались. Важным направлением оставалось покорение заморских территорий. Кроме того, в наследство от отца и Арагона ему достался серьезный конфликт с Францией – это, в свою очередь, вызывало уже постоянную и настойчивую необходимость воевать с ней, а значит и иметь союзников против французов. Таким союзником стал император Священной Римской империи Карл V, племянник короля Испании. Против французов периодически выступали и государства Италии, и даже сам Папа Римский. К концу правления Хуана III добавился еще один серьезный противник – Османская империя, который со временем стал главным для Испании в регионе. Война с турками станет традиционным занятием для выходцев с Пиренейского полуострова, и будет вестись в основном на море, хотя испанские солдаты успеют принять участие в сражениях с турками и на континенте.

Но начались войны Хуана III с восстаний в Испании [1] и африканской экспедиции 1509-1510 годов. В ней были задействованы, помимо сил флота и осадной артиллерии, недавно сформированные войска Гонсало Фернандеса де Кордовы, ополчение феодалов и небольшие силы наемников из Италии – всего 12-15 тысяч человек. В марте 1509 года они высадились на берегах Африки близ Орана, и приступили к осаде города. Во главе войск официально стоял король, находившийся тут же из вопросов престижа, а фактическое руководство осуществлял Великий Капитан. Экспедиция была подготовлена достаточно умело, и потому осада пошла успешно, а нападения местных берберов, совершенных за время осады, были успешно отбиты, а враждебные племена поблизости рассеяны. В конце концов, Оран пал – и по предложению Кордовы силы разделились. Часть войск на кораблях (в основном ополчение феодалов) отправились захватывать слабо защищенные крепости в округе, а основные силы двинулись на Тлемсен – столицу государства Абдальвадидов. Она была достаточно хорошо укреплена, но кастильцы быстро подвели мины под ее стены и устроили общий штурм, в результате которого город пал. Эмиру удалось бежать в Алжир, куда была перенесена и столица государства. Захват Тлемсена имел и стратегическую ценность – в нем заканчивался сухопутный торговый путь через Сахару, по которому доставлялись многие ценные товары из Экваториальной Африки. «Оседлав» его, испанцы получали значительные экономические выгоды. Оставив часть войск в Африке, король в 1510 году вернулся в Испанию. Оставшиеся войска возглавил Бельтран де ла Куэва, это была его первая военная кампания в качестве командующего. В ходе ее он проявил как военные таланты, так и дипломатические, в результате чего обширные территории, примерно половина эмирата, перешли под контроль Испании. В 1520 году в Тлемсене было создано генерал-капитанство (наместничество), которое пользовалось особыми законами – во многом из-за того, что в округе оказалось большое количество евреев, изгнанных из Испании декретом 1492 года, да и количество мусульман было немалым. Хуан III приказал не распространять дискриминационные законы Кастилии на это генерал-капитанство, и в нем сложились в целом комфортные условия для проживания мусульман и евреев. Последним даже разрешили иметь синагогу в Оране и Тлемсене, а Бельтран де ла Куэва способствовал тому, что еврейские торговцы быстро подключились к местным торговым путям – само собой, с выгодой для себя и короны. С истории генерал-капитанства Тлемсен началось изменение отношений между испанской короной и религиозными меньшинствами – оставаясь сложными в Европе и Индиях, в Африке евреи, мориски и марраны не преследовались и не подвергались дискриминации, действие Испанской Инквизиции на эти колонии не распространялось. Это решение Хуана III оказалось весьма мудрым – количество переселенцев в Африку среди христиан оказалось небольшим, а местные мусульмане часто испытывали вражду к испанцам. Подобная же политика позволяла опереться хотя бы на местное меньшинство, и не испытывать опасения что однажды испанские гарнизоны окажутся перед лицом всеобщего восстания.

Еще одной военной кампанией стало завоевание Наварры в 1512-1513 годах. В этих боевых действиях Кастилия выставила в основном второстепенные войска под началом короля Фердинанда – полки Великого Капитана, подчиненные самому Гонсало де Кордове, в это время были заняты, да и лидер кастильской армии конфликтовал с королем Арагона. Завоевание это прошло в целом быстро и без особых осложнений – Наварра переживала упадок и смуту, относительно многочисленные крепости плохо защищались, армия не представляла серьезной опасности. Лишь после передачи Наварры в состав Кастилии туда вошли войска де Кордовы. Серьезных сражений в ходе этого конфликта не было, и кастильцы понесли относительно небольшие потери.

Итальянская война (1521-1526)

К 1521 году армия Испании состояла уже из 5 полков (4 собственно испанских и 1 итальянский) общей численностью около 30 тысяч человек. Вдобавок к ним, Кастильская Гвардия была расширена до 30 рот – 15 рот рыцарей и 15 рот гинетов, всего около 3 тысяч всадников. Это была грозная сила, которая практически постоянно была задействована в боевых действиях – то подавляла восстания, то отправлялась в Северную Африку для отражения атак берберов или расширения территорий. Теоретически, в мирный период полки можно было распустить, чтобы затем вновь созвать их в случае угрозы – но проблема заключалась в том, что угроза в то время в Европе существовала постоянно. Причиной ее стали амбиции Франции и Германии [2], а конкретно двух лиц – короля Франциска I и эрцгерцога Карла, которые враждовали друг с другом. Карл был родственником испанского короля, а французы уже стали традиционным противником испанцев, угрожая их влиянию в Италии, в результате чего приходилось постоянно быть готовыми к войне. Большая политическая игра началась еще в 1518 году, когда император Максимилиан I понял, что доживает последние дни, и стал готовить основу для избрания своего внука Карла следующим императором. Последний был молод и амбициозен, но все важные вопросы решались по сути его фламандскими советниками. Готовился к избранию императором и Франциск I, который страстно желал получить корону Германии. В 1519 году Максимилиан I умер, и Карлу пришлось искать поддержки для избрания себя императором уже самому, а для этого нужны были огромные суммы денег. Большую сумму он занял у банкиров, но их оказалось недостаточно чтобы склонить на свою сторону всех курфюрстов – и тогда Карл решил обратиться к своим родственникам. Хуан III, понимая, что нельзя допустить избрания Франциска императором, предоставил беспроцентный заем своему родственнику – но никак не дар, так как денег в это время, несмотря на идущие из колоний товары, все еще не хватало. В результате этого Карлу удалось обставить француза на выборах и стать императором Священной Римской империи. Между ним и Хуаном III был заключен оборонительный союз, главной целью которого была Франция, угрожающая интересам обоих государств.

Франциск в ответ начал готовить войну. Из-за сложной политической обстановки ему требовалось спровоцировать на атаку своих врагов, и потому он решил выделить деньги, чтобы за него воевали другие – его вассалы, благо, территориальных претензий к Австрии и Испании хватало. Для Испании это значило вторжение в Наварру, которое случилось в начале 1521 года. Армия французов (формально наваррцев, желающих вернуть утраченное королевство) под началом Генриха II и Андре де Фуа вторглась в Испанию, и благодаря быстрым действиям даже взяла столицу королевства – Памплону. Часть местных дворян примкнула к своему утраченному королю, но основная масса населения, уже испробовав «Фуэрос де Эспанья» на практике, восприняла этот конфликт как минимум нейтрально. Ответные действия Испании не заставили себя ждать – французы были разбиты в нескольких сражениях и откатились обратно за Пиренеи. Король Хуан III потребовал, чтобы в Западных Пиренеях начали возводиться новые крепости – его не устраивала та легкость, с которой противник вторгся на испанскую территорию. Эти крепости изначально должны были подчиняться королю. Постройка их началась в конце 1521 года, но из-за последующих событий весь объем работ был завершен лишь к 1550-м годам.

В ответ на вторжения французов, Карл и Хуан III отправили войска с целью разграбить территории лидеров этих неудачных вторжений. Эти действия носили не более чем показательный характер, ни о каких завоеваниях речь не шла – но Франциск I воспринял это как нападение на него, и объявил Карлу и Хуану войну, умудрившись при этом выставить себя жертвой. Целью войны было утверждение гегемонии Франции в Северной Италии, план-максимум включал в себя захват Наварры, Руссильона и Неаполя у Испании, и части Фландрии и Франш-Конте у Австрии. Король Франции был уверен в своей победе, и потому торопился на войну.

В начале 1522 года французская армия во главе с Гуфье и Клодом де Гизом вторглась в Страну Басков, попутно сорвав строительство пограничных крепостей. В ответ Хуан III отправил армию генерала де Алавы с целью отбить эту атаку, и вторгнуться в Гасконь. В состав этой армии входили в основном ополчения и нерегулярные войска – все полки в это время были сосредоточены в Руссильоне и Италии. Генерал де Алава, несмотря на все усилия, выиграть сражение у Фуэнтаррабии не смог, и был вынужден отступить к Витории. Узнав об этом, король пришел в гнев, но не на полководца, а на свои войска. Старые феодальные и полуфеодальные формирования, группы так-сяк набранных наемников плохо подходили для войн Испании, когда требовалось действовать небольшими силами с максимальной эффективностью. Король снял де Алаву с поста командующего и отправил его в Италию, а в Страну Басков отправился полк во главе с Диего Монтеро де Кордова. Монтеро вместе со своими профессиональными солдатами с ходу, не разобравшись в ситуации, вступил в бой с французами – и одержал победу, причем оба французских командующих едва не попали в плен. Одержав эту победу, Монтеро все же соизволил отправить вперед разведку, и вторгся в Гасконь, действуя привычными для испанцев со времен Реконкисты методами – т.е. попросту грабя все вокруг, избегая осад крупных крепостей и нанося противнику скорее экономический урон, чем военный. В дальнейшем он то возвращался в Бискайю, то вновь вторгался во Францию, дойдя однажды даже до Тулузы, но значительных успехов не добился. Похожим образом действовали войска Бельтрана де ла Куэвы в Руссильоне и Окситании – все ресурсы королевства были сосредоточены в Италии, где развернулись основные события, и потому оставалось лишь мешать французским действиям, не допускать французов на испанскую территорию и наносить им какой-то ущерб. Не последней по значению была и цель экономии – часто войскам выплачивали жалование за счет награбленного.

В Италии тем временем Карл V успешно вел наступление на французов. Под его началом сражались и испанцы (2 полка под общим началом де Алавы, отозванного из Страны Басков). Удалось захватить всю Ломбардию за исключением Кремоны, изгнав оттуда французов, но дальнейшее продвижение замедлилось из-за отсутствия денег на выплату жалования императорским войскам. Единственное крупное сражение – у Бикокке – было французами проиграно. Кроме того, параллельно продолжались политические игрища – к Карлу V присоединялись новые союзники, а Франциск I умудрился настроить против себя могущественного вассала, Карла де Бурбона, который выступил против своего короля после того, как королева-мать лишила его наследства своей жены. В 1524 году, видя, что в Италии складывается патовая ситуация, Карл III настоял на наступлении испанской армии из Руссильона. По численности она была небольшой – всего 15-18 тысяч человек, но костяком этих сил были регулярные войска, да и Бельтран де ла Куэва успел зарекомендовать себя как достаточно неплохой командующий. В результате испанского наступления были захвачены города Каркасон и Нарбон, дерзкие рейды испанских гинетов, неуловимой легкой конницы, наводили страх и ужас на французов в пограничье. В это же время в войну вступили англичане – в Кале высадилась армия герцога Саффолка. Сложилась даже угроза Парижу, который уже можно было штурмовать силами англичан, но между имперцами и англичанами случился разлад, и герцог Саффолк отказался от штурма города, уведя свои войска обратно в Кале. Был вынужден отступить и Бельтран де ла Куэва – разлад случился и между испанцами и Карлом V. Воспользовавшись этим, Франциск I собрал все доступные ему силы и бросил их в Италию. В день 25 февраля 1425 года произошла битва при Павии, где французская армия была разбита, а сам король Франции попал в плен. В этом сражении участвовали два испанских полка, неплохо показав себя – позднее, основываясь на испанском опыте, Карл V начнет организовывать имперские войска схожим образом.

Увы, результаты этого плена оказались весьма двойственными. С одной стороны, Франциску I был навязан мир тяжелый мир, и он был вынужден ради своего освобождения отправить двух своих сыновей в качестве заложников в Мадрид – из-за конфликта с Карлом он отказывался передавать своих детей имперцам. Между тем королева-мать, оставшаяся в Париже, пошла на крайние меры, отправив посольство с просьбой о помощи к турецкому султану, что по понятиям времени попахивало ересью – позднее эта деятельность выльется во франко-турецкий союз. По условиям мирного договора Франция должна была сделать огромные уступки в пользу союзников, теряла значительные территории и ослаблялась. Вместе с этим значительно возрастало могущество Карла V, чего уже стал опасаться Папа Римский. И когда Франциск I, не собираясь выполнять условия договора, вернулся в Париж, и объявил о продолжении войны, Папа Римский поддержал его, объявив, что договор, заключенный под принуждением, недействителен. Вскоре начались боевые действия, но формально они принадлежали уже новой войне.

Война Коньякской лиги (1526-1530)

Против союза Карла V и Хуана III, целью которого было всего лишь сдерживание амбиций Франции, быстро сформировалась Коньякская лига, состоящая из Франции, Папской области, Урбино, Милана, Венеции, Генуи, Флоренции и даже Англии, в которой свои политические причины приводили к постоянным метаниям во внешней политики. Испания была вынуждена вернуться обратно к обороне своих территорий в Руссильоне, ослабив местные войска в пользу Италии. Вновь осуществлялась рокировка командующих – де ла Куэва и де Алава менялись местами, самый перспективный испанский полководец на тот момент был необходим в Ломбардии. Оба союзника испытывали серьезные затруднения с финансами, и Карлу V приходилось постоянно брать деньги в долг у банкиров, а Испания получала большую прибыль за счет колоний. Приходилось также собирать дополнительные налоги на войну и ссуды в самой Испании, что испанцы переносили в целом стоически, лишь иногда ворча о том, что им эта война малоинтересна. Формировались новые войска из числа идальго, горожан и крестьян – уже без разделения по сословиям, что практиковалось ранее. Новые соединения отправили в Италию. Войска союзников на время разделились – де ла Куэва собирал свои силы в Неаполе, а Карл оборонял Ломбардию.

В 1527 году войско ландскнехтов во главе с бежавшим из Франции Карлом де Бурбоном и Георгом фон Фрундсбергом двинулось на Рим. Навстречу ему должны были выступить испанцы, но задержались – что в общем-то оказалось большой удачей, так как ландскнехты, долго не получая жалование, осадили Рим, а после его штурма попросту разграбили город с особым размахом. Карл де Бурбон при этом погиб. Папа Римский был вынужден спасаться в замке Святого Ангела, фактически попав в заложники к наемникам. Карл V попал в очень неловкую ситуацию, так как не планировал разграбления города, которое сильно ударило по его престижу. Чтобы хоть как-то сохранить лицо, он согласился отпустить Папу после заключения мирного договора и выплаты контрибуции. Однако папа Климент VII, согласившись на эти условия, неожиданно обнаружил себя в плену у войск Хуана III, куда более дисциплинированных (грабить в Риме было уже нечего), формально занявших Рим для сохранения порядка в городе и безопасности Папы. Испанские войска были приняты в целом благожелательно жителями города, а вот Клименту для того, чтобы избавиться от фактически второго плена, пришлось подписать с королем Хуаном, специально прибывшим на переговоры, особый договор, названный позднее «Римской капитуляцией» [3]. Этот договор по значению оказался сравним с утверждением «Фуэрос де Эспанья» на Пиренейском полуострове, и определил облик испанского абсолютизма и роль испанской католической церкви на ближайшие несколько веков.

Война между тем продолжалась. В ответ на разграбление Рима и выход Папы из войны Франциск I решил ударить по Неаполю – ведь испанские войска фактически покинули город, отправившись на север, на защиту Рима от возможных посягательств германских наемников. Со стороны Генуи переброску флота обеспечил патриций Андреа Дориа. В конце 1527 года началась осада города. Ничем хорошим эта экспедиция не закончилась. Оказалось, что из Неаполя испанцы увели далеко не все войска, и крепость яростно оборонялась. Во французском лагере быстро стали распространяться эпидемии, в том числе чума, унесшая многие жизни. Бельтран де ла Куэва, едва только решился вопрос с Римом, двинул войска на юг, с четкой целью деблокировать город. У него было всего 20 тысяч человек против 32 тысяч французов – но вновь проявила свои высокие боевые качества профессиональная пехота, созданная Гонсало Фернандесом де Кордовой, уже ныне покойным Великим Капитаном. Французов разбили, выжившие попали в плен, и в качестве политического жеста были отправлены в Рим в качестве рабочей силы для восстановления города. Плюс ко всему, в Генуе поднял антифранцузский мятеж Андреа Дориа, которого оскорбил Франциск I…. В результате этого Франция потерпела практически окончательное поражение. Сражения еще шли, но уже все реже, и Испания принимала в них лишь небольшое участие. Количество союзников Франции падало – Англия вышла из войны, Генуя переметнулась, Папская область понесла такой урон, что перестала быть значимой силой в Италии, остальные государства также выходили из войны…. Последней была разбита Флоренция, которая в 1530 году была взята после длительной осады и превращена из республики в монархию, потеряв былую мощь. Франциск I был вынужден пойти на мирные переговоры.

В июле 1529 года в городе Камбре начались переговоры между двумя воюющими сторонами. Так как между тремя королями были сложные отношения (Франциск ненавидел Карла, и испытывал неприязнь к Хуану, которого винил во всех своих поражениях), то переговоры было поручено вести доверенным лицам правителей. Со стороны Франции выступала королева-мать Луиза, со стороны одновременно и Германии, и Испании – королева Маргарита, бывшая женой королю Испании, и теткой императору Германии. Основными условиями мира был отказ от претензий – Франциска на Артуа и Фландрию, Карл оставлял французам Бургундию. По отношению к Испании Франциск навсегда (как оказалось, далеко не так) отказывался от претензий на Руссильон, и от любых претензий на королевства Неаполь и Сицилию. По настоянию Хуана III все три короля выступали гарантами безопасности Рима – на случай, если кому-то вновь захочется его разграбить. Испания также получала 2 миллиона экю в обмен на возвращение сыновей Франциска во Францию, а также еще 1 миллион в качестве возмещения за нанесенный урон. Еще 1 миллион экю получил Карл. На некоторое время Франция выбыла из игры, едва сводя концы с концами. В этом конфликте основной выигрыш, с первого взгляда, достался Карлу V, который фактически утвердил свое влияние в Северной Италии, однако Испания при этом добилась двух важных для себя целей, не считая значительной контрибуции, полученной с французов. Во-первых, Франция была ослаблена и отброшена назад, а значит уже меньше угрожала испанским интересам. Во-вторых, и что самое главное – Папа Римский подписал «Римские капитуляции», которые позволили Хуану III оптимизировать внутреннюю политику касательно церкви. Самым забавным было то, что второй результат, куда более значимый в сложившихся условиях, был достигнут случайно. Однако боевые действия в это время все еще продолжались.

Первая испано-турецкая война (1529-1533)

В 1525 году, когда Франция уже, казалось, разгромлена, между Карлом V и Хуаном III был заключен дополнительный союзный договор, который на сей раз касался Османской империи – государства, которое вело активную, и что главное – успешную завоевательную политику в Восточном Средиземноморье, подминая под себя все окружающие государства. Она уже представляла серьезную опасность, и Карл V откровенно опасался того, что Священная Римская империя не способна в одиночку сражаться со столь могущественным врагом. Хуан III же был откровенно встревожен тем, что османские эмиссары, пытающиеся сеять смуту среди мусульман, уже временами попадали и на территорию его государства [4], а значит впереди было противостояние с турками – и этого врага следовало бить еще до того, как он приобрел бы твердую опору близ самой Испании. А ведь границы османских владений были уже близко – в 1518 году Алжирский султанат стал вассалом Османской империи, превратившись из пиратской базы в настоящий рассадник этой заразы в регионе, с которым надо было бороться. Таким образом, и Карл, и Хуан были весьма заинтересованы в совместной борьбе с турецкой угрозой, и как показали дальнейшие события – их союз был весьма своевременным.

В 1526 году, в битве при Мохаче с османами, погиб венгерский король Лайош II, бывший также королем Чехии. Детей у него не было, как и других прямых наследников, в результате чего начались споры и конфликты между кандидатами. Венгрия раскололась на части, и все это происходило на фоне вторжения турок. Часть венгерской знати, ища защитника среди самых выдающихся католических правителей, сделала ставку на Карла V Габсбурга. Тот уже в 1527 году был признан королем Чехии, но дальше дело застопорилось – против усиления Габсбургов выступали и поляки, и турки, и часть венгров, которых турки смогли сагитировать выступить против Карла. Складывалась совсем безобразная обстановка, когда фактически за турок воевала католическая Польша, которая также имела претензии на венгерский трон. Карл, не желавший большого конфликта в то время, когда шла война с Францией, был вынужден постепенно втягиваться в войну с поляками, венграм и турками, отсылая все больше войск. В 1528 году он переключил все свое внимание на этот конфликт, но при этом попробовал и договориться с турками хотя бы о перемирии. Турки, весьма искусные в выработке оправданий, отказались заключать перемирие и признавать права Карла фон Габсбурга на трон Венгрии, объявив ему войну уже напрямую. В 1529 году 200-тысянчая турецкая армия двинулась на Вену, и крепость смогли отстоять лишь благодаря героизму ее защитников. Территория собственно Австрии была опустошена действиями османских войск, ущерб экономике был колоссальным. Карл был вынужден просить помощи у протестантских князей империи, и те согласились на помощь. Дальнейшие боевые действия свелись к незначительным рейдам двух противников, но в 1532 году турки вновь двинулись на Вену с такой же могучей армией. У города Сомбатхей германская армия была разбита, осада крепости Кесёг шла в турецкую пользу, но внезапно турки вместо решающего штурма отвели войска и вскоре запросили мира….

Для Испании война с Османской империей носила характер продолжения Реконкисты, и потому как только король Хуан III объявил войну мусульманам, его поддержка резко возросла, и даже оппозиционные дворяне заявили о готовности вступить в военные действия. Однако финансы государства пребывали не в лучшем виде, армия требовала пополнений, существовала еще масса дел внутри Испании после «Римской капитуляции», которые король хотел сделать в первую очередь…. В результате этого действия Испании в 1529-1530 годах оказались весьма несмелыми и ограниченными. Лишь небольшая армия наемников, набранная за счет феодалов и ими же возглавляемая, высадилась в Оране, и двинулась в наступление на Алжир, но близ Медеа попала в окружение алжиро-турецкой армии и была разбита. Ответные действия Алжира также не принесли больших результатов – по всему Средиземному морю гремели бои между флотом Испании, активно наращиваемым при поддержке Генуи, и пиратскими шебеками и галерами, а попытка осадить Тлемсен закончилась для мусульман плачевно – в Оране высадился первый эшелон основных сил Испании, один неполный полк пехоты вместе с командующим Бельтраном де ла Куэвой, и он с ограниченными силами нанес такой мощный удар противнику во фланг и тыл, что алжирская армия погибла почти целиком вместе с турецкими янычарами, и активность врага в ближайшее время свелась на нет. Однако на высадке первых частей в генерал-капитанстве Тлемсен все и закончилось – по просьбе Карла V испанцы были вынуждены отправить часть войск воевать в Австрию, где они успели отметиться в нескольких стычках, но в сражении у Сомбатхея не участвовали.

Наступление в Африке началось только в 1531 году, и представляло собой комбинацию действий армии и флота. Корабли под началом генуэзца Андреа Дориа, завоевавшего популярность среди испанских моряков, продвигались вдоль берега с небольшим десантом на борту к Алжиру, в то время как основные силы развили наступление по суше, попутно беря штурмами достаточно хилые промежуточные крепости, не выдерживавшие стрельбу из тяжелой артиллерии. У Медеа вновь разыгралось полевое сражение – но против строя испанских пикинеров и аркебузиров алжиро-турецкая пехота и кавалерия оказалась бессильной. Началась осада Алжира, занявшая почти полгода. В ее ходе погиб один из видных военачальников испанцев, генерал де Алава. В лагере осаждающих началась эпидемия, и де ла Куэва решился на штурм одновременно с суши и с моря. Длился он два дня – с 14 по 16 октября 1531 года, и закончился падением Алжира. Хайреддин Барбаросса, султан Алжира, сумел бежать в Тунис, при этом большая часть его флота погибла от рук испанцев и итальянцев Андреа Дориа. Над крепостью был поднят флаг Испании. Были освобождены несколько десятков тысяч рабов-христиан, которым предложили вернуться домой или остаться в Алжире в качестве поселенцев. Собравшись с силами, испанцы решили разделить силы – флот во главе с Андреа Дориа и мощным десантом было решено отправить в Тунис и к берегам Балканского полуострова, дабы отвлечь от военных действий турок, а основная масса войск тем временем двинулась в наступление к Сетифу – мощной сухопутной крепости, второй по значению после Алжира в этом регионе. С ее падением можно было бы заявить об окончании завоевания Алжирского султаната. Осада Сетифа продлилась с марта по август 1532 года, и также завершилась победой. Андреа Дориа тем временем «вернул долг» османам, устроив настоящее бедствие со своими кораблями на турецких берегах – он даже зашел в Эгейское море и высаживался в Малой Азии, совершая набеги на селения мусульман, разоряя их и нанося максимально возможный урон, при этом стараясь не задевать христианские селения. Покидал османские берега Андреа Дориа вместе с «подкреплением» — большое количество местных христиан выразили желание присоединиться к итальянскому адмиралу. Но от Малой Азии Андреа Дориа отбыл к берегам Греции, где захватил ряд важных крепостей. Османский флот не мог оказать сопротивление дерзкому итальянцу и бился по частям, так и не набрав значительной силы. Эти обстоятельства вынудили османского султана отвести свои войска из Венгрии и отказаться от повторной осады Вены – потеря Алжира и угроза Тунису, уничтожение османских кораблей силами испано-итальянского флота, набеги на побережье с уводом христиан в его глазах выглядели как прямая угроза его тылу, с возможностью потери некоторых былых завоеваний. В конце концов, взвесив все «за» и «против», Сулейман I пошел на мирные переговоры с Карлом V и Хуаном III.

В результате этой войны Австрия получила корону Чехии, и добилась раздела Венгрии с османами – ей отошла западная часть этого королевства, хоть и весьма незначительная. Испанцы же, вместе с которыми действовал Андреа Дориа, выставили одно, но достаточно серьезное требование – признание завоевания ими Алжира. В конце концов, турки, решив, что не готовы к продолжению войны с испанцами в условиях, когда господство на море принадлежит им, решили согласиться, однако не отказывались от возможности восстановления своей власти там – тем более что Алжир в то время имел население около 1,2 миллионов человек, из которых подавляющее большинство было мусульманами. На этих условиях и был заключен мир. Ожидания османов оправдались – волнения среди мусульман в Алжире начались практически сразу после его завоевания, и Испании пришлось постоянно держать в нем войска для сохранения контроля над дорогами и городами. Однако это не помешало сразу же разделить территорию на еще два генерал-капитанства – Алжир и Константину, и объединить их вместе с Тлемсеном в вице-королевство Атлас (от Атласских гор) со столицей в Алжире. Законы на этой территории действовали примерно те же, что и в Тлемсене, местные христиане и даже евреи пользовались определенными привилегиями, но и мусульмане не угнетались – всем было понятно, что это лишь подстегнет сопротивление испанцам. В дальнейшем Атласу будет суждено еще не единожды стать местом сражений. Еще одним побочным результатом этой войны стало приглашение в 1534 году ордена Госпитальеров, который потерял свою былую базу, на Мальту, с целью борьбы с берберским пиратством. По декрету Хуана III, остров целиком переходил в использование этому ордену, который объявлял себя вассалом короля Испании. Рыцарям выделялись субсидии, предоставлялись корабли и возможность вербовки моряков в обмен на их постоянную службу и борьбу с берберскими пиратами и турками, которые все еще представляли огромную угрозу для христианского мира.

Дела африканские

Помимо завоевания Орана и Тлемсена, испанцы в 1509-1516 году развили бурную деятельность по занятию важных прибрежных крепостей – по их мнению, это должно было остановить пиратство в регионе. Эти действия велись в основном на тех же принципах, что и завоевание Америки – небольшими группами людей, в основном организованными частными лицами. Так была завоевана крепость Пеньон-Велес-де-ла-Гомера на берегу Мавритании (Марокко), которую передали в качестве дара королю – она была удобной стоянкой для кораблей и опорным пунктом для последующего расширения, но иных выгод не приносила. Группа испанских феодалов, отколовшаяся от основной армии Хуана III в 1509 году, также завоевала город Беджаю. Ключевым фактором успеха стала внезапность – достаточно серьезная крепость [5]пала после быстрого и решительного штурма ранним утром. Та же судьба постигла в этом году город Триполи, халифа Туниса (правитель этого государства, из династии Хафсидов, носил именно такой высокий титул, будучи лишь мелким князьком) заставили выплачивать Испании ежегодную дань, однако на этом большой запал испанских идальго завершился. Дальнейшие операции велись совсем уж малыми группами (в основном сотнями солдат-волонтеров во главе с выборными «капитанами»), и свелась скорее к позиционной войне – расширение границ испанского влияния удавалось с трудом, но и у местных мусульман не было возможностей для захвата прибрежных крепостей, которые предприимчивые испанцы начинали укреплять сразу после завоевания. В результате совершались простые рейды, в основном ради грабежа и нанесения урону противнику. Совет Индий, по названию не имеющий ничего общего с Африкой, но осуществлявший по указу Хуана III контроль над колониями в этом регионе, настойчиво советовал своим конкистадорам как можно гуманнее обходиться с местными христианами и евреями в надежде склонить их на свою сторону. Однако системной такая политика стала лишь после создания вице-королевства Атлас и назначения вице-королем Энрике де ла Серды, бастарда герцога Мединасели, который смог привлечь к себе внимание короля благодаря своей распорядительности, прагматичности и хитрости.

И король Хуан III, и Энрике де ла Серда прекрасно понимали, что Испания не сможет больше проводить такую же политику Реконкисты, как и раньше – с подавлением всех религиозных и этнических меньшинств, и созданием монолитного населения на завоеванных территориях. Конечно, речь не шла о том, чтобы проявлять абсолютную терпимость – на это испанцы уже были не способны, но интересы государства требовали закрепления испанцев в Северной Африке и освоения местных ресурсов, в том числе земельных. Для этого требовалось опереться хотя бы на часть местного населения – благо, их в регионе хватало. Хуан III еще в 1509 году сделал ставку в Оране и Тлемсене на евреев и бывших переселенцев из Испании, чем навлек недовольство духовенства, в особенности после отказа распространить юрисдикцию инквизиции на эти территории. Само собой, поддерживал он и местных христиан, которых, впрочем, было очень мало после длительного периода правления мусульман. Однако этих групп населения было недостаточно для уверенного закрепления испанской власти. Не хватало и переселенцев – основное их количество в это время отбывало за океан, в Индии, так как вероятность расстаться с жизнью там была меньше, а шансы обогатиться – больше. Таким образом, король пришел к мысли, что пора применять древнеримскую политику «разделяй и властвуй» по отношению к мусульманам, и в лице Энрике де ла Серды он получил идеального кандидата на ее проведение.

Ставку было решено сделать на берберов, которые представляли собой местное туземное население, которое веками вело борьбу с чужаками и воевало как с христианами, так и с арабами – собственно сами арабы в куда большей степени были склонны и к пиратству, и более тяготели к туркам. Сложность заключалась в том, что берберы были слишком свободолюбивы, а кроме того являлись отличными воинами – намного лучшими, чем арабы. Этот фактор уже привел к тому, что в генерал-капитанстве Тлемсен контролировались лишь отдельные территории вокруг крепостей, а дальше опасались заходить даже небольшие отряды солдат. Свободолюбие берберов проявлялось даже в их религии – несмотря на то, что формально они являлись мусульманами, фактически их верования включали в себя многочисленные следы древнего язычества, а многие племена так и вовсе исповедовали его в открытую. Приходилось действовать политическими методами вместе с военными. Де ла Серда попеременно поддерживал то арабов, то берберов, а иногда исключительно берберов или арабов во взаимных конфликтах, которые уже давно разрывали эти территории – но при работе с крупными вождями старался устанавливать добрососедские отношения. Так, еще во время войны с турками были установлены связи с некоторыми племенами кабилов, враждебных арабам и султанской власти из Алжира. Они не воевали за христиан, но и не воевали против них, за что получили щедрое вознаграждение за счет свергнутого султана. Племена берберов не облагались налогами, миссионерская деятельность среди них, в отличие от арабов, не проводилась так настойчиво, хотя некоторые все же добровольно переходили в христианство (с тем же сохранением элементов традиционных верований). С определенного момента берберская кавалерия даже начала включаться в местные войска в качестве разведчиков. Любые попытки дискриминации по национальному или религиозному признаку де ла Сердой пресекались, на что у него были вполне четкие указания от короля. Постепенно испанцам удавалось завоевывать доверие и расширять свое влияние среди местного населения, но процесс этот был длительным и тяжелым. Во многом потому пост вице-короля Магриба считался чрезвычайно сложным и престижным, малоприбыльным, при высокой ответственности перед королем за любые допущенные ошибки.

С 1510-х годов обострилась борьба с берберскими (в основном арабскими, а затем и турецкими) пиратами на море. Борьба с ними была актуальным вопросом еще во времена Фердинанда Католика, и флот Арагона постоянно находился в действии, защищая европейские берега. Тем не менее, пиратам часто удавалось совершать набеги на Левант [6], а иногда даже на крупные порты, нанося значительный урон. Особенно актуальной эта проблема стала после захвата в 1516 году власти в Алжире Аруджем Барбароссой, которому помогал его младший брат Хайреддин. Это были умелые и дерзкие разбойники, в руках которых оказалась целая пиратская флотилия и даже укрепленная база в виде крепости Алжир. Наступление развернулось и против генерал-капитанства Тлемсен, и против берегов самой Испании. Набеги совершались регулярно и большими силами. Угроза для судоходства оказалась такой, что многие барселонские купцы разорились. Ответные меры Хуана III были достаточно жесткие – были созваны Генеральные Кортесы, на которых представители трех сословий ссудили королю крупную сумму денег. К ней добавились также и частные пожертвования – против пиратов поднялась вся Испания. Началось массовое наращивание флота, в Барселоне, Валенсии, Картахене и Неаполе строились галеры, нанимались итальянские и готовились свои моряки и капитаны. Закипели морские сражения с пиратами, во время которых сразу выделились два капитана – испанец Алонсо де Вега, бывший мелким идальго, и итальянец-наемник Антонио Аллегро, также мелкий дворянин. Оба они выдвинулись за счет храбрости и умения, и оба получили повышение благодаря личному вмешательству Хуана III, который сам не обладал какими-то военными талантами, но умел вовремя узреть и возвысить столь необходимые кадры. В конце концов, они возглавили две армады – Испанскую (с базированием на Балеары) и Итальянскую (с базированием на Неаполь и Сицилию). На какое-то время удалось даже обезопасить Западное Средиземноморье от пиратов – их корабли топились, султан Арудж в 1519 году был убит во время налета на Ивису, когда его корабли оказались зажаты между берегом и испанскими галерами. В этом же бою едва не погиб и Хайреддин, ставший новым султаном Алжира.

Поняв, что самостоятельно ему не справиться с испанцами, Хайреддин стал вассалом Османской империи, и та направила к нему на помощь своих моряков и корабли. Пиратские рейды вновь участились, бои шли с переменным успехом. Из-за необходимости вести серьезную войну в Европе, Испания не выделяла большие суммы на поддержание флота, из-за чего корабельный состав постепенно стал сокращаться. В боях погиб Антонио Аллегро, а вместе с ним и практически вся Итальянская армада. Начались даже нападения на Оран и Тлемсен. Все это проходило в сложной обстановке, когда для серьезных ответных мер не хватало ресурсов, и Барбаросса добился больших успехов. Ответные меры, предпринятые в частном порядке, обеспечили лишь частичный успех – дважды Алжир осаждали с суши войска генерал-капитанства Тлемсен, и еще один раз крепость блокировал Алонсо Вега. Все три раза испанцам приходилось отступить, хоть адмиралу и удалось разрушить часть укреплений города и сжечь практически половину пиратского флота. Еще одна экспедиция, предпринятая испанскими феодалами, закончилась гибелью практически всей армии. Ситуация к концу 1520-х годов складывалась критическая – но Испания наконец-то смогла сосредоточить все свои усилия против турок и союзных им пиратов, и началось новое наступление на море и суше. На сей раз удалось завоевать Алжир и даже удержать его, закрепив положение мирным договором с турками, но Хайреддин Барбаросса спасся, укрывшись у халифа Туниса, и Османская империя была далека от разгрома. Война за Средиземное море еще только начиналась.

Примечания

1. Об этом рассказано в предыдущих темах.
2. В дальнейшем ради упрощения я буду употреблять слово «Германия» вместо «Священная Римская империя».
3. Детальнее об этом – в следующей статье.
4. Первые упоминания о том, что мусульмане Западного Средиземноморья начинают поглядывать в сторону осман в надежде на помощь в борьбе с христианами, относятся еще к Гранадской войне, но тогда турки были еще недостаточно сильны, чтобы оказывать влияние на такую даль. К 1520-м годам угроза турок этому региону уже была вполне осязаема, да они и сами активно стремились расширять свое влияние здесь.
5. На самом деле, судя по всему, состояние крепостей в Северной Африке было далеким от отличного. За века мусульманского господства большинство из них обветшали или вовсе превратились в руины, из-за чего их взятие на самом деле не представляло больших проблем. Все изменилось с приходом турок, которые основательно укрепили все имеющиеся населенные пункты. Таким образом, получается «окно» между началом XV и серединой XVI столетия, когда завоевание Северной Африки носит достаточно легкий характер, главное – настойчивость и благоразумие. Ну и деньги, конечно же. Как только турки обосновываются в регионе на постоянке, любая война становится гораздо более затруднительной, чем ранее.
6. Левант в широком понимании – побережье Средиземного моря.