Десант в Черноморских проливах

В российской истории десант в Черноморских проливах считался одним из символов реализации государственных и идеологических целей («водружение креста над Святой Софией», «выход к теплым южным морям» и т. п.). Высадка десанта в Босфоре происходила в 1833, готовилась в 1897 и 1916-1917 годах. Во время Холодной войны большинство советских граждан, в общем, не сомневалось в способности флота высадить такой десант и захватить Проливы. В этом убеждали репортажи с флотских учений, где морские пехотинцы в черной униформе штурмовали пляжи и устанавливали флаги на прибрежных высотах. В таком же ключе размышлял советский военный истеблишмент. Например, первый заместитель Главнокомандующего ВМФ СССР адмирал флота И. Капитанец при окончании в 1970 году Военной академии Генерального штаба защищал дипломную работу на тему «Морская десантная операция по овладению входом в пролив Босфор». В 1986 г. там же успешно защитил дипломную работу на тему «Организация и проведение оперативного командно-штабного учения по овладению черноморской проливной зоной в ходе совместных операций десантируемых войск и сухопутного фронта» тогдашний начальник Военно-морского управления штаба войск Юго-Западного направления контр-адмирал В. Лебедько. Не были оперативные десанты чем-то новым и для Черноморского флота. В Великой Отечественной войне он участвовал в 24 морских десантах, причем 4 из них оперативного масштаба. Самой крупной являлась Керченско-Феодосийская десантная операция 1941 года, в ходе которой высадили 40 319 человек.

Для оценки физико-географических условий на будущем театре военных действий была проведена серия оперативных рекогносцировок Черноморской проливной зоны. Так, в начале мая 1967 г. для изучения оборудования Мраморного, Эгейского и восточной части Средиземного морей ходило гидрографическое судно «Фаддей Беллинсгаузен» с группой генералов, адмиралов и офицеров Генерального штаба, Одесского военного округа и Черноморского флота. Материалы этого похода легли в основу проведения совместной оперативной подготовки войск, флота и авиации на Юго-Западном направлении. В июне 1971 года во время оперативно-стратегических учений «Юг-71» отрабатывалась высадка оперативного десанта в Черноморских проливах в составе полка морской пехоты и мотострелковой дивизии. При этом министр обороны СССР А. Гречко и главнокомандующий ВМФ С. Горшков на крейсере «Дзержинский» в охранении нескольких боевых кораблей прошли через проливы на рекогносцировку и приняли участие в учениях 5-й эскадры в Средиземном море. В конце июля 1985 года прошла оперативная поездка группы Главнокомандования войсками Юго-Западного стратегического направления на штабном корабле «Ангара» для рекогносцировки Черноморской проливной зоны и проверки 5-й эскадры. По ее итогам в том же году был издан отдельной книгой для высшего руководящего состава вооруженных сил военно-исторический очерк «История борьбы за овладение Черноморской проливной зоной», а также дано указание в течение трех лет подготовить военно-географическое описание наиболее важных островов в Мраморном и Эгейском морях. В 1988 году такое описание было подготовлено по 1160 островам, где рассматривались, в том числе, и возможности их захвата десантами с последующим созданием пунктов базирования флота.

Оценки вероятного противника были выдержаны в том же ключе. 8 июля 1946 года американский Комитет начальников штабов принял общую концепцию плана «Pincer». На его основе были разработаны региональные оперативные планы, в частности, 15 августа 1946 года план «Gridle», касавшийся обороны Турции. Предполагалось, что советская кампания против Турции будет включать в себя наступление 25 дивизий через Турецкую Фракию к Проливам во взаимодействии с высадкой комбинированного воздушно-морского десанта силами до 2 дивизий по обе стороны пролива Босфор. После захвата Стамбула и плацдарма на азиатском берегу Босфора, советские войска делали оперативную паузу для накопления сил, в том числе путем перевозки войск морем в захваченные турецкие порты. Доведя численность до 41 дивизии, они, во взаимодействии с 3 дивизиями, высаженными кораблями Черноморского флота на северном побережье Турции, в районе города Синоп, разворачивали наступление в Центральную и Южную Анатолию. Эта схема с ожидаемой высадкой на черноморском побережье Турции до 5 советских дивизий сохранялась во всех американских планах войны вплоть до концепции «Dropshot», остававшейся в основе стратегического планирования США до 1957 года. Аналогичные оценки содержались и в плане применения войск «Capabilities Plan АСЕ 1957», утвержденном Верховным главнокомандованием Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе в 1954 году. Этот документ был принят в развитие плана М.С.48, определявшего перспективный состав и задачи для армий НАТО до 1957 года. Согласно ему наиболее вероятным местом высадки советского десанта предполагались песчаные пляжи непосредственно к востоку от Босфора. Имевшиеся у НАТО данные позволяли судить, что на Черном море советская сторона располагала десантными кораблями и грузовыми судами для высадки одной дивизии. Но кроме этого могли быть дополнительно мобилизованы и переброшены по системе Волго-Донского канала десятки судов советского гражданского флота, существенно увеличивающие десантные возможности Черноморского флота. Оперативные и стратегические планы США и НАТО после 1957 года на сегодняшний день остаются засекреченными, но можно предполагать, что в них по-прежнему оценивалась советская десантная угроза Черноморским проливам. Например, на учениях «Deep Furrow» осенью 1965 года остановить продвижение советского морского десанта, высадившегося на полуострове Коджаэли к востоку от Стамбула, удалось контрдесанту американской 82-й воздушно-десантной дивизии в районе города Адапазары. Он не позволил перерезать шоссе Стамбул-Анкара, а с подходом турецких резервов из азиатской части страны и с ядерными ударами по советским плацдармам морской десант был уничтожен.

Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что возможности советского морского десанта переоценивалась. Взгляды на роль и место флота в СССР формировались под влиянием опыта Великой Отечественной войны, где решающие сражения происходили на суше с сильным континентальным противником, оставляя флоту лишь вспомогательные функции. Советское командование полагало, что основные задачи в новой войне тоже будут решаться на сухопутных фронтах. Стратегическая операция на континентальном театре военных действий виделась как наступление группы фронтов с целью разгрома вооруженных сил противника и вывода из войны государств вражеской коалиции. При этом флоту ставился ряд задач по содействию сухопутным войскам, в том числе на подготовку и ведение морской десантной операции. Но учитывая «заштатную» роль флота, таким же незначительным был и «вес» морского десанта в глазах армии.

«В армейских кругах мало придавалось значения войне на море, – писал главком флота Н. Кузнецов. – Господствовали классические сухопутные доктрины ведения войны, и Генеральный штаб отмахивался от всех флотских вопросов, не придавая им большого значения». 

Верховенство взглядов на флот как на «помощника Советской Армии» и ведущую роль в этом маршала Г. Жукова констатировал в своих записках и главком флота С. Горшков.

Подобное отношение к возможностям флота сохранялось вплоть до конца Холодной войны. Даже в 1985 году на учениях Одесского военного округа на тему «Фронтовая наступательная операция на приморском направлении» командование фронтом, сформированное на базе штаба округа, спланировало наступление к Черноморским проливам, старательно уклоняясь от взаимодействия с Черноморским флотом! Войска фронта наступали в 200 км от береговой черты, поэтому высадки морских десантов теряли смысл. На вопрос представителей флота, чем это вызвано, командующий округом генерал-полковник А. Елагин поставил встречный вопрос:

«А чем ваш флот сейчас занимается?» Начальник штаба Черноморского флота контр-адмирал С. Алексеев доложил о ходе завоевания господства на Черном море. «Вот и завоевывайте его себе на здоровье», – ответил А. Елагин.

Заметим, что генералитет Советской Армии имел достаточно оснований для скептического отношения и к флоту, и к морской десантной операции. Во-первых, сами Черноморские проливы вместе с балканскими государствами-членами НАТО не рассматривались как важная цель. Исходя из опыта войны, армейское руководство стремилось к сосредоточению основных усилий на решающем направлении. Таковым на Юго-Западном театре военных действий считалась Италия – наиболее промышленно развитое государство Южной Европы, вывод которого из войны позволял нарушить устойчивость всего стратегического фронта противника, серьезно ослабить его военный потенциал и установить контроль над Средиземноморьем. Даже осенью 1984 года при выполнении директивы Генерального штаба подготовить предложения по возможным операциям войск в своих оперативных зонах, часть руководства Главнокомандования войсками Юго-Западного направления, по-прежнему, отстаивала приоритет северо-итальянского направления. И только после вмешательства главнокомандующего, генерала армии И. Герасимова утвердили главным Босфор-Дарданелльское направление.

Во-вторых, военная история учила, что Черноморские проливы и Константинополь никогда не захватывались ударом с моря, а только наступлением сухопутных войск. Показателен опыт англо-французских войск в ходе Первой мировой войны, предпринявших в апреле 1915 года на Галлипольском полуострове попытку морского десанта общей численностью около 80 тыс. чел. при поддержке мощного флота. Советский генералитет хорошо знал о том, что данная операция провалилась, а десант понес большие потери. Поэтому когда в 1960-е годы советский флот, для борьбы с американскими атомными ракетными подводными лодками, вышел в Средиземное море, и быстрый захват Черноморских проливов из вспомогательной задачи стал приоритетным, армия все равно полагалась на собственные силы.

Отчасти причиной этого была слабость Черноморского флота. Сразу после войны это привело к поспешному включению в его состав многих трофейных кораблей и судов сомнительной боевой ценности. Затем флот пополнился большим количеством новых, но уже морально устаревших кораблей, от которых на рубеже 1950-60-х пришлось массово отказаться. Как отмечали американские специалисты, способность Черноморского флота поддержать морской фланг сухопутных войск в их броске к Проливам зависела от того, с каким противником ему пришлось бы столкнуться. Прорыв в Черное море военно-морских сил НАТО с авианосцами 6-го флота США привел бы к разгрому Черноморского флота и укрытию его остатков в крымских и украинских портах. Между тем, опыт войны показывал, что немыслимо проводить десантную операцию оперативного масштаба в Черноморских проливах, если она не обеспечивается постоянным стратегическим господством флота на Черном море.

Кроме того, Черноморский флот в то время мало чем мог помочь в организации морского десанта. После Великой Отечественной войны в Казачьей бухте Севастополя дислоцировался переведенный из Новороссийска 393-й отдельный батальон морской пехоты. В 1955 г. он, как и остальные части морской пехоты ВМФ СССР, был расформирован. По словам адмирала И. Касатонова, окончательное решение о расформировании морской пехоты и передаче ее соединений в сухопутные войска принимал министр обороны СССР Г. Жуков. Также было ликвидировано училище морской пехоты в Выборге, что впоследствии, при возрождении морской пехоты, повлияло на острый дефицит кадров, так как единственная кафедра в командном училище на Дальнем Востоке не могла обеспечить потребности флота. Из 80 различных десантных кораблей, которыми пополнился ВМФ СССР за 10 послевоенных лет, 75 передали министерствам морского флота и рыбного хозяйства СССР. Сохранившееся в составе флотов небольшое количество десантных кораблей применялось в основном для воинских перевозок. Руководство армии утверждало, что в условиях ракетно-ядерной войны морские десанты полностью утратили свое значение, и, при необходимости, их задачи могут быть решены высадкой мотострелковых формирований приморских военных округов. Также высказывались мнения, отрицавшие необходимость содействия флота сухопутным войскам, проводящим операции на побережье. При этом считалось, что войскам фронта, имеющим ядерное оружие, поддержка с моря не нужна, так как они своими силами могут с ходу захватить Черноморские проливы и даже бороться с флотом противника, пытающимся нанести удары с моря. Однако учения и маневры показали, что эти утверждения далеки от реальности. Решительные изменения произошли после провальных в начале 1960-х годов десантов мотострелковых частей на Каспийской флотилии и Тихоокеанском флоте, которые министр обороны СССР Р. Малиновский окрестил 

«сплошным безобразием» и «самотопами».

После этого по инициативе главкома ВМФ адмирала флота С. Горшкова и первого заместителя министра обороны СССР маршала А. Гречко на совместных мероприятиях войск и флотов вернулись к плановой отработке задач по высадке морских десантов. Это было связано с резким ростом боевых возможностей ВМФ, вызванным широким внедрением ракетного вооружения на кораблях и в морской авиации, и массовым получением подводных лодок нового поколения. Результаты экспериментальных учений показывали, что воздушное прикрытие кораблей истребительной авиацией надежно обеспечивается на удалении до 120 км от берега, что вполне достаточно для операций возле Босфора. Опираясь на это, командование предполагало с самого начала войны завладеть господством на Черном море и в дальнейшем сосредоточить свои усилия на оказании содействия сухопутным войскам в овладении Проливной зоной. Пока что отрабатывались тактические десанты в составе усиленного мотострелкового батальона на приморском фланге наступающего фронта. Для их высадки Черноморский флот располагал восстановленным в марте 1962 года одним дивизионом десантных катеров в Одессе. Дальнейший рост возможностей десантов прямо зависел от оснащения флота современными десантно-высадочными средствами.

Осенью 1962 года в Главном штабе ВМФ СССР было проведено совещание командующих флотами государств-участников Варшавского Договора по вопросам десантной подготовки флотов и оснащению их современной техникой. Польша и ГДР, действуя на главном Западном направлении, где стояла задача быстрого захвата Датских проливов, никогда не прекращали заниматься десантной подготовкой. Лучшей в коалиции считалась польская морская пехота. Но у черноморских союзников Румынии и Болгарии десантная подготовка была в еще большем запустении, чем в СССР. Выработанные на совещании решения носили рекомендательный характер и легли в основу новой концепции морских десантных сил. В частности, с 1963 года из-за недостатка стапельных мест в СССР строительство средних десантных кораблей, по соглашению с правительством Польши, было переведено в Гданьск. Это дало мощный толчок развитию десантного флота. А летом 1963 года начал формироваться первый в ВМФ СССР полк морской пехоты на Балтийском море. Уже в следующем 1964 году на оперативно-стратегическом командно-штабном учении государств-участников Варшавского Договора «Странджа» на территории Болгарии был задействован батальон морской пехоты Балтийского флота.

В 1964 году на военно-научной конференции, посвященной проблемам подготовки и ведения десантных операций, в которой участвовало около 300 адмиралов, генералов и старших офицеров со всех флотов и флотилий, со словами о важности данной темы выступал главком ВМФ С. Горшков. За 1962–1968 годы штаб Черноморского флота провел пять своих военно-научных конференций, на которых исследовались вопросы управления силами при содействии сухопутным войскам в овладении Проливной зоной в начальный период войны, подготовка и ведение морских десантных операций.

После этого кафедрой оперативного искусства ВМФ Военно-морской академии была проведена значительная работа по созданию основ теории морских десантных операций и тактики десантных действий. В 1966 году, вместо Наставления по совместным действиям сухопутных войск с ВМФ и военными речными флотилиями 1943 года, было принято руководство по высадке морских десантов. Оно действовало, пока в 1988 в Кишиневе усилиями Военно-морского управления штаба войск Юго-Западного направления не было создано методическое пособие по планированию и подготовке воздушно-морской десантной операции. Несмотря на недовольство командных структур флота, первоначально уничтоживших все экземпляры нового пособия, оно было утверждено директивой Генштаба в качестве руководства для всех флотов и приморских округов, так как полностью соответствовало требованиям вышедших в 1978 году «Основ подготовки и ведения операций Вооруженных Сил СССР», в которых излагались содержание и организация подготовки и ведения армейских, воздушных, противовоздушных, морских, совместных десантных и противодесантных операций, стратегических, фронтовых операций и операций флота.

Роль и место морской десантной операции в действиях Черноморского флота были неизменны. Для высадки десанта и оказания содействия наступлению сухопутных войск на приморском направлении вначале необходимо достигнуть господства на Черном море. Ключом к этому считался разгром группировок противника в Черноморской проливной зоне, блокада выхода из пролива Босфор и уничтожение группировки ВМС противника в Черном море, развернутой там до начала боевых действий. Кроме того, флот и авиация ПВО страны должны были создать «зонтик» над Черным морем для прикрытия от ударов средств воздушного нападения противника. Этот вывод был сделан на командно-штабных учениях осенью 1967 года и положен в основу всей дальнейшей оперативной подготовки на Черноморском флоте советского периода. В 1970-80-е годы на учениях систематически отрабатывались действия сил флота в предпроливном районе по содействию войскам приморского фронта, ведущим наступление на Босфорском направлении с высадкой оперативного морского десанта. С 1980 года в ходе флотских учений отрабатывались вопросы совместной операции флота и приморских группировок войск с высадкой морских десантов и участии во фронтовой наступательной операции. Столь резкий разворот командования от отрицания к глубокой заинтересованности в десантной операции возле пролива Босфор объяснялся двумя факторами.

Во-первых, с 1967 года советский флот начал постоянную боевую службу в Средиземном море. Но силы Средиземноморской 5-й эскадры не соответствовали поставленным перед ними задачам и мощи противостоящих ВМС НАТО. По расчетам, при тех условиях, что были в 1960-70-е годы, боевая устойчивость 5-й эскадры составляла не более трех суток. Оценка главкома ВМФ С. Горшкова была еще жестче – двое суток. Времени на проведение фронтовой наступательной операции на Босфор-Дарданелльском направлении просто не оставалось. Только оперативный десант позволял ускорить захват проливов и обеспечить прорыв Черноморского флота в Средиземное море для наращивания группировки сил 5-й эскадры еще до завершения боев в проливной зоне. В частности, подводные лодки должны были прорываться через проливы в подводном положении, когда как минимум часть азиатского берега еще остается в руках противника. Кроме того, существенно расширялась операционная зона Черноморского флота. В 1983 году с вступлением в командование Черноморским флотом адмирала А. Калинина министр обороны СССР Д. Устинов поставил перед флотом задачу распространить свое влияние на западную часть Средиземного моря и зону Восточной Атлантики. Это еще больше повысило значимость морского десанта для быстрого захвата Черноморских проливов. Его успешное проведение стало дальнейшей задачей в первой операции флота после решения ближайшей задачи – завоевания господства на Черном море. Вторая операция флота получила новую ближайшую задачу – вывод сил через Проливную зону в Средиземное море. Вместе с разгромом противника на Балканском направлении и в Средиземном море это составляло ближайшую задачу стратегической операции на Юго-Западном театре военных действий! В первой половине 1980-х годов данная тема стала ведущей на учениях с высадками морских десантов. Так, на учениях «Юг-83» отрабатывалось форсирование Проливной зоны в ходе выполнения дальнейшей задачи первой операции флота, а также подготовка и ведение второй операции флота – собственно, само овладение Проливами. В июне 1984-го на командно-штабных учениях флота на картах прорабатывался вывод сил флота через Проливную зону в Средиземное море. На первом этапе операции велись боевые действия разнородных сил флота и соединений фронта по овладению Проливной зоной, действия минно-тральных сил и инженерных частей по разграждению Проливов. На втором этапе велась поэшелонная проводка сил через Проливы и создание новых районов системы базирования флота в Эгейском море с обеспечением всех видов ее обороны и защиты. Дальнейший этап предусматривался как максимально поздний в возможной войне, когда противники переходили к широкому применению всех видов оружия массового поражения. Итог оперативной подготовки по организации форсирования Проливной зоны был подведен в марте 1985 года на XXIX Военно-научной конференции штаба Черноморского флота. Этот момент стал высшей точкой в разработке морской десантной операции в Проливах в советский период.

Во-вторых, постановка столь решительных задач по высадке морского десанта опиралась на бурное развитие морских десантных сил Черноморского флота. 28 июля 1966 года, с поступлением на флот новых десантных кораблей, на озере Донузлав сформировали 197-ю бригаду десантных кораблей, включавшую в себя дивизион средних десантных кораблей, дивизион малых десантных кораблей и десантных катеров, а также дивизион артиллерийских эсминцев проекта 30-бис, во время десанта составлявший отряд кораблей огневой поддержки. В апреле 1971 года в бригаду добавился дивизион больших десантных кораблей, а в июне 1980-го – дивизион кораблей и катеров на воздушной подушке. Бригада составляла основу сил высадки и обеспечивала стремительность действий первых «волн» десанта. В 1983 году 197-я бригада десантных кораблей была преобразована в качественно новое соединение – 39-ю дивизию морских десантных сил. В момент формирования в состав дивизии входило 27 вымпелов. Она стала способной высаживать не только первые «волны», но и все силы первого эшелона оперативного морского десанта. Параллельно развивалась морская пехота.

30 апреля 1966 года на основании директивы министра обороны на Черноморском флоте был сформирован 309-й отдельный батальон морской пехоты. Уже в августе две его роты участвовали в высадке морского десанта на Каспийском море, а в ноябре отправились на свою первую боевую службу.

309-й отд. батальон морской пехоты:

• • управление и штаб;
• • три роты морской пехоты;
• • танковая рота;
• • минометная батарея;
• • взвод бронетранспортеров;
• • разведывательный взвод;
• • инженерно-десантный взвод;
• • взвод связи;
• • автомобильный взвод.

В декабре следующего 1967 года батальон переформировывается в 810-й отдельный полк морской пехоты. Из-за дефицита кадров значительное количество офицеров для замещения вакантных должностей в морской пехоте направили из сухопутных войск, поэтому в начале 1970-х по инициативе главкома ВМФ С. Горшкова на Черноморском флоте был создан 299-й учебный центр морской пехоты. Третий батальон полка оставался кадрированным, но полк регулярно, в частности, на учениях «Крым-73», «Берег-77», «Берег-79», проводил мобилизационное развертывание.

810-й отд. полк морской пехоты:

• • управление и штаб;
• • три батальона морской пехоты;
• • батальон плавающих танков;
• • танковая рота;
• • зенитный дивизион (батареи ЗСУ-23-4 и ЗРК «Стрела-1»);
• • реактивно-артиллерийская батарея (6 установок БМ-14-17);
• • самоходно-артиллерийская батарея (6 установок СУ-100);
• • противотанковая батарея (6 боевых машин противотанковых ракет 9П110);
• • инженерно-десантная рота;
• • рота связи;
• • ремонтная рота;
• • рота материального обеспечения;
• • разведывательный взвод;
• • комендантский взвод;
• • полковой медпункт.

20 ноября 1979 года полк был переформирован в 810-ю отдельную бригаду морской пехоты численностью в мирное время около 2300 человек. Отчасти это было связано с изменениями характера морской десантной операции, о чем будет сказано ниже.

810-я отд. бригада морской пехоты:

• • управление и штаб;
• • отдельный десантно-штурмовой батальон;
• • три отдельных батальона морской пехоты;
• • отдельный батальон морской пехоты (кадр);
• • отдельный танковый батальон (три роты танков Т-55М и рота ПТ-76 по 13 танков в роте);
• • отдельный разведывательный батальон;
• • отдельный реактивно-артиллерийский дивизион (три батареи по шесть 122-мм установок БМ-21 «Град»);
• • отдельный самоходно-артиллерийский дивизион (три батареи по шесть 122-мм САУ «Гвоздика»);
• • отдельный противотанковый дивизион;
• • отдельный зенитный дивизион (батареи ЗСУ-23-4 и ЗРК «Стрела-10»);
• • инженерно-десантная рота;
• • рота связи;
• • ремонтная рота;
• • рота материального обеспечения;
• • взвод РХБЗ;
• • взвод плавсредств;
• • комендантский взвод;
• • топографический взвод;
• • бригадный медпункт;
• • учебный центр.

Если в начале 1960-х высадка морского десанта мотострелковых частей растягивалась почти на сутки, то для высадки с десантных кораблей полка морской пехоты требовалось не более полутора-двух часов, а батальона – до 30 минут! Этому способствовало оснащение полка почти 150 единицами плавающей боевой техники, что увеличивало темпы высадки в несколько раз. В августе 1977-го на практической отработке овладения Проливной зоной, проходившей в рамках учений «Берег», все боевые подразделения оперативного морского десанта были высажены за 1 час 53 минуты, а общее время высадки десанта с тылами в составе полка морской пехоты и мотострелкового полка с 17 десантных кораблей и транспортов Одесского пароходства составило 6 часов 5 минут. Для сравнения, высадка на необорудованное побережье американского экспедиционного батальона морской пехоты, в котором на 2500 человек личного состава из тяжелой наземной техники имелось всего лишь пять танков, шесть гаубиц и 14 плавающих бронетранспортеров, по американскому нормативу занимала аж 4 часа!

Столь высокие темпы высадки морского десанта достигались на многочисленных учениях и тренировках. В 1946-1994 годах на Черноморском флоте было проведено 14 учений с высадкой морских десантов, заявлявшихся как десанты оперативного уровня. Правда, во многих случаях десантную подготовку упрощали, и роль оперативного десанта выполнял тактический десант силами всего лишь от роты до батальона. Чтобы обстановка на учениях как можно более походила на Босфор, высадки проводились в районе Керченского пролива – на полигоне на мысе Опук. Например, на учениях «Крым-79» полк морской пехоты высаживался там, «взламывая» противодесантную оборону двух мотострелковых батальонов. А на учениях «Юг-83» впервые отрабатывалось и «форсирование пролива Босфор в ходе выполнения дальнейшей задачи первой операции флота». На практике это выглядело следующим образом: после высадки на побережье и захвата плацдарма бригада морской пехоты выделила передовой отряд в составе усиленной роты, которая с ходу, на плавающей боевой технике, форсировала Керченский пролив. Последняя отработка оперативного десанта в районе Керченского пролива состоялась в августе 1990 года на учениях Объединенного Черноморского флота государств-участников Варшавского Договора. На территории Болгарии высадки производились, главным образом, в Бургасском заливе – в районах Созопол и мыс Атия, напоминавших побережье турецкой части Фракии.

В силу своей малочисленности при десанте в Черноморских проливах морская пехота действовала в основном в составе передового (штурмового) отряда (эшелона), предназначенного непосредственно для захвата плацдармов высадки и обеспечения десантирования на них основных сил десанта. Вместе с морской пехотой в штурмовой эшелон должны были привлекаться боевые пловцы из 17-й отдельной бригады специального назначения, а также силы морской инженерной службы Черноморского флота, в мирное время располагавшей 160-м отдельным морским инженерным батальоном, а в особый период разворачивавшей на базе 212-го мобилизационного депо второй такой батальон. Из их состава выделялись силы и средства для групп разграждения (в том числе разведывательные водолазные отделения) для проделывания проходов в противодесантных заграждениях, установленных в воде. Инженерно-десантная рота морского инженерного батальона, включавшаяся в десант практически в полном составе, специализировалась на техническом обеспечении высадки войск на берег и преодоления прибрежной полосы моря в высоком темпе.

Так как оперативный морской десант предполагался в составе армейского корпуса, то основные силы десанта должны были составлять мотострелковые части и соединения. На учениях обычно привлекался штаб крымского 32-го армейского корпуса (например, учения «Крым-76»). Морская пехота постоянно налаживала взаимодействие с двумя мотострелковыми дивизиями Одесского военного округа – 126-й в Крыму и 24-й в Одесской области. В учебных центрах этих соединений морпехи вели подготовку личного состава по целому ряду военных специальностей. В то же время части этих дивизий время от времени отрабатывали погрузку на суда десантного отряда и участие в высадке. Большое количество портов на побережье Крымской, Николаевской, Херсонской и Одесской областей позволяло провести одновременную посадку на суда войск и боевой техники, минимизировав риск попасть под ядерный удар противника, считавшийся главной угрозой для срыва десантной операции.

Так как собственные десантные силы Черноморского флота «поднимали» только морскую пехоту из первого эшелона десанта (на 1 января 1986 года имелось 19 десантных кораблей), то для перевозки общевойскового десанта предназначались мобилизованные гражданские суда. Это была проверенная практика. Так, в период Русско-турецкой войны 1877–1878 годов для перевозки войск на Черном море задействовался Добровольный флот – государственное пароходство России, создание которого преследовало цели развития не только коммерческого мореплавания, но и формирование резерва ВМФ. Таким же резервом являлось и Русское общество пароходства и торговли, которому, например, принадлежали суда «Великий князь Константин» и «Веста», отличившиеся тогда в ходе боевых действий на море. Действия мобилизованных судов на Черном море в двух мировых войнах широко отражены в литературе.

Учения показали эффективность применения в морском десанте судов класса «река-море» и крупных транспортных судов министерства морского флота – класса «ро-ро» (ролкеры), лихтеровозов и контейнеровозов. Справочник «Джейнс файтинг шипс» засчитал их в состав вспомогательных десантных сил ВМФ СССР, отмечая среди прочего оборудование для перевозки техники и усиленное радиотехническое оснащение, явно избыточные для гражданских судов. В соответствии с мобилизационным планом в трюмах сухогрузов, для монтажа скамеек для личного состава и крепления боевой техники десанта, заранее должны были заготовлены деревянные доски. Также в роли вспомогательных десантных транспортов советское военно-морское командование имело возможность задействовать паромы. Осенью 1978 года была открыта паромная линия от Ильичевского порта до терминала на западном побережье озера Белослав в 30 км от Варны. Ее обслуживали четыре однотипных автомобильно-железнодорожных парома югославской постройки: болгарские «Герои Одессы» и «Герои Севастополя» и советские «Герои Шипки» и «Герои Плевны». Паром мог принять к перевозке железнодорожные вагоны, грузовые и легковые автомобили, прицепы, контейнеры, гусеничную технику, негабаритные и тяжеловесные грузы. Также паромы перевозили пассажиров и их личный багаж. Всего паром мог принять 108 вагонов или 920 автомобилей или 90 16-метровых трейлеров. Западные специалисты практически сразу назвали задачу воинских перевозок главной среди функций паромной линии, так как ее возможности значительно превосходили хозяйственные нужды и пассажиропоток между двумя странами.

По понятным экономическим причинам учения по отработке взаимодействия Черноморского флота с гражданскими судовладельцами Азово-Черноморского бассейна, в рамках обеспечения отзыва и призыва в состав флота судов для обеспечения морского десанта и воинских перевозок, были редким явлением. Самыми крупными считаются учения, проведенные в июне 1978 года, где проверялась мобилизационная готовность и отрабатывался призыв судов Черноморского (Одесса), Азовского (Жданов), Грузинского (Батуми) и Новороссийского морских пароходств, Советского Дунайского пароходства (Измаил), Волго-Донского (Ростов-на-Дону) и Днепровского (Киев) речных пароходств, Главного управления речного флота при Совмине УССР, Всесоюзного рыбопромыслового объединения «Аз-черрыба», а также оперативной группы Государственного хозрасчетного объединения «Южфлот». В ходе учений в Очакове проводилась фактическая установка вооружений при переоборудовании гражданских судов под боевые корабли, а в Одессе – вооружение судов Черноморского пароходства на самооборону. Также, после Фолклендского кризиса, на Черноморском флоте были проведены учения, на которых, по примеру английского флота, в качестве вспомогательного авианесущего корабля был задействован контейнеровоз, в экстренном порядке приспособленный для приема штурмовика с вертикальным взлетом и посадкой Як-38.

В 1987 году силами штаба Главнокомандования войсками Юго-Западного направления в Кишиневе было закончено оперативное планирование воздушно-морской десантной операции. Руководство ею в случае войны должен был осуществлять главнокомандующий войсками направления. Его заместителем по морской части должен был быть командующий Объединенным Черноморским флотом государств-участников Варшавского Договора, а командиром сил высадки – первый заместитель командующего Черноморским флотом. В силы высадки входили:

• • десантные отряды, включающие десантные корабли, транспорты и корабли охранения;
• • отряд кораблей огневой поддержки;
• • корабельные противолодочные поисковоударные группы;
• • корабельные тральные группы, обеспечивавшие противоминную оборону на переходе морем и разминирование района высадки;
• • отряд кораблей, обеспечивавший охрану водного района в районе высадки;
• • воздушный тактически десант;
• • силы базы высадки, обеспечивавшие выгрузку десанта и материальных запасов на берег в высоком темпе.
• • корабли и суда демонстративного и ложного десантов.

По свидетельству разработчика общевойсковой десант состоял из бригады морской пехоты, мотострелковой дивизии первого эшелона, воздушно-десантной дивизии и мотострелковой дивизии второго эшелона. Командиром десанта назначался командир общевойскового соединения (в случае включения в состав десанта управления и штаба 32-го армейского корпуса – соответственно, командир корпуса). Он принимал командование войсками десанта после завершения высадки его 1-го эшелона на берег. Но от посадки на корабли и до высадки своего штаба на берег он подчинялся командиру сил высадки. Для выброски с воздуха десантно-штурмового батальона морской пехоты и дивизии ВДВ в дополнение к транспортной авиации Черноморского флота и Одесского военного округа привлекалась воздушная армия Верховного Главнокомандования. Кроме того, планировался ложный морской десант, формировавшийся из состава сил Керченско-Феодосийской военно-морской базы.

Болгария готовилась к высадке собственными силами тактического морского десанта силами до батальона. Он должен был поддерживать наступление болгарских войск в Восточной Фракии по направлению к Проливам, но позднее его включили в состав общей десантной операции Объединенного Черноморского флота государств-участников Варшавского Договора. С этой целью в 1952 году в составе болгарского флота были сформированы 89-й батальон морской пехоты и 94-й саперно-строительный батальон. Последний по характеру возложенных на него задач соответствовал морскому инженерному батальону Черноморского флота, однако в мирное время оставался кадрированным.

Первоначально основой болгарского десантного флота были десантные баржи типа «БДБ», со времен Второй мировой войны до 1955 года строившиеся в Варне по немецкой документации. В 1970-80-е годы по советской лицензии в Бургасе и Русе построили 24 малых десантных корабля проекта 106К, а также получили из Польши 2 средних десантных корабля проекта 770Е. Кроме кораблей основного боевого состава флот с начала 1950-х годов располагал еще 12 десантными баржами на консервации в бухте Червенка (город Черноморец, Бургасский залив). К началу 1980-х годов там уже накопилось 20 десантных кораблей. Согласно мобилизационному плану, на основе этого соединения кораблей консервации формировалась бригада десантных кораблей, способная принять на борт мотострелковый полк. Экипажи комплектовались моряками торгового флота. На практике это было реализовано лишь однажды, на учениях «Щит-82».

Румыния, следуя рекомендациям советских советников, в 1958 году расформировала свою морскую пехоту. Сформированный в ноябре 1971-го 307-й отдельный батальон морской пехоты больше занимался вопросами береговой обороны в дельте Дуная, так как Румыния вообще не относила морские десанты к приоритетным задачам своего флота. Созданное в 1976 году в Констанце подразделение боевых пловцов на совместные десантные учения Объединенного Черноморского флота не направлялось. Лишь однажды на учениях «Союз-78» румыны участвовали в высадке в районе Мангалии оперативного воздушно-морского десанта, проводимого в рамках фронтовой наступательной операции. На учениях «Щит-82» румынской морской пехоты не было.

Крупная коалиционная воздушно-морская десантная операция проводилась на Черном море во время учений «Щит-82». Воздушный десант включал до тысячи советских и польских парашютистов. Морской десант строился в два эшелона по 4 «волны». В первом (штурмовом) эшелоне две «волны» составляла 810-я бригада морской пехоты ЧФ, высаживавшаяся с вертолетов, десантных кораблей на воздушной подушке и больших десантных кораблей. Третью и четвертую «волны» составлял передовой отряд болгарского 96-го мотострелкового полка. Второй эшелон на средних и малых десантных кораблях высаживал основные силы 96-го полка и части болгарской 16-й мотострелковой дивизии из Бургаса. Всего в составе морского десанта высаживалось до 2,5 тыс. чел. В июне следующего 1983 года на оперативных учениях ЧФ «Юг-83» развернутая по штатам военного времени 810-я бригада морской пехоты впервые высаживалась ночью с одновременным парашютным десантом из состава десантно-штурмового и разведывательного батальонов бригады. Всего на фронте 15 км в двух пунктах высадки десантировались 1987 человек и 381 единица техники.

С учетом опыта маневров изменилось планирование десантной операции в зоне Черноморских проливов. До этого, по свидетельству контр-адмирала В. Лебедько, ознакомившегося с тогдашним оперативным планом Черноморского флота, утвержденном в Главном штабе ВМФ, воздушно-морская десантная операция была показана на карте одной кривой линией, соединяющей Севастополь со Стамбулом, а плана самой десантной операции не было вовсе. Исправлять общефлотский скандал пришлось силами Военно-морского управления штаба Главнокомандования войсками Юго-Западного направления, которое включало в себя отдел оперативного планирования, оперативный отдел, группу ядерного планирования, секретное делопроизводство и машинописное бюро. Полный допуск к ознакомлению с его документами под грифом «особой важности» имели всего несколько человек. Был утвержден подробный план операции, в том числе решения командиров и командующих, план погрузки сил десанта на десантные корабли и суда, планы организации противолодочной, противодиверсионной, противоминной, противовоздушной обороны и радиоэлектронной борьбы на переходе десанта морем, планы комплексного огневого поражения на всех этапах морской десантной операции, включая самый сложный из них – детальный план подавления противодесантной обороны противника. Были заранее разработаны проекты боевого приказа командира десанта и пример оформленного графически плана высадки (карта с приложением пояснительной записки). Кроме того, подготовлены план высадки и план боевых действий морского десанта при выполнении задач на берегу. Такого высокого уровня подготовки десантной операции в Черноморских проливах достигли впервые.

На сегодняшний день есть немного открытых сведений об организации такой операции. Она содержала следующие этапы:

• сосредоточение десанта, кораблей и транспортов;
• скрытый маневр войск в район ожидания и десантно-транспортных средств в пункты посадки;
• скрытная и рассредоточенная посадка десанта, погрузка техники и материальных запасов на десантные корабли;
• переход десанта морем;
• бой за высадку десанта – прорыв противодесантной противника и высадка десанта;
• выполнение высаженным десантом задач на берегу.

В начале операции, пока корабли и транспорты прибывали в районы сосредоточения, войска размещались в районах ожидания на удалении не менее 10 км от пунктов посадки. Время, необходимое для сосредоточения, одновременной и рассредоточенной погрузки на корабли бригады морской пехоты, достигало двух суток. Однако при этом сам процесс погрузки, когда десант особенно уязвим, проводился скрытно (чаще в темное время суток) и в высоком темпе. Например, уже в середине 1960-х годов загрузка 5 единиц техники на средний десантный корабль занимала 3-4 минуты, а погрузка усиленного батальона морской пехоты в составе 350-400 чел и около 40 единиц техники – не более 30-35 минут. Это достигалось за счет выделения на каждую мотострелковую дивизию 2-3 полковых районов посадки, а на каждый полк 2-3 основных и 2-3 запасных пунктов посадки из расчета, чтобы на каждом одновременно проводил посадку усиленный батальон. При этом расстояние между двумя соседними пунктами посадки должно было исключать возможность их одновременного поражения одним ядерным боеприпасом средней мощности, а их оборудование морской инженерной службой ЧФ осуществлялось заранее еще в мирное время. В интересах самостоятельности действий подразделений в бою, на корабли их грузили вместе с придаваемыми средствами усиления. Техника грузилась с учетом первоочередности ее высадки. Грузы одного вида, а особенно боеприпасы, размещались на как можно большем количестве кораблей, чтобы потеря одного из них не привела к потере боеспособности всего десанта.

После окончания посадки десантные транспорты и корабли переходили в пункты рассредоточения, где маскировались и ожидали начала движения в район сбора и формирования десантных отрядов. Мотострелковая дивизия совершала переход морем в составе 3-5, а бригада морской пехоты – 2-3 десантных отрядов. Каждый десантный отряд перевозил части и подразделения десанта, высаживаемые на берег в одном эшелоне, и имел свои собственные ордер и охранение. Основными элементами походного порядка сил высадки были:

• • десантные отряды (главные силы), состоявшие из десантных кораблей и транспортов, сил непосредственного охранения, аварийно-спасательных, гидрографических, спасательных судов;
• • отряд кораблей огневой поддержки;
• • обеспечивающие группы: тактической авиаразведки, самолетов дальнего воздушного противолодочного охранения, радиолокационный дозор, истребительное авиаприкрытие, корабельные противолодочные поисково-ударные группы, корабельные ударные группы противокатерной и противовоздушной обороны, авиационные ударные группы противокорабельной обороны, группы кораблей (вертолетов) дальнего противоминного охранения, группы специального назначения, радиоэлектронной борьбы, ложные, демонстративные и др.

В период посадки войск десанта на корабли и перехода морем силы авиации и флота наносили массированные удары по корабельным группировкам и аэродромам противника, в том числе с применением ядерного оружия. Непосредственно перед выходом десантных отрядов производился поиск и уничтожение мин, подводных лодок, ракетных и торпедных катеров противника на выходах из пунктов посадки и на путях движения. На переходе десант прикрывала истребительная авиация Войск ПВО страны с аэродромов Крыма и Южной Украины. Противолодочная оборона десантных отрядов осуществлялась поисково-ударными группами противолодочных кораблей (10-14 групп) и авиации (две группы на вертолетах Ка-27 и одна на самолетах Бе-12). Для отражения атак групп надводных кораблей и катеров противника выделялись силы оперативного прикрытия, заранее выдвигавшиеся на угрожаемые направления. Командир сил высадки и командир десанта на переходе морем находились на одном корабле, а их заместители с группами офицеров штабов обязательно размещались на другом.

Первыми вступали в бой, за несколько часов до высадки, самолеты истребительно-бомбардировочной авиации и корабли отряда огневой поддержки, чтобы подавить противодесантную оборону противника до подхода десантных кораблей к рубежу развертывания, а затем, по команде командира сил высадки, прикрыть выдвижение штурмового эшелона к пунктам высадки. После ядерных ударов открывала огонь корабельная артиллерия. Штурмовая авиация атаковала через 10 минут после атомных взрывов, бомбардировочная – не менее чем через 20 минут. Самолеты не должны были приближаться к центру ядерного взрыва на расстояние менее 15 км.

Мотострелковая дивизия высаживалась в одном районе на фронте 20-30 км. Бригаде морской пехоты из первого эшелона назначался участок высадки шириной до 10 км, а полку – до 6 км. Каждый такой участок состоял из батальонных пунктов высадки шириной до 2 км. Высаживаемые первыми батальоны выполняли роль передовых отрядов с задачей захватить пункты высадки. Расстояние между соседними пунктами высадки должно было исключать риск одновременного поражения их одним ядерным боеприпасом средней мощности.

Линия тактического развертывания десанта проходила в 20-25 милях от берега. Дальше к берегу корабли шли только за тралами корабельных тральных групп. В бою за высадку десантные отряды развертывались в боевые ордера «волнами». Расстояние между «волнами» десантных кораблей и катеров должно быть не менее двух безопасных радиусов от взрыва ядерного боеприпаса средней мощности. Кроме того, промежуток между «волнами» должен быть достаточным, чтобы избежать скоплений и заторов в пунктах высадки.

За 30-40 минут до прибытия первой «волны» десанта к урезу воды, с вертолетов высаживался десант в целях захвата и удержания участков прибрежной полосы для облегчения высадки морского десанта. В первой «волне» шли десантные корабли на воздушной подушке, на которых находились десантно-штурмовые группы морской пехоты. В следующих «волнах» шли десантные катера и корабли (малые и средние) с остальными подразделениями штурмового эшелона, включая разведывательные, гидрографические и поисково-спасательные, а также группы разграждения, химические разведывательные дозоры, посты корректирования огня корабельной артиллерии, посты наведения авиации.

Вход первой «волны» в полосу противодесантных заграждений мог обеспечиваться применением взрывных средств (комплекс УЗП-69). Исходная линия для атаки на берег назначалась в 30 кабельтовых от уреза воды – за пределами досягаемости танковых пушек противника. Проходы в минных заграждениях проделывали группы тральных кораблей, а с 1977 года и вертолеты-тральщики. На учениях «Берег-77» применение 6 вертолетов-тральщиков сократило время разграждения проходов с полутора часов до 30 минут. Проходы в противодесантных заграждениях на мелководье и на пляже делали группы разграждения из водолазов инженерной службы флота и боевых пловцов. На каждом пункте высадки проделывалось 3-4 прохода, которые затем расширяли до образования сплошной полосы перед пунктом высадки. Дальше на берегу десант проделывал проходы в заграждениях силами собственных саперных подразделений. Гидрографические группы оборудовали проходы и створы для подхода десантных кораблей к берегу.

Передовой отряд захватывал пункты высадки на глубину 4-6 км, обеспечивая высадку последующих эшелонов, которые расширят плацдарм. Высаживаемые с передовым отрядом подразделения создавали еще один важный элемент – базу высадки: устанавливали причалы, организовали комендантскую службу и проводили расчистку пунктов высадки. В частности, начиная с учений «Бриз» в 1966 году пропуск колесной техники через песчано-галечные пляжи в пунктах высадки проводился по быстро развертываемым металлическим дорожным покрытиям. За 20 лет время установки плавучего причала ПМ-61 с аппарельным съездом АС-Р сократилось с 8 часов до 30-40 минут! Это способствовало быстрой выгрузке войск десанта на побережье без риска образования заторов и «пробок». Силы охраны водного района, развертывая дозорную службу, траление маневренных районов и фарватеров, должны были организовать оборону десанта с моря, противолодочную оборону и противодиверсионную службу. При надежном подавлении обороны противника и успешном наступлении первого эшелона десанта транспорты могли подойти как можно ближе к берегу, чтобы ускорить высадку последующих эшелонов.

Авиация и силы флота вели огневую поддержку высадки с момента входа десантных кораблей в зону досягаемости огневых средств переднего края обороны противника (2-3 км) и до овладения его опорными пунктами на глубину 3-5 км от берега. После высадки десанта к нанесению ядерных ударов подключались ракетный дивизион мотострелковой дивизии и приданная артиллерия, применяющая ядерные боеприпасы. Общая глубина боевой задачи дивизии в морском десанте в зависимости от обстановки могла составлять до 50 км, бригады – до 40 км, полка – до 30 км. Огневое сопровождение действий десанта на берегу обеспечивалось на всю глубину поставленной десанту задачи.

Вслед за нанесением ядерных ударов происходила также выброска воздушно-десантной дивизии для обеспечения захвата плацдарма высадки и изоляции его от подходящих резервов противника. С момента своего десантирования дивизия ВДВ поступала в подчинение командиру морского десанта. По свидетельству генерал-полковника В. Ачалова, к участию в операции по захвату проливов должна была привлекаться 98-я гвардейская воздушно-десантная дивизия из Одесской области.

Наступление вглубь побережья велось с использованием результатов ядерных взрывов и успехов воздушного десанта и десантно-штурмовых частей, не скапливаясь на прибрежной полосе, с максимально быстрым продвижением вглубь обороны противника и с постоянной готовностью к отражению его контратак.

Так как положение десанта оставалось рискованным даже в случае успешной высадки и достижения поставленных задач, рекомендовалось его высаживать не более чем в 200-300 км от исходного положения линии фронта, то есть в пределах радиуса действия фронтовой авиации.

Справедливости ради надо заменить, что масштабы подготовки воздушно-морской десантной операции в Черноморских проливах у государств-участников Варшавского Договора серьезно уступали таковым у НАТО. Самым многочисленным был морской десант на оперативно-стратегических учениях «Родопы» в 1967 году, включавший около 6 тысяч человек личного состава и 1200 единиц боевой техники. Для сравнения скажем, что практически ежегодно войска НАТО высаживали морской десант возле пролива Дарданеллы, и его численность, обычно, колебалась от 3 до 5 тысяч человек. Самый крупный десант – 8 тысяч морских пехотинцев – был произведен на маневрах «Deep Water».

Кроме того, советскому командованию так и не удалось разрешить многие трудности в организации взаимодействия между разновидовыми соединениями и частями в такой десантной операции. Нестыковка топографических основ морских и сухопутных карт значительно усложняла вопросы планирования и управления, особенно на этапе высадки и действий десанта на берегу. Несопрягаемость морских, сухопутных и воздушных средств связи и управления, отсутствие единой системы взаимоопознавания создавали огромные проблемы для организации комплексного огневого поражения на этапе высадки морского десанта. Большое сомнение вызывало распределение целей между кораблями огневой поддержки и артиллерийскими частями сухопутных войск из состава десанта. Хотя изучение в военной академии тем организации противодесантной обороны и действий в морском десанте занимало около 200 часов, в реальности командиры всех уровней не знали возможностей своих соседей по операции. Сложности начинались уже с этапа оформления решений командиров и командующих, так как сухопутные офицеры не владели условными обозначениями и морской терминологией флота, а флотские, наоборот, слабо владели армейскими. Разнотипность транспортов, мобилизуемых из гражданского флота, значительно увеличивала сроки погрузки техники и личного состава. Расчеты планов погрузки проводились слабо подготовленными офицерами, поскольку ни в одной из академий сухопутных войск таких тем в учебных планах не было.

Устранить проблемы взаимодействия пытались при помощи дедовского метода – «делегатов связи». Но в малочисленных штабах соединений и частей не было «лишних» офицеров для укомплектования оперативных групп взаимодействия при командире общевойскового десанта и при командире сил высадки. Поэтому их штабы заранее разрабатывали единую плановую таблицу взаимодействия по образцу, разработанному для морских десантов в армии ГДР. А ради недопущения скоплений и «пробок» из войск к комендантам пунктов погрузки и высадки из числа офицеров флота добавлялись комендантские посты во главе с офицерами от десантируемых сухопутных войск.

Хотя к 1987-1988 годам успехи в подготовке оперативного морского десанта в Черноморских проливах были уже несомненны, его выполнимость все равно вызывала большое сомнение. Так, по оценке контр-адмирала В. Лебедько, на флоте по-прежнему не могли реализовать план огневого поражения противодесантной обороны противника, поэтому, как и в 1960-е годы, полагались на ядерное оружие. По воспоминаниям одного из румынских адмиралов, опубликованных уже в 1990-е годы, поражало воображение то количество ядерных боеприпасов, которое предполагалось на учениях государств-участников Варшавского Договора к применению в десантной операции. Удары наносились серями по 12, 14 и даже 18 боеприпасов мощностью до 10 килотонн каждый. Карты Черноморских проливов рябили отметками ядерных взрывов. Казалось, что их будет достаточно, чтобы «пробить» еще один пролив. Если же учесть, что и противник готовился к такому же массированному применению ядерного оружия, то задачи морского десанта в «последнем броске на юг» выглядели недостижимыми. Однако тема ядерного планирования на театре выходит за рамки этой статьи.

Источники и литература:

[1] Ачалов В. А. Я скажу вам правду. – М. : Ист-Факт, 2006. – 336 с.
[2] Береговые войска Черноморского флота. – Саратов: ИЦ «Добродея» ГП «Са-ратовтелефильм», 2001. – 288 с.
[3] Доценко В. Д. и др. Военно-морская стратегия России. – М. : Изд-во Эксмо; Terra Fanrastica, 2005. – 832 с.
[4] Йотов Й. Военният флот на България в годините на Студената война (1947 – 1990 г.). – София: ЛИК, 2002. – 312 с.
[5] Капитанец И. На службе океанскому флоту. 1946-1992: Записки командующего двумя флотами. – М. : Изд-во «Андреевский флаг», 2000. – 800 с.
[6] Касатонов И. Черноморская эскадра. 1940-1961: Участие в Великой Отечественной войне. Закат эры линейных кораблей. – М. : Изд-во «А2-А4», 2007. – 776 с.
[7] Касатонов И. Флот вышел в океан. – М. : Изд-во «Андреевский флаг», 1996. – 560 с.
[8] Лебедько В. Верность долгу. – СПб, НОУ ИДО «Развитие», 2005. – 432 с.
[9] Монаков М. Главком. – М. : Кучково поле, 2008. – 704 с.
[10] Морская пехота. Основы подготовки и применения (батальон, рота, взвод). – МО РФ, 1993. – 296 с.
[11] Общая тактика. Наступление дивизии (полка). Учебник. – МО СССР, 1986. – 448 с.
[12] Полоцкий С. И др. Инженерно-строительный комплекс Черноморского флота. Историческая хроника. – Т. 1. – Севастополь: Изд-во «Фрэндком», 2007. – 290 с.
[13] Российский Черноморский флот. Исторический очерк / Ред. Клецков А. -Симферополь: ДИАЙПИ, 2008. – 728 с.
[14] Руководство по высадке морских десантов. – МО СССР, 1966. – 96 с.
[15] Тактика военно-морского флота. Учебник. – МО СССР, 1985. – 232 с.
[16] Учебное пособие по армиям НАТО. – Одесса: Штаб Краснознаменного Одесского военного округа, 1990. – 290 с.
[17] Черноморский флот России: Исторический очерк / Ред. Комоедов В. – Симферополь: Таврида, 2002. – 464 с.
[18] Штаб Российского Черноморского флота (1831-2001 гг. ). Исторический очерк / Ред. Комоедов В. – Симферополь: Таврида, 2002. – 376 с.
[19] Ross S. American war plans 1945-1950. – London: Frank Cass & Co. Ltd, 1996. – 189 p.
[20] Supreme Headquarters Allied Powers Europe, № 330/54. Capabilities Plan Allied Command Europe 1957.

источник: Николай Сайчук «Десант в Черноморских проливах» // «Арсенал-Коллекция» № 8’2014