Тощий черный кот по кличке Геббельс осторожно высунул ушастую морду из дырки в заборе, осмотрелся и аккуратно скользнул во двор кирпичной четырехэтажки.
Обычное зимнее утро. На скользких от вчерашней оттепели бетонных дорожках, лежал тонкий слой выпавшего за ночь снежка. Кот, аккуратно переставляя черные как смоль лапы, прошелся вдоль облезшей от влаги стены, легко взлетел по скрюченной вишне на козырек единственного подъезда, улегся тощим животом на рванную куртку и замер глядя вниз.
Во двор неслышно вкатился и по хозяйски замер огромный черный Лексус. Сквозь лобовое стекло была видна только квадратная жующая челюсть водителя.
Из машины, потягиваясь, выбрался пассажир, коротко стриженный и облаченный в черный костюм крепыш за сорок. Мужчина по барски оглядел дворик, вытянул мобильник и приложив к уху произнес:
-Ну , эт самое Мишаня. Место самаэ то, пиши адрес и прямо сейчас гони сюда свой ЭмЧаЭс, пусть выселяют жильцов на хрен. У меня на эти три дня парочка бульдозеров свободны. Срежут халупу и зачистят. С Васьки адвокаты и ОМОН. Бывай братан.
Еще раз потянувшись, мужик оценивающе обозрел местность, что-то прикидывая в уме.
Дверь хлопнула и кот увидел спину пенсионерки районного значения -Веры Ивановны. В это утро она в который раз волокла не оправдавшую надежды тефлоновую сковородку с прилипшей к днищу яичницей к мусорным бакам. Ворча про несовершенство мира, она приблизилась к контейнерам и ловко метнула ее в мусорную кучу. Сковородка уютно устроилась на вершине ее нового мира, а Вера Ивановна развернулась и бурча себе под нос, степенно зашаркала в булочную
Из подъезда цветастыми колобками вылетели два школьника Гошка и Лешка.
Оба будущих строителя капитализма направлялись в школу, но времени для проведения террор-акции нацеленной на вредную Варьку с третьего этажа хватало. Варька еще не подозревала, что в свой пятый “Г” она ввалится вся облепленная снежками с распотрошенным ранцем и ощущением мстителя, что сумеет таки отоварить в ухо одного из обидчиков и отпинать второго.
У мусорного контейнера, уже вовсю хлопотала дворничиха – Машуня. Смахивая мелкий мусор метелкой в совок, она прошлась к сверкающей сковородке, выудила из груды обьедков и покрутила ее перед носом. Прилипшая намертво яичница с мерзким хлюпаньем шлепнулась на кроссовок. Машуня скосила глаз на пищу, потом внимательно осмотрела анти-пригарное покрытие сковородки и хмыкнула:
-Во люди живут! Новенькую вещь выкидывают на помойку. А у меня почему ничего не пригорает? Наверное не верят в рекламу. А чтобы ЭТО работало, надо верить.- и подняла заскорузлый палец в небеса.
Дверь подъезда хлопнула за упитанной парочкой бежевого цвета. Она на ходу поправляла ему воротник и тараторила про то, что вечером надо обязательно кого-то куда-то завести. Потом Он двинулся к гаражу, по пути вытягивая из кармана связку ключей, а Она вытащила сотовый и продолжила раздавать задачи невидимым собеседникам.
Кошачья морда дернулась по сторонам, определяя углы и расстояния до всех находящихся во дворе. Дальше счет пошел на доли секунды.
Из подъезда выскочила Варька и тут же попала под обстрел снежками с двух сторон.
Владелец Лексуса хлопнул дверцей и мотор сыто заурчал.
Кот грациозно прыгнул на ранец Варьки, с него на дорожку, и с пробуксовкой рванулся к мужчине у гаража.
В двух шагах от железных ворот стояло помятое ржавое ведро с отработанным машинным маслом и Геббельс молча плюхнулся в него.
Владелец гаража, услышав непонятный звук начал медленно поворачиваться и успел заметить как из ведра к нему рванулась шипящая ракета.
В следующий момент кот плашмя прилип к бежевому пальто и оставив неизгладимый след в его жизни рванул в сторону до сих пор бредущей по двору Веры Ивановны.
Обогнав ее и с юзом затормозив, он вскинулся черной дугой и истошно заорал на всю округу.
Геббельсом его прозвали не зря. Короткие лающие звуки, казалось взрывали мозг и очень напоминали министра пропаганды Великой Германии выступавшего с высоких трибун.
Вера Ивановна привычно сделала поворот “кругом” и порысила подъезду.
Кот Рванулся к Лексусу, мокрой осклизлой тряпкой прошелся по капоту и лобовому стеклу, обрывая дворники вскарабкался на крышу Лексуса и раскорячившись в позе акробата испустил душераздирающий вопль нагло глядя в оторопелую физиономию «хозяина жизни» через заднее стекло. Потом съехал на спине по багажнику, оставляя отвратительный маслянистый след, и нырнул в вентиляционную отдушину под домом.
Мимо испачканного Лексуса промчались Лёшка с Гошкой избиваемые на бегу Варькой.
Секунд через двадцать машина рассержено взревела и вырвавшись из тесноты дворика на дорогу, пересекла двойную осевую разметку. Раздался истошный визг тормозов и в шикарную машину со всего маха врезался оранжевый бетоновоз.
Чудо буржуйского авто-прома смялось в безобразную гармошку, брызнуло красным на бетон и тут же вспыхнуло ярким белым пламенем.
Лешка с Гошкой остановились разинув рты, наблюдая как массивная туша бетоновоза продолжает размазывать горящий Лексус по бетону. Секунду спустя с крыши дома стоящего в стороне школы рухнула снежная масса, с хрустом погребя под собой сотню килограмм наросших сосулек.
Спустя час.
В подвале, в старом оцинкованном корыте шипел и царапался Геббельс. Машуня ожесточенно терла его куском поролона, посыпала стиральным порошком и причитала. А минут через тридцать кот вольготно растекся на теплой трубе в бойлерной и устало закрыл глаза.
«Еще один день прожит не зря. Лешка с Гошкой не попали под сосульки, Вера Ивановна не сломала себе голень проскользнувшись у булочной, упитанная парочка не сбила ребенка на Дружбе Народов, а дом .. Этот старый и любимый всеми дом простоит еще не один год.»
“Если собрался спасать мир, начни со своих близких”. – подумал Геббельс и довольно потянулся.
