Дружба накануне большой войны

Еще одна интересная статья Сергея Махова с сайта WARSPOT.

Содержание:

К началу Наполеоновских войн (1799–1815) Данию и Англию связывали давние тесные отношения. Две морские державы долгое время приносили друг другу пользу, до тех пор, пока подозрительность Лондона не пересилила его же деловую хватку. Когда же российский император покинул ряды второй антифранцузской коалиции, у англичан и вовсе сдали нервы, ведь недавние союзники стали превращаться в потенциальных соперников.

Балтийский вопрос

После Трафальгарского сражения в 1805 году Британия, казалось, завоевала господство на всех морях. Однако нельзя сказать то же самое о её стратегическом положении. По факту, к 1807 году положение Туманного Альбиона ухудшилось по сравнению с 1805 годом. Французские победы в Австрии и в Пруссии ослабили антинаполеоновскую коалицию на континенте, а расширение Франции мешало британскому правительству, которое поставило себе целью экспансию на торговые рынки Европы. По сути, к 1807 году не Франция, а именно Англия была изгнана из Европы и находилась в изоляции, пусть и «блестящей».

Сражение при Трафальгаре, 1805 год

Эту ситуацию остро чувствовали на Балтике. Регион оставался одним из немногих мест в Европе, открытых для британской коммерции, и кроме того — важным стратегическим ресурсом Англии. Британцы везли из Балтики лес, пеньку, парусину, железо, сало, кожи, лён, смолу, то есть всё то, из чего строился Роял Неви — лучший флот мира. К 1807 году материалов для ремонта и постройки кораблей уже катастрофически не хватало. Королевский Флот был вынужден произвести ревизию собственных запасов и пересмотреть стратегию строительства кораблей, делая упор на фрегаты и шлюпы вместо линейных кораблей. Кроме того, в отсутствие польского и прусского дуба, шведской и испанской сосны, русской ели пришлось использовать материалы-заменители, вплоть до тополей Бермудских островов, что не могло не сказаться на качестве постройки.

И всё-таки главным объектом беспокойства на Балтике для Британии была Дания. Надо сказать, что на конец XVIII века Дания играла в мире роль современной Швейцарии — это была страна, соблюдавшая в большинстве войн нейтралитет. Но было у датчан и ещё одно обстоятельство, которое привлекло к ним внимание Туманного Альбиона: Дания контролировала вход в Балтику. Позиция Копенгагена, таким образом, была для англичан, торговой нации, исключительно важной.

После начала Континентальной блокады, несмотря на восприимчивость датского двора к французскому влиянию, Дания сполна воспользовалась затруднительным положением Англии.

Датский расцвет: торговля

Почти весь XVIII век Англия оставалась дружественной Дании. Более того, морская мощь Копенгагена, значительной третьей силы в бесконечном споре Швеции и России, в известной степени поддерживалась и создавалась Лондоном. Английским приватирам было запрещено захватывать датские нейтральные суда во время больших войн. Датские коммерсанты пользовались преференциями в Англии, России, Голландии и Ганновере. Неудивительно, что датский торговый флот упорно рос и набирался сил. Англия даже поощряла торговлю Дании с Индией, несмотря на рьяное противодействие британской Ост-Индской компании, которая обладала монополией на торговлю с Востоком.

Ситуация начала меняться с 1793 года. Англия объявила о полной блокаде Франции. Главная задача Лондона заключалась в том, чтобы лишить Париж трёх стратегических материалов из Балтики: леса, железа и зерна. Датчане объявили, что продолжат торговать с Францией за исключением недозволенных товаров. Но коса нашла на камень: британцы относили к военным товарам не только порох, оружие или даже лес с железом, а вообще всё, последовательно расширяя списки запретов. Сукно? Из него вполне могут делаться шляпы и панталоны для армии. Запретить. Обувь? Может использоваться для армии. Запретить. Чай? Его могут пить офицеры противника. Запретить. Слоновая кость? Её могут продать и купить оружие. Запретить.

Понятно, что с таким подходом между датчанами и англичанами начали возникать конфликты. Король Кристиан VII и его министр иностранных дел Андреас Бернсторф последовательно отстаивали право Дании вести нейтральную торговлю со всем миром. Более того, датские колонии в Вест- и Ост-Индии, в Европе и Норвегии, в Исландии и на Шпицбергене давали укрытие контрабандным судам и разрешали пользоваться своим флагом для торговли с Францией, а позже и с Испанией. Конфискации датских судов оспаривались в английских призовых судах, но считались малой платой за торговое процветание нации.

Датский работорговый фрегат Fredensborg, плававший между Африкой и Вест-Индией в 1778–1790 годах. Парусиновые столбы — это воздухозаборники для вентиляции трюма

Однако к 1796 году положение изменилось. Тут надо заглянуть немного назад, чтобы пояснить, в чём дело. В 1787 году между Францией и Англией был заключён так называемый «договор Идена» — по сути, первый в истории торговый договор о свободной торговле. Англия снижала налоговые и акцизные ставки на французские товары, Франция — на английские товары. Оказалось, что английская продукция стоила дешевле и была лучше качеством, и это просто убило французскую промышленность. В 1792 году, уже после начала Французской революции, Париж расторг «договор Идена». До поры до времени англичан это не беспокоило, но вскоре воротилы из Сити задумались: а почему бы не начать опять торговать с врагом? В этом случае английские промышленные товары сбывались бы на территории Франции, а Англия получала бы серебро для производства новых товаров, вооружения, оснастки кораблей и т.п. Поскольку прямая торговля была запрещена, англичане начали торговать через датчан, которые становились идеальным посредником между двумя странами: датские таможенники и купцы перебивали английские знаки на товарах на свои и ввозили их во французские порты.

Датчане добились ещё одной важной уступки: если французские каперы захватывали датское судно с британским грузом, то Англия выделяла Дании новое судно из числа захваченных французских. Таким образом, датский торговый флот не уменьшался, а только увеличивался в размерах.

К 1798 году, после разгрома Голландии французскими войсками, датский торговый флот занял второе место в мире, имея 3 344 крупных торговых судна. Получалась интересная вещь: пока весь мир вёл войны не на жизнь, а на смерть, Дания процветала и богатела. И всё же запреты торговать на море с тем, с кем хочешь, датчан выводили из себя и виделись преградой к богатству и процветанию страны.

Датский расцвет: боевые корабли

Датский военно-морской флот был довольно сильным: в течение 1780–1790-х годов он поддерживал численность в 22–27 кораблей. При этом, если Швеция и Россия либо использовали корабли только в прибрежных водах, либо строили галерные флоты, чей прибрежный статус очевиден, датчане делали упор на океанский флот, не забывая, что им принадлежит и Норвегия, располагающаяся на побережье Северного моря. Датские военные корабли были отлично построены. Вменить в недостаток им можно было только осадку, не превышавшую 22 футов (6,7 м), и довольно слабое вооружение главного дека на части кораблей. В Англии на тот момент 74-пушечные корабли имели 32-фунтовый главный калибр, во Франции и России — 36-фунтовый, тогда как датчане — только 24-фунтовый.

Военный флот Дании создавался для двух вещей:

• как средство немного охладить экспансионистские амбиции своей соседки Швеции;
• датские малые корабли использовались для защиты торговли и колоний.

Если вдруг Дания с чем-то или с кем-то не справлялась, чаще всего ей на помощь приходила Россия. Вообще, российско-датский союз поддерживался весь XVIII век, за исключением пары-тройки небольших осложнений. Это было выгодно и для Дании (Россия обладала мощным флотом и мощной армией), и для России (датский флот служил щитом против всех, кто пытался войти в Балтику).

Чертёж датского 80-пушечного корабля Waldemar, 1798 год

В 1796 году датское правительство перевело часть своего флота к Норвегии, чтобы защитить там свои порты и иметь дозоры против британских и французских каперов. Основными противниками во фьордах для датчан оказались голландские каперы, выступавшие под французским флагом. Однако фьорды — это идеальные места для укрытия, и собственными силами решить эту проблему не удалось. В результате в 1799 году туда выслали свои патрули Англия и Россия. Правда, и их успехи оказались весьма ограниченными.

А 2 марта 1799 года Россия внезапно вышла из второй коалиции.

Начало конфликта

Для англичан это событие стало шоком. Оно заставило Лондон пристальнее взглянуть на ситуацию в Дании. И английское правительство, и дельцы из Сити более питались собственными страхами, нежели руководствовались здравым смыслом. Когда развивается паранойя, начинаешь подозревать доброго соседа в самых обыкновенных вещах и толковать их как заговор. Например, Дания и Швеция в 1794 году заключили договор о нейтралитете и о сотрудничестве в делах обороны, и следующие два года соединёнными эскадрами патрулировали норвежское и балтийское побережье. Не направлено ли это против Англии? Или вот. В 1797 году Дания отказалась от защиты собственных торговых конвоев британскими военными кораблями, в том числе и в Средиземном море, и в Вест-Индии. Не вынашивают ли датчане замыслы против Туманного Альбиона?

В июне 1797 года умер Бернсторф — человек, которому англичане безусловно доверяли. Поскольку Кристиан VII был слабоумен, власть сосредоточилась в руках наследного принца Фредерика. Как всякий молодой человек, тот был менее сдержан и не так мудр, нежели покойный Бернсторф, и принял ряд актов, несовместимых с британскими понятиями о морской торговле. Например, Фредерик приказал капитанам датских военных судов не допускать, чтобы британцы останавливали датские торговые корабли для осмотра. До 1800 года британцы даже согласились с этим, но тут… Неужели опять заговор против Англии?

Датский фрегат в открытом море

Далее отношения начали портиться по нарастающей. Под сочельник 1799 года британский патруль из трёх фрегатов перехватил четыре датских торговых судна, следовавших под защитой 46-пушечного датского фрегата Havfruen в Средиземном море. На требование остановиться датский капитан открыл огонь. Британцы, несмотря на численное преимущество, решили не нагнетать обстановку. Об инциденте узнал портовый капитан Гибралтара, а потом и Адмиралтейство. Англичане выпустили новые инструкции патрулям: в случае сопротивления досмотру надлежит применять военную силу, корабли должны захватываться и приводиться для осмотра в ближайший английский или союзный порт.

Летом 1800 года шесть торговых судов, сопровождаемых датским 38-пушечным фрегатом Freja, были перехвачены тремя английскими фрегатами, флагманом которых был 28-пушечный Nemesis. Кэптен Бейкер потребовал от датчан остановиться для осмотра. В ответ капитан Краббе сообщил, что откроет огонь по любому кораблю, который подойдёт к датским судам. Более того, по одной из британских шлюпок с призовой партией был произведён выстрел, в результате которого погиб английский матрос. Разъярённый Бейкер приказал открыть огонь, и через 25 минут всё было кончено: датский фрегат и торговые суда были препровождены в Даунс. Последовало судебное разбирательство. Бейкер утверждал, что, согласно инструкциям Адмиралтейства, он имел право останавливать и досматривать любые корабли, тогда как датчане настаивали на том, что нейтральный конвой в сопровождении фрегата нейтральной страны являлся чётким доказательством отсутствия там контрабанды.

В результате в Копенгаген отправилась миссия во главе с лордом Витвортом и вице-адмиралом Диксоном. Диксон поехал не один, а с эскадрой из дюжины линейных кораблей. В ответ в гавани Копенгагена датчане выстроили шесть линкоров, готовых к бою. Во всеуслышание было объявлено о срочной мобилизации всех окрестных рыбаков в военный флот.

Патруль из английских фрегатов в море

Стороны договорились о следующем: англичане за свой счёт отремонтируют фрегат Freja и вместе с торговыми судами вернут его Дании. Правила же досмотра нейтральных судов будут определены позднее.

Тем не менее инцидент с фрегатом Freja имел совершенно фантастическое продолжение. Павел I, узнав о нападении на датский военный корабль, арестовал все английские торговые суда в русских портах и объявил эмбарго на торговлю с Британией. Этим российский император не ограничился. Он обратился к Дании, Пруссии и Швеции с предложением возродить вооружённый нейтралитет 1780 года. С 16 по 18 декабря 1800 года страны подписали соответствующую конвенцию. Главными требованиями были:

• оповещение всех нейтральных судов о блокаде порта;
• признание того, что нейтральные суда, идущие под эскортом нейтрального военного судна, не могут быть подвергнуты досмотру, если командир конвоя заявит, что контрабанда на судах и кораблях отсутствует.

Для англичан это стало совершеннейшей неожиданностью. В Лондоне старые страхи разгорались всё ярче. В Адмиралтействе подозревали, что весной Дания, Швеция и Россия соединят свои корабли и получат в море могучую силу в 75–78 линкоров, способную разгромить любую английскую эскадру. Надо было срочно что-то решать.

источник: https://warspot.ru/12645-druzhba-nakanune-bolshoy-voyny