Боевой ледокол типа «Лена»
Море волновалось, бурлило, цеплялось за серые борта кораблей пенными щупальцами. Тем более странным казался почти полный штиль — ни ветерка, лишь редкие слабые дуновения, как дыхание ребенка. От этого море не просто нервировало, оно откровенно пугало, будто стихия обрела волю и жадно пыталась добраться до исконных сухопутных врагов. Артем незаметно поежился, поневоле радуясь, что никакая вода не доберется до палубы «Лены».
С пятнадцатиметровой высоты зрелище конвоя был прекрасно. Уродливо, страшно, угрожающе, и все же прекрасно, как любое грандиозное предприятие, требующее слаженной работы — без преувеличения — миллионов людей. Десятки крупных транспортов вытянулись в три длиннейшие колонны, идущие ровными линиями до самого горизонта. Более мелкие корабли сновали вокруг, как рыбы-лоцманы вокруг акул, охраняя, сопровождая, готовясь защищать и прикрывать.
В небе реяли самолеты поддержки, те, кто пойдет в первом эшелоне, принимая на себя возможный удар коварного противника. Хотя нет, не возможный…
Неизбежный.
Несмотря на строжайшие меря секретности, весь конвой уже знал, что аборигены решили еще раз стукнуться лбом в стену, организовав грандиозную морскую битву. Шепотом передавались сообщения об маориско-новозеландском флоте, о выдвижение сил Австралии. Мелькали чуждые и неприятные названия «Отец океана», «Духи предков». Было очевидно, что и на этот раз все закончится большой вражеской кровью при символическом ущербе транспортам. И все же…
Было на этот раз нечто странное, потаенно-непонятное в слухах, пересказываемых множеством уст, несмотря на угрозу трибунала. Некая неуверенность, лишенная всяческих оснований, но ощутимая почти физически. Никто не мог объяснить, в чем заключается легчайшая патина сомнения, обволакивающая любой разговор, самое пустяковое замечание. Но она просто была, и даже генерал чувствовал некий… дискомфорт. Неудобство, выгнавшее его из крошечной одноместной каюты на палубу боевого ледокола или с легкой руки русских моряков захотевших блеснуть знанием иностранных языков и выражений, получивших прозвища «Лендлорды» («Ледлорды) или «Варлорда» (Вар – война + Лёд) — так неофициально называли серию кораблей типа «Лена».
Проект «Байкал» датировался еще рубежом десятых/двадцатых годов, он подразумевал строительство серии военных ледоколов, мощных, защищенных и быстрых, как военные суда. Однако в тот момент построить такое чудо техники оказалось невозможно — для гигантов водоизмещением под пятнадцать тысяч тонн требовались новые верфи, которые только начали строиться и уже были зарезервированы под военно-морскую программу глобального перевооружения. Проект был заморожен, но не забыт, дорабатываясь на бумаге, с регулярным пересмотром габаритов.
.
.
.
Когда на повестке дня встала война с Канадой, пришлось искать возможности транспортировки войск. Вот здесь то и пригодились «Байкалы», которые на чертежных досках уже перевалили за тридцать тысяч тонн. Так боевой ледокол, способный самостоятельно проложить себе путь во льдах, превратился в ледокол-линкор, совмещающий возможности линкора, ледокола, транспортника и корабля управления. Машина войны уже не могла носить имя мирного транспорта, поэтому «Байкал» стал «Леной» (собственно «Большой Патом», «Чая» и «Витим».)
«Океанские» знали о существовании гигантов и регулярно старались их перехватить, но все их попытки были безуспешными. Тем не менее, «Лены» отправлялись в конвои только поодиночке. Лишь один раз — сегодня — они собрались вместе, все четыре.
И на одном из этих чудо-кораблей перевозилась штурмбатальон Артема. Дополнительный повод немного (самую малость!) возгордиться собой, значимостью своего соединения и его ролью в Плане. Ведь «Лены» не возили простую пехоту, только элитные механизированные войска, которые должны были быть доставлены к портам Северного моря в полном комплекте и сохранности.
Артем мог бы стоять так часами, наслаждаясь морем, предвкушением значимых событий, зрелищем армады, несущей в стальных утробах целую армию. Даже неосознанная тревога отступила перед величием человеческого гения, попирающего океан стальной пятой.
Но вдали уже виднелось некое образование, черная клякса, над которой кружились десятки самолетов. Артем со вздохом отпустил перила и пошел к ходовой рубке, шагая по тройным створкам разгрузочных люков, утопленных в палубе.
Мостик боевого ледокола сам по себе казался огромным, создатели не экономили на стиле, а также удобствах для старших офицеров экипажа. Бронезаслонки были подняты и укрыты в специальных пазах и тот, кому посчастливилось попасть сюда, мог обозревать океан и конвой с самой высокой точки из всех возможных. Конечно, не считая самолетов.
Рубка была сдвинута вперед, да и в целом «Ленлорд» напоминал развернутый наоборот танкер – такая конструкция диктовалась требованиями ледокола. За исключением зенитного вооружения (счетверенных 85-мм и шестиствольных 37-мм зенитных установок), нос был свободен от вооружения. Мощное вооружение –
4 406-мм
или
6 330-мм
орудий с радарным наведением размещались в кормовой части. По шуткам моряков «Лены», такое размещение артиллерии надежно гарантировало что ни один корабль в конвое не попытается обогнать ледокол.
