Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альт-исторический цикл про Великих Медичи, и сегодня речь пойдет о завершении Второй мировой войны и послевоенном устройстве мира. Рассказано будет о фигуре императора Карло VI, военных операциях против Германии, судьбе Италии после 1945 года, и многом другом.
Содержание:
Император Карло VI
Карло VI и Бьянка Сальветти
Детские и юношеские годы Принца Тосканского прошли в непрекращающемся конфликте с отцом. Истоки его не совсем понятны, но точно известно, что уже в возрасте 8 лет Карло-сын практически не общался с Карло-отцом. Многие историки династии Медичи склоняются к тому, что виной тому были частые и совершенно не скрываемые измены отца, что приумножилось банальным конфликтом характеров. Принц Тосканский был волевым, достаточно жестким, смелым, прагматичным, умным и образованным – т.е., обладал многими чертами, которыми его отец был лишен. Честность, личное достоинство также очень ценились Карло-младшим. Поступив на военную службу, он оказался практически идеальным офицером – исполнительным, деятельным, инициативным. Он завоевывал сердца окружающих его людей просто тем, что он был; его обычное поведение веяло чем-то совершенно особенным в эпоху фашизма, словно в нем жили лучшие добродетели великих правителей Италии, начиная с Юлия Цезаря, и заканчивая Алессандро I и II. Сам Муссолини называл его «последним рыцарем Италии», и в чем-то был прав. Если Карло-отец был практически равнодушен к делам управления государством, то Карло-сын был полной противоположностью, и, как и многие его предшественники, был твердо уверен, что править – его священный долг и обязанность перед народом, империей и самим богом. Даже в случае, если бы его как монарха лишили всех рычагов влияния на судьбу государства, он бы продолжал с достоинством нести функции «свадебного генерала» при правительстве – просто потому, что он был должен Богу и народу с момента своего рождения. В человеке такого характера итальянцы видели своего монарха, вождя, настоящего Дуче, который мог бы повести их к спасению из той ситуации, куда загнал империю Муссолини. Именно потому Принцу Тосканскому удалось собрать вокруг себя практически все вооруженные силы и властные структуры, и совершить Славную Революцию, в которой в страну вернулся традиционный порядок вещей.
Супругой Карло VI была Бьянка Сальветии, флорентийка по происхождению. Она принадлежала к побочной ветви Медичи, основанной бастардом великого герцога Джанкарло ди Медичи в XVII веке. К середине XX века это была весьма уважаемая и богатая династия, одна из «хозяев» могущественного Флорентийского банка, хотя члены ее так и не получили знатных титулов. Это делало брак с представителями династии морганатическим, и дети от него считались незаконнорожденными, а значит не могли унаследовать императорскую корону. Закон свято чтили родители Карло, но сам он считал его устаревшим, и соответственно вел себя. С Бьянкой он познакомился случайно, и сразу же влюбился в нее; спустя 6 месяцев после знакомства они тайно обручились. Это добавило напряжения в отношения отца-императора и сына, но Принц Тосканский был неумолим. Он твердо держался за этот брак, жил счастливой супружеской жизнью, даже несмотря на то, что его сын и наследник был лишен прав на трон Италии. Это не помешало Бьянке в 1944 году стать императрицей-консортом – этот титул ей предоставил парламент. Имперский парламент вообще имел иное мнение и по поводу наследования – на волне принятия «уравнительных» законов, в 1948 году был принят закон об императорских браках. Тем самым дети Карло VI и Бьянки Сальветти получили право наследования короны империи. Всего их родилось четверо:
- Лоренцо (1940-2001), Принц Тосканский. Талантливый дипломат и экономист. Женился на Маргарите Испанской.
- Катерина (1941-2008), принцесса. Замужем за Михаем III Румынским, королем в изгнании.
- Франческа (1943-2020), принцесса. Замужем за Чезаре Бальбо, младшим сыном главы Дестры, Итало Бальбо.
- Карло (1945-2019), герцог ди Калабрия. Успешный предприниматель и покровитель итальянского кинематографа. Женат на актрисе Орнелле Мути [1].
Как императрица, Бьянка Сальветти оказалась весьма ценным приобретением. Ее брак укрепил связи правящего дома с Флорентийским банком, что в дальнейшем принесет огромные выгоды. Кроме того, в личном плане императрица была весьма хороша – добрая, отзывчивая, истовая патриотка Италии и верная католичка, она отличалась состраданием и участливостью, не считая обычного обаяния и ума. Во время войны она организовала итальянских сестер милосердия, и ревностно следила за качеством медицинских услуг в армии. Детские дома и больницы были постоянным предметом ее внимания и контроля. Когда требовалось, она подключала все свое красноречие, чтобы склонить в свою пользу простых людей и политиков, что не единожды выручало ее в сложных ситуациях. Императрицу Бьянку в народе любили и уважали, не просто как монарха, но и как честную, открытую женщину. Ее авторитет в стране и политических кругах будет весьма высок, но, в отличие от императрицы Виктории Луизы, она не будет вмешиваться в те вопросы, за которые отвечал ее супруг, и не действовала в тайне от него. В этом проявлялась вся суть этого брака – рискнув и женившись на женщине незнатного происхождения, Карло VI получил совершенно счастливый брак, пошедший на пользу как семейству Медичи, так и всей империи.
Возрождение Италии
Уже 9 января 1944 года началось формирование нового правительства Италии. Было решено отказаться от привычной демократической структуры и парламента ввиду сложной ситуации, но к ним собирались обязательно вернуться сразу же после окончания войны. До того момента в Риме формировалось временное правительство, которое возглавил Итало Бальбо. Несмотря на отсутствие выборов и волеизъявления народа, в правительство включили представителей всех более или менее значимых течений, включая умеренное крыло коммунистов под началом Пальмиро Тольятти, республиканцев Людовико Люпино и социалистов Альберто Барберини. В состав правительства не попали лишь крайне радикальные течения вроде анархистов или коммунистов-революционеров Чезаре Сфорца, которые, впрочем, все равно выказали лояльность правительству на время войны. Фашистская партия была распущена, а ее лидеры арестованы и посажены под сильную охрану в ожидании суда. Исключением стали лишь те, кто участвовал в перевороте, добровольно присоединился к нему, или же не был замечен ни в каких перегибах фашистского режима. Главой МИДа стал Симонетти, родственник императора и друг Итало Бальбо, который сразу же начал активно договариваться с представителями Союзников не только о перемирии, но и о взаимодействии – новость о том, что на севере страны закипели бои с немецкими дивизиями, окончательно убедила Рим в неизбежности войны.
На следующий день, 10 января, в Риме был подписан договор о мире и взаимовыручке Италии с Союзниками. На столь скором подписании мира настояли как командующие союзными войсками, так и сами итальянцы – требовалось, пользуясь фактором внезапности, как можно быстрее начать действовать вместе, высадиться во Франции и начать ее освобождать, а также нанести удар по Германии. Условия мира были достаточно просты – итальянские войска начинали военные действия против Германии и возвращали Великобритании и Франции отнятые ранее территории в Алжире, Египте, Сирии и Ираке, т.е., фактически возвращали все к довоенным границам. Больше каких-либо условий Союзники не выдвинули, так как не желали лишний раз конфликтовать с новообретенным партнером. В этот же день временное правительство отменило многие фашистские законы, в особенности дискриминационные и те, которые ограничивали гражданские права. В знак признательности за лояльность евреям Палестины, император вместе с Итало Бальбо сразу же даровали колонии статус доминиона, и сменили его название на Израиль [2]. Воодушевленные иудеи выразили желание сражаться с немцами, и вскоре на основе подразделений палестинского иудейского ополчения стали формировать Израильский корпус, который станет ядром национальной армии уже в послевоенное время. Все это заметно повысило популярность нового правительства в народе, которая подогревалась ежевечерними выступлениями по радио – этот инструмент пропаганды по инициативе Карло VI вообще использовался весьма активно и умело, и различного рода выступления на политические темы сменялись музыкой и общеобразовательными программами, прежде всего – на историческую тему, целью которых было воодушевить рядовых итальянцев, вселив в них уверенность в будущее.
На стороне Союзников
Кампания 1944 года для Италии и Союзников начиналась совершенно неожиданно, с импровизации и необходимости без долгой предварительной подготовки кидать в бой все, что у них было. Несмотря на большой риск, из двух вариантов — воздержаться от активных операций на континенте, или же вместе с итальянцами броситься в наступление на Германию — был выбран второй. Согласно договоренностям, уже 10 января из Африки началась переправка итальянских и союзнических войск на континент. Армия Бадольо должна была перебазироваться в Северную Италию и развить через нее наступление на Австрию через горы; союзнические дивизии вместе со второстепенными итальянскими должны были занять Южную Францию, и как можно быстрее двинуться на север, стремясь освободить всю территорию этого государства. Французское правительство в изгнании, которое возглавил генерал де Голль, было под впечатлением от подобного подарка в виде неожиданного освобождения без малейшего выстрела примерно 1/3 площади их отчизны, и сразу же стало активно сближаться с итальянским. Промышленность южных областей, как и следовало ожидать после прошлой войны, была в хорошем состоянии, и была готова тут же начать производство всей необходимой продукции для возрождающихся Сухопутных войск Франции. На первый взгляд перед антигитлеровской коалицией открывались великолепные перспективы, можно было в кратчайшие сроки выйти к границам Германии и надеяться на скорую победу. Увы, преисполнившись оптимизмом, Союзники в который раз недооценили Третий Рейх.
Германия еще с конца 1942 года имела резервные планы касательно возможного выхода Италии из войны или высадки десанта противника в Средиземном море, и подготовка к ним велась даже с учетом огромных потерь и отступления на Восточном фронте. Под видом вывода на отдых и резерва в Западной Европе она располагала почти сотней дивизий [3], которые по приказу готовы были выдвинуться навстречу противнику в любом направлении. Часть из них, правда, была действительно в резерве или на отдыхе, имела некомплект по личному составу или технике, но общее количество войск было достаточным, чтобы вывести из войны Италию и Союзников в два счета. Все решала скорость, снабжение и героизм солдат. В результате этого вместо бодрого движения вперед странам антигитлеровской коалиции пришлось практически сразу же столкнуться с ожесточенным сопротивлением и деятельным, хорошо вооруженным противником. Южная Франция стала быстро сжиматься под давлением немецких войск, и вскоре наметились неприятные тенденции. В то время как западный фланг фронта «висел в воздухе», обеспеченный с обеих сторон малым числом дивизий, то в окрестностях Лиона, стратегически важного промышленного центра и узла коммуникаций, закипели ожесточенные бои. Первоначально немцев здесь сдерживали итальянцы, но к ним вскоре подоспели англичане, французы и американцы. Бои шли кровопролитные, упорные, и лишь ценой больших потерь немецкое продвижение на юг удалось сдержать. Не менее жестокие сражения тем временем шли в Венето и Ломбардии. Первоначально итальянцам удалось вытеснить немецкие дивизии практически на границу, но вскоре те получили подкрепление, и начали уверенно, хоть и медленно, наступать на юг [4]. Фронт постепенно откатился к реке По, Венеция оказалась под угрозой захвата.
В это тревожное время Италия и ее народ проявили лучшие черты своего характера – когда речь зашла уже не про далекую войну, а про защиту своих домов от немцев, итальянцы проявили небывалый всеобщий порыв. Стихийно начали формироваться отряды ополчения, а вербовочные пункты армии ломились от желающих вступить в войска. Рабочие стали работать сверх нормы, на истощение, дабы произвести для армии оружие, а к самим станкам стали все чаще вставать женщины и даже дети – мужчины уходили на фронт, который с каждым днем приближался к самым населенным регионам страны. Героические усилия прикладывали солдаты и офицеры армии, флота и ВВС – находясь в меньшинстве, они доблестно сражались и погибали, отстаивая родную землю. Для защиты Венеции от немцев активно использовались корабли ВМС и сводные роты морской пехоты, благодаря чему город удалось отстоять и от Вермахта, и от налетов Люфтваффе. Авианосцы, действуя из северной части Адриатического моря, вносили огромный вклад в борьбу за Италию. Немцы попытались применить против итальянского флота свою авиацию и новейшее оружие, управляемые бомбы – но столкнулись с уже опробованными в деле системами итальянских ПВО и потерпели фиаско. Наконец, невероятную верность итальянским союзникам, родственникам и просто собратьям по духу проявили «младшие партнеры» в лице Испании, Югославии, Болгарии и Греции – все четыре страны в самые тяжелые дни Битвы за Италию объявили Германии войну, и начали свое плохо спланированное наступление, которое не достигло заметных успехов, но значительно облегчило положение на фронте. К лету наступательный порыв германских дивизий стал понемногу угасать, а численность войск союзников постепенно увеличивалась, в результате чего на какое-то время в Западной Европе воцарилось затишье. В Южной Франции фронт стабилизировался по линии Бордо – Лимож – Лион, в Италии немцы и итальянцы стояли друг против друга на реках Минчио и По.
Накопив силы, собрав подкрепления и подвезя снабжение, в августе Союзники вновь перешли в наступление по всей линии фронта. Превосходство в воздухе англо-американской авиации обеспечило прорыв фронта во Франции, в результате чего вскоре был освобожден Париж и практически вся территория страны. Армия и ВВС французов окончательно вышли из небытия и стали принимать самое активное участие в военных действиях. Итальянцы тем временем действовали привычными методами – комбинируя лобовые удары своих войск по немецким позициям с десантами на приморском фланге, и дополнительным забрасыванием в тыл к немцам парашютистов, взломали линию фронта в Италии и вскоре оттеснили Вермахт к государственной границе. С октября 1944 года по январь 1945 здесь шли непрерывные, кровопролитные сражения, получившие название Битвы за Альпы. Горные условия давали крайне выгодные условия немцам для обороны – но и итальянцы уже около века славились своим умением вести именно горную войну. Постепенно, шаг за шагом немецкие дивизии пятились назад, пока в начале весны 1945 года фронт не был прорван. Когда советские войска взяли Берлин, и Германия капитулировала, итальянские дивизии занимали Вену и спускались с гор Тироля в Баварию. Война в Европе закончилась, и Италия железом, потом и кровью отвоевала себе право находиться в числе победителей.
Впрочем, ей еще пришлось принять участие в окончании Второй мировой войны – в военных действиях против Японии. Когда в конце 1944 года стало ясно, что с Германией покончено, и Средиземное море очищено от кораблей стран Оси, Италии было предложено отправить на Тихий океан часть своего флота и морской пехоты для войны с последним союзником Германии. У Рима на то были свои стимулы, главным из которых была Новая Гвинея. Это островное государство в начале Второй мировой войны объявило о своем нейтралитете, что не помешало австралийцам и новозеландцам захватить Сан-Джорджио, и начать понемногу оккупировать главный остров в начале 1941 года. Однако вскоре в войну вступила Япония, которая тут же прислала на Новую Гвинею войска, очистила остров от войск Союзников, и стала планировать вторжение в Австралию, а также использовать доминион Италии в своих целях. К началу 1944 года остров уже был наводнен японскими войсками, которые объявили об аннексии государства во славу Японской империи. Освобождать его предстояло итало-американским силам в начале 1945 года, после чего флот под началом адмирала Карло Бергамини присоединился к американцам и принял участие в сражениях за Филиппины и на подступах к японским островам [5]. До самой капитуляции страны Восходящего Солнца итальянцы продолжали сражаться на море со своим бывшим союзником, не испытывая лишних мук совести, и не познав больших неудач. Впрочем, последнее было обусловлено скорее истощением Японии, чем героизмом и умением итальянских моряков.
Италия послевоенная
К моменту окончания Второй мировой войны Италия бесспорно числилась страной-победительницей. Лишь англичане, которых итальянцы били больнее прочих, пытались вспомнить о том, что до начала 1944 года страна была на стороне Оси, да Советский Союз надеялся получить за счет итальянцев какие-то компенсации, но их голос находился в меньшинстве. Даже если бы США поддержали Великобританию, то им пришлось бы умерить свои амбиции – на стороне Италии были Испания, Югославия, Болгария, Греция, ряд других государств, банкиры-частники из самих штатов плюс международное еврейское сообщество, которое итальянцы «покорили» дарованием независимости Израилю [6]. Все прекрасно видели, что Италия была заложницей фашистов, которые, воспользовавшись тяжелым периодом после окончания Первой мировой войны, узурпировали власть. Конечно, это не отменяло законности определенных претензий к Риму со стороны государств, пострадавших от его действий во время диктатуры Муссолини, но большинство стран предпочли забыть об этом, или же договариваться о компенсациях в индивидуальном порядке.
Дабы подчеркнуть преступность прошлого режима и отличие от него новой власти, над бывшим дуче и его соратниками начались суды. Подготовка их проведения шла еще с января 1944 года, но решено было судить его на международном трибунале в Нюрнберге, где разбирались все преступления германских нацистов и итальянских фашистов. Во время разбирательств стали выясняться многие ужасающие факты касательно деятельности Муссолини и его людей, но в то же время и хватало фактов иного рода – когда под страхом наказания итальянцы все равно отказывались выполнять преступные приказы. Нация осталась верной себе, и фашистский режим не смог сломить ее менталитет, которому были чужды шовинизм и глубокая ненависть по надуманным признакам. В результате трибунал лишь доказал оторванность фашистской верхушки от своего народа. Муссолини судили дольше всех, и он был приговорен к смертной казни и повешен 10 января 1947 года – по иронии судьбы, именно в тот день, когда он собирался расстрелять Итало Бальбо и руководителей непокорной Дестры.
Выборы в Италии были проведены в конце 1945 года, сразу после подписания капитуляции Японией. На них участвовали множество партий как правого, так и левого толка, включая даже Национальный Союз – фактически неофашистскую организацию, являвшуюся бледной тенью былой силы, и набравшей менее 1% голосов. Большинство голосов набрала Дестра, включавшая в себя консерваторов, правоцентристов и христианских демократов; за ней шла Синистра, в которую вошли умеренные коммунисты, социалисты, либералы и республиканцы. Так была восстановлена традиционная для Италии политическая система, разделенная на Правых и Левых. Аналогично было восстановлено единство обеих партий в отстаивании интересов государства и народа – глава Дестры, Итало Бальбо, официально пожал руку главе Синистры, Пальмиро Тольятти, и в дальнейшем они хоть и конкурировали, но действовали сообща. Кроме того, во время выборов был проведен референдум касательно государственного устройства Италии, на котором настаивал император – народу предстояло решить, оставаться Италии монархией, или становиться республикой. Около 76,2% населения высказались за сохранение империи, что окончательно заткнуло рот радикальным республиканцам и анархистам. Вскоре после всех этих событий правительство приняло так называемые Уравнительные законы, которые ликвидировали большинство пережитков прошлого касательно сословных ограничений, остатков феодальных привилегий в мелочах, и узаконивали полное равенство в правах и обязанностях граждан. Вместе с ними был принят пакет законов о значительном улучшении социального обеспечения народа. Для Карло VI эти законы оказались важным прежде всего из-за разрешения браков с кем угодно, что позволило легализовать его детей от Бьянки Сальветти.
Европа после Второй мировой войны находилась в руинах. Больше всего пострадали ее центральная и восточная часть, но и во Франции и Италии хватало разрушенных городов и выжженных полей, на которых остались напоминания недавней войны. Для итальянцев особенно печальными оказались разрушения Милана и Венеции, которые были прифронтовыми городами в 1944 году, и подвергались бомбардировкам и артобстрелам. Видя положение Европы, США предложили в обмен на изгнание коммунистов из правительств стран принять финансовую поддержку, которая позволила бы ускорить приведение экономик государств в порядок. В Риме предложение восприняли весьма прохладно – радикальные коммунисты и без того не допускались в правительство, а умеренная часть их находилась в составе Синистры, и уже стала частью нового политикума, не говоря уж о достаточно высокой популярности в обществе [7]. Экономисты-профессионалы из правительства Итало Бальбо также не поддержали план Маршалла, ибо увидели за ним попытку Америки навязать свою волю Европе, тем самым превратив ее в свою марионетку и сферу влияния. Несмотря на все проблемы с бюджетом и внешним долгом, необходимостью восстанавливать экономику и города, Италия отказалась от этих средств, а вслед за ней последовал отказ еще ряда европейских стран. Вместо этого было решено сделать упор на взаимодействие с Флорентийским банком, который хоть и понес потери, но все же оставался самым крупным международным банком Европы и мира. Это позволило в достаточно короткий срок восстановиться после тяжелой войны, и не попасть при этом под влияние США. Значительную поддержку оказали также итальянские доминионы и союзные государства, затронутые войной в гораздо меньшей степени. Именно решение отказаться от американской помощи считается началом зарождения новой Европы, и ее объединения перед лицом экономического и политического давления Вашингтона.
Итальянская сфера влияния также сильно изменилась в послевоенное десятилетие. Так, еще в конце 1930-х годов Румыния при полном бездействии Муссолини попала в сферу влияния Германии, и власть там захватили правые. В 1941 году она вместе с немцами вторглась в СССР, а в 1944 году Советский Союз соответственно занял Румынию, и провел там капитальную чистку. Сама страна быстро превратилась в республику с диктатурой компартии, а король был свергнут и бежал в Италию. Одна из богатейших проитальянских стран в результате откололась, и вошла в состав сферы влияния СССР, но это, к счастью, была по сути единственная крупная потеря. В 1953 году Италия предоставила независимость всем своим доминионам, но формально император оставался главой государства практически во всех странах. Исключением стала лишь Гана, которая стала республикой и ушла в свободное плавание, порвав большинство связей с Италией. Израиль, несмотря на все своеобразие статуса христианского монарха как главы иудейского государства, остался конституционной монархией, выдвинув лишь одно условие — наместники обязательно должны были быть его гражданами. Эритрея, так и оставшаяся колонией, была передана дружественной Эфиопии в обмен на экономические уступки. Все страны, входившие в сферу влияния Италии, включая Испанию, которая сама уже поднялась достаточно высоко, сформировали Римское Содружество – экономическое и политическое объединение стран с общими интересами и взглядами. Формирование РС стало неприятным событием для США и СССР, которые планировали прибрать к рукам ряд этих государств, и стало важным шагом к осуществлению грандиозного проекта в ближайшем будущем.
НАТО
Послевоенный мир, увы, был далеко не мирным. СССР постепенно стал восприниматься как агрессор и угроза для всего капиталистического мира, частью которого была и Италия. В мире начиналась Холодная война, и империи предстояло выбрать сторону. Тесный союз с США итальянцев привлекал мало – после близкой любви с Германией в Риме была аллергия на слишком тесные отношения, к тому же, прослеживая параллели и схожие элементы внешней политики, в Италии понимали, что все может закончится попаданием страны и всей Европы в зависимость от Вашингтона. Для того, чтобы оставаться независимыми, требовалось успевать везде и всегда – и во внешней политике, и в экономике, и в дипломатии. Важной была экономическая экспансия в пока еще нейтральные государства, и расширение взаимодействия со старыми партнерами. Некое общее благо стало приобретать вполне конкретный вид – совокупность разностей, с уступками части своих интересов, всяко лучше зависимости от «старшего брата», который может быть крайне непредсказуем. Именно потому Италия отказалась от плана Маршалла, тем самым создав прецедент и подтолкнув к подобному решению другие страны. Но одним из самых важных залогов независимости страны, само собой, оставались вооруженные силы. Из-за этого расходы на них пришлось сохранять на достаточно высоком уровне. Ситуация осложнялась тем, что у США имелось ядерное оружие, которое, в общем-то, могло свести на нет любое превосходство итальянских армии и флота, тем более что таковые не наблюдались. В результате этого достаточно мирно настроенная и пацифистская Италия оказалась вынуждена включиться в ядерную гонку, и постоянно накачивать новинками свои вооруженные силы.
Свой ядерный проект в Италии начался еще в 1940 году, по инициативе Муссолини. По сути, он копировал германские наработки, и имел весьма расплывчатые перспективы вплоть до Славной Революции. Тогда ученые ядерного проекта были перетасованы, и вместо «идеологически верного» директора проекта был назначен социалист Уго Нери, бывший помимо прочего евреем. Именно потому его не допустили к проекту ранее, хотя именно его теории в результате оказались верными. Впрочем, даже после этого работы шли медленно, и активизировались лишь с 1949 года, когда стало известно о советских ядерных испытаниях. В конце концов, решив ряд проблем и опробовав несколько разных тупиковых вариантов, Италия в 1956 году произвела первые испытания своей ядерной бомбы в Ливийской пустыне, став 4-й страной в мире, получившей свое оружие массового поражения. Еще четырьмя годами позднее была испытана термоядерная бомба. В силу особенностей итальянской географии, а также удаленного расположения вероятного противника, лишь небольшое количество этого оружия было построено в качестве авиационных бомб, в качестве основных носителей боеголовок же стали использоваться атомные подводные лодки. К концу XX века 95% ядерного оружия Италии базировалось на ПЛАРБ Имперского флота.
Однако «красная угроза» выражалась не только в ядерном оружии, но и в прямой военной угрозе Европе. Бросок советских дивизий на Ла-Манш мог пройтись по территории почти всех государств континента, и потому вполне здравым было объединение стран в единый военный блок. Ради этого стоило даже сблизиться с американцами, правда, очень осторожно. Формирование военно-политического блока, направленного против СССР, началось в 1949 году, и целью переговоров было создание системы коллективной безопасности. Вместе с Италией в организацию захотели вступить и ее европейские союзники, что, само собой, делало ее присоединение крайне важным. Однако Рим на переговорах в Брюсселе повел свою игру, и быстро нашел себе новых союзников. Не желая слишком сближаться с американцами и допускать на свою территорию их войска и ядерное оружие, итальянцы собрали вокруг себя группу стран, которые считали также. Речь шла о взаимодействии и поддержке – но лишь в случае войны. К Италии неожиданно присоединилась Франция, которая также не желала слишком зависеть от американцев, что по сути окончательно склонило весы в пользу варианта, предложенного Римом. В результате этого в 1950 году был создан Североатлантический Альянс, или НАТО. Структурно он был един, но фактически делился на две группы, имевшие свои названия – Атлантическая и Европейская. В первую вошли США, Великобритания и Германия, во вторую – Италия, Франция, их союзники и сателлиты, а также Испания. Если среди первых постоянно укреплялись связи и углублялась интеграция, проводилась стандартизация вооружений, то вторая группа держалась более независимо и децентрализовано, стойко держась своих интересов [8]. Это сильно ограничило влияние США на своих европейских союзников, и несмотря на все дальнейшие попытки подчинить их и создать единую централизованную систему коллективной безопасности в Европе, попытки Вашингтона окажутся неудачными. Деление на Атлантический и Европейский блоки сохранится, а Италия останется одной из главенствующих держав второго. Несмотря на все взаимодействие и общие операции НАТО, союз между Европой и США окажется временным и скорее вынужденным, и основой подобного хода событий станет именно воля итальянского политикума, основанная на печальном опыте пребывания в союзе с тем, кто стремился подчинить Рим своей воле.
Европейский союз
Разрушения, экономические и демографические потери, необходимость восстановления, «красная угроза» — все это обрушилось на Европу после 1945 года, и вызвало серьезный всеобщий кризис. Люди не знали, что делать, кому верить и как выживать в новом мире, и распространялось это также и на политиков. На этом фоне США в качестве «старшего партнера» и покровителя выглядели вполне логично – оплот демократии и свободы в мире, первая экономика и лучший флот, одна из лучших армий…. При иных раскладах капиталистическая Европа радостно ринулась бы в объятия Вашингтона, и на том признала бы его доминирование, но некоторые политические движения и процессы в Европе не позволяли произойти этому [9]. Центром этих процессов была Италия, которую стали называть после 9 января 1944 года Второй империей, в знак ее перерождения. Эта страна на своей шкуре попробовала слишком близкие отношения с гегемоном в лице Германии – будучи сама одной из европейских лидеров, Италия едва не превратилась в вассала, и зачастую играла роль «шестерки» при немцах. Этот урок в Риме выучили на отлично; понимали пагубность подпадения под влияние подобного гегемона и в странах, ассоциированных с Италией – Испании, Югославии, Болгарии, Греции, а также бывших колониях, Мексике, Аргентине и Эфиопии. Уже в первые послевоенные годы подобные движения за сохранение суверенитета Европы стали появляться в других государствах. В некоторых странах вроде Великобритании или Германии они были слабы, и потому не играли значительных ролей, но в ряде других стран быстро стали завоевывать популярность. Отчасти этим объясняется формирование в составе НАТО двух отдельных блоков, Атлантического и Европейского, и сохранение противоречий между США и Европой.
Однако одной военной сферы было мало. США были слишком сильными в экономике и внешней политике, да и их вооруженные силы все же превосходили каждую европейскую страну по отдельности, а по некоторым параметрам – и всех вместе взятых. Для эффективного противостояния США требовалось сформировать эффективный политико-экономический союз европейских государств и всех, кто готов был к ним примкнуть. Проработка проекта подобного объединения была начата еще в 1947 году, а уже в 1951 был сделан первый шаг к нему – был подписан Миланский договор между Италией, Францией и Испанией, по которому между государствами расширялось сотрудничество в области экономики. Уже в 1953 году последовал еще ряд договоров с другими странами, а в 1955 в Париже был подписан договор об экономическом сотрудничестве между странами Западной Европы, в который вошли такие государства как Италия, Германия, Франция, Испания, Бельгия, Нидерланды и ряд других. Первое время эти объединения имели шаткую основу, во многом из-за неуверенной позиции большинства стран-участниц – никто не хотел резкого обострения отношений с США без гарантий успеха начинания. Затруднены были переговоры даже с «младшими партнерами» Италии, которые колебались перед самостоятельностью и силой американской экономики, которая могла бы обеспечить внутренние рынки дешевыми товарами.
Поворотным в судьбе Европы стало создание в 1956 году Европейского банка. Его основой стал Флорентийский банк, имеющий многовековую историю и считавшийся на тот момент одним из самых крупных и надежных в мире. Вторая мировая война далась ему нелегко, но он быстро оправился, и с начала 1950-х годов стал активно расширяться, пользуясь поддержкой правительств ряда стран, в которых он имел больше всего инвестиций. Путем поглощения малых и средних частных банков он приобрел в Европе огромное влияние, и к 1956 году объявил о смене своего названия, параллельно утвердившись в качестве главного партнера правительств множества стран посредством подписания соответствующих договоров. С этого момента «клиенты» Европейского банка были завязаны лишь на него, без участия экономики США, и получали кредиты и инвестиции без вмешательства политических мотивов из-за океана. Несколько лет ушло на его испытание и наладку рабочего процесса, и уже к началу 1960-х годов большинство капиталистических европейских стран стали твердыми сторонниками евроинтеграции и расширения взаимодействия на основе экономических и политических отношений. Единственной страной Европы, которая четко отказалась от услуг Европейского банка и не приняла участие в евроинтеграции, стала Великобритания, которая уже была слишком тесно связана с США, и не видела ничего плохого в зависимости от самого могущественного государства в мире, да еще и языково и культурно близкого.
С началом 1960-х годов процесс евроинтеграции значительно ускорился. Логическим финалом формирования единого экономического пространства стал Римский конгресс 1964 года, в котором участвовали не только представители стран-участник предыдущих договоренностей, но и ряд других государств в качестве наблюдателей или желающих сблизиться с европейцами. После долгого обсуждения было принято судьбоносное решение о формировании Европейского союза, который подразумевал использование единого экономического пространства, а со временем – еще и единой финансовой системы. При этом союз изначально создавался как преимущественно децентрализованный, не ограничивал свободу отдельных своих членов, и не навязывал им решения по стратегически важным вопросам – по крайней мере, когда речь шла об игроках первого плана. Значительную роль в формировании его сыграли Шарль де Голль, президент Франции, и дипломаты Испании, Италии и Германии, которые желали остановить вторжение американского влияния на континент. Постепенно, понемногу, по мере укрепления положения Евросоюза, им это удавалось, и старушка-Европа понемногу отвоевывала утраченную ранее независимость и стремительно молодела. Все попытки США развалить союз обернулись неудачей, и ЕС отказался от создания зоны свободной торговли с Америкой. По иронии судьбы, в него вошли многие страны, не являвшиеся частью Европы – в первую очередь ими были Аргентина, Мексика и Эфиопия, старые «младшие партнеры» итальянцев, и в первую очередь – страны Римского содружества. В этом случае их принадлежность к европейскому миру подразумевалась условной, как части европейской цивилизации. Столь широкий охват стран и постоянное укрепление и расширение своих позиций позволит Евросоюзу конкурировать с США в экономике, и сохранить независимость континента от внешнего вмешательства и на протяжении Холодной войны, и после ее окончания.
Примечания
- А вы таки шо думали, уважаемые коллеги, все будет так просто? Подождите, это только начало! Итальянские актерские кадры женского пола только начинают использоваться!
- Что из этого может получиться – прям страшно представить. Израиль, основанный фактически итальянцами, с тесными связями в Риме, а не в Вашингтоне! Ой вей!
- К началу весны – 115, в начале года – минимум 90. Вся сложность ситуации в том, что в реальности Германия к весне 1944 года держала немало дивизий на Балканах, в Италии и Бенилюксе, в АИшке же Балканы пока еще нейтрально-дружественны за исключением союзной Германии Румынии. А это уже 26 освободившихся дивизий, пускай и не самых лучших. В общем, чем встретить неожиданно появившихся союзников в Европе у немцев есть, другое дело что это не лучшие войска, не лучшим образом укомплектованные, и в бой их вводить придется по частям. С другой стороны, союзников в Африке итальянцы хоть и потрепали, но с немцами образца 1944 года вплотную они еще не сталкивались, и потому бои могут закипеть ну очень ожесточенные.
- В быстрое продвижение в Северной Италии в подобной ситуации мне верится слабо – да, немцы еще сильны, но и итальянцы достаточно злые, фронт очень узок, земля напичкана дивизиями, а воздух – авиацией, причем не в пользу Люфтваффе. Места и возможности для маневренной войны мало, в результате чего бои будут скорее упорным боданием в лоб, с высокими потерями и относительно небольшим продвижением.
- Итальянские тяжелые крейсера против японских, только у нас! Хотя к тому времени, когда итальянцы подоспеют на Тихий океан, у японцев с флотом уже будут проблемы, и шансы встретиться в классическом артиллерийском бою с ними не шибко высоки….
- Само сообщество, в принципе, мелочи, а вот симпатии некоторых еврейских банкиров из США – уже совсем другое дело. Переманить их в Европу, под эгиду Италии и Израиля, и заставить их деньги работать на развитие европейских территорий…. От одних перспектив дух захватывает!
- Итальянские коммунисты были самой популярной коммунистической партией в капиталистических странах Европы, и на выборах набирали достаточно много процентов. ИМХО, причина тут лежит в определенных нюансах менталитета итальянцев, плюс надо понимать, что итальянский коммунизм – это все же немножко другой коммунизм, чем привычный нам.
- Таким образом НАТО получается более неоднородной структурой, и при исчезновении внешней угрозы в виде СССР/ОВД такой Североатлантический Альянс ждет распад на собственно НАТО во главе с США и некий Европейский блок с действительно коллективным обеспечением безопасности, без резкого выдвижения вперед какого-то одного члена.
- По сути так произошло в реальности. В той же реальности также были тенденции к самостоятельности европейцев относительно США (можно вспомнить Шарля де Голля), но выступать пытались слабо и разрозненно. В АИшке же имеется некий центр движения суверенов – Италия, которая на своей шкуре уже познала, что такое быть «младшим партнером» сверхдержавы. Так что тенденции объединения Европы будут, но Евросоюз будет сильно отличаться от классического в сторону децентрализации, и будет скорее условно-конфедеративным объединением, чем федеративным. Кроме того, Италия хоть и играет в процессе важную роль, но не является главой всего процесса и создания ЕС; авторами этой организации на более или менее равных правах являются три государства – Италия, Франция и Испания, а «первыми среди равных» просто в силу экономики будут эти три страны плюс Германия.
